3.2. Миметические способности – основа творчества

Подражание (mimētēs – подражатель) – художественное подражание или мимезис (мифопоэтическое подражание), термин древнегреческой философии, характеризующий сущность человеческого творчества, в том числе и искусства («Поэтика» Аристотеля). Античное понимание о мимесисе характеризует процесс художественного воспроизведения универсума мира (подражание «действию», «трагическому мифу», природе как реализация изначально данных «форм», «эйдосов», «прафеноменов» и т.п.).

Категория «подражание» вновь получила широкое распространение в эстетике Возрождения и классицизма XVII–XVIII вв., но в совершенно другой интерпретации. Например, актёр Золотого века эпохи Возрождения уже не воспринимал философского смысла категории «подражание». Он был убеждён, что игру на сцене несправедливо называть подражанием, в значении imitation – подражание, имитация, подделка, ибо она – игра актера – сама правда, правда неподдельных чувств.

В психологии и социологии XX века «подражание» определяется как копирование чужих движений, действий, способ усвоения новых форм поведения и деятельности. Для того чтобы механизм подражания действовал в направлении творческого развития, необходим некий принцип воспроизведения, утвержденный в качестве исходного идеальный образец – эталон (etalon – мерило). Это главное и существенное условие перехода подражательных механизмов от imitatio к mimesis.

Психологические процессы самонаблюдения основаны на интроспективном самоанализе (introspecto – смотрю внутрь). Способность внимательно отслеживать тончайшие нюансы своей собственной психической жизни и переводить их в проявление всеобщего (очищая, просветляя, преображая – подход индивидуален) измеряется степенью таланта и определяет специфику его деятельности.

Подражание – один из интериоризированных («переход извне внутрь») способов индивидуального развития и обучения. Представляет собой процесс следования некоему примеру, образцу, самостоятельное копирование (copia – множество), воспроизводство и усвоение внешних действий, воспринятых у других.

Чувство точного «попадания» в объект связано, в свою очередь, с процессом персонализации (persona – личность) как личностного удовлетворения в результате осознания действенного, внутреннего преобразования воспроизводимого опыта.

От первичной формы внешнего усвоения – имитации (imitatio) подражание переходит в стадию рецепции (receptio – принятие) – «присвоение». Далее наступает стадия экстериоризации (exterior – внешний) – «переход изнутри вовне», означающее переход действий из внутренней и свернутой формы в форму развернутого действия. Овладение усвоенными формами подражания создает предпосылки для проявления внутреннего опыта, который выступает в качестве механизма управления процессом воспроизводства.

Процесс самонаблюдения продолжает утверждаться на этапах идентификации (отождествление) копированной и усвоенной имитации с объектами подражания.

Таким образом, выделяются следующие психологические этапы подражания как метода саморазвития и самообучения: 1) подражание как интериоризация (внутренняя переработка): копирование – имитация – рецепция; 2) подражание как экстериоризация (внешнее выражение).

Процесс подражания на разных «возрастных» этапах индивидуального развития имеет свои специфические формы, за которыми скрыты различные психологические механизмы.

Посредством подражания в раннем и дошкольном возрасте усваиваются действия предметные, навыки самообслуживания, нормы поведения и речи («содержательный» контакт), «пробивается» путь проникновения в смысловые структуры человеческой деятельности. Форма первичных этапов – сюжетно-ролевая игра, в которой ребенок подражает самым открытым для него сторонам и характеристикам взрослой деятельности, и лишь постепенно начинает подражать сторонам поведения, действительно отражающим смысл ситуации. На лицо процесс «опосредованного олицетворения», т.е. создание искусственной игровой формы на художественное произведение, одушевляющее явления природы. Что говорит о высоком уровне развития ребенка, так как уже в возрасте четырех лет процессы олицетворения у детей осуществляются «на прямую» и раздельно на природные и искусственные явления.

Подражание в возрасте подростковом направлено на внешнюю, а иногда и внутреннюю идентификацию (identifico – отождествляю), подростком себя с различными окружающими его объектами в образах:

1. обобщенного стереотипа поведенческих и личностных характеристик;

2. конкретной значимой для него личностью («другой значимый» – референтный – referentis – сообщающий). У взрослых подражание выступает элементом научения в различных видах профессиональной деятельности.

Таким образом, психологические основы подражания как метода саморазвития и самообучения проявляются через следующие элементы: сюжетно-ролевая игра и идентификация как средства самоосознания. Эти же психологические принципы действовали и в качестве культурообразовательных факторов (что подтверждает необходимость рассмотрения психических механизмов творчества в соотношении «филогенеза» и «онтогенеза»).

Исходным моментом развития «младенческой психики доисторического человека» (Маковский) принято считать «способность представлять (изображать) конкретную воспринимаемую сущность пережитых событий» (М. Доналд), т.е. трансформировать (превращать) конкретно-чувственные восприятия в воображаемые действия.

Культурно-исторической психологией выделяются три формы миметической трансформации (М. Коул. 176–177):

1. Мимезис (подражание) – способность представлять события иным образом, нежели они происходили в действительности, переводя их восприятие в движение – пластика, мимика, жесты – одним словом пантомима (от греч. pantomimos, букв. – все воспроизводящий подражанием). Выделяется также процесс «ко-мимезиса» (букв. «подражательного сцепления»), в котором один индивид имитирует другого с небольшими вариациями, так что другой в свою очередь может имитировать то, что получилось. Процесс «ко-мимезиса» связывается с формой драматической коммуникации, при которой один выражает в действии свой опыт, а зрители воспроизводят это и позднее включают в свои собственные драматизации (А. Рэйтель). В этих процесса находит свое проявление так называемый «драматический инстинкт» (Стенли Холл).

2. Создание разговорного языка (slang), не совпадающего с нормой литературного языка, как правило, связываемого с мифической культурой (мифопоэтическое творчество). Творческий язык или «птичий сленг» непосредственно связан с потребностью мгновенного понимания «другого», минуя рационально-коммуникативную вербализацию (от лат. verbalis – словесный). Это не столько процессы коммуникации (общение), сколько интуитивный поиск-подбор «ключей» «лингвистического кода» к «коду генетическому» (см. «психофизический изоморфизм»).

3. Внешние символы в художественном творчестве («символическое искусство») являются высшей формой воображаемого замещения отсутствующего предмета, явления или действия. «Искусственный знак», выполняющий роль посредника между образом и понятием (между «перцептами» и «концептами»), в искусстве и в науке становится самодовлеющим, автономным, создающим свое конкретно физическое и психическое бытие («образ – знак – идея» в «актах замещения» или «художественно-эстетический код»).

При множестве научно-психологических интерпретаций и комментариев по поводу возникновения миметических представлений в качестве средств воспроизводства социального устройства трудно понять генезис художественного творчества действительно с психической точки зрения, если не выявить исходный принцип творчества – принцип самопожертвования.