4. Доблесть Ионафана. Необдуманный обет Саула (1 Цар. 13:16-23 и 14)

Между тем, филистимляне продолжали опустошать страну и дошли до берегов Мертвого моря и Иордана. Чтобы лишить израильтян возможности иметь оружие (и даже необходимые земледельческие орудия), они, как это бывало уже и прежде, захватили всех кузнецов и увели их в плен. Положение самого Саула, стоявшего в крепости Гивы, было критическое. Но он избавлен был мужественным подвигом своего сына Ионафана, который со своим оруженосцем пробрался в неприятельский лагерь, убил нескольких филистимлян и произвел между ними такое смятение, что они бросились в бегство, преследуемые израильтянами. Чтобы довершить поражение преследуемого врага, Саул дал необдуманный обет: «проклят, кто вкусит хлеба до вечера, доколе я не отомщу врагам моим». Народ был крайне истомлен, но не осмеливался нарушить заклятия, пока не нарушил его Ионафан, вкусив найденного в лесу меда. За ним последовал весь народ, который бросился на оставленный филистимлянами скот, убивал его и ел даже с кровью вопреки закону, чем навлек на себя гнев Божий, сказавшийся в неполучении ответа на вопрошение Саулом Господа о том, продолжать ли ему погоню за неприятелем. Узнав, что причиной этого было нарушение сыном его данного им обета, Саул хотел даже казнить его, но народ заступился за своего любимца-героя и не допустил казни.

5. Нарушение Саулом повеления Божия об истреблении Амаликитян. Окончательное отвержение Богом Саула (1 Цар. 15)

То же самовольство замечается и в дальнейшей деятельности Саула. Для полного обеспечения страны от внешнего нападения необходимо было окончательно поразить весьма опасного врага — амаликитян. Эти кровожадные кочевники (напавшие на израильтян еще после перехода Чермного моря) то и дело нападали на страну, грабили и убивали, и затем быстро удалялись на лошадях в пустыню, чтобы через некоторое время вновь сделать подобный набег. Саулу повелено было окончательно истребить этот хищный народ. Саул действительно поразил амаликитян, но при этом опять нарушил волю Божию, так как истребил только худшую часть добычи, а лучшую захватил себе и притом оставил в живых царя амаликитян (Агага). В то же время он настолько возгордился своими подвигами, что самовольно воздвиг себе памятник на Кармиле.

Самуил опять явился к нему со строгим укором за непослушание. Когда Саул начал оправдывался тем, что он захватил стада амаликитян для совершения жертвоприношения Богу, пророк отвечал: «Неужели всесожжения и жертвы столь же приятны Господу, как послушание гласу Господа? послушание лучше жертвы, и повиновение лучше тука овнов». «За то, что ты отверг слово Господне, - добавил Самуил, - и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем». Сказав это, пророк хотел удалиться, но Саул, желая добиться у него прощения, так крепко держал его, что оторвал даже край его одежды, на что Самуил прибавил: (как ты оторвал у меня край одежды, так) «ныне Господь отторг царство Израилево от тебя». Однако, он остался с Саулом и в поучение народу собственными руками разрубил Агага.

Сила амаликитян была сокрушена окончательно, и израильтяне почти совсем избавились от этого опасного врага. Но вместе с тем решена была и судьба Саула. Все его действия показывали, что он не способен был обуздывать своего своенравия и не хотел быть послушным орудием воли Божией, возвещаемой через Его пророков, каким должен быть царь избранного народа. Видя все это, Самуил с печалью оставил Саула и уже не виделся с ним до дня своей смерти, но заочно оплакивал царя.