Пленники и смерть (Обращение с пленниками в рамках комплекса боевых традиций североамериканских индейцев)

Табарев Андрей Владимирович

 

:::

 

Статьи и материалы

 

:::

...Героизм и сила духа краснокожего человека во время страданий и пыток почти невероятны. Они судили о репутации нации по их выдержке и считали, что величие рода проявляется в том, как люди встречают смерть...

Л.Г. Морган.

Утверждение о том, что уровень гуманности любой цивилизации определяется, прежде всего, по отношению к старикам, детям и пленникам, можно рассматривать как приглашение к инте­реснейшей дискуссии, в которой данные первобытной истории, этнографии и археологии игра­ют особую роль. Наиболее продуктивен и эффектен прием кросс-культурных корреляций, срав­нения определенных традиций и явлений в практике военных действий, боевых традиций, пси­хологических составляющих героизма и мужества, победы и поражения. В этом плане колони­зация европейцами Северной Америки - благодатнейший исторический материал. Одна из недавних публикаций автора («Трофеи и пленники»), представленная на конференции «Кровь. Порох. Лавры» в Санкт-Петербурге в 2002 г., стала первой в цепочке сюжетов об определяющих атри­бутах и символах комплекса боевых традиций североамериканских индейцев [Табарев, 2002 ]. В ней шла речь о казусах и коллизиях вокруг обычая скальпирования и собственно скальпах как наиболее престижном военном трофее в практике межплеменных столкновений и противостоя­ния европейцам. Пленники были вторым по значимости трофеем, и их судьба после захвата, пытки и смерть рассматриваются в настоящей работе.

Историко-этнографический обзор

Историческая истина далеко не всегда является золотой серединой между противоположны­ми точками зрения на события и факты. В нашем случае речь идет о двух крайних точках зрения на степень жестокости аборигенного населения Америки в глазах европейцев. Одна из них, озвученная еще гуманистами эпохи просвещения, усматривала в индейцах «счастливых и добрых по натуре людей», коим жестокость не была присуща изначально, а появилась лишь как ответная реакция на зверства и унижения колонистов. Вторая, наоборот, категорично клеймила аборигенов как кровавых и жестоких варваров, дикарей, яростно сопротивлявшихся внедре­нию европейской культуры и христианской религии. Значительную роль в тиражировании и той и другой позиции сыграли художественная литература и кинематограф.

Научная литература и источники по данной теме весьма обширны, но разнообразны по типу. Несмотря на то, что только в последние 10-15 лет появилось значительное количество книг и статей, посвященных пребыванию европейцев в индейском плену, большинство из них является публикацией воспоминаний, мемуаров и историй очевидцев и участников событий [например, Captured by the Indians..., 1985; Galloway, 1992] и, соответственно, несет субъективную окрас­ку. В то же время классической работой, содержащей и богатый фактический материал, и детальный анализ проблемы пленников и пыток, до сих пор остается статья Натаниэля Ноулеса, опубликованная еще в 1940 г. в «Proceedings of the American Philosophical Society» [Knowles, 1940]. На нее ссылается большинство исследователей, в том числе и отечественных (например, научно-популярная книга Л. Каневского о каннибализме [Каневский, 1998]). Однако в основ­ном отечественному читателю приходится довольствоваться классическим трудом Л.Г. Моргана [Морган, 1983] и серией публикаций мемуарно-переводного характера, разбросанных по раз­личным сборникам и книгам, посвященным Северной Америке в эпоху колонизации (например, история о приключениях П. Радиссона [Бейклесс, 1969]).

Наиболее полной информацией о характере warfare (военного дела) у индейских племен ко времени и во время контакта с европейцами мы располагаем по районам двух историко-культур­ных провинций Северной Америки - Northeast (Северо-Восток) и Southeast (Юго-Восток). Для территории Северо-Востока это, в первую очередь, Лига Ирокезов (состоявшая сначала из пяти - Seneca, Cayuga, Onondaga, Oneida, Mohawk, - а потом из шести (Tuscarora) племенных групп). Война в ирокезском обществе считалась не просто обязанностью, а некоей «страстью» для мужчин. Возвращение военной экспедиции с головами противника и/или пленниками со­провождалось массовыми церемониями. В плен брались в равной степени и мужчины, и женщи­ны, и дети, причем захваченные женщины не подвергались сексуальному насилию. Пленники входили в селение «сквозь строй» жителей, вооруженных палками, дубинками и ножами, полу­чая при этом многочисленные мелкие повреждения и ранения.

Дальнейшая судьба зависела от вердикта, выносимого, в большинстве случаев, группой обла­ченных особым социальным статусом женщин. Большинство женщин, детей и часть мужчин становились фактическими рабами (чтобы предотвратить побег им подрезали коленные сухожи­лия) или адаптировались (усыновлялись) семьями, потерявшими мужей, сыновей или братьев в качестве замены (компенсации) за потерю. Основная же часть пленных мужчин погибала после длительных пыток. Осужденных привязывали к деревянным рамкам, после чего их конечности и тело прижигались раскаленным железом. В финале длительной процедуры истязаемого скаль­пировали и только потом убивали. Приветствовалось достойное поведение осужденного во время пыток - презрение к боли, спокойствие, исполнение «песен смерти». В исключительных случаях известны факты помилования особо стойких пленников. Малодушие и мольбы о пощаде рас­сматривались как крайне недостойное поведение и лишь усиливали интенсивность пыток.

Противниками ирокезов на севере были Ottawa, на востоке - Delaware Confederation и Wabanaki Confederation, которые практиковали аналогичные приемы войны - молниеносные рейды-набеги, снятие скальпов с поверженного противника, взятие пленников, их социальная адаптация в племени или публичные истязания со смертельным исходом.

В пределах Юго-Востока, но мнению ряда исследователей, в рамках взаимоотношения побе­дителя и пленника просматриваются несколько составляющих. Одна их часть, более древняя, связана с местной традицией и с влиянием культур Мезоамериканского региона (в частности, ритуальное жертвоприношение). Другая часть возникла уже позднее под влиянием северных соседей и противостояния с европейцами - испанцами и французами, в арсенале которых был богатейший набор пыток и казней (сожжение па кресте, отсечение конечностей, расчленение, травля собаками н пр.). В целом же боевые градации предусматривали тактику внезапных набегов небольшими мобильными группами воинов в качестве мести и для захвата пленных. Для индейцев Cherokee, например, были характерны военные экспедиции отрядов по 20-40 человек, в которые входили и воины-женщины. Часто именно от их решения зависела судьба пленных - смерть от пыток, рабство или адаптация в семьях, потерявших близких. Аналогичная практика зафиксирована и у Natchez, в социальной структуре и ритуалах которых прослеживаются наи­более интересные параллели с Мезоамерикой (ацтеками).