3.6.2. Пародийный дискурс

Пародийный дискурс представляет собой карикатурную имитацию определенного текста либо типа текстов с целью осмеяния нелепых или претенциозных характеристик объекта и характеризуется двумя отличительными признаками – вторичность и комичность.

Критерии, на основании которых можно построить типологию пародийной тональности, сводятся к характеристикам пародируемого объекта, к характеристикам жанра, к которому относится объект, к характеристикам способов пародирования.

На основании характеристик пародируемого объекта можно противопоставить пародии с ключевыми признаками пародируемого автора и акцентируемыми признаками темы текста.

Известная стихотворная лесенка В.Маяковского карикатурно имитируется в пародии А.Архангельского «Разговор с Пушкиным»:

Разрешите

по плечу

похлопать.

Вы да я,

мы оба,

значит,

гении.

Остальные –

так,

рифмованная

копоть,

Поэтическое

недоразумение.

(Литературная пародия. Антология сатиры и юмора России ХХ века. Т.9. М., 2000).

Пародист отмечает фамильярность, с которой Маяковский обращается к Пушкину, и пренебрежение к товарищам по перу. Такого рода пародии создаются только по отношению к ярким поэтам и писателям с узнаваемым индивидуальным стилем.

В ряде случаев объектом пародии становится известный сюжет, который мог бы получить своеобразное развитие в произведениях определенных авторов. В таких пародиях соотносятся банальный сюжет и пародируемый стиль того или иного автора, вплоть до узнаваемых строк их известных стихотворений. Так, А.Финкель имитирует стиль детской поэтессы Агнии Барто, которая следующим образом могла бы высказаться на тему «Жил-был у бабушки серенький козлик»:

Наша бабка горько плачет?

- Где мой козлик? Где он скачет?

Полно, бабка, плачь не плачь –

В лес умчался твой рогач.

(Э.С.Паперная, А.Г.Розенберг, А.М.Финкель. Парнас дыбом. Литературные пародии. М., 1990).

Детские стихи о девочке, которая уронила в речку мячик, известны почти всем носителям русской культуры.

На основании характеристик пародируемого жанра можно выделить пародии, высмеивающие жанр в целом, и пародии, сориентированные на значимое нарушение жанровых признаков.

Заслуживает внимания пародийная имитация жанра информационных сообщений:

Ученые Гудбайской обсерватории имени Фаэтона в результате многолетних наблюдений пришли к выводу, что отсутствие контактов с Землей из космоса окончательно подтверждает наличие в нем разумных цивилизаций («Литературная газета»).

Известно, что ученые стремятся установить наличие разумных цивилизаций в космосе. Пародист констатирует, что контактировать с людьми неразумно.

Известно, что для повседневной жизни очень важны полезные крупицы практического знания. В англоязычном мире очень популярен жанр подобных инструкций (как сделать тот-то и то-то). Приведу шутливое стихотворение на эту тему:

Shake and shake the ketch-up bottle.

First none’ll come and then a lot’ll.

(R.W.Armour).

Действительно, если бутылочку с кетчупом потрясти, то сначала оттуда ничего не появляется, а потом внезапно вылетает почти все содержимое. Не зная этого, можно испачкаться. Юмористический эффект поддерживается оригинальной рифмой.

Прекрасный материал для анализа пародийной тональности общения содержится в текстах Стенгазеты «Клуба 12 стульев» «Рога и копыта» (16 полоса «Литературной газеты»):

Народная примета

Как только спрячешь деньги под матрасом, сразу приходят революционные матросы.

Опечатка

Под иллюстрацией картины И.Е.Репина «Бурлаки на Волге» вместо «Питер Брейгель, «Слепые» следует читать «В.М.Васнецов, «Богатыри».

Приказ по ЦРУ

За систематическое пьянство на территории России присвоить агенту 007 новый кодовый номер – «Агент 0,7 – 0,8».

Опытная гадалка

Предсказываю будущее, угадываю прошлое, с большим сочувствием выслушиваю о настоящем.

Замечательная традиция

По инициативе сената и настоятельной просьбе помпейцев в ближайшее воскресенье решено провести праздник – последний день города.

(«Клуб 12 стульев». Антология Сатиры и Юмора России ХХ века. Т.11. М., 2001).

Рубрики сообщений в этой стенгазете соответствуют типичным рубрикам газет. Содержание сообщений представляет собой иронический комментарий к различным ситуациям в российской и мировой истории. Мы видим, что революция сопровождается грабежами, что рабы изображаются богатырями, что крепким мужикам свойственно пить (не случайно известный шпион получает кодовый номер по объему бутылок), что люди хотят пожаловаться на жизнь, а жители обреченного города собрались устроить праздник. Сочетание традиционных рубрик и иронических сообщений превращает эту информацию в пародию жанра информационной заметки.

Нарушение жанрового признака превращает текст в смешное произведение. В таких случаях акцентируется несовпадение жанра и компонента текста. В качестве типичного проявления комического дискурса часто выступают трансформированные клише, лозунги или пословицы. В США был проведен эксперимент, суть которого состояла в проверке знания и понимания младшими школьниками пословиц. Детям были предложены незавершенные высказывания, которые нужно было дописать. Приведу некоторые из полученных результатов (правильный вариант указан в скобках):

Better to be safe than ... punch a 5th grader (… sorry). – Лучше быть в безопасности, чем … ущипнуть пятиклассника (… потом жалеть).

No news is ... impossible (good news). – Отсутствие новостей … невозможно (… есть хорошая новость).

You can't teach an old dog new ... math (tricks). – Невозможно научить старую собаку новым … правилам математики (…трюкам).

An idle mind is ... the best way to relax (the devil’s workshop). – Праздный ум … — лучший способ отдохнуть (… добыча дьявола).

Happy the bride who ... gets all the presents (marries today). – Счастлива та невеста, которая … получает все подарки (выходит замуж сегодня).

A penny saved is ... not much (…a penny earned). – Сэкономленный пенни … это немного (…это заработанный пенни).

Laugh and the whole world laughs with you, cry and ... you have to blow your nose (…and you cry alone). – Смейся, и весь мир будет смеяться с тобой, плачь и … тебе придется сморкаться (… ты будешь плакать один).

If at first you don't succeed ... get new batteries (…try, try again) – Если сначала у тебя не получается, … поставь новые батарейки (старайся и старайся опять).

Приведенные примеры показывают, что дети мыслят конкретными категориями, и в контрасте с известными речениями житейской мудрости детские высказывания порой выглядят как прямое выражение здравого смысла. Общее направление в изменении смысла трансформированных высказываний – это понижение их патетичности. Это известный прием пародирования. Отметим, что детские фразы лишены назидательности.

В афористике трансформированные фразы приобретают обычно глубокий смысл, но имеют не комичное, а порой грустное значение:

«Лозунг воспитателя: «Знания – силой!» (В.Снигирёв),

«Дайте мне точку опоры, иначе я переверну весь мир!» (А.Рас),

«Человек – это звучит гордо, а обезьяна – перспективно» (А. Готовский),

«Молчание, как и золото, может быть низкопробным» (М.Кузьмин).

Афористы отмечают, что знания часто внедряются насильно, что человек готов перевернуть мир, чтобы добиться успеха, что перспективы развития человечества туманны, что отмалчиваясь, мы проявляем малодушие.

Пародийная тональность прослеживается в текстах разных типов. В компьютерном общении существует определенный канон в оформлении писем, автор имеет право взять тот или иной девиз (origin) в качестве своего опознавательного знака. Приведу некоторые девизы:

И приколется обломившийся и обломится приколовшийся…

Слепой охотник стреляет наугад.

Сам погибай, а товарища замочи!

Уходя, гасите всех.

Эти парадоксальные девизы пародируют стилистику пророчеств, афоризмов, пословиц и бытовых правил. Отличительными признаками этих речений являются жаргонные слова (прикол, облом, мочить, гасить) и темы убийства. Это свидетельствует о распространении черного юмора в современном коммуникативном поведении (Флеонова, 2003).

На основании характеристик способов пародирования предлагается разграничивать пародии, использующие семиотику пародируемого объекта, и пародии, использующие семиотику других объектов (например, вербальный объект пародируется другим вербальным объектом либо интерпретируется невербально).

Примером распространенного пародирования формы слов является так называемый «албанский язык» или «язык падонков» (орфография изменена специально), которым пользуются большей частью посетители определенных сайтов в компьютерном общении (Жуленева, 2007). Форма слов искажается намеренно: кросафчег (красавчик), превед (привет), афтар жжот (автор жжет – выражение похвалы) и т.д. Помимо подобных уродливых словоформ любители такого стиля общения активно используют грубую ненормативную лексику. Такое пародирование является протестным по своей природе: представители социальных низов переворачивают нормы этики и эстетики, пытаясь самоутвердиться.

Использование иной семиотики широко распространено в пародии: например, пародийный жест в ответ на претенциозное высказывание.

Важнейшая характеристика шутливой коммуникативной тональности – интенция говорящего развеселить слушающего. Адресат должен быть готов к тому, что содержание сказанного обусловлено именно этой интенцией. Тематика сообщения в этом плане играет вторичную роль. Юмористический эффект возникает в результате значимого расхождения между типовым (ожидаемым) и данным (неожиданным) положением дел, при этом такое расхождение должно осознаваться как смешное, т.е. нелепое, но не трагическое. Шутливая тональность, как и другие виды коммуникативной тональности, может быть разной у отправителя и получателя речи. В случае совпадения тональностей – шутка достигает цели, если же такого совпадения нет, участники коммуникации осознают, что произошел коммуникативный сбой.

Коммуникативная ситуация допускает множество измерений. Можно противопоставить внутреннюю и внешнюю оценку такой ситуации применительно к шутливому общению. В первом случае шутка понятна непосредственным участникам коммуникации, во втором случае ситуация воспринимается как комичная со стороны, а ее участники ведут себя вполне серьезно. Иначе говоря, есть внутренний и внешний интерпретативные ключи шутливой тональности.

Говорящий может облегчить задачу слушающего и предварительно либо по ходу общения вербально обозначить свою интенцию (например, «Мне недавно рассказали анекдот» или «Шутка»). Подобного рода индикаторы тональности весьма распространены в компьютерном общении в виде особых знаков – смайликов (от англ. smile – улыбка). На мой взгляд, индикаторы тональности являются своего рода спасательными кругами, которые отправитель речи бросает адресату, сомневаясь в том, что будет понят правильно. Эти способы обозначения тональности свидетельствуют о дефиците готовности к пониманию в общении. Вероятно, такой дефицит вызван чрезмерной стандартизацией современного информационного общества. Мы воспринимаем все, что нам сообщают, как информацию, значительная часть которой оказывается избыточной и поэтому заранее отбраковывается. С известной долей условности можно сказать, что в общении мы сориентированы не столько на содержание текста, сколько на его заголовок.

Существенной характеристикой современного мира является размывание границы между реальным и фикциональным положением дел. Восприятие реальной и вымышленной действительности строится по-разному: в первом случае мы понимаем, что перед нами некий факт, который может быть опасен, полезен, интересен и т.д. Во втором случае мы осознаем, что имеем дело с фикцией, которая оценивается как интересная, скучная, красивая, отталкивающая и т.д. Фикция может претендовать на фактуальность, и тогда происходит существенное замещение в нашем сознании фактов на фактоиды, т.е. квази-факты.

В Интернете размещено огромное количество фактоидов. В качестве примера приведу фрагмент из учебника русского языка для американцев («A Russian Course» by Alexander Lipson in cooperation with Steven J. Molinsky):

В парке культуры и отдыха

В парке культуры и отдыха написано:

Товарищи, лежать на траве в парке культуры и отдыха некультурно.

Директор парка культуры и отдыха.

Владимир лежит на траве в парке культуры и отдыха. Почему он лежит на траве? Не знает ли он, что лежать на траве некультурно? Но знает, но ему всё равно. Он любит лежать на траве и думать о жизни.

Директор парка: Мальчик, почему ты лежишь на траве? Ты ведь знаешь, что тут есть скамьи. Товарищ Бородин сидит на скамье. Я сижу на скамье. Все, кроме тебя, сидят на скамьях.

[пауза, пока Владимир думает]

Владимир: Мне всё равно. Я не могу сидеть.

Директор: Почему ты не можешь?

Владимир: Я слаб, товарищ директор, слаб от недоедания.

Директор: Знает ли твой отец, что ты слаб от недоедания?

Владимир: Отец знает, но ему всё равно. Весь день он лежит на диване и пьет алкогольные напитки.

Директор: [с отвращением] Какой жестокий человек!

Владимир: [с грустью] Товарищ директор, никто не любит меня. Никто не понимает меня. Я один. Я один.

Директор плачет.

Приведенный фрагмент на первый взгляд производит впечатление обычного учебного текста для изучающих иностранный язык: четко просматривается активный вокабуляр, словосочетания многократно повторятся, текст является завершенным. Вместе с тем у всех моих коллег этот текст вызвал улыбку. Налицо пародийный характер этого фактоида. Пародируется морализаторство, якобы присущее русским (делать то-то и то-то некультурно), высмеиваются стереотипы о том, что в России все пьют, думают о жизни и всем всё равно, акцентируется сентиментальность людей (директор плачет). Наряду с тенденциозной смешной дидактичностью этот текст включает значимые отклонения от стилистических и лексических норм русского языка: люди пьют (водку, вино или пиво), но распивают алкогольные напитки (мальчик вряд ли может так выражаться), выражение «слаб от недоедания» является описательным оборотом высокого стиля, явно неуместным в речи мальчика, фраза «Я один» в этой ситуации выглядит странной (обычно говорят «Я одинок»). Вспомним попытки великого австрийского поэта Р.М. Рильке написать стихи на русском языке, там была фраза «Я так один!». М.И. Цветаева прокомментировала: «Захотелось несовершенства». В рассматриваемом тексте обыгрывается интересная культурная деталь: в нашей стране в определенное время в парках часто вывешивали предупреждение «По газонам не ходить!». Вместо этой фразы мы видим нравоучительное высказывание «Лежать на траве в парке культуры и отдыха некультурно». В англоязычном мире принято лежать на траве в парках, это никем не осуждается. Само по себе нравоучительное высказывание вряд ли может быть административным знаком (кстати, реальные предупреждения обычно содержали санкцию — предупреждение о штрафе).

Знаком пародийной тональности может быть расхождение между стремлением говорить красиво, используя высокий стиль, редкие слова, и недостаточным уровнем образования. Например: «Она мне импонирвает». Говорящий слышал слово «импонировать» и понимает его значение, однако просторечное оформление аффикса делает это высказывание смешным. Если такая ошибка допускается намеренно, перед нами – языковая игра, если же подобная оговорка происходит случайно, то комизм ситуации понятен только окружающим. Имитируя стиль такого человека, мы общаемся в пародийной тональности.

Парадоксальное переворачивание поведения человека и животного показано в коротком рассказе Татьяны Новиковой «Знакомство»:

Пришли гости.

Собака дремала в углу.

- Иди ко мне, — сказал один из гостей, удобно расположившись в кресле.

Сенбернар подошел.

- Сидеть, — сказал гость.

Собака села.

- Лежать, — сказал гость.

Собака легла.

- Стоять, — сказал гость.

Сенбернар встал.

- Сидеть, сказал гость.

Он сел.

- Дай лапу, — сказал гость.

Собака дала лапу и с интересом посмотрела на визави.

Гость задумался.

- Лежать, — наконец сказал он.

Сенбернар вздохнул и снова лег.

- Сидеть, — еще сказал гость.

Собака села.

Гость еще поразмыслил, но не нашел, что добавить.

- А теперь ты встань и уйди, — сказала тогда собака.

Этот текст представляет собой в формальном плане иллюстрацию стилистического приема ретардации, когда развитие сюжета намеренно задерживается, а содержательно приведенный рассказ иронически оценивает попытку человека показать свое превосходство над собакой.

В следующей миниатюре Виктора Шендеровича «Орел и Прометей» пародия приобретает саркастическую окраску:

Орел: Привет!

Прометей: Здравствуй.

Орел: Ты, никак, не рад мне?

Прометей: Чего радоваться-то?

Орел: Это ты прав. Я тоже каждый раз с тяжелым сердцем прилетаю.

Прометей: Да я тебя и не виню.

Орел: Это все Зевс. Суровый, собака. (Плачет).

Прометей: Ну ничего, ничего…

Орел: Замучил совсем. Летай по три раза в день, печень людям клюй… Сволочь!

Прометей: Ну извини.

Орел: Ладно, чего там. У тебя своя работа, у меня своя. Начнем.

Занавес.

(Шендерович В.А. Антология сатиры и юмора России ХХ века. Т.2. М., 2000).

Приведенный текст представляет собой пьесу, в которой пародируется известный античный сюжет о муках Прометея, которого Зевс приковал к скале за то, что титан украл у богов олимпийский огонь и отдал его людям. Диалог между палачом и жертвой неоднократно был осмыслен в художественной литературе, и обычно поведение мученика показывается как образец несгибаемого героизма и терпения, а поведение палача – как действие бездушного механизма. В приведенном тексте этот диалог приобретает обиходный характер. Палач вынуждает Прометея оправдывать свою работу, титан даже извиняется перед орлом за то, что причиняет ему моральные неприятности. Палач винит во всем своего господина и плачет, но к выполнению своих обязанностей, тем не менее, приступает, как ему и положено. В этом тексте саркастически показано поведение мучителя, который хочет выглядеть благопристойно в глазах своей жертвы, и титана, готового простить своего палача.

Существуют веселые пародии, обыгрывающие стиль того или иного автора. Например, А. Левин в стихотворении «Наклонительное повеление» пародирует юного О. Мандельштама («Кружевом, камень будь, и паутиной стань: неба пустую грудь тонкой иглою рань»):

Рыбина, голоси! / Дерево, улетай! / Ижина, небеси! / Миклуха, маклай!

Спящерица, проснись! / Тьматьматьма, таракань! / Яблоко, падай ввысь! / Усадьба летом, рязань! <…>

Ясного не мути. / Дохлого не оживляй. / Если ты нем – свисти, / если лама – далай!

В этой языковой игре в качестве повелительного наклонения используются разные омоформы слов и частей слов: имена собственные (Н.Н.Миклухо-Маклай, Тьмутаракань, Рязань), титул (далай-лама), часть фразы (иже на небеси). Возникает ощущение карнавального переворачивания всей системы координат обычного мира.

Подведем основные итоги.

В ряду коммуникативных тональностей выделяется пародийная тональность, состоящая в карикатурной имитации нелепого или претенциозного вербального и невербального поведения. Разновидности пародийной тональности сводятся к лирической и саркастической пародии. Выделяются пародийные тексты, сориентированные на характерные признаки индивидуального стиля автора, тематику произведения, жанр в целом и жанровые несуразности, а также на способ пародирования.