Рассудок и разум (как отдельные познавательные способности)

Иногда в философской литературе различаются эти понятия. можно увидеть начало этой традиции еще у Платона, который выделял знания из предпосылок и знания диалектические.

У Канта это выглядит таким образом: рассудок – это способность неразрывно связанная с опытом. Для Канта рассудок опирается на априорные категории, которые представляют собой схемы для оформления чувственного материала. Тем самым рассудок это способность постигать вещи посюстороннего мира. Получается, рассудок выглядит как прозаическая познавательная способность. Дальше получается так, что рассудок связан с положительными науками (физики биологии и т.д.). связан с логичностью, определенностью, точностью.

при этом часто утверждается, что помимо этой у человека есть и другая способность. что ей открывается? логично, что нечто потустороннее, высшая часть.

Говорит (?), что у нас есть способность рассуждать о конечных предметах, а есть способность рассуждать о конечных предметах, а есть способность, которая позволяет схватывать совпадения противоположностей в бесконечном. т.о. нам открывается путь к постижению абсолютного, божественного, бесконечного. это принципиально другое постижение. оно поднимается выше, чем логика. и, поскольку это другая, особая способность, выходящая за пределы конечного, выходит за пределы возможного опыта и получается, что только эта способность открывает нам путь постижения высшего, метафизического, абсолютного и т.д.

Гегель, следуя этой же линии, говорит, что разум схватывает единство противоположностей. Рассудок фиксирует противоположности. потому что рассудок пользуется определенными, соответствующими законам логики, понятиями. а разум постигает абстрактность, односторонность рассудочных понятий, схватывает единство противоположностей, тем самым преодолевая ограниченность рассудочных понятий. и соответственно поднимается выше чем уровень рассудка. поэтому разум. Разум связан диалектической способность, способность подняться над противоположностями. и тем самым выйти за пределы конечного, данного в опыте. далее сюда же накладывается дисциплинарное противопоставление. Рассудок естественно связан с положительными науками, а тогда разум будет связываться с философией. Дальше достраивается такое противопоставление: рассудок – недостаточно творческая способность. Рассудок все-таки идет в рамках сложившихся понятий, а разум – подлинно творческая способность, потому что он выходит за пределы сложившихся противопоставлений.

Когда Гегель противопоставляет разум и рассудок, он говорит, что рассудочная форма познания – это форма не свободы, здесь познание зависимо от внешнего опыта, философское мышление же свободно. Эта гегелевская традиция вошла в традицию нашего отечественного диамата.

Когда Гегель говорит, что познание, ориентированное на внешний опыт – несвободное, а истинно философское – свободное, то Гегель исходит из того, что все познание является самопознанием. Гегель говорит, что все познание состоит в том, что абсолютная идея познает самого себя. Гегелевская попытка возвыситься над уровнем положительных наук, отражает совершенно явную исторически существовавшую конкуренцию между философией и положительными науками за лидерство в поле культуры, университетской системе и т.д. «Мне лично более близка точка зрения Канта» (с) Сокулер. Он говорит, что да, действительно в рассудке знание ограничено возможным опытом, а у нас есть желание, стремление к завершенности, целостности постижения. Мы можем поставить себе такую цель. Кант говорит, что разум это способность которая ставит цель. Данная задача – достижение полноты знания. это бесконечная задача, которая никогда не будет реализована до конца. Разум дает нам ориентиры, цели познания. но нельзя путать эти ориентиры и цели с реальным объектом познания. т.е. если мы стремимся к полноте познания, отсюда не следует, что у нас есть некая способность с помощью которой мы получаем это завершенное, полное знание. наличие такой способности представляется спорной, по той причине, что если бы она была у человечества, то наверное были бы какие—то плоды, недоступные человечеству, по крайней мере философское знание имело бы какое-то общепризнанное основание, а если пока этого не получается, вряд ли эта способность существует, с помощью которой мы познаем особое, сверхчувственное и т.д.

даже если есть какая-то особая творческая способности, даже если есть смысл выделять отдельно стандартную способность и отдельно творческую, то не стоит торопиться приписывать эту способность самим себе и приписывать ее отдельным дисциплинам. Потому что мышление, присущее отдельным дисциплинам – шаблонно. Это все что можно сказать по данному вопросу. Нужно быть максимально осторожными в вопросе об источнике особого знания.