Закон о неизвестно кем убитом человеке: Втор 21,1-9

Ср. Числ 35,33, где сказано: «…земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровью пролившего ее». Исключение – случай, когда нельзя найти убийцу. Тогда совершают особый религиозный обряд.

Обряд совершают жители ближайшего города, возможно, потому что они считаются наиболее вероятными потенциальными виновниками преступления.

Телица как жертвенное животное упоминается в Быт 15,9; 1 Цар 16,2; 6,14. Она замещает ненайденного убийцу, унося с собой его вину.

Руки, запачканные кровью, – распространенный символ вины: Ис 1,15-16. Омовение рук рассматривается как знак невинности: Пс 25,4-6.

Закон о погребении казненных: Втор 21,22-23

В Израиле трупы казненных преступников вешались на дереве или на столбе (Нав 8,29; 10,26-27; 2 Цар 4,12). Возможно, их вешали для всеобщего обозрения. По определению Втор 21,23 трупы висели только до вечера, т. к. казненные были прокляты, и их трупы оскверняли землю.

Закон левирата: Втор 25,5-10

В древнем Израиле считалось очень важным, чтобы мужчина оставил после себя потомка мужского пола, который продолжил бы его род и унаследовал бы его имя и собственность.

Левират (от лат. levir — деверь, брат мужа), брачный обычай, по которому вдова выходила замуж за брата своего умершего мужа. Первенец должен был считаться потомком умершего, чтобы «имя его не изгладилось в Израиле», и быть его наследником. Ср. Руфь 4,7-10.

Отказ деверя мог означать, что он намерен унаследовать собственность умершего брата (Числ 27,9), не желая, чтобы она перешла к его потомку.

Описывается церемония, связанная с отказом деверя вступить в брак с вдовой умершего брата. Действия вдовы, по-видимому, имеют целью публичное унижение деверя. Разувание – является унизительным для брата мужа следствие его отказа. (Ср. 2 Цар 15,30). Так как обувь могла символизировать землю, возможно, этим действием, вдова лишала деверя возможности воспользоваться землей покойного. Плюнуть в лицо значило обесчестить (Числ 12,14; Ис 50,6). Позор увековечивается тем, что потомство деверя всегда будет носить насмешливое прозвище «Дом (род) Разутого».

Вопросы:

Объяснить закон о неизвестно кем убитом человеке.

Объяснить закон о погребении казненных.

Объяснить закон левирата.

Стиль и язык книги Второзаконие – книга-проповедь

Книгу отличает своеобразный стиль, главной особенностью которого является абсолютное преобладание в нем прямой речи, так как почти вся книга целиком представляет собой собрание монологов Моисея. Речи длинны, насыщены религиозно-богослужебными предписаниями, описаниями маршрутов. В речах присутствуют прямые обращения к слушателям (Втор 4,1-3; 5,1; 6,3-4; 9,1 и др.) подобные обращениям в словах пророков (Иоиль 1,2-3; Ам 3,1; Ос 5,1 и др.).

Моисей обращается то к «израильтянам» (во мн. числе – «вы»), то к обобщенному «израильтянину» (в ед. числе – «ты»). Высказывалось предположение, что это две разные традиции, которые переплелись в книге Второзакония, однако попытки выделить эти две традиции приводили лишь к искусственному расчленению целостного текста. Очевидно, такое чередование «вы» и «ты» в языке Второзакония служит риторическим целям.

В языке книги можно заметить как формальную, так и содержательную близость к риторике новоассирийских юридических текстов, прежде всего текстов договоров. Большинство этих текстов было сформулировано так, чтобы их можно было читать вслух на официальных церемониях; они были рассчитаны на восприятие слушателей. Втор, возможно, сочетает в себе две функции, на выполнение которых она и претендует: с одной стороны, она была точным юридическим документом, с другой стороны, она предназначалась для богослужений, то есть была литургическим текстом (Втор 31,9-13).

В результате кропотливого исследования текста книги, ученые обнаружили, что текст построен по таким принципам, которые важны для заучивания текста наизусть (ср. Втор 6,6-7; 30,14; 11,18-19).

Литературный стиль Второзакония отличается особой убедительностью. Редко встречается такая гармония содержания и формы, такая убежденность и последовательность изложения материала. Ученые-библеисты не перестают восхищаться оригинальностью, силой, жизненностью языка этой книги, классическим построением фразы, необыкновенным действенным контактом с читателем, без колебаний называя это произведение лучшим образцом библейской прозы.

Один из известных исследователей Ветхого Завета прошлого века Герхард фон Рад (1901-1971) дал книге Второзакония выразительное определение: «Проповедуемый закон». Действительно, это не нейтральный текст законодательства, а катехизис закона, призванный подтолкнуть слушателя заново пересмотреть свое отношение к Завету, который связывает его с Богом. Это не просто «книга Закона», а собственно некая проповедь.

Вопросы:

Особенность языка книги.

Особенность стиля книги.

Чередование «вы», «ты» в книге. Решение проблемы.

Какие функции могла исполнять книга?

Какое определение книге дал Герхард фон Рад?