КИБЕРНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ МОДЕЛЕЙ

достоинствами. Поиск идеальной модели «чистой» слу­чайности, пожалуй, вообще является иллюзорным, ибо, чем более тщательному анализу мы подвергаем это по­нятие, стремясь установить его признаки, тем более внут­ренне противоречивым оно предстает перед нами. Необ­ходимо исследовать проблемы неопределенности с иных позиций, ибо вряд ли какой-либо из подходов, удовлетво­ряющих некоторые области науки, может удовлетворить кибернетику. Это объясняется тем, что при описании ре­ального мира другие науки вынуждены признавать очень сложную вероятность лишь в качестве одной из коорди­нат. А для кибернетики она является основным содержа­нием этого описания.

Глава 20

МОДЕЛЬ ЯЗЫКА

Совершенно очевидно, что если автор, пишущий на­учную книгу, злоупотребляет всякого рода «оговорками», то от этого изложение только проигрывает. Если автор впадает в такой грех, то в результате его текст изобилует весьма примитивными со стилистической точки зрения выражениями, вроде «так сказать», «если можно так выразиться» и т. п. По сути дела, все эти выражения совершенно излишни, так как читатель вообще не вос­принимает их истинного смысла. Он просто считает, что автор страдает дефектом стиля, аналогичным в извест­ном смысле нервному тику. Поэтому только в самом кон­це книги я даю подробное объяснение того факта, что язык, которым она написана, является лишь моделью языка кибернетических машин. Автор обращается ко всем, кто прочел хотя бы одну главу этой книги, с прось­бой прочесть обязательно и это краткое заключение. Дело в том, что если читатель составит себе представ­ление о кибернетике, не учитывая пояснений, данных в заключительной главе, то он сам будет в значительной мере повинен в неправильном истолковании того, что я хотел сказать.

Я обращусь вначале к примеру самой простой мо­дели. «Небо затянуто облаками, но солнце пытается про­

267

биться сквозь них». Что мы имеем в виду, говоря «пы­тается»? Или возьмем другую фразу: «Вода стремится установиться на определенном уровне». Что означает в данном случае «стремится»? Очевидно, что мы пользу­емся подобными словами только для удобства: природа нашего языка такова, что зачастую из словесного описа­ния некоторых систем создается впечатление, что в них существуют целенаправленные стимулы, хотя на самом деле таких стимулов в этих системах нет. Иногда это не имеет значения, но при рассмотрении биологических си­стем описания такого рода приводят к недоразумениям. Действительно, что такое инстинкт? Физиологи опреде­ленно считают, что инстинктивное поведение есть не что иное, как проявление закономерности, заложенной в жи­вотном от рождения. Они, конечно, не утверждают, что животные формулируют для себя цели, к которым они сознательно стремятся. Однако в обычном изложении очень трудно описывать поведение животных так, чтобы такая идея не подразумевалась. Сам того не замечая, ученый постоянно употребляет выражения вроде «стрем­ление животного сделать то-то и то-то». Один зоолог (Дж. А. Рамсей (J. A. Ramsay)) специально подчерки­вает эти трудности. Он признает, что, описывая биоло­гические системы, практически невозможно избежать те­леологии, т. е. приписывания этим системам осознанной целенаправленности действия. Поэтому он называет та­кие описания «телеологической стенографией»

Язык, которым пользуется кибернетика, таков, что в кибернетических описаниях столь же трудно избежать приписывания рассматриваемым системам осознанной целенаправленности. Следовательно, язык кибернетики в значительной степени также является телеологической стенографией. Биолог всегда может отвести обвинения в телеологии, указав, что телеологической является не его философия, а лишь язык, которым он пользуется, т. е. телеологическая стенография. Кибернетик также может воспользоваться этим аргументом, но поскольку киберне­тика занимается изучением систем любого вида и по­скольку для нее несущественно, является система живой или неживой (и в первом случае обладает ли она созна­нием или нет), то здесь речь идет не просто о неточном

КИБЕРНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ МОДЕЛЕЙ

употреблении слов, а о чем-то значительно более важном. Было уже неоднократно замечено, что люди, которые не осознают, что телеологические представления незаметно проникают в их суждения через язык, прихо­дят к совершенно неправильным выводам. Единственной надежной гарантией от этой опасности является глубо­кое понимание методов теории исследования операций, используемых кибернетикой, в частности, в применении к моделированию.

Мы неоднократно отмечали, что «промышленное пред­приятие (фирма) представляет собой живой организм, реагирующий на изменения окружающей среды». Эта формулировка также выражена при помощи телеологи­ческой стенографии, так как в действительности мы от­нюдь не считаем, что предприятие является живым ор­ганизмом. Почему же в таком случае мы не используем сравнения: «предприятие подобно живому организму»? Мы не делаем этого потому, что такое высказывание подразумевало бы, что можно просто провести интерес­ную аналогию между предприятием и живым организ­мом. Мы же хотим выразить гораздо более сложную мысль. Эту мысль в самом полном из всех возможных изложений можно представить следующим образом: «если принять, что предприятие является живым орга­низмом, реагирующим на изменения окружающей среды, то отсюда вытекает ряд определенных следствий, а мо­дель, построенная исходя из такого условия, представ­ляет собой изоморфизм». Выводы, которые делает ки­бернетика, исходя из такого предположения, идентичны выводам, основанным на постулате «предприятие есть живой организм», но такие выводы никак не вытекают из сравнения «предприятие подобно живому организму». Следовательно, такая модель с учетом оговорки относи­тельно телеологической стенографии является вполне обоснованной. Однако может случиться, что после по­строения кибернетической модели кто-нибудь из ее соз­дателей заявит, к примеру, следующее: «Кибернетика по­казала, что предприятие действительно является живым организмом и поэтому рано или поздно оно погибнет». Но кибернетика ничего подобного не утверждает, ибо рас­суждение начинается с условного «если». При решении

269

кибернетических задач (а также учитывая все, что мы вкладываем в понятия моделей и изоморфизмов) логика такого рассуждения совершенно безупречна. Однако в других областях, в которых не используются методы исследования операций, против этой логики можно вы­двинуть весьма правдоподобные возражения, хотя на поверку они все-таки оказываются несостоятельными.

Ярким примером такого рода являются некоторые ис­следования психологии самого человека, представляю­щей собой особую систему. Предположим, что человек болен шизофренией, т. е. у него имеет место раздвоение личности. Его сознание расходится с окружающей его действительностью. Психиатрам известно, что такой син­дром часто встречается у индивидуумов, которые подвер­гались сильным эмоциональным потрясениям. Шизофре­ния даже в начальной стадии делает человека неполно­ценным, и поэтому психологи начали считать (я тоже использовал эту методику), что само отсутствие призна­ков шизофрении служит свидетельством того, что чело­век является вполне положительным. Наряду с этим воз­никли такие оценки, как «цельная, уравновешенная лич­ность», которые оказались весьма полезными. Следует, однако, учитывать, что формулировка этих оценок дается также в телеологической стенографии. Их истин­ный смысл в отличие от того смысла, который в них вкла­дывался в период, когда они впервые начали приме­няться, заключается в том, что человек должен стре­миться к некоторому, более совершенному состоянию. По-моему, именно, таким неправильным пониманием телеологической стенографии психологов объясняется появление в середине нашего века мифического пред­ставления о «положительном» человеке. Принимая за цель то, что первоначально было просто описанием здо­рового состояния психики, человек подрывает свою ини­циативу, ограничивает воображение и ставит предел своим усилиям. У великих людей равновесие их разно­образных способностей и противоречивых страстей уста­навливается благодаря широте взглядов и величию духа. Моделирование такого равновесия путем арифметиче­ского усреднения по времени и поступкам привело бы в лучшем случае к модели посредственности.

КИБЕРНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ МОДЕЛЕЙ

Неизбежность этрго печального вывода блестяще об­наружена Уильямом Г. Уайтом (William Н. Whyte) [40], который исследовал результаты подобного моделирова­ния и разоблачил лежащий в его основе миф. Я не хочу приписать ему свое мнение, что происхождение этого мифа следует искать в том, что используемая нами телеологическая стенография незаметно приводит к под­мене описаний «целями», но такой взгляд тем не менее находится в полном соответствии с положениями Уайта.

Теперь, когда мы выяснили всю пагубность непра­вильного понимания телеологической стенографии, про­анализируем, чем является она для кибернетики как науки. В конце книги, после того как даны все объясне­ния, вполне уместно дать определение кибернетической машины как «моделирующей системы, операционное по­ведение которой является изоморфизмом участка моз­га». Но такое определение в целом (особенно ряд входя­щих в него слов) было бы бессмысленным для тех, кто не знаком с ходом всех наших рассуждений. Поэтому в книгах для краткости часто пользуются выражением «ду­мающие машины», которое, упрощая это определение, по существу не искажает его. Но как обстоит дело с те­леологической стенографией такого выражения? «Так, значит, — заявляют некоторые, — могут существовать думающие машины. Отсюда мы можем сделать вывод, что, во-первых, человек в конечном счете тоже пред­ставляет собой машину и, во-вторых, что мы вступаем в эпоху, когда все стороны деятельности человека ста­нут доступны для моделирования. И вопрос лишь в сте­пени соответствия». Если исходить из первого положе­ния, то мы вскоре придем к последовательному философ­скому детерминизму, а исходя из второго — к «науке о создании человека». Такое «развитие» кибернетических взглядов, связанное с неправильным пониманием языка, представляет полный абсурд.

Подобные претензии не следует приписывать кибер­нетике, которая представляет собой достаточно мощную во всех отношениях науку: она поднимает деятельность руководства производством на новую ступень и дает более совершенные принципы управления, чем выдвигав­шиеся до сих пор как в технике, так и в сфере управле­

271

ния производством. Ее основной метод состоит в специ­фическом использовании моделей, что позволяет с под­линно научной точки зрения подойти к решению самых необычных задач. Развитие кибернетики, наряду с разви­тием новых форм энергии, позволит по-новому предста­вить себе общество будущего. При построении моделей кибернетика прежде всего обращается к биологиче­ским системам, пытаясь скопировать их основные свой­ства. Таким образом, значение кибернетики в настоящее время определяется не приписываемой ей способностью создать сверхмозг, а необходимостью в кратчайшее вре­мя расстаться с архаической системой взглядов на сущ­ность управления вообще.

Мало что можно сказать о модели языка, не касаясь философских и логических проблем, выходящих за рамки этой книги. Но и это немногое очень важно. Любая ки­бернетическая система выполняет определенные функ­ции, которые можно описать. Чтобы устранить возмож­ность неправильного понимания, необходимо выразить эти описания на языке самой системы. Каждый слышал, как хозяин собаки утверждает: «Она понимает все, что я ей говорю». И действительно, собака реагирует на речь своего хозяина, и если бы мы знали «язык собаки», то могли бы сказать, какой опыт такая реакция отражает. Но поскольку мы не знаем этого языка, то мы вынуж­дены применять его модель: «Она понимает все, что я ей говорю». Заключенные здесь опасности самоочевидны.

Модель языка системы, которым пользуется кибер­нетика, вносит в описание такие смысловые оттенки, от которых нам хотелось бы избавиться. Но мы не в силах этого сделать и поэтому всегда должны помнить о воз­можности неверных «толкований» при обсуждении нерв­ных систем, мозга и машин. Существуют ли люди, ко­торые готовы отрицать роль этики и эстетики только по­тому, что создана механическая черепаха? Как это ни абсурдно, действительно существуют. Пусть же тот, кто хоть в какой-то мере понимает истинное могущество ки­бернетики и ее возможности, не следует их примеру.