5.1. Эвристический метод

Изменение ритма обработки негативной фотопленки и автоматической (читай – тиражируемой) фотопечати привело к тому, что профессионализм фотографического искусства сместился к первичному действию, т.е. к фотографированию. Фоторепортер обычно не участвует в процессах фотопечати и, конечно же, в процессах оформительского преобразования.

Критерием художественности пресс-фотографии считается способность снимка заменить собой многокадровый фоторепортаж или фотосерию. Профессиональные критерии (кроме общепринятого понятия информационной насыщенности) включают и такую оценочную характеристику, как стилистическая авторская оригинальность.

Парадоксальность творческого поиска мастера-фоторепортера заключается в том, что он внутренне всегда борется с протокольной точностью фотоаппарата, с «инвентаризацией» факта. Опыт многих фоторепортеров, прежде всего профессионалов высокого уровня (Павел Кривцов, Марк Штейнбок, Валерий Христофоров, Игорь Гаврилов, Валерий Корешков, Валерий Шустов, Юрий Кавер, Юрий Абрамочкин, Юрий Сомов), показывает, что специфика их творчества таит в себе многообразные приемы эвристики – умение отыскивать, открывать, исследовать социальные явления, вскрывать их причины, глубоко анализировать их. Искусство пресс-фотографии не может быть взращено исключительно на методах наблюдения или методах фотографической организации сюжета. Эвристический метод, конечно же, рожден не теорией. Начиная от основоположника жанровой фотографии Андрея Карелина и талантливого фотомастера динамической фотографии Николая Петрова, который, кстати, первый назвал признаки фотографической эвристики, документальная достоверность фотографий все больше тяготеет к изысканной технике композиционной завершенности, к сюжетной картинности. Позже, когда появились портативные фотоаппараты, возникла еще одна тенденция – ракурсированная динамика, также зародившаяся в процессе фотографической съемки.

В общем случае эвристический метод организации и проведения фотосъемочных процессов предполагает невмешательство в природу происходящих событий, явлений, фактов. В основу метода положен принцип структурно-семантической модели, т.е. создания образных аналогий документальных событий через призму профессионального их преломления, через авторское видение. В частном случае – это метод фоторепортажной съемки, близкой к «искусству протокольной фиксации событий».

Внешний признак: сюжетная монтажность зрительного ряда, эвристические приемы выбора оптимальных образных решений, приемы «отсечения» мелкотемных фактов.

Функциональный признак: конкретная документалистика сочетается с эмоциональной насыщенностью фотографического ряда; искусство факта в единстве с искусством фотографической новизны – суть данного метода. Обратимся к примерам.

Анализируя многочисленные газетные фотопубликации, следует остановиться на двух способах исполнения, соответствующих эвристическому методу: тематическом решении информационной, аналитической, идеологической задачи в пределах трех неразрывных сюжетов (триптих)[57] и тематическом решении обозначенных задач в пределах пяти-семи газетных выпусков[58]. В иллюстрированных еженедельных приложениях к газетам[59]таким методом решаются обычно темы социально-политического значения (например, «День, который кормит год»[60]). В журнальной практике к данному методу прибегают значительно активнее, однако опыт показывает, что такой метод доступен фоторепортерам, имеющим большой творческий опыт, так как здесь параллельно должен работать и метод структурно-семантической модели (метод аналогий), и метод морфологической модели, требующий, чтобы фоторепортер выстроил тему в определенном жанре, с ориентацией на определенную категорию пресс-фотографии (принятая в мировой практике классификация: «чрезвычайные события», «ежедневные новости», «интересные люди», «спорт» и т.д.). Именно таковы решения политического фоторепортажа Владимира Вяткина «Из Афганского репортажа»[61] и «Олимпиады-80» Игоря Уткина[62]. Хорошим примером может быть и фоторепортаж В. Чистякова, прошедшего с полярной экспедицией более полутора тысяч километров и выполнившего фотосъемку, удостоенную наград на многих международных выставках[63]. Не исключено, что именно эвристический метод, обогащающий искусство пресс-фотографии необычностью фотографической новизны, имеет специфическую направленность, присущую творчеству лучших советских фотожурналистов[64].

Практически во время фотосъемки нет времени на «переорганизацию» момента, факта, мгновения[65], и очень часто съемка отдельных сюжетов темы кажется как бы незавершенной[66], «смазанной» в движении или нарочито крупноплановой, резкой по фотографической фактуре, цветовой насыщенности. По сути же в этом процессе и соединяется искусство факта и искусство фоторепортерского мастерства, рождающие стилистическую авторскую оригинальность.

Возможно, эвристический метод в теории и практике зарубежной фотожурналистики имеет иное понятийное звучание. Однако на выставке работ членов всемирного Совета профессиональных фотографов, посвященной 150-летию фотографии, мы обнаружили многих авторов, творчество которых как бы сфокусировано именно на этом методе. Например, Хау Хеллиаг (Китай) представил работу «Вчерашняя мечта»; Сэм Томсон (Великобритании) показал совершенно неожиданный ракурс современного солдата – «Человек действия»; итальянец Франко Туркати экспонировал фотографию без названия. Что это – заигрывание со зрителем? Разумеется, нет. Фабульность фотографии слишком значима. Мастерство фоторепортера слишком филигранно.

Творческая эвристика слишком сложна в описании. Отделаться паллиативом здесь не удастся самому утонченному фотокритику. Есть метод. Есть его внешние н функциональные признаки. Остальное – за практиками.