3. Ранние учения в древнегреческой философии

С момента возникновения государственности в Древней Греции в начале I тыс. до н. э. история развития ее политико- правовой мысли может быть условно разделена на три периода: 1) ран­ний, «досократовский» (IX — VI вв. до н. э.) характерен заметным отходом от религиозно-мифологических представлений и переходом к рациональным (в творчестве Гомера, Гесиода и особенно знаменитых «семи мудрецов»), развитием философии и философским подходом к проблемам государства и права (Пифагор и пифагорейцы, Гераклит, Демокрит); 2) «сократовский» или классический период (V — первая пол. IV в. до н. э.) — время расцвета древнегреческой политической и философской мысли, поворот к проблеме человека (софисты, Сократ, Платон, Аристотель). 3) эллинистический период (вторая пол. IV — II в. до н. э.) — время упадка греческой государственности, кризиса политико-правовой идеологии (Эпикур, стоики, Полибий).

Литература и искусство Древней Греции донесли до нас религиозно- мифологические представления греков о мире, событиях прошлого, началах полисной жизни, справедливости и законах.

В поэмах Гомера (VIII в. до н. э.) «Илиаде» и «Одиссее», Гесиода (VII в. до н. э.) «Теогония» (Происхождение богов) и «Труды и дни», на которых воспитывалось много поколений эллинов, Зевс выступает, как верховный заступник всеобщей справедливости, сурово карающий насилие и творящих неправый суд. Автор «Илиады» использует упо­требляемые в его время понятия «дике» (справедливость), как основу и принцип права, «темис» (обычай, право), «тиме» (честь, личный статус). При этом право понимается, как совокупность индивидуаль­ных (неравных, в зависимости от достоинств и заслуг) прав, освящен­ных принципом справедливости и соответствующих сложившимся обычаям, как конкретизация вечной справедливости, ее проявление и соблюдение в отношениях как между богами, так и людьми.

Современники Гесиода четко различали право по при­роде (божественно-естественное право) и право по человеческому установлению — номос. Состовной частью воспитания молодежи в полисе было воспитание послушания власти и законам, чувства при­надлежности не себе, а полису. Благозаконие (эвномия) почиталось условием достойной полисной жизни.

Рационализация этических и нравственно-правовых представле­ний особенно ярко выступает в творчестве т. н. «семи мудрецов» (VII — VI вв. до н. э.) — Фалес, Питтак, Периандр, Биант, Солон, Клеобул и Хилон. Мудрость облекалась ими в форму кратких императивных (повелительных) афо­ризмов и выражений («гномов»). Они утверждали: благоустроенный полис — это соблюдение законов. «Повинуйся законам» (Хилон), «Не делай сам того, что ты осуждаешь в других» (Фалес), «Подчиняйся тому закону, который ты установил для себя», «Повелевай не прежде, чем сам научишься подчиняться» (Питтак). «Не довольствуйся наказа­нием преступника, но предупреждай преступления», «Употребляй за­коны старые, а зелень молодую» (Периандр). Как видим, смысл афо­ризмов — в почтении к законам, их стабильности, восхваление нрав­ственного превосходства. Афоризмы мудрецов пережили века, воплотившись в принципы и нормы права.

Среди древнегреческих мудрецов выделялся и Пифагор (ок. 580 — 500 гг. до н. э.). Все свойства и соотношения в мире, объяснял он, в числах. Справедливость — число, умноженное на самое себя, — это первый квадрат. Сущность справедливости состоит в воздаянии равным за равное (добром — за добро, злом — за зло). Равенство, столь суще­ственное понятие для права, у пифагорейцев выступает всеобщим принципом справедливости, «мерой надлежащего». Человек должен провести свою жизнь достойно, утверждали пифагорейцы, стремясь к прекрасному и заботясь о гармонии души. Идеал пифагорейцев — по­лис с господством справедливых законов. Наихудшим злом пифагорейцы считали анархию (безвластие): человек по своей природе не может обойтись без руководства. Пифагорейцы были сторонниками аристократии — правления не родовой знати, а лучших, знающих, правящих на основе законов.

Заметное место в истории античной мысли занимает учение Гера­клита. Согласно его философии в мире царят необходимость и закономерность — всеобщий «логос» (всеуправляющий разум, миро­вой Закон, подвластный познанию человеком), проявления которого в вечном изменении, движении, борьбе и обновлении. Жизнь полиса и его за­коны должны, по Гераклиту, следовать «логосу». Он — источник че­ловеческого закона (номос), его разумной природы. Поэтому народ должен сражаться за закон, как за свои стены, своеволие же следует гасить скорее, чем пожар. Большинство людей не понимает всеобщего логоса, которому необходимо следовать. Гераклит различает мудрых и неразумных, лучших и худших. Социально-политическое неравен­ство — правомерный и справедливый результат всеобщей борьбы. Кри­тикуя демократию, где правит толпа и нет места лучшим, Гераклит выступал за правление духовной аристократии. «Один для меня — десять тысяч, если он — наилучший».

Аристократические взгляды Пифагора и Гераклита существенно отличались от демократических воззрений Демокрита (ок. 460 — 370 гг. до н. э.). Государство у Демокрита олицетворяет собой «общее дело» граж­дан и служит им «опорой». Апология демократически устроенного государства предпо­лагает решение проблемы благоустроенного государства как сообще­ства свободных людей с правильным полисным порядком. По Демокриту, единение свободных граждан, взаимопомощь и брат­ство — черты истинной демократии

Правления лучших требует «искусства управления государ­ством», которое Демокрит характеризует как «наивысшее из искусств». Он рекомендует тщательно его изучать и допускать к правлению лишь тех, кто сведущ в этом деле, обладает соответствующими знаниями и достоинствами: «Дурные граждане, получая почетные должности, ве­дут государственные дела небрежно, глупо и нагло». Они падки на лесть и угодничество, приносящие вред «общему делу» и благополу­чию полиса.

Законы, по Демокриту, призваны обеспечить благоустроенную жизнь в полисе, но для достижения этих результатов необходимы со­ответствующие усилия и со стороны самих граждан, их повиновение закону. Добродетель сама по себе ценнее закона, который лишь средство, причем не самое лучшее, для приобщения к добродетели. «Тот, кто воспитывает в добродетели убеждением и доводами рассудка, окажется лучше, чем тот, кто применяет закон и принуждение». Имен­но в этом смысле надо понимать слова философа о том, что законы — «дурная выдумка», что «мудрец не должен повиноваться законам, но жить свободно». Мудрец достаточно добродетелен, чтобы не нуждать­ся в нравственной опеке государства и законов. Законы нужны соб­ственно для обычных людей, чтобы обуздать присущие им зависть, раздоры, тягу к причинению вреда другому. Отсюда — необходимость наказаний.