4 Виды лингвистического анализа художественного текста

Рассмотрим виды лингвистического анализа разных текстов, начи_

ная с художественных, и представим образцы такого анализа. По свое_

му характеру, глубине и объему лингвистический анализ может быть

разным с учетом специфики конкретного текста (времени его написа_

ния, жанровой и стилистической природы, индивидуального стиля ав_

тора и т.д.), целей и задач, которые ставит перед собой исследователь.

В зависимости от глубины проникновения в содержательный план

текста и в область литературоведческого анализа различают: 1) лингви_

стическое комментирование; 2) полный поуровневый и частичный линг_

вистический анализ; 3) лингвопоэтический разбор текста.

ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ КОММЕНТИРОВАНИЕ

Детальное описание этого вида анализа текста было предпринято

Н.М. Шанским, который призывал к замедленному чтению литератур_

ного произведения «под лингвистическим микроскопом». В ходе этого

выявляются «непонятные и трудные места текста, наиболее горячие его

коммуникативные точки, его индивидуальные особенности как художе_

ственного единства» [Шанский, 1983, с. 55]. Это неполный по объему

анализ, который может варьироваться в зависимости от фактора адре_

сата, его информационного тезауруса (знаний о языке и о мире).

Простейшее лингвистическое комментирование сводится к разъяс_

нению непонятных слов. Характер развернутых и подробных объясне_

ний может отличать иной вид комментирования — филологического и

культурно_исторического (Н.М. Шанский).

Среди видов лингвистического комментирования исследователь

выделяет полный и выборочный, определяемый субъективными факто_

рами. По отношению к моменту первого прочтения художественного

текста дифференцирует предваряющее, синхронное и последующее ком_

ментирование. По мнению Н.М. Шанского, «наиболее эффективным

представляется синхронное лингвистическое комментирование, высту_

пающее как замедленное чтение художественного текста лингвистичес_

ки вооруженным глазом» [Шанский, 1983, с. 58]. Приведем пример пред_

варяющего выборочного лингвистического комментирования художе_

ственного текста.

Так, в стихотворении А.А. Ахматовой «Мне ни к чему одические

рати...» не много языковых средств, способных вызвать какое_либо за_

труднение у читателя. Прежде всего это оборот «одические рати», в ко_

тором определение является производным от слова ода — «торжествен_

ное стихотворение, посвященное какому_нибудь историческому собы_

тию или герою» [Макаров, Матвеева, 1989, с. 195]; рать — «(устар.). То

же, что войско» [Ожегов, Шведова, 1999, с. 445]. В стихотворении, по_

священном поэзии, одические рати означают «изобразительно_вырази_

тельные средства высокого стиля, характерные для изысканной поэзии,

далекой от жизни».

Специального внимания заслуживает и оборот «элегические затеи».

Элегия — «лирическое стихотворение, проникнутое грустным чувством»

[Макаров, Матвеева, 1989, с. 358]; затеи — «устар. Причудливые, замыс_

ловатые приемы, украшения и т.п.» [Лексические трудности..., 1994,

с. 169]. В тексте элегические затеи означают «характерные для высокой

поэзии замысловатые усложненные поэтические средства и формы, име_

ющие искусственный характер, оторванные от реальной речи и действи_

тельности».

После предваряющего неполного лингвистического комментирова_

ния следует знакомство с текстом:

Мне ни к чему одические рати

И прелесть элегических затей.

По мне, в стихах все быть должно некстати,

Не так, как у людей.

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как желтый одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,

Таинственная плесень на стене...

И стих уже звучит, задорен, нежен,

На радость вам и мне.

При полном предваряющем лингвистическом комментировании ис_

следователь может обратить внимание на ряд лексических средств, ко_

торые либо устарели, либо, хотя и не принадлежат к пассивному запасу

личности, но относятся к его периферии, используются нечасто. Ср. сло_

ва:

1) ведать (о стихах) — «устар. и поэтич. Испытывать, переживать ка_

кое_либо чувство, душевное состояние» [Макаров, Матвеева, 1989,

с. 57];

2) прелесть (элегических затей) — «устар. Обольщение, соблазн, об_

ман. Совр. знач.: обаяние, очарование, привлекательность» [Мака_

ров, Матвеева, 1989, с. 245];

3) таинственный — «заключающий в себе тайну, нечто неразгаданное,

загадочный» [Ожегов, Шведова, 1999, с. 787];

4) деготь — «густая темная смолистая жидкость с характерным запа_

хом, получаемая путем сухой перегонки древесины, торфа или ка_

менного угля» [Лексические трудности..., 1994, с. 129];

5) задорный (о стихе) — «полный задора, пылкий»; задор — «страст_

ность, горячность в поведении, работе» [Ожегов, Шведова, 1999, с. 204].

Предварительное лингвистическое комментирование как простей_

ший лингвистический анализ текста позволяет устранить возможные ком_

муникативные помехи при последующем восприятии стихотворения.

Наряду с поверхностным лингвистическим анализом (лингвистичес_

ким комментированием) применяется глубинный. По объему охватыва_

емого материала исследователи выделяют полный и частичный (непол_

ный, фрагментарный) анализ, объясняющий отдельные особенности

текста или направленный на рассмотрение какого_либо одного уровня

текста, чаще всего лексического, ввиду особой роли лексических средств

в выражении художественного смысла.

В качестве примера неполного лингвистического анализа, основан_

ного на исследовании лексического уровня текста, обратимся к ранее

рассмотренному стихотворению А.А. Ахматовой.

Произведение, посвященное поэзии, процессу рождения стиха, ос_

новано на использовании разнообразной лексики: как книжной, высо_

кой, торжественно_поэтической, включающей устаревшие слова (ведать,

одические рати, прелесть элегических затей, таинственная), так и ней_

тральной и разговорной, связанной с обычными прозаическими реали_

ями (лопухи, лебеда, деготь, на стене; одуванчик, забор; сор; стыд; ок_

рик, плесень). На основе этого многообразия словных и сверхсловных

единиц создаются яркие и наглядные зрительные, осязательные, слухо_

вые, обонятельные эмоционально окрашенные образы, отражающие ос_

новную идею стихотворения. Прием «соединения несоединимого» (вы_

сокого и низкого) в процессе поэтического творчества в данном тексте

призван отразить его идею — поэтическое заключается в обыденном;

реальная жизнь в ее разнообразных проявлениях достойна воспевания.

Тема поэзии воплощается здесь особой тематической группой сверх_

словных и словных единиц, включая их разные формы: одические рати,

элегические затеи, в стихах, стихи, стих. Таким образом, выбор лекси_

ки и ее особая организация определяются авторским замыслом, отра_

жая тему произведения и его идею.

Системный характер художественного текста обусловливает важ_

ную закономерность: какой бы уровень его языковой организации ни

анализировался, он так или иначе подчинен идейному замыслу автора и

выражению художественного содержания. Это же справедливо и при_

менительно к отдельным элементам текста: множеством связей они со_

относятся с художественным целым и в меру своих возможностей отра_

жают прямо или косвенно эстетический смысл произведения.

Анализируя лексику поэтического текста, важно не забывать о триа_

де «слово — образ — идея», на которую указывали Г.О. Винокур, Л.Ю. Мак_

симов и другие, подчеркивая очень важную мысль о том, что нельзя от

анализа слова переходить к интерпретации идеи произведения, потому

что слово — это форма образа, а образ — форма выражения идеи.

Частичный лингвистический анализ текста не дает полной инфор_

мации об «идейном и связанном с ним эмоциональном содержании» про_

изведения. Анализ других уровней углубляет и дополняет представле_

ние о художественном смысле текста. Для иллюстрации этого обратим_

ся к тому же стихотворению А.А. Ахматовой, представив полный

лингвистический анализ этого произведения, но исключив описание лек_

сики, о которой уже шла речь.

Стихотворение А.А. Ахматовой «Мне ни к чему одические рати...»

из цикла «Тайны ремесла», написанного в период с 1936 г. по 1960 г.,

посвящено традиционной теме поэта и поэзии. Основная идея стихот_

ворения — утверждение поэтического в обыденном.

Представление о гармоничности поэзии А.А. Ахматовой подтверж_

дает поуровневый анализ стихотворения. С точки зрения звуковой орга_

низации обращает на себя внимание торжественная, величаво_эпичес_

кая тональность произведения. Его размеренный, неторопливый ритм,

уверенная, спокойная интонация обусловлены общим риторическим

пафосом произведения, в котором выражено эстетическое кредо автора.

Как отмечал Б.В. Томашевский, «в подлинном художественном произ_

ведении интонация, вызываемая смыслом и строем речи, согласована с

ритмическим строением стиха» [Стиховедение: Хрестоматия..., 1998,

с. 54].

Важен и ассонанс и, е как средство звукописи в формировании об_

щей мелодики стихотворения. Аллитерация р (р’) вводится для усиле_

ния прозаического, но естественного начала в жизни и в искусстве (Ког_

да б вы знали, из какого сора / Растут стихи, не ведая стыда; Сердитый

окрик, дегтя запах свежий...). Знаки пунктуации (восклицательный и

многоточие) указывают на варьирование эмоциональной тональности

(от взволнованной к спокойной, отражающей размышление автора).

С грамматической точки зрения привлекает внимание приоритет_

ная роль именной лексики. Не глагольные словоформы (их 5) с прису_

щей им динамикой, стремительностью, а существительные (19) и при_

лагательные (8) доминируют в тексте, определяя его спокойную и раз_

меренную тональность.

Позиция лирической героини — поэта выражена достаточно отчет_

ливо и явно, но автор избегает повествования от 1_го лица и формы «я»,

отдавая предпочтение более отстраненной форме «мне», повторенной

трижды.

Это стихотворение — обращение к читателю, поэтому столь важна

оппозиция «я» (поэт) — «вы» (читатели, люди). Вы повторяется дваж_

ды. Автор мечтает о гармонии понимания, о том мгновении, когда: И

стих уже звучит, задорен, нежен, / На радость вам и мне.

Доверительная манера общения с читателем формируется благода_

ря разговорному синтаксису (ср. неполноту предложения: Мне ни к чему

одические рати.; нанизывание односоставных предложений, использо_

вание конструкции с присоединением):

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,

Таинственная плесень на стене...

И стих уже звучит, задорен, нежен,

На радость вам и мне.

Как уже отмечалось, на лексическом уровне весьма показательно

соединение лексических средств разной эмоционально_стилистической

окраски, значимых для утверждения идеи поэтического в обыденном.

Поэтические перифразы элегические затеи, одические рати, усиливая

друг друга, отражают художественные средства и формы чистой, высо_

кой поэзии, далекой от реальной жизни, а поэтому отвергаемой авто_

ром.

В стилистическом отношении важны использованные А.А. Ахмато_

вой особые приемы: прием отрицания изысканной поэзии в начале сти_

хотворения, усиленный инверсией и противопоставлением высокой и

сниженной, а также нейтральной лексики. Благодаря этому актуализи_

руется важный признак стихов — их спонтанность, естественность (не_

кстати, не так, как у людей; растут из сора, не ведая стыда). Исполь_

зование сравнения и анафоры с последующим присоединением служит

усилению авторского взгляда на сущность поэзии, раскрывает тайну

рождения стиха, побуждает видеть и ценить эстетику повседневного.

Таким образом, поуровневый лингвистический анализ текста, рас_

ширяя и углубляя представление об использованных автором языко_

вых средствах и их особой организации, позволяет мотивированно су_

дить об идейно_художественном содержании текста, открывая новые

грани его эстетического смысла.

Наряду с лингвистическим анализом художественного текста, воз_

можен лингвопоэтический разбор.