Экономика

Экономическая жизнь Древнего Египта ярко демонстри­рует сущность восточного деспотизма.

Верховным собственником земли, ресурсов и всего производимого продукта здесь выступало государство, власть и собственность были сосредоточены в одних руках.

Государство распоряжалось главным богатством страны – землей, наделяя пашнями и пастбищами крупных чиновников, и храмы. Оно осуществляло учет и рас­пределение рабочей силы, контролировало доходы, взимало налоги. Здесь не получила развития частная собственность, не сформировалось класса собственников, права которого охранялись бы законами. В этом и за­ключается коренное отличие «восточной» экономики от «западной» – античной, а затем и европейской.

На земле государства существовали царские, храмовые и вельможные хозяйства, однотипные по структуре и по своей экономической сути. Хозяйство представляло собой многоотраслевой комплекс, в котором производилось все необходимое для замкнутого автономного существования – от орудий труда до продуктов потребления.

Имение крупного чиновника при­надлежало не частному лицу, а его должности и могло быть отобрано вме­сте с нею. Правда, высшие государственные должности обычно передава­лись от отца к сыну, но такая передача каждый раз утверждалась фарао­ном. Джет (собственность) означала для египтянина и полную собствен­ность, и владение, пользование. Сведения о покупке земли чрезвычайно редки, единичны и не всегда понятны для историков.

Кто же трудился в таких имениях? В Египте на протяжении всей его истории регулярно производилась перепись населения (обычно здесь проживало около 5 млн. человек) и действовала общегосударственная система учета и распределения рабочей силы. Все трудоспособное население страны, называвшееся во времена Древнего и Среднего царства мерет (царские люди), а во времена Нового царства самдет (профессии), стояло на государственном учете и направля­лось на работу в царские, храмовые и вельможные хозяйства. Ежегодно в номах представители царской администрации проводили смотры совер­шеннолетней молодежи, распределявшейся по профессиям, разумеется, с учетом задатков и умений того или иного человека. Для большинства предписанная профессия стано­вилась пожизненной.

Мерет и самдет жили в своих домах, а довольствие для семьи получали со складов того имения, в котором работали. Не известно, были ли у них какие-то другие средства к существованию.

Храмы и вельможи выплачивали государству налог натуральными продуктами, поступавшими в казенные склады и хранилища. Важной формой государственной повинности были «царские работы». К ним периодически и поочередно привлекались все трудоспособные мужчины Египта, независимо от характера их профес­сии. Это было строительство оросительных систем, дорог, храмов, царских усыпальниц, работа в копях и каменоломнях. Люди, отбывающие по­винность, жили в специальных лагерях и находились на полном го­сударственном обеспечении. Трудились отря­дами. Поскольку возводимые сооружения имели важный ритуальный смысл и общественное значение, «царские работы» едва ли воспринима­лись населением как подневольные отработки из-под палки. Формировав­шиеся веками чувство общественного долга, коллективизм и дисциплина стали чертами национального характера египтян.

Представление о рабовладельческом характере египетской цивилиза­ции – миф, развеянный современной исторической наукой. Хему (рабы) до эпохи Нового царства были большой редкостью, стоили очень дорого и ис­пользовались в качестве прислуги в богатых домах.

Тотальный контроль государства над экономической жизнью и отсут­ствие института частной собственности препятствовали свободному разви­тию рынка и товарно-денежных отношений. Конечно, простейший рыночный обмен как внутри страны, так и за ее пределами, существовал всегда. Однако, только в XVI–XV вв. до н.э. в египетском лексиконе появ­ляется слово “торговец” и становятся более или менее многочисленными торговые сделки, достойные упоминания в документах. В качестве мерила рыночных ценностей выступали зерно и серебро.

Египетский рынок в отличие, например, от античного никогда не был основным стимулом раз­вития экономики.