Министерство образования и науки РФ

Новосибирский Государственный Технический Университет

Факультет гуманитарного образования

Кафедра социальной работы и социальной антропологии

Расчетно-графическая работа

по дисциплине:

ОПЫТ РАБОТЫ С РАЗЛИЧНЫМИ ГРУППАМИ НАСЕЛЕНИЯ.

Выполнила: Старикова Евгения,

студентка гр. СР-01, 3 курс.

Руководитель: доцент Жданова И.В.

Новосибирск, 2013

Ситуация 42:

«Детей своих у меня трое: 5 лет, 3 года и 1 год – люблю безумно. Денег на них никаких не жалею, способна купить любую игрушку, любые сладости. Но если они начинают баловаться и меня не слушают…я кричу на них, бью посуду. Дети плачут – я успокаиваюсь. Всегда вспоминаю свое детство, мои отец и мать были «зеки», познакомились по переписке на зоне, после освобождения поженились, родилась я, сестра. Но мы были несчастливы, с нами, с сестрой никто не хотел дружить, в школе стоило нам получить двойку или не придти на урок, перед всем классом учителя говорили, что если будем себя так вести, то быстро пойдем по стопам родителей, ведь наследственность. Когда мне было 9 лет, мама повесилась, отец запил, и нас к себе взяла бабушка. Она нас любила и в обиду не давала, но видимо зов крови заиграл и во мне. Скоро буду бить детей. Мне иногда хочется всех детей взять и заново родить и быть доброй матерью. Дети у меня умницы, красивые, они заслужили другую мать – хорошую. Не такую как я. И с мужем тоже не ладно. Дома он все делает, на работе его ценят, но когда выпьет – мне его убить хочется. Или самой умереть. Или стать наркоманкой, или пьяницей – кем угодно, чтобы уж ни за что не отвечать, и ничего не понимать. А меня точно кто-то проклял с рождения: ничего не ладится, семейная жизнь не клеится, дети не слушаются.»

Ситуация 43:

То, о чем я поведаю сейчас, я никогда и никому не говорил, боюсь рассказать об этом, но у меня нет другого выхода. Мне нужно найти человека, который понял бы меня... Случилось так, что в прошлом году меня обокрали в поезде. Забрали все что было: одежду, ценные вещи. Из-за болезни ног я нигде не могу устроиться на работу. Инвалидность не дают. Замкнутый круг, живи как хочешь. Я думал, сойду с ума... Здесь у меня только отец, и тот живет своей семьей, да и не воспитывал меня 21 год. Как тяжело жить, когда знаешь, что в глазах тебе якобы рады, а внутри... Да что там говорить, это нужно все пережить, почувствовать на своей шкуре. У меня нет никакой поддержки, и я знаю, что не могу долго оставаться обузой в семье отца. Что мне делать, как жить дальше? Ходить с шапкой в руках? Идти воровать? Один мужчина интеллигентной внешности (за хорошую плату) предложил войти с ним в половой контакт. У меня не было выбора... Это не страшнее, чем лишить себя жизни, но мерзко, отвратительно. Теперь это постоянно преследует меня, не дает покоя. Я не перестаю анализировать свою жизнь, свои ошибки, и с каждым днем все назойливее вывод о никчемности моей жизни, ее пустоте. Почему так жесток мир? сплошь и рядом душевное безразличие, каждый замкнут в себе. Кругом вроде столько лиц - с гримасами понимания, радости, сочувствия. Но стоит пристальней всмотреться в эти лица, маски, и сразу же в глаза бросаются спрятанные под ними черствость, жестокость и безразличие и озлобленность. И тогда чувствуешь себя отшельником. Мечусь как рыба в пересыхающем озере, в надежде найти спасительное русло, которое вывело бы в просторные воды. Я заблудился в жизни, я не знаю, как жить дальше. Вот почему я не завожу знакомств с девушками. Я уже стал бороться сам с собой. Мне очень плохо.

Ситуация 44:

Ольге М. 22 года. В детстве убежала из дому. Папаша – горький пьяница, смертным боем бил мать и трех дочерей. Ольга решила ехать работать за границу, поехала вернулась через 3 года беременная (7 месяцев) и стала заниматься проституцией, при этом увлекалась алкоголем. Мать просит помочь и даже не дочери, а ее не рожденному внуку, и еще она не хочет, чтобы сестры Ольги подготовили ее судьбу.

Ситуация 42:

«Детей своих у меня трое: 5 лет, 3 года и 1 год – люблю безумно. Денег на них никаких не жалею, способна купить любую игрушку, любые сладости. Но если они начинают баловаться и меня не слушают…я кричу на них, бью посуду. Дети плачут – я успокаиваюсь. Всегда вспоминаю свое детство, мои отец и мать были «зеки», познакомились по переписке на зоне, после освобождения поженились, родилась я, сестра. Но мы были несчастливы, с нами, с сестрой никто не хотел дружить, в школе стоило нам получить двойку или не придти на урок, перед всем классом учителя говорили, что если будем себя так вести, то быстро пойдем по стопам родителей, ведь наследственность. Когда мне было 9 лет, мама повесилась, отец запил, и нас к себе взяла бабушка. Она нас любила и в обиду не давала, но видимо зов крови заиграл и во мне. Скоро буду бить детей. Мне иногда хочется всех детей взять и заново родить и быть доброй матерью. Дети у меня умницы, красивые, они заслужили другую мать – хорошую. Не такую, как я. И с мужем тоже не ладно. Дома он все делает, на работе его ценят, но когда выпьет – мне его убить хочется. Или самой умереть. Или стать наркоманкой, или пьяницей – кем угодно, чтобы уж ни за что не отвечать, и ничего не понимать. А меня точно кто-то проклял с рождения: ничего не ладится, семейная жизнь не клеится, дети не слушаются.»