5. Ведущие газеты 1860-1890-х гг.: политические направления.

Либеральные издания в условиях политической реакции 80-х годов были заметным фактором общественной жизни России. После расправы правительства с демократической прессой, в 1884 г. крупные либеральные журналы и газеты («Русская мысль», «Вестник Европы», «Русские ведомости») остались в монопольном положении. «Вестник Европы» издавался с 1866 г. как журнал преимущественно исторический и выходил объемистыми книжками раз в три месяца. Редактором-издателем «Вестника Европы» был отставной профессор истории Петербургского университета М.М. Стасюлевич. Умеренно-либеральное направление его не изменилось, но программа расширилась. Первую часть каждой книжки занимали беллетристика, статьи и очерки научного характера, вторая часть под названием «Хроника» включала в себя ряд постоянных отделов: «Внутреннее обозрение», «Иностранная политика», «Литературное обозрение», «Известия» и на последней странице обложки – «Библиографический листок». «Вестник Европы» был органом русской либеральной буржуазии и отражал ее стремления к некоторым реформам, к буржуазному прогрессу страны под властью самодержавия. Далее конституционной монархии политические идеалы редакции не шли.

Славянофилы. Долгое время у славянофилов не было своего печатного органа. Статьи славянофилов выходили в «Москвитянине», а также в различных сборниках — «Синбирский сборник» (1844), «Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных» (1845), «Московские сборники» (1846, 1847, 1852). Свои газеты и журналы славянофилы стали издавать только с середины 1850-х, но и тогда подвергались разным цензурным ограничениям и притеснениям. Славянофилы издавали журналы: «Русская беседа» (1856—1860), «Сельское благоустройство» (1858—1859); газеты: «Молва» (1857), «Парус» (1859), «День» (1861—1865), «Москва» (1867—1868), «Москвич» (1867—1868), «Русь» (1880—1885).

Западники. В 40-е гг. XIX века крупнейшим печатным органом русских западников стал журнал «Отечественные записки», возглавляемый Виссарионом Белинским. Сотрудниками журнала в разное время были почти все крупнейшие западники: Грановский, Боткин, Кетчер, Герцен, Огарёв. С трибуны «Отечественных записок» велась основная полемика с оппонентами-славянофилами, в первую очередь, с журналом «Москвитянин». В 1846 году Белинский из-за разногласий с владельцем журнала Краевским перешёл в «Современник».

6. Периодика славянофилов 1850-1860-х гг. Публицистика а. Хомякова, и. Киреевского, к. Аксакова.

«Русская Беседа» — журнал славянофильского и патриотического направления, издавался в Москве с 1856 по 1860 годы славянофилом А. И. Кошелёвым (издатель-редактор; соредакторами в разное время выступали Т. И. Филиппов, далее П. И. Бартенев, М. А. Максимович, И. С. Аксаков).

В издании журнала приняли участие Константин и Иван Аксаковы, И. Киреевский, А. С. Хомяков и др. В специальном приложении «Сельское благустройство» журнал выступал за отмену крепостного права, за выкуп, сохранение общины как консервативного начала в русской жизни, уверял читателей в возможности справедливого, разумного решения крестьянского вопроса правительством, но прежде всего заботился об интересах помещиков. Н. Г. Чернышевский не раз выступал с критикой его программы по аграрному вопросу.

Славянофилы плохо справлялись с организационной стороной журнального дела. Неопределенной была периодичность их издания — раз в три месяца, раз в два месяца, — менялись сотрудники, были инертны лидеры. Им не удалось собрать сколько-нибудь большой круг читателей, и в 1860 году «Русская Беседа» прекратила существование.

Сельское Благоустройство - журнал славянофилов, посвященный вопросам подготовки крестьянской реформы, выходил в Москве в 1858-59. Журнал высказывался за освобождение крестьян со всей землей, находящейся в их фактическом пользовании, и за сохранение общинного устройства. Основные авторы: А.И. Кошелев, Ю.Ф. Самарин, В.А. Черкасский. Издатель - А.И. Кошелев.

И. Киреевский

(Вкратце: мужик из старинного рода, «литературного семейства», жутко образованный. Отличное домашнее образование – московский главный архив иностранной коллегии (служба) – состоял в кружке любомудров, либерал поначалу-то. В 1831 году ему в голову приходит мудрая мысль – издавать журнал «Европеец». Но не тут-то было, предприятие его тут же свернул цензурный комитет. Долгое время пытался пристроиться, но ему вставляли палки в колеса: цензоры вычеркивали его из программ журналов и мешали печататься. В этом смысле он был глубоко несчастен, так как еще в молодости хотел писать. Был почетным смотрителем уездного училища, когда жил в имении Долбино. Часто беседовал со старцем Макарием в Козельской Оптиной Пустыни).

СТЫРЕНО С ХРОНОСА: Жил не только религиозной мыслью, но и религиозным чувством; вся его личность, весь его духовный мир были пронизаны лучами религиозного сознания. У него был подлинный и глубокий религиозный опыт (Привет Оптинской Пустыни). В этом смысле, Киреевского надо считать, более чем кого-либо другого, выразителем того, что хранило в себе церковное сознание. Опирался на то, что находил он у старцев, в монастырях — он находился в постоянном общении с церковными людьми, особенно со старцами Оптиной Пустыни. Для мысли Киреевского центральным понятием является понятие духовной жизни, его главные построения базировались именно на понятии духовного опыта. Но это не были конструкции, надуманные, продиктованные работой одного ума; вся бесспорная значительность идей Киреевского в том и заключается, что они растут из реальности, которая стоит за ними.

Противопоставление подлинного православно-христианского просвещения и западного рационализма является действительно осью, вокруг которой вращается мыслительная работа у Киреевского (см. статьи «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению в России», «Записка о направлении и методах первоначального образования народа в России»). Но это не есть противопоставление «веры» и «разума», — а именно, двух систем просвещения. Никакого дуализма веры и разума, Церкви и культуры Киреевский не принимал: он искал духовной и идейной целостности. Эта идея целостности была для него не только идеалом, но в ней он видел и основу для построений разума. Именно в этом плане Киреевский и ставил вопрос о соотношении веры и разума — только их внутреннее единство было для него ключом к всецелой и всеобъемлющей истине. Он писал, что «в глубине души есть живое общее средоточие для всех отдельных сил разума, сокрытое от обыкновенного состояния духа человеческого.

От «естественного» разума надо вообще «восходить» к разуму духовному. «Главное отличие православного мышления, — пишет Киреевский, — в том, что оно ищет того, чтобы поднять самый разум выше его обыкновенного уровня». «Вся цепь основных начал естественного разума… является ниже разума верующего».

Гносеология Киреевского. Как и А. С. Хомяков, Киреевский видел главный порок западной философии, точнее говоря — основную болезнь ее — в ее идеализме, в утере живой связи с реальностью, в воззрении, согласно которому «все бытие мира является призрачной диалектикой собственного разума, а разум — самосознанием всемирного бытия». Главное условие того, чтобы охранить близость к бытию в познании, заключается в связи познавательных процессов со всей духовной сферой в человеке, т. е. в цельности в духе; как только ослабевает или утрачивается эта цельность в духе, как только познавательная работа становится «автономной», — рождается «логическое мышление» или «рассудок», уже оторвавшийся роковым образом от реальности.

(а вообще см. статью «В ответ Хомякову». Ой как пригодится. Несколько осн. положений: русский и западный быт очень тесно переплелись, поэтому нельзя утвердить окончательно ни тот, ни другой, так пусть же возникнет из них нечто третье, «из взаимной борьбы двух враждующих начал»; 3 эл-та европейской цивилизации: римское христианство, необразованное варварство и классический мир древнего язычества (т.е. античности, которую, кстати, миновала Россия). У Европы все плохо, потому что она извратила учение Христа, и вообще из-за комплексов перед античностью утратила дух. Не то, что Православие).

Хомяков А.

Тоже из старинной дворянской семьи, хорошее дом. образование. В 17 лет уже кандидат матем. Наук. Интересуется философией, тяготея к нем. Идеализму.

1828-29 – участие в русско-турецкой войне, после которой уезжает в имение. Хозяйство, лит. Труды. Патриархальный, но против крепостного права – не по Евангелию это. А еще он поэт (многие эпиграфы к книге Данилевского «Россия и Европа» - это как раз отрывки из его стихов).

(Местами Хронос, местами (что курсивом) мои попытки хоть немного кратко сказать о том, что надо было прочесть).

Первая основная особенность философского творчества Хомякова состоит в том, что он исходил из церковного сознания при построении философской системы. Это было сознательным принципом для него, ибо в Церкви он видел полноту истины, в Церкви видел источник того света, который освещает нам и все тварное бытие. Не от изучения мира и его философского истолкования шел он к свету веры, а наоборот — все светилось для него тем светом, какой излучает Церковь. Хомяков в подлинном смысле «христианский философ», ибо он исходил из христианства. В самом внутреннем мире Хомякова приоритет принадлежал именно вере, которая не была для него «объектом» мысли, «предметом» обсуждения, а была основной первореальностью в его духовном мире. Исходя из христианского своего сознания, Хомяков видел основу его в Церкви как первореальности. Вокруг этого понятия развивается вся богословская доктрина Хомякова, но оно же является основным для его философских построений.

Из учения о Церкви выводит Хомяков то учение о личности, которое решительно отвергает т. н. индивидуализм. «Отдельная личность, — пишет Хомяков, — есть совершенное бессилие и внутренний непримиримый разлад». Лишь в живой и морально здоровой связи с социальным целым личность обретает свою силу, — и если Чаадаев, как мы помним, связывает личность с «мировым сознанием» (это привет его «Философическим письмам», начиная с 4.), то для Хомякова личность, чтобы раскрыть себя в полноте и силе, должна быть связана с Церковью.

А западную церковь он опять же не любит, потому что эти ребята обратились к пресловутому рационализму, «утратили чистоту», зато «овладели глубинно-человеческим. Как итог: «мир прекрасный, соблазнительный, но обреченный на гибель, мир католицизма и реформаторства».

А у нас – закон справедливости и любви взаимной – основа патриархального быта. И церковь никогда не утрачивала чистоты своей внутренней, не проповедовала детям своим уроков неправосудия и насилия. И вообще в старой Руси было хорошо, и нашествие татаро-монголов было тоже хорошо, потому что с их приходом началась общерусская жизнь. (это по статье «О старом и новом»).

В статье «Мнение иностранцев о России» - Европа нас ненавидит. Потому что «глубокое сознание различия во всех началах духовного и общественного развития России и Западной Европы» приводит к непониманию, а главное – к «досаде перед этой самостоятельною силою».

И вообще, русские, вы хорошие ученики, но было бы здорово «раболепствовать только истине», а не западному авторитету, не все то хорошо, что идет к нам с Запада. Пользуйтесь правом самостоятельного мышления. И вообще «народная жизнь хранит в себе много сокровищ, и не для нас одних, но, может быть, и для многих, если не всех народов».

«Разговор в Подмосковной» - о соотношение между общечеловеческим (либералы, западники) и народным (славянофилы). «Мы всегда догоняем и никогда не догоним просто потому, что всегда ступаем в чужой след». Народное не противоречит общечеловеческому, она как кирпичик в его фундаменте. Чем ближе к своему народу – тем дороже и человечеству.

К. Аксаков

Вместе с Самариным примкнул к кружку Хомякова. Свою историческую концепцию Аксаков противопоставлял западническим взглядам С. М. Соловьева, К. Д. Кавелина и Б. Н. Чичерина. История России, по мнению Аксакова, принципиально отлична от истории других стран Европы. Противопоставление двух главных движущих сил истории — народа (земли) и государства (власти) — ведущая мысль Аксакова: в Западной Европе эти две силы незаконно смешались, народ стремился к власти и в борьбе возник конституционный строй; в России же народ и государство мирно сосуществовали (“сила власти — царю, сила мнения — народу”) вплоть до реформ Петра I, когдадворянство, интеллигенция оторвались от народа, государство начало теснить “землю”. Народ, земля отождествлялись Аксаковым с общиной — основой всего общественного строя Руси. Лишь патриархально-общинный быт, сложившийся на основе православия, гарантирует русскому обществу отсутствие классовых и национальных противоречий, обеспечивает единение царя, народа и Церкви. Западная цивилизация рассудочна, там “внутренняя правда” христианства подчинена внешнему принуждению, регламенту государства. Славяне же, сохранившие истинное христианство и соответствующий его смыслу общинный быт — воплощение нравственного союза людей, — не образуют из себя государства, а добровольно призывают его. Община и государство сосуществуют на условиях взаимной договоренности и разделения функций, как две “отдельные союзные силы”. Государство не должно вмешиваться в земледелие, промышленность, торговлю, идейно-нравственную жизнь. Русский народ, писал он, есть народ не государственный. Именно этим, по его мнению, объясняется “многовековая тишина внутри России”. Равновесие сил было нарушено Петром I, который стал первым монархом, исказившим отношения между государством и народом. 

«О русском воззрении» и «Ещё несколько слов о русском воззрении» - почему это другим народам свое воззрение не мешает быть общечеловеческим, а русскому мешает? Нет, если отнять право на свое воззрение – это все равно что «лишить его участия в общем деле человечества». У народа может быть только свое воззрение, народное, или никакого «ибо чужое воззрение ему не принадлежит». (это кстати, совсем небольшая статья. Можете прочитать^^)

15. И.С.Аксаков – редактор и публицист.

Относится к младшим славянофилам.

(интересный факт от Панаэтова: европейская известнность, болгары так и вовсе обожали Аксакова, а еще он был кристально честен). 1841 – командирован в Бессарабию (приобретает связи), переписывается с Самариным о германизации населения Ост-Зейской провинции. По прибытии арестован.

1851 год – «Московский сборник» - 1 номер, потом запрещен (виновата и статья Акс «О ремесленном устройстве в некотором селени Ярославской губернии»).

В 56 году пытается злободневной сделать «Русскую беседу».

В 58 – газета «Парус». Закрыли, как неблагонадежную.

В 59 разрешили и тут же запретили газ «Дума»

60 – 61 – Балканы (связи с народами). 61-65 – газета «День», формаьно литературная, еженедельная. От 16 до 24 стр. Отделы: Передовая статья (выполн. Полиические ф-ции), Литературный, Областной (новое в журналистике), Славянский отдел (благодаря нему находилась под протекцией Министерсва иностр. Дел), Отдел лит.критики и смесь. Откликается на реформы, видит в них западничество. Но ее закрыли после 3 предупреждений.

В 67 году предложения от Московского Купеческого Общества: стать председателем и выпускать газету «Москва» (а А. защищал купеческое сословие еще в «Дне»). До 68 года существует. Тратит получаемые деньги на корресп. Сеть, договор с телеграфными агентсвами, подписывается на ведущие газеты Европы. И снова его любит Министерство Иностранных дел и даже помогает пережить газете 8 предупреждений. На 9 газету закрывают.

В 1872-1874 гг. он стал председателем Общества любителей российской словесности, а в 1875-1878 гг. — председателем Московского славянского комитета. С этого поста он был смещён и выслан из Москвы за речь в поддержку национально-освободительной борьбы славянских народов, осудившую решения Берлинского конгресса.

В последние годы жизни идеи славянофильства и панславизма Аксаков продолжал проповедовать на страницах газеты «Русь», изданием которой он занялся в 1880 г.

82 – последняя газета «Русь» - до 86. Закрываются комитеты – дело всей его жизни.

(отсебятина: вообще можно за одного только это и за предательство российской дипломатии можно презирать правительство. У нас, кстати, есть Аксаковский фонд, и в Болгарии об И. Аксакове знают больше, чем у нас )

Аксаков утверждает, что русские - это "негосударственный народ", т.е. не ищущий участия в управлении, а потому чуждый революционного и конституционного начала. Основу быта русского народа еще до принятия христианства составляли общины. Государственный элемент появился позже как результат чуждого влияния. Аксаков решительно противопоставляет государственное (государево) общественному (земскому), под последним понимая духовно-нравственную деятельность, тогда как государство "по преимуществу дело военное", смысл которого в "защите и охранении жизни народа". Русское государство по сути есть монархия, ибо строжайшая дисциплина и единоначалие в военном деле уравновешиваются независимостью совести и мысли в деле общественном. Однако эта гармония государства и земли была нарушена Петром I, при котором правительство обособилось от народа. Государство начало вмешиваться в дела земли, из служителя народа оно превратилось в идол, требующий беспрекословного подчинения во всем. Так в России появились "внутренние язвы": раскол, крепостное состояние и взяточничество.

Аксаков различает человеческое и национальное, провозглашая свою приверженность идеям славянофилов. "Деятельность народа, - пишет Аксаков, - как деятельность человека, должна быть самостоятельна". Здесь он решительно критикует попытки отождествления европейского с общечеловеческим, которая выражается в моде в одежде, языке и литературе. Суть этой моды в рабском заимствовании.

8. Публицистическая, редакторская и общественная деятельность М.Н.Каткова. (меня на лекции не было, если кто-то что-то записывал, дополните) Охранительная журналистика 1860-1890-х гг.: идеология, издания, публицисты.

Дебютировав в печати переводами 1838, в «Отечественных записках» помещал переводы Генриха Гейне, И. В. Гёте, Ф. Рюккерта, Ф. Купера (1839—1840) и вёл в журнале библиографический отдел. Позднее из Берлина посылал статьи о немецкой литературе и лекциях Шеллинга (1841). Привлёк к участию в газете «Московские ведомости» Т. Н. Грановского, С. М. Соловьёва и помещал в ней свои статьи. Редактируемый им «Русский вестник» был одним из ведущих литературных и общественно-политических журналов второй половины 1850-х — 1860-х годов.

Программное значение имела статья Каткова «Пушкин» (1856). К другим важным выступлениям относят статьи о русской сельской общине (обнаружившие расхождения с славянофилами; 1857—1858), также статьи о «выборном начале», опирающиеся на знакомство с общественным строем Англии (1860), серия полемических выступлений против журнала «Современник» (1861).

В «Русском вестнике» публиковались «Губернские очерки» М. Е. Салтыкова-Щедрина (1856—1857), произведения П. И. Мельникова-Печерского, Марко Вовчок, С. Т. Аксакова, И. А. Гончарова, В. С. Курочкина, А. Н. Майкова,М. Л. Михайлова, А. Н. Плещеева, А. А. Фета, Ф. И. Тютчева, исследования Ф. И. Буслаева, Я. К. Грота, И. Е. Забелина, И. К. Бабста, М. Н. Лонгинова, С. М. Соловьёва и других историков и филологов. И. С. Тургенев публиковал в журнале Каткова романы «Накануне» (1860), «Отцы и дети» (1862), «Дым» (1867) и другие произведения. В журнале печатались «Казаки» (1863), «Война и мир» (1865—1869), «Анна Каренина» (1875—1877) Л. Н. Толстого и почти все романыФ. М. Достоевского. Н. С. Лесков опубликовал в «Русском вестнике» повести «Запечатленный ангел», «Соборяне», часть семейной хроники «Захудалый род» (1874).

Общественно-политический отдел «Русского вестника» под названием «Современная летопись» был преобразован в самостоятельное еженедельное издание, также руководимым Катковым: в 1862 Каткову в аренду была передана газета «Московские ведомости», «Современная летопись» в 1863—1871 выходила как воскресное приложение к газете. В «Московских ведомостях» ежедневно печатались передовые статьи Каткова, имевшие значительный резонанс.

Особенно широким резонанс публицистики Каткова был во время польского восстания 1863—1864 годов: Катков настаивал на самом решительном и бескомпромиссном решении «польского вопроса» и сыграл значительную роль в национально-патриотической антипольской мобилизации русской общественности. В критике и публицистике Каткова 1870—1880-х годов отражаются его всё более консервативные воззрения, с решительным неприятием заигрываний с демократическими и либеральными кругами. Философские, общественно-политические и эстетические воззрения Каткова обычно характеризуются как идеалистические и консервативные.Публицист был убежденным поборником классического образования и со всем темпераментом и мастерством яркого педагогического ритора последовательно отстаивал его ценности. Катков был глубоко и искренне убежден, что серьезное, систематическое (не менее 50% учебного плана) изучение латинского и греческого языков способно не только подготовить новое поколение русских ученых, но более того, спасти Россию от нигилизма, от революционных потрясений. Многие беды России он как раз видел в недостаточном уровне школьного образования, увлеченности многопредметностью, преподавании отрывочных осколков знаний.

Тиражи консервативных государственных газет стремительно растут, и такой бульварный листок, как "Газета-копейка", расходится в количестве 300 тысяч экземпляров. Более солидные газеты, как, например, "Русское слово", превышают стотысячный тираж. Перед Первой мировой войной в России выходит 856 газет с общим тиражом в 2,7 миллиона экземпляров.

Газеты привлекают крупные литературные силы. Еще в конце XIX века пишет злые и резкие статьи-фельетоны в "Самарской газете" Иегудиил Хламида. Великий писатель, избравший это прозвище для газеты, стал известен всему миру под именем Максима Горького. В газете начинают свой путь Александр Куприн и Леонид Андреев. "Королем фельетона" становится влас Дорошевич. Знаменитый "рубленый стиль", когда абзац занимает подчас одно-два слова, берет начало в русской печати как раз с его статей.

Историческо-культурологические и научно-популярные журналы набирали силу, так как людям стал интересен мир, его география, этнография и зоология. Тому пример - журналы "Вокруг света" и "Наука и жизнь". Начинают открываться и народнические журналы, крупнейшим из которых явилось "Русское богатство" (1876-1918), руководимое Михайловским и Короленко.

Наряду с этим возникают журналы художественной интеллигенции. Некоторые из них, как, например, "Золотое руно", издаются на меценатские средства, так как никакому рядовому издателю не под силу сбалансировать приход 12 тысяч с расходом 84 тысячи (отчет "Золотого Руна" за 1906 год). Это журналы удивительной красоты, оформленные лучшими художниками, радующие взгляд изумительными иллюстрациями, на страницах стихи Блока, Брюсова, Волошина.

Одним из лучших юмористических журналов и по сей день остается петербургский "Сатирикон" (1908-1914), в котором печатались такие столпы, как Аркадий Аверченко и Саша Черный. Острая сатира и всепоглощающий сарказм украшали каждую страницу журнала. Параллельно с ним издавался "Новый Сатирикон", где печатался Владимир Маяковский. А театральный журнал со странным названием "Любовь к трем апельсинам" издавал небезызвестный Всеволод Мейерхольд. В 1917 году все художественные и научно-познавательные журналы были закрыты.