5.1. Теории идеологии коммуникации

Идеологическая компонента присуща массовым коммуникациям, хотя в последние десятилетия она рассматривается более широко уже в отношении социальных коммуникаций. Общий политический и со­циально-экономический контекст проявляется в любой коммуни­кации, и сила его влияния колоссальна. Поэтому изложение теорий коммуникаций следует начинать с изучения проблематики идеоло­гии, получившей обширную разработку в мире.

Анализ коммуникаций через призму идеологии можно считать традиционным в силу давних марксистских традиций, а также в силу необходимости учета конкретных исторический условий, в которых создаются, распространяются и используются продукты средств мас­совой информации — носители массовой культуры и формы пред­ставления идей, воззрений, убеждений и ценностей. Человеческое общество построено на своеобразном базисе ценностей, взглядов, представлений и чувств, определенным образом воздействующих на мышление и поведение человека (вскрытой или явной форме). Ис­торически происходят трансформации идеологических стереотипов. На смену старым идеологиям неизбежно приходят новые, и в этом смысле жизнь общества не может протекать вне идеологии. Значит, отражение идеологии в теоретических построениях нацелено на ре­альную человеческую практику.

В изучении самого феномена идеологии и идеологических кон­цепций в теории коммуникации сложилось два подхода. В первом подходе основной является политическая сфера идеологии, т.е. со­вокупность систематизированных и рационально организованных политических ценностей, в которых оцениваются отношения людей к действительности и выражаются интересы различных социальных групп. Во втором подходе упор делается на идеологические инсти­туты общества, а идеология выступает как совокупность идей, со­циальных ценностей, представлений, чувств и верований. Более ем­кий второй подход в большей степени соответствует современным тенденциям и процессам в развитии коммуникаций.

В марксизме концепция идеологии связывается с именами К. Маркса и Ф. Энгельса. В их работах обоснованы вопросы буржу­азных идеологий, классовой сущности идеологий, динамики идео­логических процессов: «Немецкая идеология», «Классовая борьба во

Франции с 1848 по 1850 г.», «Восемнадцатое брюмераЛуи Бонапарта» и др. Сущность марксисткой концепции заключается в том, что идео­логия детерминирована экономическими условиями производства и собственности. Это означает, что идеологические процессы в свЬ- ей основе являются продуктом материальных условий жизни. Выде­ление идеологии как самостоятельной сферы стало результатом про­цесса общественного разделения труда на материальное и духовное производство. Классовая природа идеологии составляет содержание марксизма. Господствующее положение класса в материальном про­изводстве предполагает его господство в духовном производстве.

В отношениях классов господствующий класс представляет не только материальную, но и духовную силу общества, навязывающую свои мысли и ценности всему обществу в целом с его разветвленной классовой структурой. Относительно самостоятельную надстройку над социально-экономическим базисом общества формируют идео­логические процессы, тем не менее зависящие от материальных усло­вий жизни. Классовая борьба в идеологии являет собой скрытый кон­фликт материальных интересов классов и социальных групп 180]. Со­гласно К. Марксу, преобразование экономической основы общества приводит к перевороту в надстройке и изменяет идеологию, причем действительной причиной ее перестройки становятся не юридиче­ские, политические, религиозные, художественные или философские условия как это осмысливается людьми, а переворот в экономических условиях производства.

Идеология способствует доминированию одних над другими. Со­циальным механизмом, обеспечивающим превращение мыслей гос­подствующего класса в господствующие мысли данной эпохи, явля­ется система духовного производства, в которой коммуникация зани­мает важное место. Ее роль не ограничивается только поддержанием идеологических традиций. Посредством коммуникативных инстру­ментов идеи, ценности, представления встраиваются в социальные процессы, вынуждая людей действовать против своих интересов под давлением существующих традиций. Идеологические традиции как своеобразное ядро идеологии становятся важным идеологическим авторитетом, проводником сложившегося общественного порядка, шаблоном нужного для господствующего класса поведения людей. В антагонистическом обществе для доминирующих классов идеоло­гия выступает самым мощным средством возведения частного клас­сового интереса в ранг всеобщего интереса. Посредством создания такого рода идеологических иллюзий, обществу навязывается ложное по содержанию и формам видение существующей картины мира, лег­ко маскирующее внутренние классовые противоречия и предупреж­дающее возможные попытки по их трансформации. По выражению К. Маркса, традиции ушедших поколений как кошмар тяготеют над умами живущих поколений. Следовательно, идеология как система представлений способствует консервации старого общественного по­рядка, основываясь наложных посылах в массовом сознании обще­ства. Выделяя функции идеологии в капиталистическом строе, ос­новоположники марксизма в социальной функции видели механизм объединения людей для решения исторических задач определенного класса. Развитие капитализма должно создать необходимые условия для действительного понимания социальных отношений всеми клас­сами и ликвидации проявляющихся в идеологической сфере классо­вых антагонизмов. Следствием революционной борьбы угнетенных классов будет ликвидация частной собственности и классов, а значит и исчезновение любых форм идеологических иллюзий.

Среди идеологических теорий коммуникации видное место зани­мают структуралистская концепция Л. Альтюссера, основанная на структурных звеньях деятельности общества [80]. Им выделены три вида общественно значимых и относительно автономных практик: экономическая, политическая и идеологическая, структуры которых задают соответствующие уровни общества. Следуя марксистскому учению об определяющей роли экономического базиса общества, Альтюссер показывает, что другие структурные элементы общества на определенных этапах его развития могут занимать преобладающее положение, хотя экономика, в конечном счете, предопределяет его развитие.

Идеология рассматривается им как осознанный людьми образ их отношения к реальным условиям своей жизни. С ее помощью люди осмысливают, оценивают и «переживают» материальные условия их существования. Идеология выполняет особую роль в воспроизвод­стве общественных отношений, обладая специальными механизма­ми распространения идеологических норм. Согласно концепции Аль­тюссера, государственная власть транслирует идеологию через госу­дарственные аппараты, совмещающие репрессивные и идеологичес­кие институты. Репрессивные аппараты (армия, полиция, суды, тюрь­мы) строго централизованы и нацелены на подавление силой тех, кто ставит под сомнение существование самой системы и проводит ан­тисистемные действия. Идеологические аппараты (семья, образова­ние, правовая система, партии, церковь, средства массовой комму­никации) направлены на поддержание стабильности системы посред­ством идеологических установок и практик, насыщая общество любыми по содержанию идеями: либерализмом, национализмом, шо­винизмом, морализмом и т.д. Каждый человек втянут в идеологию, участвуя в практиках, создаваемых идеологическими аппаратами.

Структурализм Альтюссера сводится к выявлению универсальных структурных характеристик общества, и сосредоточен на исследова­нии причин и факторов сознания и поведения людей, обусловленны

хне столько на их материально воспроизводимую часть, сколько на интеллектуальную составляющую — накопленные знания, умения, общую культуру труда, научно-технические разработки, фундамен­тальные научные идеи и гипотезы. То есть на все, в основе чего лежит⁴ творческое начало, и в чем особенно велико отставание «мировой периферии» от «экономического авангарда».

Основные признаки глобализации (приведены ниже) и их значе­ние остаются дискуссионными. Первые три признака широко при­няты учеными, следующие три — пока менее известны и более дис­куссионны [97].

1. Революция в информационных технологиях. Определяющая технология холодной войны относилась к производству ядерного ору­жия. Ключевые технологии глобальной эры связаны с коммуника­ционными системами, сокращающими время и расстояние,— теле­видением, реактивными самолетами, спутниками, компьютерами, микросхемами, мобильными телефонами, Интернетом, контейнер­ными перевозками и т.д. Подобные технологии стимулируют гармо­низацию культурных ценностей: каждое коммуникационное средство несет определенную идею.

2. Экономическая революция. В области экономики глобализа­цию характеризует новая ортодоксия («Вашингтонский консенсус») в отношении политики, необходимой для обеспечения экономиче­ского роста. Элементы этого консенсуса:

• плавающие обменные курсы;

• снижение торговых барьеров;

• «зеленая революция» в сельском хозяйстве;

• дешевая энергия (отчасти благодаря ядерной энергетике);

• ускоренное развитие сектора услуг как основной сферы занятости и производства общественного богатства;

• поощрение ТН К, способных организовать производство в странах с минимальными производственными издержками;

• ослабление регулирующей роли правительства в национальной экономике;

• неопределенность относительных преимуществ в результате эко­номии на масштабах ее экстерналий (кластеринга). Подобная формула не способствует вытягиванию всех стран из

бедности с помощью Европейского банка реконструкции и развития и Всемирного банка. Наоборот, неравенство между странами и внут­ри некоторых из них растет с угрожающей быстротой. Главный вывод: успех или провал в большей мере зависят от исходных экономических условий, однако стратегия макроэкономической стабилизации и структурной реформы все же может внести серьезные коррективы в оценку достигнутых результатов.

3. Триумф либеральной демократии. Глобальная эра подразуме­вает победу либерально-демократических ценностей. В некоторых регионах мира эта тенденция наталкивается на сопротивление, пред­ставленное радикальными формами исламского фундаментализма или этнического национализма. Формально демократические ин­ституты получили распространение во многих странах, но качество этих демократий оставляет желать лучшего. Формальное водворение демократических институтов («демократический фасад») не обяза­тельно влечет за собой появление режимов, действительно соответ­ствующих запросам общества. Оптимизм по поводу демократического вектора развития сменился растущим осознанием пределов распро­странения демократии.

4. «Локализация»: политика национализма. Для глобализации ха­рактерен процесс адаптации новых технологий и идей к местным условиям: доминирует тенденция «локализации», т.е. их воплощения в формах, привычных для той или иной страны. На политическом уровне глобализацию чаще сопровождает не затухание, а оживление националистических тенденций. К национализму как способу со­хранить свою политическую идентичность приходится прибегать многим государствам. Страны могут одновременно позиционировать себя и по оси национализма, и по оси глобализации. Каждой нации приходится искать свои формы сочетания национализма, региона­лизма и экономического глобализма.

3. Горизонтальные связи. Глобализация не сводится к унифици­рованной культуре и не исходит из единого источника. Однако со­храняется большой разрыв между странами, которые выступают пре­имущественно генераторами глобальной культуры в противополож­ность ее потребителям. Регионализация развивается параллельно с глобализацией. Растет значение региональных торгово-экономи­ческих и политических группировок (ЕС, НАФТА, МЕРКОСУР, АСЕАН и т.д.). Отсюда возникает более широкий вопрос о неразви­тости средств глобального управления. Существует глобальная эко­номика, но нет глобального правительства. Глобальная взаимозави­симость («эффект бабочки») означает, что экономические и полити­ческие проблемы, возникнув в самых глухих окраинах планеты, способны спровоцировать всеобщие экономические недуги и пот­рясения.Поляризация. Очевидно, что раскол и неравенство — следствия глобализации. Возник разрыв между странами, находящимися на пе­реднем крае глобализации, и теми, которые по существу отстают и оказываются исключенными из глобальной системы. В рамках от­дельных стран меньшинство населения получает доступ к новой ин­формационной технологии, а большая часть присоединяется к пас­сивным потребителям или оказывается просто за бортом. Полити- структурой социальной системы. Действуя в неявном виде через идео­логические начинки конкретных практик, образов, структур, идео­логия воспринимается людьми как естественное, само собой разу­меющееся, как здравый смысл и переходит на уровень бессознатель­ного. Проникнув в сознание индивида, навязанная вне его воли, идеология включает человека в состояние принадлежности к неким ценностям и тем самым направляет его поведение. Идеологические аппараты уже существуют до рождения человека. Поэтому жизненный путь уже детерминирован идеологическим аппаратом, следовательно, личный опыт каждого есть лишь отражение внутренней социальной структуры. Воспринимая себя независимыми, люди оказываются подчинены идеологии, которая функционирует как система навязы­вания поведенческих стандартов. Коммуникации в системе идеоло­гических практик, по Альтюссеру, выполняют функцию организации видения людьми картины мира, обладая знаковым и смысловым зна­чением. Системы человеческих представлений в структуре идеологии являются системами значений, устанавливающих важные смысловые отметки в пространстве идеологического знания. Сам процесс про­изводства и распространения специфических практик как формы идеологического знания немыслим без коммуникаций. Коммуника­ции становятся носителями представлений и социальных практик, с помощью которых люди живут и организуют свою жизнь. Средства коммуникации позволяют фиксировать идеологическое знание, вы­являть содержащиеся в нем образцы или модели идеологического мышления.

Однако идеология рассматривается Альтюссером как процесс од­нонаправленного функционирования идеологических аппаратов, в которой не находят отражения обратные процессы. Вместе с тем, не существует абсолютного идеологического доминирования. В дей­ствительности всегда присутствует борьба между господствующими и подчиненными группами.

Развитие идеологического направления в теории коммуникации связывается с концепцией гегемонии А. Грамши [160]. Занимаясь исследованием природы организации государственной власти, он установил основные механизмы доминирования элитных групп: ме­ханизм спонтанного согласия подавляющей части населения общим направлением развития, заданным доминирующей группой, и меха­низм государственного насилия, задействованный в периоды разру­шения согласия. Гегемония, по Грамши — это способность правяще­го класса обеспечивать свое превосходство над доминируемыми груп­пами без применения насилия, а через достижение согласия путем включения господствующего мировоззрения в нормы, ценности, убеждения, привычки людей. Использование государством широко­масштабного насилия сопряжено с неоправданно высокими издерж­ками, поэтому более предпочтительной является реализация непри­метной власти в форме привычки, естественно сложившихся практик. Проявления гегемонии связаны с институтами гражданского обще­ства, которые являются предметом свободного выбора и расположе­ны вне насильственных аппаратов государства (брак, семья, школа, образование, досуг, здоровье, чувства, отношения с друзьями и др.). Посредством этих институтов интересы правящих групп предстают в качестве интересов общества. Утверждение гегемонии происходит не в результате открытой революционной борьбы классов, а в про­цессе малозаметных изменений в сознании каждого человека. В до­стижении гегемонии доминирующий класс широко применяет не только идеологические, но и экономические, политические и куль­турные средства.

Технологически гегемония реализуется коммуникативными ин­струментами. Колоссальная и массированная совокупность средств массовой коммуникации, повторяющаяся многократно, способна организовать необходимое коллективное действие, синхронизиро­ванное во времени и пространстве, как следствие созданной комму­никациями коллективной воли. Сами средства коммуникации вы­ступают как арена борьбы за господство, установление гегемонии, когда значительно шире представлены интересы правящих групп при одновременном существенном ограничении выражения альтерна­тивных позиций.

5.2. КРИТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ КОММУНИКАЦИ

ИКритические теории коммуникации исследуют: каким образом коммуникации участвуют в реализации доминирования и власти в об­ществе; возникающие социальные эффекты и их последствия. Вид­ное место здесь принадлежит франкфуртской школе и ее ярким пред­ставителям Т. Адорно, М. Хоркхаймеру [138]. По их мнению, с рас­цветом капитализма и технического прогресса повседневная жизнь людей характеризуется усилением изоляции и нарастающей техни­ческой рациональностью. Мир в целом и человек, в том числе, ста­новится предметом технического регулирования. Рыночные законы распространились на все сферы жизни общества, включая культуру. Продукт культурной деятельности приобретает форму товара, созда­ваясь для продажи и получения прибыли. Качественно новые содер­жание и оболочка этого продукта — стандартность, массовость, сте­реотипность — связаны с индустрией культуры. Средства коммуни­кации в их продуцировании и распространении играют ведущую роль, выполняя задачу поддержания государственно-монополистического порядка посредством создания и восприятия господствующих цен­ностей. Население из средств коммуникации получает не то, что же­лает, а то, что ему предлагается элитой. Происходит манипулирование сознанием масс и трансляция ценностей общества потребления. Мас­совый потребитель становится жертвой того, что ему предлагается, и твердо отстаивает идеологию, поработившую его. Тенденцией фрак­ционирования индустрии культуры и массовых коммуникаций ста­новится атомизация общества, проявляющаяся в изоляции людей друг от друга, замещении межличностного общения технологическими приемами, развитии пассивности и конформизма, ослаблении со­циальной и моральной солидарности междулюдьми. Коммуникации позволяют применять механизмы «символического насилия» через создание определенных типов поведения, его последующей транс­формации в естественную привычку и фиксацию привычки расти­ражированной продукцией индустрии культуры. Происходит уни­фикация индивидуальных особенностей людей, и стереотипизация культурной продукции есть следствие воздействия массовой комму­никации на общество. Ужесточение и отчуждение стереотипов, их тотальность в коммуникациях позволяет легко навязывать иллюзор­ную реальность, приравнивая ее к подлинному миру. Люди утрачи­вают истинное представление о действительности. Их мир становит­ся продолжением увиденного на экране, настоящий социальный опыт заменяется искаженным клише, полученным из контактов со сред­ствами коммуникаций.

Г. Маркузе продолжил критическое направление и рассматривал массовые коммуникации как фактор искусственного создания со­циального согласия [68]. Искусственность, поддельность получен­ного согласия пересматривает ценности так, что для угнетенных клас­сов правящие группы оставляюттолько одно измерение — измерение, созданное обществом потребления. Это «одномерное общество» на­деляет человека несуществующими свободами — свободой слова, свободой выбора, экономической свободой, свободой конкуренции и т.д. Технологическая цивилизация провозглашает множество сво­бод и возможностей, исключая в реальности какую-либо вероятность самостоятельного избрания позиции. Манипулирование через ком­муникации принимает формы информационного давления и инфор­мационного подавления.

Идеи Адорно и Маркузе нашли развитие в работах Н. Постмана, критически осмыслившего феномен телевидения [173]. Согласно вы­водам Постмана, современное телевидение сужает возможности про­свещенного печатного слова, концентрируясь на развлекательной функции. Любые освещаемые предметные области предстают перед зрителем в особом развлекательном ключе. В силу природы телеви­дения содержание передаваемых идей должно быть упрощено для соответствия требованиям канала, т.е. отвечать потребностям «визу­ального» интереса. Это означает соответствие требованиям шоу-биз

­

неса. Его цель —обеспечение наслаждениями, а средство осуществле­ния этого — искусственность. Всеобъемлющее проникновение со­временного телевидения в нашу жизнь не позволяет установить, где проходит граница между шоу-бизнесом и реальностью. В сфере вли­яния шоу-бизнеса оказываются политика, культура, образование. Природа телевидения такова, что наши представления о происходя­щем в стране и мире формируются посредством образов, причем по­ток образов является постоянным, как череда кадров и сюжетов. В по­давляющем большинстве случаев телевизионная информация не предполагает изложение необходимого политического, экономиче­ского, культурного контекста событий, так как передачи не могут быть слишком информативными или абстрактными. Тем самым зри­тели оказываются далеки от понимания истинного значения проис­ходящего. Постман видит угрозу свободе слова и свободе информации в телевидении.

Среди представителей критического направления выделим рабо­ты В. Беньямина [80]. С его точки зрения, развитие индустрии куль­туры несет не только отрицательные, но и положительные послед­ствия. Он отмечает возможности технического воспроизведения про­изведений искусства. Положительная тенденция технического века в коммуникации состоит в демократизации и доступности культур­ных продуктов через их репродуцирование. Тиражирование произ­ведений искусства приближает их к публике, дает возможность транс­формировать традиционную ауру элитарности, уникальности, недо­ступности. Количественный сдвиг в выставочных процессах должен непременно вызвать новые качественные явления восприятия про­изведений широкими массами. Зритель становится не только цени­телем, но и своего рода экспертом. Произведения искусства приоб­ретают массовую форму существования, входят в жизнь простого человека, и благодаря средствам массовой коммуникации создаются возможности для обогащения процессов общения самых широких слоев.