35 Куреш отправился туда. Он замечательно пел. И всю дорогу от Шри Рангама до Канчи он думал:

“Как же я попрошу Его об этом? Как же у меня пошевелится язык?” И в конце концов он подумал: “Я просто буду ему молиться, просто буду ему петь. А там будь что будет”.

Он пришел к Варадарадже и стал петь, он был удивительным певцом, стал возносить гимны, молитвы экспромтом. И молитвы сами полились у него. И он забыл обо всем . Забыл о том, что ему нужно что-то просить, что-то хотеть для самого себя. Он просто пел и погрузился в этот экстаз. В конце концов он попел и все кончилось. Варадараджа спросил:

-Что тебе нужно: Я доволен тобой. Он сказал: -Мне и так хорошо. Я пошел. И он пришел обратно в Шри Рангам слепым. Он пришел к Раманудже. Рамануджа спросил: -Ну, как, ты попросил то, что нужно?

Куреш немножко подумал и сказал: -Я попросил то, что нужно. Я правильно все делал. -И как, дал он тебе зрение или не дал? Рамануджа очень удивился и сказал: -Ну-ка, спой мне то, что ты Ему пел. И Куреш спел ему то, что он пел. Рамануджа говорит: -И после этого он не дал тебе то, что нужно? Ну-ка, дай, я пощупаю, может, у тебя глаза все-таки

появились. Рамануджа не мог поверить, что Варадараджа не исполнил желания. Куреш на самом деле не попросил.

Ему невозможно было переступить через себя. Ему не нужно было просить у Кришны чего-то. И урок, наставление, которое дает Господь – не просите ничего, ни при каких обстоятельств у Кришны,

кроме чистой бхакти. И тогда все остальное придет само собой. История в “Махабхарате” описывает ту же самую ситуацию, когда Савитри проходила свое

испытание. Ямарадж пришел ... душу ее мужа. Савитри была красивой, молодой. Ее муж был красивый, молодой, праведный. И было предсказано, что Сатьяван уйдет через год. Ямарадж явился с юга, и он вынул у прикорнувшего на коленях у Сатьявана душу. И Савитри увидела маленького Сатьяванчика, которого он вынул из его сердца. И Ямарадж сказал:

-Я пошел. Савитри пошла за ним и прошла несколько шагов за ним. Ямарадж обернулся и сказал: -Отправляйся назад. Тебе нельзя туда, куда я иду. Живым не разрешен доступ в царство мертвых. Савитри сказала: -Постой, постой. В шастрах говорится, что если ты с кем-то прошел семь шагов, то он уже твой друг.

Отныне мы с тобой друзья. Я прошла за тобой семь шагов. Мы с тобой друзья. Ты не можешь меня прогонять. И кроме того, я совершила столько обетов, я совершила столько аскез, я совершила столько подвигов, если все это чего-то стоит, то я своей силой требую, чтобы я пошла за тобой. Тогда Ямарадж обернулся к ней и сказал:

-Проси у меня все, что хочешь. Любое желание твое могу исполнить. Не проси одного – не проси своего мужа. Твоего мужа я не могу тебе отдать. Савитри подумала и сказала:

-Спасибо тебе большое. Сделай моего тестя зрячим.

Так повторялось четыре раза. Три раза он оборачивался и говорил ей: “Проси у меня все, что хочешь. Три раза Савитри не просила ничего для себя. Он всякий раз оборачивался и говорил:

-Проси у меня все, что хочешь, только не проси своего мужа.

И она просила чего-то, но не просила ничего для себя. Точно так же и мы. Мы можем просить чего-то у Кришны, но только не для себя, для Него самого. Он просила что-то для своего мужа. Она просила, чтобы ее тесть стал зрячим и так далее.

В конце концов она сказала: -Хорошо, если ты не можешь дать мне моего мужа, то дай мне сто детей от моего мужа. И тут Ямарадж понял, что его поймали, что он никак не может дать ей сто детей от ее мужа, если он не

вернет ее мужа. Он побоялся признаться в своем поражении. Он сказал: -Хорошо, пусть у тебя будет сто детей от твоего мужа. И дальше пошел с ее мужем под мышкой. Она

засеменила за ним. Он прошел еще несколько шагов, обернулся и сказал: -Проси у меня, что хочешь.

Но на этот раз не сказал: -Не проси у меня своего мужа. Она сказала: -Дай мне моего мужа. Суть этого в том, что мы должны просить у Кришны только Кришну. Должны просить только бхакти.

Когда она попросила детей от своего мужа, то фактически она попросила любви. Мы не должны просить у Кришны ничего для себя. Мы можем просить чего-то для преданного

служения, но при этом нужно четко и ясно понимать: “Я хочу этого не для себя. Единственное, чего я хочу – бхагавад бхакти ахайтуки тваи, “я хочу бхава-бхакти”.

Чайтанья Махапрабху говорит тут: “Я хочу бхава-бхакти из жизни в жизнь, из жизни в жизнь, снова и снова. И не хочу ничего другого, ничего другого мне не нужно. Чайтанья Махапрабху подводит итог, есть три цели, которые содержатся в этом стихе. Первое – Чайтанья махапрабху хочет указать нам на препятствия,

36 которые мы встречаем в своей духовной жизни. Дханам, джанам, сундарим, кавитам – красивые женщины, богатство, последователи, слава, мирская поэзия, ученость – все это препятствия. Дальше он говорит, что суть чистой бхакти – просить .. из жизни в жизнь, даже не просить освобождения. Что бхакти более важная вещь, чем все остальное на свете. И дальше, что Он хочет нам сказать этим стихом – Он хочет воодушевить нас избавиться от анартх. Он хочет дать нам метод, с помощью которого мы можем от анартх, от ненужного всего избавиться. Если мы будем повторять эту шлоку регулярно, когда какой-нибудь образ соблазнительный встанет у нас в уме: “Я хочу этого – шестисотый Мерседес. О, как хорошо кататься на этом Мерседесе, черный, блестящий, красивый, пуленепробиваемый. Или когда лругой образ встанет у нас – большая пачка зеленых купюр, домик в каком-нибудь живописном месте, лучше в одном из Штатов Америки. Что нужно произнести? На дханам на джанам на сундарим кавитам ва джагадиша камайе.Если мы будем повторять это с чувством, искренне, действительно искренне: “Я не хочу этого, я не хочу этого, не хочу этого”, в конце концов мы научимся не хотеть этого. Потому что в чем суть молитвы? Что мы делаем, когда молимся? Мы обращаемся к Богу и что мы хотим, когда мы повторяем какие-то знаменитые молитвы? Мы хотим научиться думать таким образом. Сами наши мысли текут в другом направлении. Но когда человек молится, когда он повторяет определенные молитвы, то постепенно молитва входит в его сознание. И он думает именно так, как он молится, искренне. И если мы будем достаточно долго повторять на дханам на джанам на сундарим кавитам ва джагадиша камайе, шестнадцать кругов каждый день, то в какой-то момент мы сможем действительно избавиться от этого , от анартх. В какой-то момент мы поймем, что все это никчемные вещи, которые никого еще не сделали счастливыми. Единственное, что может сделать счастливым, это бхаватад бхактир ахайтуки твайи – бескорыстное, беспричинное преданное служение. Тогда в какой-то момент мы руки свои разожмем, и тогда Хари с огромной радостью утащит у нас все ненужное, что мешало нам, что отравляло нас. И Он скажет: “Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама

Харе Харе”. Это был четвертый стих.

Вопрос: В одной из своих лекций Вы сказали, что карма и гьяна является причиной деградации. В каких случаях они являются причиной прогресса, потому что Веды предназначены для того, чтобы человек прогрессировал. Для чего тогда они написаны?

Ответ: В “Шримад-Бхагаватам” в беседе Нарады с Вьясадевой по сути дела Нарада упрекает Вьясадеву, отвечая на этот вопрос. Он говорит, что ты создал все ведические писания, и двигало тобой достойное желание возвысить людей постепенно, дать людям достойный путь, постепенный процесс возвышения. И каким-то образом увязать их материальные желания и дать им подходящую форму духовной практики, которая отвечает их форме материальной обусловленности. Потому что гьяна и карма – это, безусловно, пути духовного самоосознания, которые как бы учитывают нашу обусловленность. И принимая ее в расчет, пытаются возвысить человека с того уровня, на котором он находится до более высокого уровня. Нарада Муни предрек, что произойдет. Он сказал, что люди примут гьяну и карму, они очень обрадуются и обрадовавшись, что они могут заниматься все этим, в конце концов они забудут обо всем, забудут о высшей цели писаний и в конце концов перестанут следовать даже принципам гьяны и кармы и деградируют. То есть предсказание, касающееся деградации, содержится там, в “Шримад-Бхагаватам” в беседе Нарада Муни и Вьясадевы. И конкретно отвечая на этот вопрос, можно сказать, что гьяна и карма не будут помехой в преданном служении, и будут служить возвышению человека только при определенных условиях. И условие это таково. Если человек занимается практикой гьяны и кармы в среде, где очень ясно и четко, понятно сама среда подсказывает ему в этом, что высшая цель – это бхакти. Если общество построено на фундаменте исходя из того, что высшая цель – бхакти, то в течение какого-то времени, учитывая форму материальной обусловленности, может заниматься какими-то другими, косвенными формами духовной практики, но рано или поздно они помогут ему достичь бхакти или сделать несколько шагов по отношению к этому. Если же он занимается этим, которое не ставит своей целью бхакти или антагонистично бхакти, то тогда гьяна и карма, лишенная цели бхакти, приведут его к деградации. И это то, что, собственно, случилось, когда гьяна и карма станут самоцелью. Как Иисус Христос, он принес бхакти, безусловно, в этом нет никаких сомнений. Он говорил о бхакти, о любви к Богу, говорил, что это главный завет. Но когда в результате определенной философской подмены, человеку сказали, что бхакти тебе уже и так гарантировано, это что-то автоматическое, что ты приобретешь, когда ты помрешь. Знакомая проповедь, не правда ли? Когда ты помрешь - вернешься к Богу, но пока ты здесь, подумай обо всем остальном. И бхакти тебе уже гарантировано. Что сделали протестанты? Они сделали очень хитрый трюк. Они сказали: “Бхакти, любовь к Богу вам уже гарантирована. Но не в этой жизни. В этой жизни - нет. Как умрете, она сразу придет, потому что Иисус Христос все за вас сделал. Бхакти придет, об этом не нужно беспокоиться. Ради этого не стоит стараться. Но пока просто честно себя ведите, праведно живите. И старайтесь делать так, чтобы вы материально процветало, материальное благополучие у вас было”! И что мы получили? Мы получили Америку в результате этого. Получили страну материально процветающую, основанную на принципах благости изначально. Но которая все принципы благости забыла, ото всех принципов отказалась. Произошло в точности то, что предрекал Шрила Вьясадева. То есть, иначе говоря, когда бхакти уходит из фокуса, размазывается, расплывается, уходит куда-то вдаль, уходя куда-то на вторую перспективу, то тогда гьяна и карма, в конечном счете, служат деградации человека. И в конце концов людт отказываются даже от принципов гьяны и кармы и поэтому они деградируют. Они деградируют не из-за самой гьяны и кармы, а из-за того, что они вышли на первый план, а цель кармы –