
- •Мурманский Государственный Технический Университет Кафедра философии научная работа
- •2 Курса
- •Мачкарина Ольга Дмитриевна
- •Содержание
- •Введение
- •1.История развития философии
- •2. Философия как мировоззрение. М. С. Каган: Проблема фрагментаризации современной философии.
- •Примечательно, что предтечи системного мышления - тектология
- •3. Философия как наука. М.К. Мамардашвили: «мысль мысли».
- •4.Философия и наука: единство, а не тождественность.
- •Заключение
- •Список используемой литературы:
Примечательно, что предтечи системного мышления - тектология
А. Богданова в России и холизм на Западе - не получили в первой половине века должного признания, ибо не было для этого еще необходимых условий, и идея организованности бытия, и идея целостности, выражавшая понимание того, что "целое больше, чем совокупность составляющих его частей", повисали в воздухе, а во второй половине столетия они стали опорными и в науках, и в разных сферах практически-организационной деятельности, и вошли в проблемное поле философии именно потому, что были востребованы исторически складывавшейся необходимостью познавать системные целостности в их сложной и сверхсложной организованности, в их функционировании и развитии, и эффективно управлять ими на основе получаемого знания.
Происходившая смена парадигмы в научном мышлении была связана с тем, что аналитическое изучение действительности как этап познавательной деятельности, необходимый на определенной ступени ее развития, оказалось бессильным, когда наука должна была логикой собственного развития и отвечая на требования практики, подняться к изучению целостных объектов именно как целостных, то есть неразложимых на составные части. До тех пор пока лидером в мире наук была физика, жизненной необходимости в системном понимании бытия не было, но когда от анализа физического и химического уровней организации материи научная мысль перешла к изучению жизни, и роль лидера со всеми вытекающими отсюда методологическими последствиями стала переходить к биологии, а затем к социально-гуманитарным наукам, изучающим самую сложную форму жизни - деятельную жизнь человека как уникального, био-социокультурного существа, системное ее понимание и соответствующая методология исследования стали необходимыми для адекватного решения данных задач.
Для философии это имело не только упомянутые теоретико-методологические последствия, но и мировоззренческие. Ибо если мир понимается наукой как "организованная сложность", а не царство хаоса, энтропии, произвола, случайности и неопределенности, то философия – именно она, и только она по самому ее культурному предназначению - должна постичь, объяснить и осмыслить системный характер бытия, вернув себе свое врожденное качество мировоззрения человечества. А о том, способна ли решить такую задачу современная философия, прошедшая испытания позитивизма и интуитивизма, "философии жизни" и экзистенциализма, наконец, маргиналистского деконструктивизма, свидетельствует ряд достаточно выразительных фактов: Д. Сантаяна пишет онтологическое исследование "Царства бытия", Ж.-П. Сартр - фундаментальный труд "Бытие и ничто", М. Хайдеггер - столь же онтологически фундирующее философию исследование "Бытие и время", Д. Лукач работает в конце своей жизни- над книгой "К онтологии общественного бытия", и С.Л. Рубинштейн создает последнее свое замечательное исследование, тоже незавершенное и изданное посмертно - "Человек и мир". Как бы ни различались предложенные этими философами концепции бытия и небытия, объективной реальности и места в ней человека, строения его деятельности в мире, они представляли собой варианты построения онтологического фундамента целостного философском) миропонимания, отвечавшего так или иначе осознававшимся каждым из них потребностям современной культуры. Другой достаточно выразительный факт - движение, начатое работой Римского клуба и вылившееся в постановку "глобальных проблем" современности, то есть таких, которые проистекают из целостного рассмотрения жизни человечества на нынешней ступени его развития и его отношения к природе как основы его целостно понимаемого бытия.
Примечательно, наконец, что в самые последние годы в разных городах России стали издаваться философские книги, написанные не только в ответ на потребность вузов в новых учебных пособиях, но и в ответ на внутреннюю потребность философов, оправившихся от шока, вызванного крушением официального советского "диамата и истмата", выработать иную, но целостную, философскую концепцию, способную теоретически обосновать формирующееся в условиях радикального преобразования нашего общества мировоззрение. Сопоставляя такие книги как, например, "Философия. Основные идеи и принципы". Под общей ред. А.И. Ракитова. 2-е изд., М., 1990; Алексеев П.В. Философия. М., 1996; Радугин А.А. Философия. 2-е изд., М., 1996; Золотухина-Аболина Е.В. Страна философия. Ростов-на-Дону, 1995; Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996, видишь, что при всех различиях - и весьма существенных! - в понимании их авторами проблемного поля философии и его архитектоники, общим является само понимание философии как учения о бытии и его отражении в человеческом сознании, что и делает ее целостным мировоззрением -это ведь и отличает философию от всех других наук и форм идеологии, определяя ее необходимость культуре именно в данном ее качестве — и до того, и после того, как культура выходит из состояния раздробленности, осколочности, мозаичности.
Сейчас, по мнению М.С. Кагана, становится все более очевидным, что такое ее состояние исторически преходяще, поскольку порождено оно особыми условиями социального бытия человечества и отмирает вместе с ними. Еще несколько десятков лет тому назад подобный вывод мог показаться умозрительным и утопическим, однако в конце уходящего столетия он получает новые весомые теоретические подтверждения. Одно из наиболее существенных - рождение синергетики, развивающей основные положения теории систем.
В интересующем нас сейчас отношении значение открытий этой науки, обращенной к изучению закономерностей процессов самоорганизации и реорганизации сложных систем, состоит в том, что она радикально изменила понимание отношений между гармонией и хаосом, упорядоченностью и беспорядком, информацией и энтропией: оказалось, что хаос является не абсолютной антитезой гармонии и плодом всепобеждающих разрушительных сил, результатом неодолимого нарастания энтропии, как это представлялось прежде, но переходным состоянием от одного уровня упорядоченности к другому, более высокому типу гармонии; следовательно, решающим судьбы бытия является не хаос, не распад, а процесс усложнения порядка, структурности, организованности.
Этот вывод, полученный при изучении термодинамических систем, но сразу же экстраполированный основоположниками синергетики - И. Пригожиным, Г. Хакеном, СП. Курдюмовым - на процессы социокультурные, оказывается общим законом развития сложных и сверхсложных систем, а тем самым он подлежит философскому осмыслению и обоснованию. Решая эту задачу, философия может и должна преодолеть сложившийся в первой половине века агностицизм и связанный с ней фраг-ментаризм философского дискурса и вернуться к построению целостной и системной картины мира и человека в мире. Только на основе и в контексте понимания целостной философской теории становится возможной и продуктивной разработка различных частей этой грандиозной конструкции, не превращающая философа и узкого "специалиста по той или иной проблеме" - подобно врачу, который в наше время является уже не знатоком патологических состояний целостного человеческого организма, а специалистом-кардиологом, или офтальмологом, или ортопедом, или ларингологом и т.д., - а позволяет ему воспринимать каждую углубленно изучаемую часть целого именно как ее часть, а не абстрагирование от целого, как нечто, самостоятельно существующее1.