Экспериментальная часть

1. Разбор клинического случая.

Райнер, 11 лет, единственный ребенок в семье, сильно привязан к матери. Родители обратились с жалобами на его неуравновешенность и повышенную подверженность страхам. Он постоянно “цеплялся за мамину юбку” и из‑за своей сверхчувствительности не мог установить нормальные отношения со сверстниками.

В образе дерева у него явно отразилось стремление к матери, желание найти у нее защиту. Ветви спускаются вниз до самой земли так, что под ними можно спрятаться. О дереве Райнер говорит в восторженно-благоговейных словах, что позволяет предположить, что, помимо стремления найти у дерева защиту и покровительство, оно символизирует для него также и эдипальные желания по отношению к матери.

Райнер представляет себя стоящим внизу под ветвями дерева и говорит, что только отсюда можно увидеть, какая жизнь происходит в кроне дерева: птицы свили себе гнезда, бабочки порхают между веток, пчелы собирают пыльцу и т. д. К дереву приходят козы и коровы, которые обглодали внизу не только листья, но и кору, отчего на стволе дерева образовались раны. “Дереву от этого больно.” Приходит крестьянин и прогоняет животных. Овцы и коровы, очевидно, символизируют оральную зависимость и инфантильные желания симбиоза с матерью. Ребенок на уровне образного сознания понимает, что затянувшаяся оральная зависимость доставляет страдания матери. Крестьянин, символ интроецированной фигуры отца, помогает преодолеть оральные и эдипальные побуждения .

На вопрос: “Что можно было бы сделать, чтобы спасти дерево от коз и коров?” - Райнер говорит, что лучше всего было бы переставить дерево куда‑нибудь, где никого нет, где было бы красиво и где ему никто ничего плохого не сделает (идентификация с образом матери, нарциссические и омнипотентные установки). Но так как дерево пересадить нельзя, он строит, опять же при помощи крестьянина, вокруг дерева забор. Настроение в образе после этого изменилось, “...птицы успокоились, дерево тоже”.

Таким образом на символическом уровне ребенок нашел разрешение актуальной для него проблемы. После нескольких сеансов психотерапии его перестали беспокоить сильные страхи, через два месяца у него появились в школе друзья.

2. Изучить и проанализировать текст:

Канадский социолог John Lee из Торонтского университета проанализировал более четырех тысяч цитат о любви, начиная от Платона и Св. Павла и кончая З. Фрейдом, выделив шесть устойчивых стилей любви, которые он связал с символикой красного, желтого и синего цвета, а также их сочетания в оранжевом, зеленом и фиолетовом цвете.

Эрос (в греческой мифологии: бог любви) – этот стиль любви обычно связывается с красным цветом – это романтическое и чувственное наслаждение, восхищение красотой; часто вызывается «любовью с первого взгляда».

Людус (от латинского: «игра как времяпрепровождение») - этот стиль любви обычно связывается с желтым цветом - характеризует игривый вариант любви без притязаний на обладание («Playboy» и «Playgirl»).

Сторге (от греческого: «нежность», «симпатия») - этот стиль любви обычно связывается с синим цветом - развивается медленно, без безумства и лихорадки, становясь спокойной товарищеской и все равно очаровательной формой любви.

На образовавшийся таким образом первичный треугольник J. Lee накладывает вторичный треугольник стилей любви, которые также символически связаны с цветами, образующимися при смешении основных цветов. Так, при смешении силы страсти красного цвета и активности и экстраверсии желтого цвета образуется оранжевый цвет, символизирующий манию.

Мания (от греческого «manie»: «неистовство», «безумство») – комбинация эроса и людуса; это одновременно и страстное желание, стремление к чему-то необыкновенному, словно к звезде на небе, и потому недостижимому (возносимого до небес человека всегда мало), и в то же время мучительное чувство, боль ревности, беспокойства, навязчивых представлений и депрессии; этот стиль отношений настоятельно требует обладания.

При смешении желтого людуса и синего сторге образуется зеленый цвет прагматической любви.

Прагма (от греческого «pragmatike»: «искусство действовать правильно») - рационально и практически направлена на всестороннее удовлетворение различный потребностей партнеров.

Соединение красного эроса и синего сторге дает фиолетовый цвет самоотверженной любви агапе.

Агапе (от греческого: «дарящая, божественная любовь») - самоотверженно стремится только к счастью и благополучию любимого человека.

По мнению J. Lee, стили отношений, находящиеся на противоположных полюсах его шестиконечной «звезды любви» (самоотверженная и игривая любовь; маниакальная и товарищеская любовь; эротическая любовь и прагматические отношения) противоречат друг другу и никогда не сочетаются. Выделенные J. Lee стили любви остаются стабильными на протяжении всей жизни человека. Это подтвердили исследования, которые на огромной выборке испытуемых провел немецкий психолог профессор Hans Werner Bierhoff из г. Бохума. Он исследовал символику цвета шести стилей любви при помощи специально разработанного им теста, включающего шестьдесят цветов - по десять цветовых оттенков на каждый из шести стилей любви. В обследовании приняло участие две тысячи человек. Больше всего испытуемых можно было отнести к стилю «эрос». Напротив, с товарищеской или прагматической любовью соотносило свои чувства меньше всего испытуемых.

Проведенные в США и Германии исследования показали, что большинство пар образуется при совпадении стилей любви. Однако редко бывает, чтобы связь двух «игроков» сохранялась долго. Ревность особенно опасна, если вместе оказываются два «маньяка». Однако несмотря, а может быть благодаря страху потери их отношения всегда интенсивны, и высоко ценятся обоими.

H.W. Bierhoff считает, что стиль любви – это глубокая предрасположенность. Его нельзя легко поменять. Стиль любви может быть изменен только в ходе долгой и напряженной психотерапевтической работы.

(Barth, A.: Das Elixier der Sinne. SPIEGEL special 5/1995)

3. Работа с рисунком как основной компонент символдрамы:

а) Работа с рисунком;

б) Символика цвета.

Проведение мотива «Цветок»

Так называемый тест «Цветок» предлагается, как пра­вило, после сбора глубинно-психологического анамнеза в конце первого или второго сеанса. Тест должен показать, способен ли пациент образовывать полноценные кататимные образы. Удивительно, но почти все пациенты (даже с относительно тяжелыми нарушениями) легко справляют­ся с этим тестом и представляют себе цветок, хотя у не­тренированных пациентов достигаемое в положении сидя состояние расслабления может быть и не очень глубоким.