3. Структура и процесс в аналитической группе

Лабилизация переживаний участников, которой способствует правило сво­бодного взаимодействия и минимальной структурированности группы, сопро­вождаемая страхом, проявляется в аналитических группах, как правило, на момент начала групповой сессии в сменах стиля взаимодействия между члена­ми группы; стиль взаимодействия на групповой сессии отчетливо отличается от того, который был между теми же членами группы незадолго до этого, пока они находились в комнате ожидания (Heigl-Evers und Rosin, 1984; Heigl-Evers und Streeck, 1978, с. 2682).

За счет того, что социально признанные, определенные ожидания поведе­ния ставятся под сомнение, отдельный участник группы теряет приобретен­ную им относительную защищенность, которая основывается на том, что ста­билизирующие механизмы его адаптации, действующие в повседневных соци­альных ситуациях, а также содержащие компромисс для его симптоматики, продолжают функционировать и в «открытых» условиях группы. В терапевти­ческой группе защита может стать хрупкой, отвергнутые дериваты бессозна­тельного пробиваются в переживаниях и поведении; обычное психодинами­ческое равновесие участников группы нарушается, и привычные, подкреплен­ные нормами стили взаимодействия становятся сомнительными.

Если, с одной стороны, под влиянием изменившихся условий функцио­нирования группы повышается проницаемость для бессознательнательных содер­жаний, то, с другой стороны, за счет этого мобилизуется страх и усиливается защита; в этом поле напряжений противодействующих друг другу сил фор­мируются уже упоминавшиеся ранее специфические для групп структуры. Они являются результатом работы группы, то есть совместной работы Эго участников группы, которые по-разному оформляются на уровне поведения в зависимости от глубины регрессии (см. Heigl-Evers und Heigl, 1979d, с. 782). На уровне сознательного, хотя и недостаточно или вовсе не отрефлексиро­ванного, поведения членами группы вводятся правила, они защищаются сан­кциями, которые используются как групповые нормы, в соответствии с уров­нем страха с целью увеличения или уменьшения проницаемости психичес­ких структур для бессознательных составляющих - эффект, который, как правило, сознательно не отмечается участниками. Клинический опыт показывает, что такие групповые нормы содержательно часто ориентированы на ожи­дания определенного поведения терапевта, насколько они отражены в пред­ставлениях участников группы, то есть в совместном переносе Суперэго или идеального Эго (Heigl-Evers und Heigl, 1973).

Если терапевт рассматривает нормативное регулирование поведения как феномен сопротивления, то в результате могут осуществляться дальнейшие защитные усилия в виде образования психосоциальных компромиссов; дос­тигнутое за счет этого структурирование группы следует понимать как резуль­тат процессов обмена между соответствующими индивидуальными конфликтами и полем взаимодействия «группа», которое оказывает на них мобилизую­щее или стабилизирующее влияние, с его соответствующими механизмами запуска сопротивления. Происходит изменение, которое вписывается в новую структуру (Heigl-Evers und Heigl, 1979d, с. 782).

Когда образование психосоциальных компромиссов и защиты ставится под сомнение, деструктивного эдипова соперничества становится недостаточно, тем самым актуализируется базовый конфликт группы. Тогда начинаются измене­ния; повышается проницаемость для бессознательного и одновременно каче­ственно изменяется защита (в направлении примитивных форм); групповой результат характеризуется тем, что регрессивные фантазии участников ведут к совместным снам наяву. В ходе таких снов наяву индивидуальность отдельных участников отступает в пользу диффузной гомогенизации переживаний каждо­го отдельного участника и переживания всех других. В рамках такой регрес­сивной гомогенизации формируется совместный перенос на терапевта, кото­рый должен способствовать каждому отдельному члену группы в желаемом (эдиповом) удовлетворении инстинктов, а также в достижении страстно ожи­даемой всеобщей гармонии, и тем самым разрешить базовый конфликт, суще­ствующий междуэдиповыми и нарциссическими потребностями (см. Battegay, 1992; Heigl-Evers und Heigl, 1976, с. 13, 1979d, с. 782, 1983d, Heigl-Evers und Streeck, 1978, с. 2585).

Чем однозначнее восприятие и влияние терапевта направлены на дериваты бессознательного, тем более сильно обращается внимание участников группы на эти феномены и их межличностные проявления; вследствие этого усилива­ется их частота и ясность. Участники группы, с одной стороны, участвуют в процессе свободного взаимодействия в группе; с другой стороны, они будут рефлексировать, частично идентифицируясь с анализирующим Эго терапевта, происходящие процессы и собственное индивидуальное участие, пытаться по­нять их. Иными словами, устанавливаются рабочие отношения.

Часто базовый конфликт участников группы состоит а том, что, с одной стороны, идет соперничество с другими членами группы за полное обладание терапевтом как эдиповым объек­том, в то время как с другой стороны, как само собой разумеющееся, от неделимого единства участников группы ожидается неограниченное ничем совершенство.

Открытие бессознательных патогенных конфликтов делает возможным двояко ориентированный подход: в первую очередь групповой процесс откры­вается пониманию участников группы; кроме того, им должно быть прояснено своеобразие индивидуальных конфликтных составляющих процесса. Это означает, что терапевтические воздействия, направлены ли они на отдельного члена группы или на подгруппы, на множество или группу в целом, постоянно должны быть ориентированы на процесс. Если терапевтические влияния направлены преимущественно или исключительно на «группу» как целое, то следует усиленно способствовать регрессивным гомогенизированным процессам деиндивидуализации участников.