§3. Позитивные и негативные тенденции контакта конфессиональных ментальностей в истории России и современное состояние оптимизации управления взаимодействием ментальностей в современной России.

Взаимодействие христианства и ислама в истории России – наиболее проработанная тема. Как мы узнаем из книги Р.Г.Абдулатипова “Судьбы ислама: история и перспективы” (2002 г.), некоторые российские мусульмане в 1989 г. отмечали 1100-летие принятия ислама, видимо, ведя отсчет от периода исламизации Волжской Булгарии. Другие мусульмане в 2000 г. отмечали 1400-летие прихода ислама на территорию современной России, в частности на Кавказ, в Дербент.

Первоначально мусульманские просветители пришли в Дербент, постепенно распространяясь ислам стал религией простого населения Дагестана. В то же время Дагестан тогда (в VII-IXвв.) входил в состав Хазарского каганата, верхушка которого исповедовала иудаизм. Также оставались дагестанцы-христиане, которые приняли христианство еще до прихода ислама.

И в Хазарском каганате, и в соседних государствах сложилась многоконфессиональная система управления, что в истории случалось не так часто.

Великий арабский историк Х в. аль-Масуди писал: “Там [у хазар] семь казыев, из них двое мусульман. Они судят по шариату и Корану. Двое иудеи. Они вершат суд по Торе. Двое христиан. Они судят по христианскому законодательству. Один славянин. Он представляет русских и иных язычников и судит либо по языческим обычаям, либо советуется с казыями”. [Марджаниша. Известия о Казани и Булгарии. Казань, 1985, с.85].

Интересно и такое высказывание об одном владении Дагестана. Русте приводит такое высказывание: в городе Хандан (речь идее о владении Хайдак) правитель придерживался трех религий: “По пятницам молится с мусульманами, по субботам – с евреями, а по воскресеньям с христианами”. [Ислам и исламская культура в Дагестане. М., 2001, с.11].

Эти высказывания говорят о традиции большой веротерпимости в Дагестане. Даже языческие обычаи признавались, что соответствует установке ислама о добровольном, ненасильственном принятии религии.

Также мы видим подтверждение того положения, согласно которому славяне активно взаимодействовали с Хазарским каганатом.

Хазарский каганат одним из первых стал в определенной степени мостом между Западом и Востоком, в том числе и по отношению к Руси. Хазарский каган Иосиф Хаздай писал примерно в 954 г. советнику Кордовского халифа: “Я охраняю устье реки и не пускаю руссов, приходящих на кораблях, проходить морем, чтобы идти на исмаилтян. Я веду с нами войну. Если бы я их оставил в покое на один час, они уничтожили бы всю страну исмаилтян до Багдада”. [Ланда Р.Г. Ислам в истории России. М., 1996, с.31]. Но в то же время на определенных этапах хазары и русичи вели совместную борьбу против арабских халифов и против пришлых племен.

Другая ветвь исламского влияния в России – булгары, которые стали мусульманами благодаря хорезмскому влиянию, а, возможно, и дербентскому. [Абдулатипов, 2002]. Булгары приняли ислам примерно в 992 г. н.э. при поддержке багдадского (Аббасидского) халифата и влиянии Хорезма. Охватываются исламским влиянием частично или полностью чуваши, марийцы, башкиры, камские булгары. Известный татарский историк и богослов Шахабутдин Марджами говорит о распространении ислама в Поволжье в период халифа Магиуны (813-833). А ученый Р.Фархетдинов предполагает, что проникновение ислама в Поволжье произошло через хазар-тюрков в конце VII – начале VIII в. Но, что важно, ислам в Поволжье распространялся мирным путем.

Волжская Булгария и Казанское ханство существовали в окружении немусульман и исторически выработали традиции мирного сосуществования с ними. Достаточно большую роль в проповедовании ислама в России сыграли и арабские послы. В Киеве были и послы камских булгар, но князь Владимир отдал предпочтение сильной Византии. Этим он обеспечил независимость Руси как от Востока, так и от Запада. Православие – это выбор срединной линии.

К раннему средневековью относятся и контакты с народами Владимиро-Суздальской Руси, принявших ислам. Свидетельство тому – находки археологами в Москве, входившей в состав этого княжества, арабских монет (дирхамов), относящихся к тому историческому периоду. Русские княжества установили торговые и дипломатические отношения с Хорезмией, Булгарией, Персией, с арабами. Соприкосновение с исламским миром стало для России постоянным. Достаточно активным были для Руси и контакты с половцами и с печенегами. Поэтому у русских и украинцев возможны и тюркские корни, а не только славянские.

В период татаро-монгольского ига веротерпимость также сохранялась. В предписании Великой Ясы Чингисхана говорилось: “Он [Чингисхан] приказал уважать все религии и не вызывать предпочтения какой-либо из них”. [Вернадский Г.В. Монголы и Русь. М., 1997, с.108].

По мере развития Золотой Орды как централизованного государства ее правители приходят к необходимости утверждения одной религии – ислама. Главным образом речь шла о господствующих классах, среди остального населения были представители различных религий. Поэтому, как подчеркивает Р.Г.Ланда, “как ни удивительно, именно в этот же период усиление ислама в Орде сопровождалось укреплением православия на Руси”. [Ланда, 1996, с.53]. Отметим, что Церковь воспринимала татаро-монголькое нашествие на Русь как Божие наказание за распри князей. И возрождение православия и объединение княжеств Руси виделось единственным выходом для спасения ее.

В 1270 г. хан Менгу-Тимур издал указ, в котором говорится: “На Руси да не дерзнет никто посрамлять церквей и обижать митрополитов и подчиненных им архимандритов, протоиереев, иереев. Свободный от всех податей и повинностей да будет их город, область, деревня, земля, охоты, ульи, луга, леса, огороды, сады, мельницы и молочное хозяйство, все это принадлежит Богу и сами они Божьи. Да помолятся они о нас”. [Эренжен Хара-Даван. Чингисхан как полководец и его наследие. На стыке континентов и цивилизаций. М., 1998, с.263]. Со времен татаро-монголов православная Церковь становится крупнейшим собственником. Более того, на том этапе митрополиты были независимы от местных князей. Умение ужиться позволило Церкви сохранить свою культуру и свою религию.

Начиная с 1356 г., в Золотой Орде ислам становится государственной религией. Но он не стал мировоззренческой основой Золотой Орды. В самой Золотой Орде сохранялись православные храмы. Шло интенсивное смешение татаро-монгольской и русской знати. Каждый исповедовал свою религию, даже когда братались. Летопись упоминает о мусульманах в Нижнем Новгороде и об их мирном сосуществовании с православными еще в 1356 г. [Ислам//Минабре. 1995, №6, с.8]. Уходя, татаро-монголы оставили ячейки исламизированных народов, в том числе и в Сибири.

В целом в истории русского, российского государства отношения между мусульманами и православными были сложными, но терпимыми. Вместе с тем активное взаимодействие шло все время, особенно после присоединения к России Казанского ханства, Крымского ханства, целого ряда ханств Сибири, а затем Кавказа. После взятия Казани, например, прослеживается появление некоторых мусульманских форм в российском зодчестве. Это проявилось в архитектуре храма Василия Блаженного на Красной площади в Москве и церкви Сергия в Богоявленском монастыре в Московском Кремле, воздвигнутых соответственно в 1562 и1557 гг. Культурное взаимодействие и доверие были сильны. Как известно, войсками Ивана Грозного в Ливонской войне командовал хан Казани Шах-Али. После покорения Казани (1552) и заключения договоров с башкирами, чувашами и другими народами Иван Грозный обратил свой взор на Кавказ. В 1552 г. в Москву прибыло посольство от “пятигорских черкес”. В 1560 г. к кабардинцам был послан князь Вишневецкий со многими людьми и священниками, в том числе и для обращения черкесов в православие. Такая политика велась повсеместно.

Л.Н.Гумилев показывает, насколько тесными были связи между русскими и татарами. Татарские мусульманские корни имелись у российских историков Кантемира и Карамзина, у поэтов и писателей Державина, Огарева, Тургенева, Достоевского, Куприна, Булгакова, у выдающихся ученых Менделеева, Мечникова, Павлова, Тимирязева, у деятелей искусств Анны Павловой, Галины Улановой, Скрябина, Танеева, Шишкина. Татарские корни были у великого князя Дмитрия Донского, у князя Юрия Мещерского. Татарские корни прослеживаются у царей Бориса и Федора Годуновых, у жены Василия III, у жены царя Федора Иоанновича и многих других.

Некоторые историки считают, что Иван Грозный также имел в роду татарские корни, исходившие от Мамая. Он сам этого не отрицал. Активная поддержка семи татарских мурз помогла в избрании на престол Михаила Романова на Земском соборе 1613 г., о чем свидетельствует специальная грамота с указанием имен участников собора. В топонимике Москвы влияние Орды отражено в названиях бывших кварталов тюркоязычных мусульман – Ордынка, Арбат, Балчуг, Таганка и т.д. Со второй половины XVI в. Московское государство имело договорные отношения со своими мусульманскими соседями – Сибирским ханством, Персией, Бухарой. Московские государи поддерживали активные контакты с исламским арабским Востоком. Известно даже, что вплоть до XVIII в. грамоты украшались не только эмблемой двуглавого орла (византийским символом), но и тугрой – арабским геральдическим знаком с мусульманской формулой: “Милостью Владыки миров”. [Абдулатипов, 2002].

Но все это не помешало подвергать в царской России мусульман гонениям, особенно до царствования Екатерины II. Союз муфтиев России во главе с Равилем Гайнутдином так определяет отношение Российского государства к исламу, разделяя его на четыре этапа:

1. До конца XVIII века религия инородцев.

2. 1778-1917 годы терпимая религия части подданных.

3. 1918-1990 годы – “пережиток прошлого”, чуждая идеология.

4. 1991 год – настоящее время – свободно исповедуемая религия, имеющая равные права с другими. [Основные принципы … 2001, с.218].

Исследователь И.А.Гилязов справедливо отмечал, что “если сравнить

российскую политику со всеми известными в мировой истории примерами религиозного геноцида, то ее можно назвать сравнительно терпимой”. [Гилязов И.А. Политика христианизации народов Среднего Поволжья. Казань. 1993, с.162]. Но в то же время поощрялось крещение мусульман, существовали указы, запрещавшие строительство мечетей.

Положение мусульман резко ухудшилось в царствование Петра I, активизировалось насильственное крещение татар. К огда в Шацком уезде в 40-х гг. XVII в. архиепископ Михаил решил окрестить всех, то мордва и татары подняли восстание и убили архиепископа. В XVIII в. была создана специальная Новокрещенская комиссия, и новообращенным представляли целый ряд льгот. В 1740 г. императрица Анна Иоанновна подписала указ об усилении христианизации “инородческих” регионов империи. В 1742 г. Сенат издал распоряжение о сносе всех построенных после 1552 г. мечетей, в результате в Казанском уезде было снесено 418 из 536 мечетей, а в Астраханском – 29 из 40. Таковы были порядки того периода. Этот процесс шел и в Европе.

Церковь все же смягчала эти постановления. “Обрусение” воспринималось прежде всего как “усвоение инородцами религиозных христианских понятий”, но Церковь сохраняла их язык и традиции. [Сборник документов по вопросу об образовании инородцев. СПб., 1869, с.3,8]. И все-таки многие теряли отличительные черты своей национальности.

При царствовании Екатерины II мусульмане все же получили определенную свободу, как и католическая Церковь, и уже сформировавшиеся к тому времени протестантские церкви. В 1773 г. вышел указ Синода, в котором говорилось о необходимости проявления терпимости сторонников всех вероисповеданий друг к другу. После указа “О веротерпимости” впервые в Российской империи началось формирование духовных управлений мусульман. Оно осуществлялось в соответствии и созданным в том же году указом императрицы. Первое духовное управление находилось в Уфе, а затем в течение нескольких лет – в Оренбурге. Официально оно именовалось “Духовное магометанского закона собрание”. Этот орган регулировал внутриобщинную жизнь мусульман России (назначал духовных лиц, регистрировал рождаемость и смертность, занимался бракоразводными процессами). В частности, Оренбургское духовное управление объединяло более 4 тысяч общин, куда входило более 3,5 млн. мусульман и 27000 имамов. В 1782 г. в российской столице была построена первая мечеть.

Почему же такие шаги были предприняты именно в период правления императрицы Екатерины Великой? На наш взгляд, это связано, в первую очередь, с мирным договором с Турцией. В 1774 г. по Кючук-Кайнарджийскому (по названию болгарской деревни Кючук-Кайнарджа в Османской империи) мирному договору, заключенному по завершении победоносной для России русско-турецкой войны 1768-1774 гг., русское правительство, добившись ряда преимуществ для подвластных Турции народов - славян, молдаван, румын, грузин и греков (в частности, Молдове и Валахии был предоставлен автономный статус и они перешли под покровительство России), в свою очередь, гарантировало религиозные свободы для мусульман. С этого времени и до начала ХХ в. Россия признавала за турецкими султанами право на халифат, то есть верховную духовную власть над мусульманами-суннитами, в том числе подданными России. [см.Малышева Д. Религиозный фактор в формировании и эволюции российской общности// Мировая экономика и международные отношения. 2003, №1, с.64-76].

Вторая причина таких шагов заключается в том, что Крестьянская война (1773-1775 гг.) под предводительством Емельяна Пугачева – в ней активное участие приняли и мусульманские народы – поставила власти перед необходимостью установления контроля над исламом. Но, как отмечает Р.Г.Абдулатипов, показательно, что одному из ближайших сподвижников Пугачева, башкиру Салавату Юлаеву, царские власти даже сохранили жизнь. Век спустя еще более гуманно обошлись власти с еще одним мусульманином, третьим имамом Дагестана и Чечни Шамилем. Это говорило о том, что появилось терпимое и осторожное отношение в России к исламу и мусульманам. Одиннадцать лет после пленения Шамиль проживал в Калуге, а его сын стал генералом императорской свиты. Сам имам Шамиль говорил о том, что “жалеет, что потратил в войне 25 лет”. [Абдулатипов, 2002, с.126]. Он всю жизнь мечтал заниматься наукой и исламом. Необходимо отметить, что война под предводительством имамов Газимагомеда, Гамзата и особенно Шамиля была направлена прежде всего против местных феодалов. На Кавказе наблюдалось засилие горских обычаев и суеверий, Шамиль хотел вернуть исламское просвещение и мусульманскую установку о равенстве людей. Кавказ был полем битвы России, Персии и Турции и уже устал от постоянных противостояний. Многие горцы Кавказа вступили добровольно в подданство России еще в XVII в. Ермолов для собственной славы завоевал давно завоеванный Кавказ.

Известно, что офицер Генштаба Д.А.Милютин, будущий военный министр, требовал проводить на Кавказе сочетание военных мер “с нравственными, с учетом местных условий края, религий, обычаев, образа жизни горцев”. [Ланда, 1996, с.111]. Как отмечает Р.Г.Абдулатипов, генерал Ермолов, назначенный в 1814 г. на Кавказ, наладил неплохие отношения с Ираном, но испортил их с кавказскими народами. Если бы он проявил хоть какое-то сочувствие в Дагестане, восстановил бы хоть одну разрушенную мечеть, то война не была бы такой кровопролитной. Как отмечает Р.Г.Абдулатипов, если бы на Кавказ вместо Ермолова приехал, например Кауфман, то никакой Кавказской войны, может быть, и не было бы. Кавказ более, чем Средняя Азия, был предрасположен и адаптирован к России. Ни турецкий султан, ни персидский шах так и не смогли пройти по Дагестану.

Николай I в 1833 г. издал указ о том, что мусульмане России должны выполнять все требования своей религии, и предписывал наказывать вероотступников. То есть запрещалось обращать мусульман в другую веру. Начался более просвещенный этап развития ислама в России. В среде российских мусульман, конечно, возникали различные течения, шла, например, борьба вокруг того, на каком языке читать проповеди – на арабском, татарском или турецком. Отсюда и внешние различия в исповедовании ислама у татар, башкир и кавказцев. [см. Торнау Н. Изложение начал мусульманского законоведения: Государю Императору Николаю Павловичу Самодержцу Всероссийскому. СПб., 1850]. В российских университетах открываются восточные факультеты. В Казанском университете образуется Общество археологии, истории и этнографии. В Санкт-Петербургском и Казанском университетах формируются востоковедческие научные школы.

В 1887 г. Государственный Совет России установил, что “мусульмане свободны в отправлении своего культа при условии, что это не будет вредить Православной церкви”. [Абдулатипов, 2002, с.126]. Для мусульман империи создавались условия для соблюдения всех установлений ислама. Ежегодно несколько тысяч человек с Кавказа, из Поволжья и Сибири, из Ферганской долины совершали хадж – паломничество в Мекку и Медину. Допускались даже действия шариатских судов в местах компактного проживания мусульман, особенно в Средней Азии и на Кавказе.

Не смотря на существование и националистических движений, в России постоянно шли поиски путей сотрудничества с мусульманским миром, особенно на уровне общества, граждан. Известно даже, что в Бородинском сражении за Россию сражались тысячи мусульман во главе с Ахмет-беем Хункаровским и полковником Бегильдеевым.

Россия становится крупным центром изучения ислама и Востока. Ценная коллекция восточных рукописей была передана в открывшуюся в 1814 г. столичную Государственную публичную библиотеку. В Азиатском музее хранились художественные, этнографические ценности Востока. С XVIII в. царские власти России стали проявлять интерес к Корану, было сделано несколько блестящих его переводов на русский язык. Большой интерес к Востоку, к Корану, исламу проявляли в России, особенно в XIX в., такие выдающиеся личности, как А.С.Грибоедов, А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов, Ф.М.Достоевский, Л.Н.Толстой.

Одним из крупнейших центров ислама и исламского просвещения был Дагестан. В типографии Мавраева в Темир-Хан-Шуре (ныне город Буйнакск) с 1902 по 1915 г. было издано более 200 богословских книг местных авторов на арабском, персидском, турецком и дагестанских языках. Кроме того, алимы Дагестана издавали свои труды в Бахчисарае, Симферополе, Казани, Санкт-Петербурге и других городах России. В начале века в России издавались русскоязычная газета “Голос мусульманина” и газета “Ватан Хадими” (“Слуга отечества”) со словами Пророка Мухаммеда: “Любовь к Родине – часть веры”. В системе образования в России учитывался в том числе и исламский фактор, на мусульманских окраинах империи царское правительство поддерживало медресе. Интенсивно шло становление школ с преподаванием на национальных языках, что имело очень важное значение.

К концу XIX – началу ХХ в. мусульмане вошли в различные политические партии. После революции 1905 г., в период работы первой Государственной Думы, они создали мусульманскую фракцию. Эта фракция активно отстаивала интересы мусульманской общины России в решении самых различных вопросов государственной жизни. В первую Государственную Думу были избраны 36 депутатов-мусульман. Во второй Государственной Думе их стало 34, а в третьей, после введения ограничений при проведении выборов, - только 10 депутатов. Это связано с нарастанием националистических настроений.

Но в то же время П.А.Столыпин писал, что все граждане, “населяющие Россию, независимо от их национальности и вероисповедания должны быть совершенно равноправными гражданами России”. [Абдулатипов, 2002, с.17].

В то же время царские власти заботились о мусульманах и в трудные времена 1916 г. Согласно справки по мусульманству МВД России (февраль-март 1916 г.), еще с 1905 г. составлялись законопроекты по таким вопросам: “1) о сооружении молитвенных домов иноверных исповеданий вообще, в том числе, и мусульман; 2) о порядке избрания и назначения магометанских духовных лиц; 3) об освобождении от призыва некоторых категорий магометанского духовенства; 4) о порядке открытия магометанских духовных школ мектебе и медресе; 5) об открытии особых духовных управлений для киргизов [устаревшее наименование кочевого тюркоязычного населения Центральной Азии, предков современных казахов] областей Семипалатинской, Уральской и Тургайской, а равно для магометанских общин на Северном Кавказе, в Ставропольской губернии и Туркестанском крае”. [“Трудностей разрешения мусульманского вопроса не отрицают и сами мусульмане”. Материалы Министерства внутренних дел России. 1916 г.//Исторический архив, 2002, №6, С.106].

Отметим, что первый вопрос “о сооружении молитвенных домов иноверных исповеданий” говорит нам о том, что царская власть терпимо относилась ко всем конфессиям и даже поддерживала их материально. Это подтверждает и нижеследующий материал.

К 1916 г. Министерство внутренних дел разрабатывало законопроекты по следующим вопросам:

1) Об установлении новых штатов Оренбургского мусульманского Духовного Собрания и Таврического мусульманского Духовного Правления, на что неоднократно указывалось и депутатам-мусульманами.

Министерство ставило целью не только улучшение материального положения этих учреждений, но и усиление личного их состава. Упоминание об улучшении материального положения мы встречали в самом документе МВД.

2) Об установлении повсеместно в империи единообразного порядка избрания чинов приходского мусульманского духовенства (мулл, муэдзинов).

В нетатарских приходах в Степных областях духовенство избиралось волостными сходами, а в башкирских приходах во внутренних губерниях (Поволжье, Приуралье) – сельскими сходами. Министерство ставит своей задачей предоставить повсюду право избрания духовенства лицами, непосредственно заинтересованными в приходских делах, т.е. прихожанам данной мечети, путем производства выборов на приходских собраниях.

Как мы видим, царские власти поддерживали демократические нормы в исламе, вмешиваясь во внутреннюю жизнь мусульман только по просьбе мусульманской фракции.

3) Об учреждении при мечетях выборных органов попечительств (по заведованию хозяйственной частью в приходе), имеющих своей задачей попечение о благоустройстве приходских учреждений, изыскание средств на содержание мечети и духовенства и выступления в некоторых случаях, например при заключении имущественных сделок, в качестве уполномоченного прихода, как юридического лица.

Попечительства эти, фактически, действовали во многих местностях, и существование их при мечетях было вызвано требованиями самой жизни. Их деятельность МВД стремилось просто узаконить.

4) О распространении льгот по воинской повинности, какими пользуется мусульманское духовенство в округах Таврического мусульманского Духовного Правления и Оренбургского мусульманского Духовного Собрания на прочие местности империи.

В этом же документе отмечалось, что мусульманские духовные круги просили царские власти освободить от воинской повинности преподавателей мектебе и медресе и предоставить отсрочку до окончания курса обучения учащимся там. Четвертый вопрос говорит о важности выбора духовенства приходским собранием, о важности самоуправления мусульман.

В документе также отмечается, что в 1915 г. в Петрограде был учрежден “Временный мусульманский Комитет по оказанию помощи воинам и их семьям”. Правительство способствовало открытию отделов Комитета по всей России.

Таким образом, положение конфессий в России зависело от светской власти. Например, при Петре I ущемлялись и права Русской Православной Церкви, были отняты земли, ранее принадлежащие ей. Синод полностью был подчинен правительству. Сама же Церковь пыталась смягчить меры правительства, помогала малым народам сохранить свой язык и культуру. Как говорит муфтий Равиль Гайнутдин: “Россия, в которой веками живут последователи многих религиозных направлений, не знала религиозных войн, межрелигиозного противостояния”. [Абдулатипов, 2002, с.305].

В советские времена, как мы уже упоминали, все конфессии подвергались гонениям. Так, многие служители ислама, имамы мечетей были уничтожены. Запрещались мусульманские светские и духовные движения и организации, мусульмане разделили судьбу христиан, буддистов, иудеев. Многие народы ссылались, попадали в лагеря. Лишь во время войны имена многих национальных героев прошлого были снова востребованы, именем имама Шамиля даже была названа танковая колонна. Но после окончания Великой Отечественной войны снова начался откат к атеизму и поиск “врагов”.

В советское время РПЦ сблизилась с муфтиятами мусульман и с другими конфессиями в совместной борьбе за отстаивание своих интересов, за сохранение религиозно-культурного мировоззрения.

В 1961 г. РПЦ вступила во Всемирный Совет Церквей (ВСЦ). ВСЦ представляет экуменическое движение за восстановление единства христианской церкви. Для православия такое сближение с ВСЦ означало защиту от произвола государства в религиозной сфере и облегчало религиозную деятельность в стране. Конечно, государство контролировало такое сближение, но считало полезным на тот момент присутствие в ВСЦ, чтобы избежать в нем антикоммунистических настроений и выступить в лице Церкви в роли деятелей, выступающих за мир и ядерное разоружение.

I ассамблея ВСЦ прошла в Амстердаме (1948 г.) II ассамблея – в Эванстоне (1954 г.), но совершенно особой стала III ассамблея ВСЦ. В ней принимала участие РПЦ, и в резолюциях ассамблеи не было прямой полемики с коммунизмом. III ассамблея проводилась в Нью-Дели, и многие церкви освободившихся от колониального гнета стран принимали в ней участие. Впервые в истории экуменического движения Ватикан прислал 5 официальных наблюдателей, на ассамблее также присутствовали около 25 католических священников-журналистов. Официальный представитель Ватикана выступил с официальным осуждением колониализма (в частности, в Анголе, куда вторглась Португалия) и с выговором испанской и португальской иерархии за ее “неправильное отношение к борьбе колониальных народов за независимость”. [Боровой В., протоиерей, 2002, с.94]. Это было первое такое заявление за всю историю католической церкви.

Этот шаг Ватикана, по словам видного польского социолога и ученого Г.Савицкого, объясняют последствием вступления нашей церкви во ВСЦ. Кроме того, по словам проф.Савицкого, Ватикан деятельно готовился к установлению с социалистическим лагерем какого-то образа сосуществования ценою смягчения своего курса по отношению к этим странам, чтобы через это добиться у правительств социалистических стран некоторых уступок для католиков и тем “спасти католичество в Восточной Европе”. [Боровой В., протоиерей. Некоторые обобщенные впечатления от работы III Генеральной ассамблеи Всемирного совета церквей в Нью-Дели (18 декабря 1961 г.)// “Срывать всякие попытки реакционных сил…” Из истории вступления Русской Православной Церкви во Всемирный совет церквей. 1961 г.// Исторический архив, 2002, №6, с.94].

Отметим, что и “Русская Православная Церковь за рубежом” присутствовала на ассамблее. Возможно, и экуменические контакты способствовали тому, что РПЦ и РПЦЗ наладили диалог и так сблизились.

Также ВСЦ возлагал большие надежды на РПЦ, полагая, что и другие православные церкви в Восточной Европе последуют примеру РПЦ. Так и произошло.

Другие российские конфессии также придавали большое значение международной деятельности, т.к. это способствовало укреплению их позиций в мире и, соответственно в России.

С конца 60-х годов ХХ в. ежегодно за рубеж религиозные организации посылали до 150 делегаций и столько же делегаций приезжало в СССР. Представители духовенства участвовали во всесоюзных и республиканских конференциях сторонников мира, выезжали на сессии Всемирного совета мира и международные конгрессы миролюбивых сил.

РПЦ сыграла большую роль в подготовке и проведении Всемирного конгресса миролюбивых сил, состоявшегося в Москве в октябре 1973 г. В работе конгресса участвовали представители общественных движений самых различных политических направлений и взглядов, а также свыше 300 представителей многих религиозных организаций мира.

РПЦ являлась также активной участницей наиболее влиятельных международных организаций, таких как Христианское движение в защиту мира, Всемирный Совет Церквей, Конфедерация европейских церквей и некоторых других, выступающих за мир и справедливые отношения между всеми народами.

Выдающимся мировым событием явилось проведение Всемирной межрелигиозной миротворческой конференции, которая состоялась в Москве 6-10 июля 1977 г. под девизом “Религиозные деятели за прочный мир, разоружение и справедливые отношения между народами”. Некоторые делегаты называли ее самым религиозным событием ХХ в. В Москву съехалось около 660 наиболее влиятельных деятелей международных и национальных, религиозных и общественно-политических кругов из 107 стран, представлявших собой почти все религии мира. В качестве итоговых документов на конференции были приняты “Обращение к религиозным деятелям и верующим всех религий во всем мире” и “Обращение к правительствам всех стран”, а также коммюнике. В этих документах подчеркивалось, что международная разрядка служит единственным непременным условием и гарантией обеспечения всеобщего прочного и справедливого мира на земле.

Эта конференция способствовала проведению спустя пять лет еще более выдающегося мирового религиозного форума, который также состоялся в Москве (10-14 мая 1982 г.). Он проходил под девизом “Спасение священного дара жизни от ядерной катастрофы”. По своему составу этот форум был еще более представительным, чем конференция 1977 г.

В 1970-е гг. некоторые православные священники под влиянием движения борьбы за гражданские права стали диссидентами. В 1976 г. они создали Христианский комитет по защите прав верующих. Комитет занимался сбором и оглашением фактов (через самиздат и западные издательства) нарушителей прав верующих, одновременно стараясь консультировать жертвы этих нарушений и помогать им. В ноябре 1979 г. один из членов комитета, о.Г.Якунин был арестован и позднее приговорен к пяти годам лагеря и пяти годам ссылки за “антисоветскую агитацию и пропаганду”. Другие члены комитета также были осуждены.

Период с конца 1970-х до середины 1980-х гг. – один из наиболее мрачных периодов послевоенной истории для церкви, когда диссидентское движение было разгромлено, разрушались иллюзии, связанные с религиозным возрождением. [см.Левченко И.В. Русская Православная Церковь и государство. Иркутск, изд-во ИГЭА, 1997]. Отметим, что мрачность этого периода, возможно, подтолкнула религиозные организации к выступлениям за демократизацию общества.

С празднования 1000-летия принятия христианства на Руси, которое приобрело государственный характер, изменилось отношение между церковью и государством. Изменения в общественных отношениях нашли свое отражение в новых законах. 1 октября 1990 г. был принят закон “О свободе совести и религиозных организациях”, а 25 октября 1990 г. – закон “О свободе вероисповеданий”. В них были даны основные гарантии свободы вероисповеданий, право на религиозные убеждения и религиозную деятельность. Так, в ст.15 Закона “О свободе вероисповеданий” было отмечено, что “каждый гражданин имеет право выбирать и иметь религиозные убеждения и свободно менять их”. “Гражданин РСФСР может высказывать и распространять религиозные взгляды в устной, печатной и любой другой форме…” [О свободе вероисповеданий: Закон РСФСР от 25 окт. 1990 г.//Ведомости Съезда нар.деп.РСФСР. 1990, 25 окт., №21, с.284].

После принятия этих законов верующим были возвращены более 4 тыс. культовых зданий и сооружений, только в 1995 г. были возвращены 789 культовых объектов, являющихся федеральной собственностью. [Абдулатипов, 2002, с.138].

Уже в 1990 г. православными считали себя 46%, 61% опрошенных были уверены, что религия необходима для сохранения национального самосознания, 27% - для демократии и 31% - для управления государством. [Ковалев Е.М. Гуманитарная география России. М., “Варяг”, 1995, с.386].

Участие РПЦ в экуменическом движении помогло ей сблизиться со всеми христианскими конфессиями в России. Были налажены контакты со старообрядцами, которые почти не вели миссионерской деятельности и поэтому не вызывали сопротивления. Контакты с мусульманской общиной только укреплялись.

2 июня 1995 г. был учрежден Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте, состоящий преимущественно из представителей традиционных религиозных объединений. В Совет вощли представители следующих объединений: РПЦ Московского Патриархата, Русская православная старообрядческая Церковь (белокриницкого согласия), Древлеправославная поморская Церковь, Центральное духовное управление буддистов, Центральное духовное управление мусульман, Апостольская Администратура католиков латинского обряда, Союз Церквей евангельских христиан-баптистов, Союз христиан веры евангельской (пятидесятников), Конгресс еврейских общин, Евангелическая лютеранская Церковь. Эти Церкви получили полномочия влиять на религиозную ситуацию в России. Но в Совет также были включены государственные чиновники, которых становилось все больше и роль которых повышалась, что заведомо не устраивало религиозных деятелей. Впервые Совет нормально собрался только 25 апреля 1996 г, в преддверии президентских выборов.

До этого только в декабре 1994 г. и в январе 1995 г. Патриарх не менее пяти раз выступал с заявлениями по поводу разгорающейся войны в Чечне, призывая восстановить мир. Представители других религиозных объединений, в первую очередь мусульмане, также неоднократно выступали против войны в Чечне, но их мнение власти было игнорировать еще легче.

Р.Г.Абдулатипов предполагает, что война в Чечне была выгодна многим странам, поэтому так трудно было стабилизировать ситуацию там. Логика его рассуждений довольно убедительна. Он считает, что вполне возможно, что в центробежных процессах в России заинтересованы целый ряд государств, иностранные финансовые круги, нефтяные и прочие компании. В частности, в российских СМИ приводятся данные об интересе различных конкурирующих фирм и организаций, а возможно, и государств к тому, чтобы уменьшить влияние России на решение вопросов, связанных с нефтью Каспия. Много пишут о том, что нестабильность на Северном Кавказе отвечает интересам Турции, так как в этом случае открываются перспективы строительства нефтепровода Баку-Джейхан, хотя более рентабельным является нефтепровод Баку-Новороссийск. Кроме того, на российской территории разворачивается реализация крупного проекта “Каспийский трубопроводный консорциум”. Его цель – транспортировка казахстанской нефти. Проекты очень выгодные, и за их реализацию идет ожесточенная борьба как между финансовыми группировками, так и между государствами. В этой борьбе используются различные, даже самые крайние методы. “Экстремизм, бандитизм и терроризм часто пахнут нефтью. Поэтому самым пристальным образом необходимо отслеживать события в регионе, имея в виду безопасность и интересы государства, граждан России”. [Абдулатипов, 2002, с.157].

То есть, как мы и отмечали раньше, и с 1991 года жизнь конфессий зависела от государства, поэтому вступление в Совет при Президенте имело большое значение.

Разбить убеждение, что РПЦ не контактировала с протестантскими Церквями, помогает и такая информация. Патриарх Алексий II в конце 1995 г. выступил в Берлине в евангелическом соборе и там принес покаяние за то, что советские войска, освободив Восточную Европу от нацизма, принесли ей взамен коммунизм. [см.Верховский, Политическая ксенофобия…1999]. Это выступление имело большое значение для улучшение отношений РПЦ и протестантских Церквей, хотя, как и следовало ожидать, вызвало критику националистически настроенных кругов Церкви.

Сближение РПЦ с государством (в июне 1996 г.) породило в части самой Церкви стремление к восстановлению ее статуса как государственной, хотя Патриарх неоднократно заявлял, что исторический опыт доказал губительность такого статуса для Церкви. РПЦ хотела бы сохранить независимость от государства, что будет невозможно в статусе государственной религии. А.Нуруллаев также отмечает, что Патриарх Алексий II постоянно заявлял, что русское православие не выдвигается на роль государственной религии. Священный Синод поясняет, что РПЦ не претендует “ни на особое положение в государстве, ни на идеологические или политические привилегии”. [цит.по: Нуруллаев А. Пространство духовного согласия// Московские новости. 12.04.1992].

В 1995 г. комитет Государственной Думы по связям с общественными организациями и религиозными объединениями совместно с учеными и религиозными деятелями организовал парламентские слушания по проблеме тоталитарных сект и деятельности иностранных миссионеров в России. РПЦ предложила выработать новый закон “О свободе совести и религиозных объединениях”, в котором запретить деятельность сект, особенно пришедших из-за границы. В деле ограничения сект с Церковью было солидарно почти все общество. Особенно активно поддержали это предложение Отдел внешних церковных связей Союза Евангельских христиан-баптистов и Центральное духовное управление мусульман, которые сами страдали от деятельности псевдоисламских сект.

Проект законопроекта был принят Думой 18 июня 1997 г. в первом и втором чтении одновременно. 23 июня в третьем чтении Закон был принят при соотношении голосов 300:8, а 4 июля одобрен Советом Федерации при соотношении голосов 112:4. РПЦ, Центральное духовное управление буддистов, иудейские лидеры и московский муфтият твердо поддержали его. Цифры голосования говорят о большой заинтересованности всех в этом Законе.

Затем в закон были внесены президентские поправки. 19 сентября 1997 г. согласованный закон был принят Думой при соотношении 357:6. 24 сентября закон был одобрен Советом Федерации, 26 сентября подписан Президентом и с октября вступил в силу. [см.Верховский, Политическая ксенофобия… 1999].

На этом сотрудничество российских конфессий не закончилось, так, 25 марта 1999 г. лидеры всех крупнейших религиозных объединений высказались против бомбардировок НАТО в Югославии.

Только напряженность в отношениях РПЦ с католиками пока сохраняется. Но социальная доктрина Католической Церкви имеет с таковой РПЦ много общего. Это могло бы быть точкой соприкосновения двух Церквей.

На II Ватиканском соборе была принята пастырская конституция “Gaudium et spes” (“Радость и надежда”). Существенной установкой данного документа стало заявление о том, что церковь не связывает себя с “какой-либо формой человеческой структуры или политической, экономической, социальной системой”. [цит.по: Основы религиоведения/Под ред.И.Н.Яблокова – М., “Высшая школа”, 1994, с.145]. Впоследствии эта установка была подтверждена в энцикликах Павла VI (1897-1978) и Иоанна Павла II. Также и РПЦ желает сохранить свою независимость от государства, экономических и политических изменений.

Как пишет К.Н.Костюк, важная установка социальной доктрины Католической Церкви такова. “Личность расцветает не в своей самости, а, по Евангелию, - в любви к Богу и к ближнему. Любовь и милосердие – истоки, откуда церковь черпает свой социальный идеал. По своему призванию и евангелическому образу церковь всегда стоит на стороне бедного и слабого. Прийти на помощь нуждающемуся и все силы отдавать благотворительной деятельности – прямой долг и призвание церкви”. [Костюк К.Н. Социальное учение католической церкви//Социально-политический журнал, 1997, №6, с.108].

Такая установка на благотворительность могла бы сблизить Католическую Церковь и РПЦ, и протестантские Церкви, по крайней мере, в области благотворительности.

Ситуацию же на Украине, возможно, не может контролировать Ватикан. Власти Украины могли бы вступиться за православные церкви, а наш МИД должен выйти с таким предложением.

К государству обращается и Р.Г.Абдулатипов. Он пишет, что нужен постоянный диалог власти с религиозными общинами и духовными управлениями. “Сложный переходный период требует от государства в том числе и защиты верующих от влияния радикально-экстремистских идей”. [Абдулатипов, 2002, с.151]. Нужно отметить, что сейчас государство активно выявляет радикально-экстремистские идеи и все конфессии России готовы помочь в этом.

Еще одна беда современной России – плохая религиозная образованность. А как говорит архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский Владимир, “единственно действенный способ борьбы с религиозным экстремизмом – это религиозное просвещение. Человек, глубоко знающий свою религию, никогда не позволит сделать себя орудием экстремистов”. [Новая газета, 2000, 27 сентября]. Даже в исламе есть такой хадис: “Бойся невежественных” [Абдулатипов, 2002, с.190].

Р.Г.Абдулатипов призывает создать специальный научно-исследовательский центр исламоведения, который “при условии реальной государственной поддержки” мог бы сыграть огромную роль в деле исламского духовного просвещения. [Абдулатипов, 2002, с.185]. После этого, возможно, государство и ввело бы в законодательные нормы мусульманских территорий России некоторые элементы мусульманского права (в области гражданских правоотношений), о чем просит Центральное духовное управление мусульман.

На наш взгляд, необходимо создать конфессиональные теле- и радиоканалы, так как для многих верующих телевидение и радио – единственный источник получения конфессиональных знаний на столь глубоком уровне, который позволит уйти в секту или стать экстремистом.

Даже когда РПЦ была государственной Церковью, она не конфликтовала с традиционными конфессиями в России, она только боролась с местными сектами (молокане, духоборы, скопцы), так как эти секты наносили вред здоровью и жизни людей. Единственная неудачная страница ее истории – гонения на староверов. Но, как мы отмечали, сейчас Старообрядческая Церковь и РПЦ удачно контактируют. В настоящее время у РПЦ и других конфессий довольно доброжелательные отношения, что признают последователи традиционных конфессий. Борьба же с сектами продолжается и сегодня.

Как мы уже отмечали, негативные тенденции контакта конфессиональных ментальностей заключались в попытках перевести в православную веру представителей других конфессий. Как правило, это санкционировалось светскими властями, когда и сама Церковь принуждалась к обращению в православие представителей других конфессий, особенно, мусульман.

Позитивные же тенденции контакта конфессиональных ментальностей более выражены. Все конфессии помогали в периоды войн против России, христианские Церкви сближались в экуменическом движении, все конфессии были активными участниками миротворческих конференций. В области благотворительности конфесси также сотрудничали, происходил взаимообмен представлениями разных конфессий, особенно при создании социальных доктрин.

Если говорить о современном состоянии оптимизации управления взаимодействием ментальностей, то и здесь можно найти положительные моменты. Закон “О свободе совести и религиозных объединениях”, принятый в 1997 г., оградил традиционные конфессии от давления сект. Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте существует до сих пор, позволяя лидерам конфессий обсудить общие проблемы, что, несомненно, способствует межконфессиональному диалогу. Будущее создание общественной палаты Федерального Собрания дает надежду на то, что мнение религиозных организаций по поводу проблем в обществе будет услышано и эти организации могут стать реальными арбитрами в решении спорных проблем общества, к чему они и стремились.

Чтобы и в дальнейшем способствовать взаимодействию конфессиональных ментальностей, на наш взгляд, необходимо, чтобы государство помогало каждой конфессии. Когда решаются проблемы отдельной конфессии, тогда эта конфессия будет легче взаимодействовать с другими конфессиями, не чувствуя себя ущемленной. Также необходимо создать условия наибольшего благоприятствования благотворительной деятельности.

Проблемы борьбы с терроризмом ставят перед государством задачу всесторонней помощи в организации глубокого конфессионального образования для всех желающих в стране. Как мы отмечали, легче всего решить эту задачу можно, создав конфессиональные теле- и радиоканалы на государственном телевидении и радиовещании. Отбор передач могут контролировать все традиционные, а значит мирные конфессии России.