Историография.

Тема нашей работы обязывает обратить внимание на два необязательно коннотативных элемента - на царскую власть и на типологию. Важнейшим трудом в области типологии и классификации в раввинистических текстах является труд Макса Кадушина “The Rabbinic Mind”, в котором он вводит принципиально важные понятия, характеризующие и позволяющие описывать устройство раввинистических текстов. Основа его методологии в том, что он принимает за точку отсчета. Он начинает исследование не со структуры текста, вернее не со структуры крупных текстовых блоков, а с наиболее мелких терминологических составляющих раввинистического текста, которые называет - value-concepts, ценностные концепты. Затем, исходя из этих первоэлементов раввинистического текста, показывает, как они функционируют в более сложных текстуальных сочленениях. Каждый ценностный концепт обладает способностью соотноситься и сочленяться с другими ценностными концептами, принимая при этом различные, часто независимые друг от друга значения.¹⁶Ценностные концепты понадобятся нам, прежде всего во второй главе, в которой мы будем говорить о типологии царской власти.

Политическая история еврейского народа и политическая теория еврейских мудрецов стала объектом особенно пристального интереса историков с момента возникновения государства Израиль.¹⁷ Тем не менее, проблема концепции царской власти в Вавилонском Талмуде ставилась весьма ограниченным кругом исследователей. Одним из первых исследователей ей занимался Гордон М. Фриман в книге “The Heavenly Kingdom: aspects of Political Thought in the Talmud and Midrash”. Проблема царской власти в этой книге ставится наряду с более общей проблемой разграничения христианской и еврейской - талмудической политических систем. Это разграничение проводится им через различные концепции завета с Богом. Если в талмудической литературе, система отношений народа с Богом - завет, осмысляется посредством метафоры брака, отношения мужчины и женщины, то в христианстве это, прежде всего отношения Отца к ребенку, родительские отношения. Родительские отношения интерпретируются исследователем как отношения контроля и подчинения ребенка родителем, тогда как отношения брака конституируются обоими участниками завета. Идеальной формой правления для мудрецов, по мнению Г. Фримана является «царство небес»"מלכותשמים", то есть прямое правление Бога. Это царство, в соответствии с выводами Г. Фримана, устанавливается через соотношение каждого индивида с текстом Торы и с Богом, в обход общины, которая становится в Небесном царстве вторичным по отношению к Богу и к каждому отдельному члену общины формированием.¹⁸

Соглашаясь с проводимым Г. Фриманом разделением между основами христианской и талмудической политических теорий, мы не соглашаемся с предлагаемой им концепцией идеальной власти в Талмуде. Наше несогласие базируется на работе М. Вогмана «Моисей как правитель в раввинистической литературе», который показывает, что отношения Бога с Израилем проходят не как отношения Бога с отдельным человеком, пусть даже таким человеком является Моисей, но как отношения Бога и общины Израиля. На материале мидрашей он показывает, что «не существование общины зависит от правителя, но, напротив, существование правителя – от общины»¹⁹. Эта формула во многом отражает, понимание мудрецами функций еврейских царей. Подобной линии исследования придерживается Стюарт А. Коэн в книге "The three crowns: structure of communal politics in early rabbinic period". В своей работе он анализирует политические формирования, существовавшие на территории Палестины в первых веках до и после нашей эры и то отражение, которое эти формирования получили в раввинистических текстах. Это отражение он показывает, прежде всего, через относительно раннюю концепцию трех корон, Царства, Священства и Торы.²⁰Он показывает как в ходе становления раввинистической мысли, главенствующей и включающей в себя функции остальных двух корон, становится корона Торы.²¹ Одним из главных отличий короны Торы от остальных двух корон является её близость ко всему народу, корону Торы можно заслужить, изучая её. Посредством Торы и мудрецов управление осуществляет Бог, который правит, таким образом, над общиной Израиля. Царь в соответствии с определением Стюарта А. Коэна понимался мудрецами, только как смертный образ божественной власти.²² Подход С. Коэна представляется нам верным, но чрезмерно общим, поскольку говоря об образе царя он анализировал наиболее ранние законы, в которых разделение меду различными типами царской власти еще не проведено.

Яир Лорбербаум в своей книге "Disempowered King: Monarchy in Classical Jewish Literature " проводит анализ библейских и талмудических взглядов на царскую власть, а также приводит эти взгляды в систему и показывает, как они развивались и переходили друг в друга. На основе библейского текста и выделяется три подхода Прямая теократия, Царская теология, и Ограниченная монархия. Все три подхода обладают в тексте значительной силой и опираются, как правило, на различные книги, которые принято относить к различным редакторам. Основной его задачей на протяжении всей книги было показать, что преимущественно мудрецами был принят третий подход - Ограниченная монархия, что проявляется в большинстве царских законов. Им также было указано, на возможность адаптации других подходов. В силу необходимости, различать между более или менее ограничивающими царей законами ему также было необходимо различать и различные виды царей, однако его задачей было не объяснить деятельность каждого отдельного типа, а дать общую характеристику всего талмудического подхода к царям, на основе наиболее общих законов.²³

Существует также разрозненная серия статей, авторы которых затрагивают тему царской типологии и концепции царской власти в Талмуде. Однако они не носят систематического характера и будут рассмотрены нами в дальнейшем тексте.²⁴

Нашей задачей мы видим понимание концепции царской власти в Талмуде, посредством анализа основ царского права в Библии и в Вавилонском Талмуде чему и будет посвящена первая глава нашего исследования. Во второй главе мы рассмотрим то, каким именно образом выстраивают мудрецы свою политико-правовую систему, как при этом возникают различные типы монархов и какова «общая» концепция царской власти в Талмуде. Наконец, в третьей главе мы предлагаем гипотезу, которой пытаемся объяснить формирование определяющего галахическое разделение типов царей закона.