Содержание

Введение………………………………………………………………………3

1. Пейзаж в главах «Бэла» и «Максим Максимыч»...……...4

1.1. Описательная функция пейзажа в повести «Бэла»…………....4

1.2. «Максим Максимыч» ……………………………………….....12

Выводы по первой главе……………………………………………….…..13

2. Пейзаж в «Журнале Печорина»……………………….................14

2.1. Таинственность в повести «Тамань»…………………………..14

2.2. Психологическая функция пейзажа в повести «Княжна Мери…………………………………………………………………...17

2.3. Символическая функция пейзажа в повести «Фаталист»….....................................................................................22

Выводы по второй главе…………………………………………………….24

Заключение……………………………………………………………….…25

Библиографический список……………………………………………….27

Введение.

Тема данной курсовой работы – «Диалог человека и природы в романе «Герой нашего времени».

Актуальность этой проблемы заключается во взаимодействии и взаимовлиянии природы и человека.

Цель исследования – изучение пейзажа в романе «Герой нашего времени».

Объект исследования – работы, связанные с изучением данной темы курсовой. Например, «Герой нашего времени» Мануйлов В.А., Энциклопедия литературных героев: Русская литература XVII-первой половины XIX в и др.

Предмет исследования – функции пейзажа в творчестве М.Ю. Лермонтова.

Теоретической основой этого исследования послужили работы Белинского В. Г., Герштейна Э.Г., а также, Максимова Д. Е.

Теоретическая и практическая значимость – материалы, полученные в ходе исследования, можно использовать как дополнительные, развивающие представление о роли пейзажа в творчестве писателя, как природа гармонирует с главными героями произведения. А также, возможно использование материалов на литературных факультативах, которые могут быть полезны учащимся и учителям средних учебных заведений при подготовке к занятиям.

Структура работы: курсовая работа состоит из введения, двух глав, выводов, заключения и библиографического списка.

I. Пейзаж в главах «Бэла» и «Максим Максимыч»

1.1. Описательная функция пейзажа в повести «Бэла»

Первая повесть «Бэла» в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» начинается путевыми записками, открывается поэтическим описанием Койшаурской долины, по которой едет рассказчик. Автор – русский офицер, странствующий «с подорожной по казенной надобности», смотрит на кавказскую природу и кавказский быт глазами русского человека «… и весело было слышать среди этого мертвого сна природы фырканье усталой почтовой тройки и нервное побрякиванье русского колокольчика» [Лермонтов М.Ю. 1990:459]. Можно отметить, что повествователь стремиться дать описание экзотической природы, предназначенное для русского читателя, и носящее поэтому несколько ознакомительный характер.

Пейзаж: 1) Общий вид какой-либо местности. 2) а) Картина или рисунок, изображающие природу; б) Вид природы в жанровых произведениях живописи. 3) Жанр произведений в области живописи, темой которых являются виды природы; пейзажная живопись. 4) Описание, изображение природы в литературном или музыкальном произведении. [Ефремова Т.Ф. 2006: 561].

Пейзаж – это (от фр. paysage, от pays - страна, местность) - описание природы как части реальной обстановки, в которой разворачивается действие, картина природы. Пейзаж может подчеркивать или передавать душевное состояние персонажей, при этом внутреннее состояние человека уподобляется или противопоставляется жизни природы. В зависимости от предмета изображения, стиля и художественного метода пейзаж выполняет в произведении различные функции, например: сентименталистская литература неукоснительно изображает героев на лоне прекрасной, умиротворенной природы, в романтическом произведении пейзаж, как правило, становится отражением бурных страстей героев, отсюда - традиционные для романтизма составляющие изображаемого природного мира: море, горы, небо, степь и т. п. [Белокурова С.П. 2005:458].

В ранний период М.Ю. Лермонтов мало заботился о конкретности художественного изображения, его пейзаж обычно тяготел к условно-романтической символичности. Выделяются несколько видов символичности.

Во-первых, аллегорический пейзаж, наследующий традицию поэзии декабристов, несущий «политическую» семантику: Например, зимние приметы России осмысливаются как гражданская «скованность», несвобода (стих. «Монолог», 1829).

Второй, преобладающий вариант — пейзаж – сравнение, приобретающий значение лишь в рамках «психологического параллелизма», явного или скрытого. Бури в природе соотнесены с бурями душевного мира в стих. «Гроза» (1830), «Песня», «Желтый лист о стебель бьется» (1831), «К***», «Не думай, чтоб я был достоин сожаленья» (1830). Характерно пристрастие раннего Лермонтова к «бурному» пейзажу; прямая декларация связи демонизма и «бурной природы» в стихотворении «Мой демон» (1830-1831):

«Собранье зол его стихия;

Носясь меж темных облаков,

Он любит бури роковые

И пену рек и шум дубров;

Он любит пасмурные ночи,

Туманы, бледную луну...»

Представляя собой романтическую традицию (прежде всего байроническую), лермонтовский пейзаж здесь собирателен и абстрактен; поэт не вглядывается в предмет, а окидывает мироздание единым взором.

Первый пейзаж романа – это вид Койшуарской долины. Вместе с тем писатель здесь отмечает любовь рассказчика к природе, намекая на близость его к Печорину: «Славное место эта долина! Со всех сторон горы неприступные, красноватые скалы, обвешанные зеленым плющом и увенчанные купами чинар, желтые обрывы, исчерченные промоинами, а там высоко-высоко золотая бахрома снегов, а внизу Арагва, обнявшись с другой безыменной речкой, шумно вырывающейся из черного, полного мглою ущелья, тянется серебряной нитью и сверкает, как змея своей чешуею». Одновременно мы можем отметить явный литературный талант «издателя», искусное использованием им метафор и эпитетов.

Характерно, что описание Койшуарской долины дано в повести дважды. Вот второй вид ее: «Уж солнце начинало прятаться за снеговой хребет, когда я въехал в Койшаурскую Долину. <…> Славное место эта долина! Со всех сторон горы неприступные, красноватые скалы, обвешанные зелёным плющом и увенчанные купами чинар, жёлтые обрывы, исчерченные промоинами, а там высоко-высоко золотая бахрома снегов, а внизу Арагва, обнявшись с другой безымённой речкой, шумно-вырывающейся из чёрного, полного мглою ущелья, тянется серебряною нитью и сверкает как змея своею чешуёю» [Лермонтов М.Ю. 1990:456-457]. В этом описании переданы впечатления рассказчика. Офицер этот на Кавказе сравнительно недавно, поэтому восприятие его свежо, все впечатления отличаются новизной и непосредственностью.

Описание Лермонтовым Койшаурской долины пересекается с пушкинским описанием ее в «Путешествии в Арзрум». Однако в двух пейзажах есть и различия. Как замечает В. Шкловский: «Пушкинское описание тематично и сравнительно кратко. Лермонтов же «как бы задерживается» в пейзаже, используя множество ярких красок, передавая свои ощущения, вставляя философские замечания. В этих пейзажах писатель использует цветовые эпитеты («красноватые скалы», «зеленым плющом», «золотая бахрома снегов», «желтые обрывы», «серебряной нитью», «голубоватый туман»), метафору («Арагва, обнявшись с другой безыменной речкой»), образные сравнения («сверкает, как змея своею чешуею», «пересекаемая Арагвой и другой речкой, как двумя серебряными нитями»)»[ Шкловский В.Б. 1983:205]. Отметим очень важную особенность пейзажа: он тесно связан с переживаниями героев, выражает их чувства и настроения. Отсюда и рождается страстная эмоциональность, взволнованность описаний природы, создающая ощущение музыкальности всего произведения.

«Юный поэт заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими, благодатнейшими впечатлениями его поэтическую душу. Кавказ был колыбелью его поэзии, так же как он был колыбелью поэзии Пушкина, и после Пушкина никто так поэтически не отблагодарил Кавказ за дивные впечатления его девственно-величавой природы, как Лермонтов…»[Белинский В.Г. 1954:3].

В романе щедро показаны картины кавказской природы. Превосходный знаток Кавказа, Лермонтов даёт в романе ряд зарисовок Военно-Грузинской дороги. «До станции оставалось ещё с версту. Кругом было тихо, так тихо, что по жужжанию комара можно было следить за его полётом. Налево чернело глубокое ущелье; за ним и впереди нас темно-синие вершины гор, изрытые морщинами, покрытые слоями снега, рисовались на бледном небосклоне, ещё сохранявшем последний отблеск зари».[Лермонтов М.Ю. 1990:458].  Лермонтов использует в пейзажах яркие, сочные краски. В цветовом спектре здесь присутствуют серебряный, темно-синий, темно-лиловый, серый, голубой, золотистый, зеленый цвета. Но в пейзажах романа важен не только цветовой фон, но и запахи, звуки, освещение. Исследователь Фишер замечает: «Что пейзажи Лермонтова многозвучны, подвижны, пластичны, и приобретается эта пластичность благодаря «осязательным ощущениям», писатель «передает ощущения зноя и холода, жары и свежести»[Фишер В.М. 1989:300].

Я. В. Полонский вспоминал: «Что за пять лет службы много путешествовал по Грузии, когда работал в канцелярии наместника в редакции газеты «Закавказский вестник» в Тифлисе, не раз он ездил по Военно-Грузинской дороге и, естественно, постоянно связывал свои путевые впечатления с памятными ему образами любимого Лермонтова»[Мануйлов В.А. 1994:25].

Описания природы отличаются предельной изобразительной точностью и в то же время даются в задушевных, лирических тонах. Наше внимание привлекают горы и вот как М.Ю. Лермонтов описывает их в своем стихотворении «Синие горы Кавказа, приветствую вас!»

Синие горы Кавказа, приветствую вас!

Вы взлелеяли детство мое; Вы носили меня на своих одичалых хребтах,

Облаками меня одевали, Вы к небу меня приучили, И я с той поры все мечтаю об вас да о небе.

<…>

Часто во время зари я глядел на снега и далекие льдины утесов; они так сияли в лучах восходящего солнца…

Иннокентий Анненский писал, «Как певец гор, Лермонтов любил краски, поэт любит розовый закат, белое облако, синее небо, лиловые степи, голубые глаза и золотистые волосы. Особенно ему нравился синий цвет. Синий цвет неба и синие горы уносили мысль Лермонтова и его героев «в мир высший», в природе особенно любит движение. Именно такой мы и видим природу первой главы «Бэла» М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»[Анненский И.Ф. 1979:189].

Вот еще один из пейзажей в повести «Бэла»: «Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы; только изредка пробегал прохладный ветер с востока, приподнимая гриву лошадей, покрытую инеем. Мы тронулись в путь…казалось, дорога вела на небо, потому что сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что больно было дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространилось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром…»[Лермонтов М.Ю. 1990:475]. Природа приравнена в творчестве Лермонтова к Божественному началу. Пейзаж здесь дается писателем в динамике, в действии. И способствуют этому практически все природные образы: дорога, хрустящий снег, облако. Вообще, облака, тучи, туманы играют огромную роль в пейзажах Лермонтова.

  Другой пейзаж повести дан уже в восприятии рассказчика и Максима Максимыча. «Мы тронулись в путь; с трудом пять худых кляч тащили наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору; мы шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога вела на небо, потому что, сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что было больно дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространялось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром: чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда, и, верно, будет когда-нибудь опять. Тот, кому случалось, как мне, бродить по горам пустынным, и долго-долго всматриваться в их причудливые образы, и жадно глотать животворящий воздух, разлитый в их ущельях, тот, конечно, поймет мое желание передать, рассказать, нарисовать эти волшебные картины. Вот наконец мы взобрались на Гуд-гору, остановились и оглянулись: на ней висело серое облако, и его холодное дыхание грозило близкой бурею; но на востоке все было так ясно и золотисто, что мы, то есть я и штабс-капитан, совершенно о нем забыли... Да, и штабс-капитан: в сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, осторженных рассказчиках на словах и на бумаге». Картина эта характеризует уже в большей степени Максима Максимыча. Мы узнаем, что штабс-капитан близок к природе, любит и понимает ее. Одновременно здесь угадывается и скрытый намек на цельность натуры Максима Максимыча, на непосредственность его чувств и восприятия. Рассказчик рассуждает здесь о влиянии природы на человека и замечает, что «удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какою была некогда». Именно эту детскость он подмечает затем в Максиме Максимыче.

«И точно, такую панораму вряд ли где еще удастся мне видеть: под нами лежала Койшаурская долина, пересекаемая Арагвой и другой речкой, как двумя серебряными нитями…

...Там, где, сливался, шумят,      Обнявшись будто две сестры,      Струи Арагвы и Куры...

 Как удивительно поэтично это сравнение! Эти строки взяты из поэмы «Мцыри», так как нельзя представить себе поэму и любое другое произведение без картин природы. Если исключить описание природы из текста, исчезнет не только красота и поэтичность произведения Лермонтова. Без пейзажей произведение станет похоже на человека без души. Останется лишь тело, исчезнет духовный мир. Творение писателя – не статья , где автор рассуждениями и аргументами доказывает какую-либо мысль, а есть таинственный и необъяснимый мир чувств. Он может быть выражен по-разному. Душа поэмы «Мцыри», романа «Герой нашего времени» — природа Кавказа.      М. Ю. Лермонтов не «фотографирует» природу. Он рисует ее образно, создавая необычный мир своего творения: «…голубоватый туман скользил по ней, убегая в соседние теснины от теплых лучей утра; направо и налево гребни гор, один выше другого, пересекались, тянулись, покрытые снегами, кустарником; вдали те же горы, но хоть бы две скалы, похожие одна на другую, - и все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки…» [Лермонтов М.Ю. 1990:476]. Рассказчик описывает нам пейзаж таким великолепным, таким настоящим, таким чистым, ничем не испорченным, царит в этом описании романтическое настроение.