Инструментарий

1. Регистрация 13.Прогнозирование

2. Лицензирование 14. Налоговая политика

3. Регламентация 15.Индикативные нормативы

4. Антимонопольные запреты 16.Денежно-кредитная политика

5. Лимиты (коридоры) цен 17.Цензурирование

6. Квотирование 18.Операции открытого рынка

7. Установление минимума цен 19.Валютные интервенции

8. Планы и комплексные программы 20.Бюджетная политика

9. Стандарты 21.Таможенные пошлины

10. Нормативы 22.Информационная поддержка

11. Тарифы 23.Поддержка госпредпринимательства

12. Государственные инвестиции 24. Государственные ( заказы, займы,

дотации, субсидии, компенсации).

Рис.5. Структура компонентов государственного регулирования национальной хозяйственной системы

К функции регулирование, как форме государственного воздействия на

хозяйственные процессы относится управленческая деятельность государственных структур по координации деятельности экономических субъектов (предприятий и учреждений любых форм собственности) с целью удовлетворения общественных потребностей и реализации общегосударственных задач.

Прямое участие государства в экономической деятельности, имеет место быть в случаях которые описаны в научной литературе как «провалы рынка», а также для реализации целей связанных с вопросами безопасности государства, стратегических интересов, в перспективах обоснованного преломления и развития государственной собственности. Как правило, все промышленно развитые страны имеют более или мене значительный по своим масштабам государственный сектор экономики; его размеры могут служить критерием экономической роли государства, хотя он не абсолютен.

Относительно методов обозначенных нами в авторском варианте структурной схемы, представляется целесообразным, что они должны быть именно таковыми, т.е. предметно представлять административные, экономические и правовые методологические принципы реализации вышеозначенных форм хозяйственного регулирования. Их структурное разделение на «прямые» и «косвенные» нам представляется некорректным, в силу адекватности отношения самого государства к процессу хозяйственного регулирования. В мировой практике давно признаны не целесообразными методы косвенного воздействия на хозяйственные процессы (в первую очередь на национальном хозяйственном поле) т.к. реализация подобной политики неминуемо ведёт к образованию вектора «сокрытости» в действиях как со стороны структур влияния, так хозяйствующих субъектов.

Государство, по определению, это официальный общественный институт, это открытый официальный институт для всех хозяйствующих субъектов, следовательно, его действия в отношении тех же хозяйствующих субъектов должны быть предсказуемы, законодательно правомочны, экономически обоснованы и общественно открытые, т.е. прямые (исключение разве для субъектов деятельности решающих стратегические задачи); любая же «сокрытость» в подобных ситуациях вызывает у хозяйствующих субъектов в лучшем случае недоверие к регулирующим государственным структурам, в худшем - уход с официального хозяйственного поля.

По признанию Председателя правительства Р.Ф. уровень теневого сектора экономике в текущем году -2010г.- превысил 43% объема ВВП.

Значительный интерес в рекомендуемом инструментальном подборе представляют на наш взгляд компоненты экономического прогнозирования, индикативного или целевого планирования и программирования, иными словами - реально складывающаяся обстановка в народно-хозяйственном комплексе страны объективно требует переориентации развития общественного производства через регуляторы на его структуру в соответствии с целями и задачами социально-экономического развития.

Советский опыт программирования и целевого планирования был признан уникальным во всем мире и давно нашел свою предметную реализацию в таких странах как Франция, Швеция, Норвегия, Нидерланды, Финляндия, Великобритания и в ряде других стран, кроме современной национальной хозяйственной конструкции, где она, почему то была объявлена изгоем. Но в последнее время все чаще и среди отечественных экономистов, в том числе известных ученых высказывается мнение в защиту системы единого хозяйственного прогнозирования и программирования, и о возвращении в экономической практике к элементам индикативного планирования; и в этом контексте нельзя не согласиться с мнением академика РАН Л.И.Абалкиным: « Серьезная хозяйственная программа нам действительно нужна. Смущает, однако, отсутствие в предложенной

правительственной доктрине конкретики. Практика показывает, что нужно ставить промежуточные задачи: например к 2011г. снизить зависимость от импорта в продовольственном сегменте до 33% (порог продовольственной безопасности страны достигается когда доля импорта не превышает 25%; в современной России он равен 35%!), далее к 2012 г. – до 31% и т.д.

И конечно, не только прописывать, но и предпринимать реальные шаги.

А чтобы распланировать будущее, надо трезво оценивать настоящее. Кто может серьезно ответить – какова картина сегодняшнего дня? Она парадоксальна…»[3,c.17].

Как было отмечено выше, несущей конструкцией любой социально-экономической системы являются соответствующие ей отношения собственности; смена отношении собственности представляет собой исторический акт закрепляющий результат развития производительных сил и производственных отношении, при котором коренному преобразованию подлежит вся социально - экономическая и политическая структура общества, что естественно сопровождается изменением социального и имущественного статуса практически всех его членов, поэтому сам процесс является крайне болезненным и сопровождается острыми конфликтными ситуациями.

В отечественной истории XX столетия отношения собственности дважды подвергались коренной трансформации. В результате Великой Октябрьской социалистической революции 1917г. в России стала формироваться переходная экономика на основе господства государственной собственности, т.е. насильственного превращения частной собственности в государственную собственность. В результате же навязанного курса проведения рыночных реформ экономика России 90-х гг. стала вновь базироваться на частной собственности, т.е. «началось эволюционное движение (в отличие от революционного 1917г.) от государственной собственности к частной» ; хотя многие как отечественные, так и зарубежные исследователи называют это движение «шагом в сторону от

здравого смысла»[3,c.18]. Считается, что именно в этой связи Россия конца XX и начала XXI в. находится в переходном состоянии, т.е. в состоянии формирования и утверждения в хозяйственном организме принципов частной, или смешанной, собственности, и соответственно - принципов рыночной экономики. И здесь же: в силу специфики переходной экономики, как закономерность, перестают действовать старые механизмы управления – механизмы централизованного управления и формируется новый тип управления – рыночный (или хотя бы должен!).

С результирующими аргументами означенными выше, можно согласиться, однако сама характеристика известной трансформации по предложенной формуле: в начале века все формы частной собственности были насильственно преобразованы в формы социалистической собственности – общенародную и колхозно-кооперативную, а в конце века объектом преобразования стала сама социалистическая собственность, нам представляется не достаточной убедительной; и речь здесь идет о принципиальной составляющей, (тем более что еще в 1913г. в государственной собственности находились 68% из общего числа промышленных предприятий)[15,c.91] .

Проанализировав открытые научные источники как отечественных, так и зарубежных исследователей, мы пришли к выводу, что если в начале прошлого столетия трансформация отношении собственности имела социально – обусловленные и объективные общественно-политические характеристики, то в конце столетия она содержала в своей основе ярко выраженный субъективный политико-эгоистичный характер. Подтверждением сказанному является дальнейшая схематика деятельности правительственных структур в условиях переходной экономики и достигнутые результаты.

Исходным пунктом переходной экономики в России называют 2 января 1992 г.; становление ее в соответствии с планами правительства должно было произойти по следующим направлениям:

- либерализация цен (ценообразование на основе закона спроса и

предложения);

- приватизация государственных предприятий (в т.ч. легализация частных

лиц на создание новых предприятий, продажа большей части

госсобственности, широкая демонополизация) с целью формирования

частной собственности практически во всех отраслях экономики, с

законодательными гарантиями защиты прав собственности;

- создание благоприятных условий для развития конкуренции, рынков,

свободы выбора и предпринимательства;

- реализация личного интереса при принятии инвестиционных решений;

- становление экономики открытого типа, включая свободные торговые

отношения, надлежащую защиту иностранных инвестиций,

предоставление возможности для репатриации прибылей и

конвертируемый рубль;

- ограничение государственного влияние в экономике;

По классическому определению, приватизация это переход государственной собственности в частные руки, физическим или юридическим лицам; иными словами, это реформа базисных отношений – отношений собственности, фундамента социально-экономической системы, при которой подчеркивается, что все другие экономические категории вторичны, ибо их изменения являются следствием трансформации отношений собственности.

Реформа отношении собственности в России ассоциируется непосредственно с приватизацией, хотя допустимыми считаются и такие виды трансформации как перераспределение прав в рамках одной и той же собственности, и переход от одних, форм собственности к другим.

Отличие экономического и юридического подхода к трансформации отношении собственности конкретизируется по следующим параметрам. Право только фиксирует переход собственности от одних субъектов к другим; вопросы эффективности использования собственности и причина передачи собственности новому владельцу, не являются предметом исследования в правовом подходе. Эти вопросы являются принципиальными при реализации экономического подхода в изучении проблемы. Другое существенное отличие экономического подхода к трансформации отношении собственности от юридического состоит в том, что в рамках одной и той же юридической формы собственности, могут произойти существенные преобразования в процессе присвоения[8,c.125].

Приватизация государственной собственности в России произошла примерно в те же сроки, что и либерализация цен. Приемлемыми были признаны два пути ее проведения: централизованный путь (приватизация «сверху» - им занимается государство), и децентрализованный путь (приватизация «снизу» - проводят сами предприятия, государство лишь устанавливает «правила игры»).

В России был реализован первый путь приватизации. Считается, что в результате проведенных приватизационных мероприятий появились новые формы собственности: частная и смешанная, закрепились возможность свободы выбора и предпринимательства, возрос личный интерес к максимизации прибыли, утвердились новые распорядительные отношения, объективно сократилось государственное вмешательство в хозяйственные процессы; и все вышеперечисленное способствовало формированию в обществе рыночных отношений и созданию эффективной рыночной системы хозяйствования [36,c.153].

Проблема приватизации хотя и является по настоящие время самой дискутируемой в научном сообществе, но это вовсе не означает, что ее реализация в условиях российской действительности 90-х годов, должна была проходить по «свободной траектории», что называется «по воле волн»; а именно такие практические условия ей и были созданы на отечественном хозяйственном поле. И дело здесь больше в не разработанности концептуального экономического и юридического аспектов ее проведения (тем более что российский опыт успешного проведения подобных мероприятий в истории имеется), а в той позиции, которую заняло высшего руководство страны при проведении столь принципиального и общественно значимого акта, в контексте перспективы развития социально-экономического системы государства, по - сути, отдав ее реализацию на откуп коррумпированной чиновничьей бюрократии [125, c.31].

Результаты столь «блистательной» трансформации отношении собственности (при второстепенном внимании к нему со стороны государственных структур) «превзошли все ожидания». Произошла не легитимная концентрация огромного богатства в руках узкой группы граждан, кстати, не связывающих перспективы ее развития с национальными интересами (в руках 10% граждан оказалось 90% национального достояния России). Объективно проявились галопирующая инфляция и падение жизненного уровня населения; каждый пятый житель страны получает доходы, не позволяющие ему приобрести товары и услуги, включенные в состав прожиточного минимума. Уровень общей безработицы экономически активного населения достигает 20%; особенно острой эта проблема является для региона Северного Кавказа, в Северной России, в Сибири, на Дальнем Востоке, где уровень безработицы приближается к социально опасным пределам, и как следствие – рост преступности.

Демографический кризис ежегодно отнимает у страны до одного миллиона собственных граждан, достаточно значителен при этом процент умирающих по причине бедности. Очень высок уровень заболеваемости и инвалидности, распространяются болезни, обусловленные социальным неблагополучием, обостряется проблема социальной защиты престарелых.

И наконец, самое удручающее и наиболее опасное для перспектив стабильности отечественной социально-экономической системы - население утратило доверие к государственной власти как гаранту экономической безопасности. Бедность населения, высокий уровень безработицы, страх перед завтрашним днем, непредсказуемость действий запредельно коррумпированных представителей органов власти все более утверждают в сознании простых граждан недоверие к государству как политическому институту способному обеспечить их уже правовую и личную физическую безопасность[49,c.62].

Если обратиться к передовому мировому опыту государственного регулирования хозяйственными процессами, то можно в достаточной степени контрастно обозначить максимально допустимые границы вмешательства государства в экономику, и следовательно выделить его максимальные функций. Кроме тех минимальных функций государственного регулирования хозяйственной жизни, которые рассматривались выше, в состав максимальных функций также входят:

- антициклическая политика (регулирование хозяйственной конъюнктуры);

- антиинфляционная политика;

- регулирование денежного обращения;

- социальная функция;

- функция перераспределения доходов;

- развитие НТП, фундаментальной и прикладной науки;

- инновационная политика;

- инвестиционная политика;

- промышленная политика;

- деятельность в качестве субъекта имущественных отношений;

- создание и контроль исполнения правовых норм регулирующих

экономическую деятельность (в т.ч. институциональная политика);

- региональная политика;

- реализация исторической миссии (роли) государства как гаранта

социальной стабильности, особенно в условиях глобализации;

- реализация национальных интересов в мировой экономике;

- активизация внешнеполитической роли в контексте международного

сотрудничества и развития;

Как отмечалось выше роль государственных институтов в достижении устойчивого социально - экономического равновесия особое значение приобретает в условиях современной российской действительности.

В конкретике реализации стратегии переходной экономики, правительство страны, опираясь на теоретические концепций неолиберализма, активно реализует экспортноориентированную модель экономического роста; но экономический кризис 2008г. еще раз наглядно показал, что доминирующая на сегодняшний день в России «экспортноориентированная модель экономического роста, а вместе с ней и «неолиберальная теоретическая версия», с точки зрения «благополучного выхода из перехода», бесперспективны и практически исчерпаны»[33,c.25]. Или уже совсем недвусмысленно: «экономическая модель, сложившаяся в стране в последние 20 лет, окончательно обанкротилась»[133,c.31].

Необходимость смены политического вектора и создание новой экономической модели, опирающейся на использование реалистичных и жизнеспособных, в условиях российской действительности, источников роста, стала очевидной. Трансформационный системный кризис, «явившийся следствием резкой (и не обоснованной во многих случаях), смены формы собственности, до сих пор не преодолен (российская экономика по величине ВВП едва достигла 75% уровня 1987г.); вектор кризиса выходит за рамки цикличных колебаний, свойственных зрелым рыночным системам, и отличается от них и причинами, и функциональной ролью»[64,c.5].

Опираясь на аргументированное мнение известных отечественных исследователей нельзя не признать, что доминирующая роль государства в сохранении социально-экономической стабильности, именно в российских условиях является в высшей степени обусловленной.

Исторический опыт национально-государственного становления нам подсказывает, что на протяжении столетий органы власти исполняли не только координирующие (разрешительные, контрольные, налоговые, инвестиционные и т.п.) функций в социально- экономическом обустройстве общества, но и сами принимали активное участие в разработке и реализации политики экономического развития, не только в отраслях оборонно-стратегического назначения, но и в широком спектре социально-значимых общественных потребностей.

В отличие от западного вектора становления социально - экономической системы, где основная роль была отведена множественному числе активных экономических агентов, ситуационные задачи российской истории не потребовали появления на хозяйственной сцене значительного числа активных экономических агентов, а вызвали, прежде всего, необходимость появления жизнестойкого и дееспособного государственного механизма, который по определению и принял на себя доминирующие функций в хозяйственном развитии.

Принципиальное отличие российской социально-экономической конструкции от западноевропейских заключается в том, что трансформация последних в современные государственные образования (формирование основных из которых, кстати, закончилось, только, во второй половине

XIXв.) явилась результатом самостоятельного становления и эволюционного развития жизнестойкой хозяйственной системы или систем, в то время как в России именно государству, в жестких рамках регламентации решения насущных политически задач, всегда приходилось принимать на себя инициативу по создания соответствующей социально-экономической системы; что впрочем, зачастую у нее не так уж плохо получалось[49,c.64 ].

Это также справедливо, как и то, что активной трансформации в реалиях отечественной хозяйственной практики, прежде всего, подвергалась государственная собственность, которая оставалась доминирующей практически до середины 90-х годов прошлого столетия и как результат приобрела в своем системном значении объективные характеристики категории «власть-собственность».

Целесообразной функцией в активизации роли государства как

эффективного собственника (а в условиях российской действительности

проблема более чем актуальна!) - является предметное знание и уважительное отношение к отечественной истории, многонациональной культуре, к преемственности традиций, духовно-нравственным интересам населения страны, которые по существу являются определяющим фактором влияния на развитие собственности. Их восприимчивость идеологической концепции любого хозяйственного реформирования играет не менее значимую роль, чем наличие мощных экономических рычагов (финансовые, законодательные, материальные и др. стимулы), а возможно и решающее значение. Необходимо объективно признать, что эти базовые установки в ретроспективе последних двух десятилетии «буйного реформаторства», государством были элементарно проигнорированы; а для такой многонациональной страны как Российская Федерация, их игнорирования – непростительная ошибка и первый признак невостребованности цели[29,c.53].

На наш взгляд, чувство коллективизма и созидательного взаимоуважения еще в достаточной степени присутствующие в российском обществе, враждебны этическим нормам общества свободного предпринимательства и индивидуализма. В историческом процессе развития российской (советской) социально-экономической системы собственно национальные, отечественные этические нормы подтвердили свою жизнестойкость и целесообразность; они проверены временем. Из чего следует, что элементы рыночной психологии в национальной экономической культуре должны выступать только в качестве вспомогательного инструментария и строго для технологических целей (укрепление трудовой дисциплины, повышение ответственности за свой труд, поощрение инициативы, прагматизм в выполнении производственных задач). Предметно обусловленные мероприятия по реализации означенных методологических подходов будут, на наш взгляд, эффективно способствовать активизации роли государства в достижении социально-экономического равновесия в общественном развитии.