3.4.4. Установочная концепция мотивации преступного поведения

Направленность личности складывается из системы диспозиций (уставов, обуславливающих преднастроенность личности к выработке поступков в различных сферах человеческой деятельности. Это положение почти не вызывает сомнений в специальной литературе. Однако природа установок объясняется по-разному.

Если теория, связанная с именем Д.Н.Узнадзе, рассматривает установку как целостное состояние ("модус") действующего человека, осознаваемое им, то другие авторы склонны считать - свойством сознания.

Это обусловило различное понимание криминологами антиобщественной установки.

Чаще всего она рассматривается как сознательно избранная негативная позиция в отношении охраняемых уголовным законом ценностей.

И.И.Карпец, наоборот, считая установку неосознаваемой, отрицал ее роль в мотивации преступлений, поскольку, по его мнению, мотив всегда осознан.

Компромиссная позиция заключается в признании взаимодействия антиобщественной установки с правовым правосознанием виновного лица. П.С.Дагель утверждал, что умышленное преступление может быть совершено лишь при сочетании в личности порочного правосознания и неосознаваемой антиобщественной установки.

Разногласия устраняются теорией многоуровневой диспозиционной системы личности. Как свидетельствуют проведенные исследования, социальная и нравственная направленность личности состоит из иерархии установок - от ситуативной, которая опосредованно определяет выбор поступка в конкретной жизненной ситуации, до личностной, от которой зависят жизненные планы индивида.

Концепция многоуровневой саморегуляции социального поведения получила развитие в работах Ядова и его сотрудников.

Сущность ее кратко может быть изложена следующим образом. Внутренняя модуляция деятельности есть психический процесс, протекающий на разных уровнях направленности личности, именуемых диспозициями. Первый, низший уровень диспозиций составляют нефиксированные неосознаваемые установки, называемые в науке элементарными психологическими установками. Они диктуют выбор операций, с помощью которых совершаются действия, а поэтому их называют также операциональными. Оставаясь неосознаваемыми, они явно влияют на сознание личности. Примером может служить "почерк" квартирного вора, использующего одни и те же приемы проникновения в жилище.

Второй уровень диспозиций личности образуют фиксированные социальные установки, от которых зависит повторение тех же действий в сходных ситуациях. На их основе совершаются поступки.

К примеру, некто после выпивки становится агрессивным и не раз привлекался к ответственности за хулиганство.

Третий уровень диспозиционной структуры образуют базовые социальные установки, определяющие общую доминирующую направленность личности в той или иной сфере ее жизнедеятельности. Социальные установки этого уровня представляют собой относительно устойчивые психологические образования, предопределяющие "неслучайную последовательность поступков" и обусловливающие способность личности противостоять случайным изменениям ситуаций. В специальной литературе диспозиции этого уровня называют иногда смысловыми установками.

В криминологии говорится о корыстной установке коррумпированного чиновника, об агрессивной направленности серийного убийцы и т.п. В мотивации на этом уровне, как правило, доминирует сознание, хотя, как и в любом поведении, в нем участвуют и неосознаваемо вытесненные в подсознание идеи, мысли, представления.

Венчает пирамиду личностных диспозиций система ценностных ориентаций на цели и смысл жизни, достойные с точки зрения личности способы их достижения. Это четвертый, высший уровень мотивационной структуры личности. Он определяет общую нравственную направленность личности, ее экзистенциальную сущность, содержание ее идеалов и жизненной программы. Это правовое и нравственное сознание, мировоззренческая позиция человека. Но и на этом высшем уровне на мотивацию влияют неосознаваемые фиксированные установки низших уровней.

Мотивация преступной деятельности и отдельного преступления направляется взаимодействующими установками разных уровней.

Концепция многоуровневой саморегуляции социального поведения представляет значительный интерес для изучения криминальной мотивации. Если избранный субъектом способ реализации актуальной потребности не воспринимается им как поступок, то есть рассматривается как ординарное, обычное действие, в нравственном и правовом отношениях нейтральное, то саморегуляция поведения осуществляется на низшем уровне психологической установки, а действующее лицо не задумывается о социальной значимости совершаемого. Чем сложнее поведение, тем выше уровень его регуляции. При этом действует "закон экономии мотивации" - высшие ее уровни вступают в действие лишь тогда, когда цель не может быть достигнута и потребность не реализуется на низшем уровне саморегуляции. Но противоправные поступки возникают нередко вследствие рассогласования диспозиций, когда низшая как бы подменяет высшую и "берет на себя" регуляцию поступков, которые противоречат ценностной ориентации личности.

В подобных случаях говорят о психологических срывах, о случайных преступниках.

Особую разновидность смещения уровней мотивации поведения составляют случаи, когда человек, выполняя чужую волю, чувствует себя простым исполнителем, хотя обстоятельства требуют от него проявить свою личность и совершить поступок. Классические эксперименты, осуществленные зарубежными психологами (Ф.Зимбардо, С.Милгрем), свидетельствуют, что в критической ситуации психически и нравственно нормальные люди иногда обнаруживают не свойственную им жестокость, если подвергаются психологическому давлению со стороны экспериментатора или увлекаются предложенной им экспериментальной ролью.

Подобное смещение установок часто наблюдаете при хулиганстве. Еще в 20-х гг. А.М.Халецкий писал в отношении хулиганов: «Приобретения культуры не являются прочным и непоколебимым достоянием человека. При известных условиях высшая психически деятельность начинает уступать низшей».