Модели долговременной памяти
В последние несколько десятилетий было создано немало всевозможных описаний организации долговременной памяти. Мысль о необходимости различать в структуре долговременной памяти два вида хранилищ выдвинул Е. Тульвинг (1972). Эти два вида хранилищ соответствуют делению памяти на семантическую и эпизодическую. В семантической памяти содержится вся информация, необходимая для того, чтобы пользоваться речью (слова, их символические репрезентации, правила манипуляции с ними). Эта память содержит все известные человеку факты как таковые, т. е. безотносительно к месту и времени их приобретения. В эпизодической памяти, наоборот, сведения и события «привязаны» применительно к времени и/или месту их получения. Информация, находящаяся в семантической и эпизодической памяти, в различной мере подвержена забыванию: в большей мере — находящаяся в эпизодической памяти, в меньшей мере — в семантической. Таким образом, автор исходит из предположения о множественности копий в памяти одного и того же факта (события), находящихся, однако, в разных хранилищах и имеющих свои законы забывания.
Гипотеза Е. Тульвинга не имеет целью дать описания упорядочения информации в каждом из хранилищ. Эту задачу пытаются решить, создавая модели семантической памяти. Их можно классифицировать на три категории: сетевые, теоретико-множественные и основанные на семантических признаках.
Сетевые модели описывают долговременную память как обширную сеть связанных между собой понятий, которая обладает максимальной упорядоченностью и компактностью. Подчеркивается концептуальный характер ассоциативных связей, в отличие от ассоциативной психологии (например, ель есть дерево).
В теоретико-множественных моделях предполагается, что в долговременной памяти представлены
59
определенные множества, наборы информации, соответствующие тому или иному семантическому классу. Эти множества могут рассматриваться как самостоятельные локальные хранилища видов информации, выделенные на основе семантических признаков. Причем одна и та же информация может содержаться во многих хранилищах, что составляет основу для ее извлечения из памяти по самым различным основаниям.
В модели, основанной на семантических признаках, постулируется, что информация в долговременной памяти представлена перечнем признаков, составляющих ряд от наиболее до наименее существенных, называемых, соответственно, определительными или характерными признаками. Совпадением или отличием определительных и характерных признаков детерминируется степень близости понятий в субъективном пространстве памяти.
Модели семантической долговременной памяти игнорируют факты невербального представления информации в памяти. Этот факт компенсируют теории двойственного и множественного кодирования А. Пайвио и М. Познера.
А. Пайвио (1971) исходит из разделения познавательных процессов на вербальные и невербальные, которым соответствуют две различные системы памяти. В ходе решения субъектом различных мнемических задач системы действуют совместно и могут в неодинаковой мере определять успешность запоминания. Две системы памяти участвуют в запоминании различного рода стимулов в соотношении:
Характер стимула
|
Используемая система памяти
|
|
образная
|
вербальная
|
|
Изображение
|
+ + +
|
+ +
|
Конкретное слово
|
+
|
+ + +
|
Абстрактное слово
|
–
|
+ + +
|
Вербальные механизмы играют некоторую роль в запоминании зрительного материала. Однако основные закономерности этого процесса определяются специфическими невербальными механизмами, которые способны самостоятельно обеспечить высокую
60
эффективность запоминания. Роль таких невербальных механизмов, по-видимому, возрастает с увеличением сложности и естественности запоминаемого материала.
В ряде исследований поиски верхнего предела зрительной долговременной памяти не увенчались успехом. Для объяснения способности к запоминанию больших объемов зрительной информации Д. Грин и А. Пуроит (1976) предложили следующую гипотезу: каждый параметр изображения можно представить в виде точки в многомерном пространстве перцептивных категорий. Чем сложнее материал, тем по большему количеству признаков будут различаться два изображения, тем больше расстояние между ними в многомерном пространстве, тем легче их различить и опознать.
М. Познер (1978) предлагает модель долговременной памяти, в которой постулируется существование трех уровней мнемических структур. Это уровень следов, копирующих физические свойства стимуляции в модальностно-специфической форме, уровень понятийных структур, в которых отображается прижизненный опыт субъекта, и уровень глобальных когнитивных систем в виде семантических сетей и субъективных пространств, необходимых для отражения окружающей действительности с требуемой степенью полноты.
Перечисленные виды моделей обладают разным уровнем обобщенности. Сетевые модели позволяют объяснить более разнообразный круг данных, относящихся как к семантической, так и к эпизодической памяти. Теоретико-множественные модели и модели, основанные на семантических признаках, относятся исключительно к семантической памяти. Наконец, структурные модели описывают организацию памяти в первую очередь с точки зрения наличия в ней структурных компонентов-хранилищ. Наиболее разработанная структурная модель долговременной памяти предложена Р. Аткинсоном (1980). Структурные компоненты системы памяти Аткинсона:
• перцептивное хранилище с временем хранения информации до 1 с;
61
Рис. 4. Схема памяти Р. Аткинсона.
• кратковременная память с временем хранения до 30 с;
• долговременная память с практически неограниченным временем хранения (рис. 4).
В модели памяти Р. Аткинсона наиболее полно представлена динамическая иерархическая организация всей системы памяти, в том числе процессов управления потоками информации. Автор рассматривает следующие регуляторные процессы, т. е. процессы, используемые для регулирования потока информации: кодирование, внимание к стимулу, распознавание, поиск в памяти, повторение. Информация, поступающая
62
в память — объект непрерывного процесса организации, соотнесения и интеграции с другой информацией, она преобразуется в различные типы внутренних кодов. При этом используемые в системе памяти процедуры кодирования, операции повторения, стратегии поиска существенно отличаются друг от друга для различных, даже внешне похожих задач. По Р. Аткинсону, готовность памяти, т. е. способность своевременно актуализировать мнемические следы и воспроизводить необходимую информацию, обеспечивается тем, что одно и то же событие или знание может быть представлено более чем в одной структуре памяти и посредством различного рода кодов (перцептивных, семантических и др.), что повышает вероятность извлечения события или знания. Информация, содержащаяся в кратковременной памяти, непосредственно доступна для воспроизведения. Возможность использования информации из долговременной памяти определяется эффективностью процессов поиска и извлечения. Алгоритмы поиска чувствительны к изменениям в содержании долговременной памяти, так что удержание новой информации может оказывать влияние на доступность старой. Информация, уже находящаяся в системе памяти, создает определенные ожидания относительно поступающей информации, что облегчает актуализацию мнемических следов.
Деление памяти на кратковременную и долговременную не является общепринятым. С точки зрения некоторых авторов (А. Мелтон, 1963), память есть единый процесс, который представляется различным при исследовании его с помощью различных экспериментальных приемов. В. Викелгрен (1975) систематизировал накопленные в психологических исследованиях факты о различиях характеристик памяти при кратковременном и долговременном хранении и пришел к выводу, что из 20 групп фактов лишь три могут служить для выделения кратковременной памяти как особой структурной единицы. Это форма кривой забывания, особенности интерференции при кратковременном и долговременном хранении и корсаковский синдром. Однако и эти факты автор объясняет исходя из гипотезы единой памяти. В частности, различные
63
участки кривой забывания описываются одним и тем же уравнением, а корсаковский синдром можно объяснить нарушением семантической обработки информации, необходимой для ее достаточно дифференцированного, а следовательно, и воспроизводимого представления.
Тем не менее, по мнению Р. Аткинсона, существует достаточно фактов, подтверждающих конструктивность и полезность различения кратковременного и долговременного хранилищ. Аткинсон полагает, что любая однопроцессная система, претендующая на объяснение той массы данных, которой мы располагаем в настоящее время, оказывается настолько сложной, что нельзя говорить об одном процессе.
Одной из альтернатив структурных моделей памяти является теория «уровней переработки информации» (М. Познер, 1969). То, что в теории двойственной памяти рассматривается как структурные компоненты системы памяти, в теории уровней переработки интерпретируется как процессы. Одно из важных преимуществ такого подхода состоит в том, что он допускает возможность различных способов кодирования информации как в долговременной, так и в кратковременной памяти. Таким образом, деление памяти на кратковременную и долговременную по меньшей мере полезно. Это деление может постулировать два хранилища информации — кратковременное и долговременное, — но оно допускает и предположение о двух уровнях переработки информации или каких-либо других двойственных процессах или механизмах.
64