Партийная система в первые годы Боннской республики

В 1949 г. Существовала раздробленная партийная система, что угрожало возвращением к «веймарской» нестабильности. В бун­дестаге первого созыва были представлены 2 основные партии, каж­дая из которых получила более четверти голосов избирателей (СДГ1Г и ХДС), 3 партии, каждая из которых получила не менее 5 % голосов (свдп, ХСС, КПГ), и 5 маргинальных партий, каждая из которых на­брала от 1,5 до 4 % голосов.

Аденауэр пытался ограничить влияние и изолировать правых и левых радикалов. В 1951 г. Был принят закон по охране конститу­ции («молниеносный закон»). Специальное ведомство получило пра­во проверять лояльность государственных служащих. В течение пер­вого десятилетия действия закона было привлечено к суду несколько десятков тысяч человек. Правительство ходатайствовало в ноябре 1951 г. Перед Конституционным судом о запрете двух экстремистских партий — праворадикальной Социалистической имперской партии (СИП) и КПГ. В октябре 1952 г. Суд признал деятельность СИП про­тиворечащей конституции и запретил ее. Процесс против КПГ занял более длительное время и завершился в августе 1956 г. Ее запретом. Коммунисты сами дали повод для запрета своей партии, отказавшись признавать Основной закон ФРГ; и выдвигали лозунги о необходи­мости «революционного свержения проимпериалисгического прави­тельства Аденауэра».

В 1952 г. Был принят закон о 5-процентном избирательном барье­ре, который должна была преодолеть любая партия, чтобы попасть в состав бундестага. Эта мера была направлена на то, чтобы партийная система состояла из двух-четырех крупных партий, что придало бы ей стабильность, а также на то, чтобы отсечь радикальные полити­ческие силы.

Не менее трудным делом представлялась консолидация сил, кото­рые поддерживали демократический порядок Боннской республики. Ориентированная на Запад внешняя политика Аденауэра встречала резкую критику со стороны националистов, которые считали ее изме­ной, поскольку западная ориентация фактически исключала возмож­ность быстрого преодоления раскола Германии. Самым серьезным противником Аденауэра являлась социал-демократическая партия, которая выступала как «непримиримая оппозиция». В противостоя­нии СДПГ политике западной ориентации обнаруживается одно из основополагающих различий между первой и второй немецкими рес­публиками — в смене ролей между левыми и правыми. В Веймарской республике левые были интернационалистами, а правые — национа­листами. В Боннской республике ключевые позиции занимали пра­воцентристские силы, выступавшие в поддержку наднациональной интеграции, а социал-демократия выступала как партия немецкого единства.

Но социал-демократической партии, руководимой после смерти Шумахера 20 августа 1952 г., Эрихом Оппенхауэром (1901-1963), не хватало как сильной личности типа Аденауэра, так и привлекательной для большинства населения политической программы. Эта партия удовлетворялась сохранением традиционных установок классовой рабочей партии.

Аденауэр рассчитывал на уменьшение влияния социал-демокра­тов по мере улучшения социально-экономического положения. Поэ­тому для правительства весьма важным оказалось развитие деловых отношений с ОНП. Препятствуя политической деятельности профсо­юзов, правительство в то же время способствовало утверждению на предприятиях атмосферы сотрудничества между предпринимателя­ми и профсоюзами. Важную роль в этом процессе сыграло законо­дательство об участии рабочих в управлении. Ослабление основного социального конфликта влияло на эволюцию партий и партийной системы в целом. На Гамбургском съезде (1953) ХДС расстался с «со­циалистическим» лозунгом обобществления производства, который содержался в Аленской програхмме. Жесткая риторика по германско­му вопросу была рассчитана на привлечение голосов «изгнанных». ХДС получал прирост голосов за счет мелких правоцентристских партий, а также за счет избирателей из быстро растущего «среднего класса».

Успехи экономической и внутренней политики принесли Аденауэ­ру победу на выборах в бундестаг 6 сентября 1953 г. ХДС/ХСС с 45,2 % голосов (на 14,2 % больше, чем в 1949 г.) Одержали вверх над СДПГ, получившей только 28,8 % (ранее 31,2 %). Потери также понесли сво­бодные демократы, получив 9,5 % (ранее 11,9 %). К выигравшим при­надлежали Общегерманский бяок/Союз лишенных родины и прав (СЛРП) с 5,9 % голосов. Немецкая партия не преодолела 5-процент­ный барьер, но с десятью мандатами вновь попала в бундестаг благо­даря предвыборному соглашению с ХДС. Общегерманская Народная партия во главе с Густавом Хайнеманном получила только 1,2 %. КПГ также не преодолела барьер, получив 2,2 %, — на 3,5 % голосов мень­ше, чем на выборах 1949 г.

Победа ХДС/ХСС объяснялась во многом социальным спокойс­твием, которое было связано с экономическим процветанием и ши­роко распространенным стремлением к стабильности и личному бла­гополучию. Победе христианских демократов способствовал также шок, который пережило западногерманское общество в июне 1953 г., когда в ГДР для подавления выступлений рабочих были использо­ваны советские оккупационные войска. Бундестаг принял решение отмечать ежегодно 17 июня как День немецкого единства.

«Изгнанные» и «бывшие» в Боннской республике

Итоги выборов 1953 г. Дали Аденауэру шанс, расширив пре­жнюю коалицию за счет включения СЛРП, получить большинство в две трети депутатских мест, нужное для изменения Основного закона и принятия решения о перевооружении. И хотя два руководителя СЛРП имели национал-социалистическое прошлое — председатель партии Вальдемар Крафт (1898-1977), бывший член СС, и Теодор Оберлендер (1905-1998), участник гитлеровского «пивного путча» 1923 г., — Аденауэр перешагнул через свои убеждения и ввел их в состав кабинета. Таким образом он хотел получить дополнительную поддержку своей политики.

СЛРП играл в начале 1950-х гг. Важную роль, опираясь на Союз изгнанных немцев и Союз землячеств. Количественно и политиче­ски самыми значимыми были землячества немцев из Судет (в 1955 г. Около 340 тыс.). Силезии (318 тыс.) И Восточной Пруссии (130 тыс.). В 1957 г. Эти организации объединились в «Союз изгнанных — Объ­единенные землячества и земельные организации», который, по данным организаторов, насчитывал более 2 млн членов. Но они представляли интересы гораздо большего круга граждан: по закону статус изгнанного передавался по наследству. Поэтому число изгнан­ных в 1970 г. Составило 8,9 млн, из них 2,6 млн человек были моложе

19. Лет.

Проблема изгнанных была тесно связана с проблемой «бывших», то есть с общественной оценкой итогов Второй мировой войны и эпохи Третьего рейха. Отношение западных немцев к недавнему прошлому было двойственным. С одной стороны, осуждались Гитлер и его диктатура, с другой стороны, преобладало мнение, что винов­ны в преступлениях только руководители НСДАП и СС. В 1949 г. И 1954 г. Бундестаг подавляющим большинством голосов объявлял амнистию рядовым членам НСДАП. Промышленники и дипломаты, которые были осуждены как военные преступники и отбывали нака­зание в тюрьмах, вызывали сочувствие в широких слоях общества. В 1952-1953 гг. Были выпущены на свободу генералы А. Кессельринг, Э. Фон Макензен и Э. Фон Манштейн, которых Аденауэр даже принял в резиденции канцлера.

Самые громкие призывы почтить «память немецких солдат» и ре­абилитировать бывших национал-социалистов исходили от СЛРП, Немецкой партии и свдп. О голосах «бывших» заботились и социал- демократы. Руководители СДПГ призывали чтить память немецких солдат и противопоставляли «чистый вермахт» «преступным СС». Преступными признавались в общественном мнении только «чер­ные» СС, но не СС, которые сражались на фронте. 45 % респондентов, опрошенных в 1951 г., считали лучшим временем для Германии годы рейха до 1914 г., 42 % — 1933-1939 гг. И только 2 % — ФРГ. Хорошее мнение о Гитлере имели почти четверть опрошенных.

В подобной атмосфере и состоялось скандальное назначение в 1953 г. На пост статс-секретаря ведомства канцлера Ханса 1)гобке (1898-1973), бывшего сотрудника министерства внутренних дел нацистской Германии, который дал официальный комментарий к нюрнбергским «расовым законам». Несмотря на многочисленные протесты, на то, что суд ГДР приговорил его к пожизненному за­ключению, Глобке оставался в правительстве до конца правления Аденауэра.