Отрывок 7

Suidas, в слове Θρα;˜;ֽκες.

Фракияне клятвы не знают. Эту поговорку припоминает Менандр в первой книге: «В этой земле,— говорит он,— один посланник, получив удар копьем в грудь, умер. Отсюда у ионян и эолян пословица „Фракияне клятвы не знают“» ¹⁵.

Отрывок 8

(Около 561 г. по Р. X.; Юстиниана 35 г.)

Ехс. de leg. Rom. P. 133.

Аммиг ¹⁶, франк, стал лагерем при реке Аттисе ¹⁷, через которую римляне хотели переправиться. Нарсий (Нарсис), узнав о том, отправил к Аммигу в звании посланника Памфрония, одного из царских патрикиев, и Вуна ¹⁸, {325} управляющего царским имуществом, для объявления ему, чтобы он отступил и отнюдь не возобновлял войны с римлянами, потому что между римлянами и франками в это время заключено было перемирие. Аммиг отвечал посланным, что до тех пор не отступит, пока рука его в силах потрясать дротом.

Отрывок 9

(Около 562 г. по Р. Х.; Юстиниана 36)

Ехс. de leg. gent. 101.

Юстиниан принял посольство аваров, которые требовали, чтобы было им позволено осмотреть землю, куда их племя могло бы поселиться. Вследствие донесения полководца Юстина, царь имел намерение поселить этот народ в земле эрулов, то есть там, где перед этим жили эрулы. Эта земля называется Второй Пеонией ¹⁹. Царь изъявлял на то согласие, если только авары охотно там поселятся. Но авары были так привязаны к своей земле, что и не думали поселяться вне Скифии. Это дело осталось без движения. При всем том полководец Юстин отправил в Византию аварских посланников и дал знать царю, чтобы тот подольше задержал их в городе. Он успел привязать к себе одного авара по имени Ику-{326}нимон, который объявил ему за тайну, что авары одно говорят, а другое думают, что они употребляют самые умеренные слова и прикрывают кротостью обман, что под видом, будто хотят перейти по сю сторону Истра для утверждения дружбы с римлянами, они на самом деле умышляют совсем другое и намерены, если только удастся им, переправиться через реку, напасть на римлян со всеми силами. Узнав это, Юстин писал царю о задержании аварских посланников в Византии, потому что авары не решатся перейти реку, пока посланники их не будут отпущены. Между тем как Юстин действовал таким образом, он также заботился и об охранении на реке переправы. Он поручил Вону, начальнику дворцовой стражи, оберегать реку. Посланники аварские, не достигнув цели своего приезда в Византию, получили от царя обычные подарки, купили все для себя необходимое, между прочим и оружие, и были отпущены. Однако же царь дал Юстину тайное повеление каким-нибудь образом отнять у них оружие. Полководец, приняв посланников на возвратном пути, исполнил данное ему повеление. Отсюда началась между римлянами и аварами вражда, которая уже давно тлела под спудом; поводом к ней в особенности было то, что не тотчас отпущены посланники, тогда как Ваян очень часто приказывал им возвратиться; но царь, зная хорошо замыслы Ваяновы, всеми мерами так устраивал обстоятельства, чтобы посланники задержаны были в столице. {327}

Отрывок 10

Ехс. de sent Mai 354, 355.

Человек, обиженный правителем, большей частью имеет неудовольствие на государство.

Владетель турков Силзивул ²⁰, узнав о побеге аваров, которые ушли по нанесении вреда туркам, со свойственной варварам дерзостью сказал: «Авары не птицы, чтобы, летая по воздуху, избегнуть им мечей туркских; они не рыбы, чтобы нырнуть в воду и исчезнуть в глубине морской пучины; они блуждают на поверхности земли. Когда покончу войну с эфталитами, нападу на аваров, и они не избегнут моих сил». Говорят, после этих-то хвастливых слов Силзивул устремился против эфталитов.

Катулф, удерживая эфталитского вождя от дальнейшего похода, говорил пословицу простую, в которой, однако же, есть сила убеждения: «В своем дворе одна собака сильнее десяти чужих».

Нет ничего вернее неверности победы.

В великих опасностях часто смелость сопровождается надеждой.

Мне не должно умалчивать истину; не скажу ничего в угодность сильным Кто против общего мнения превозносит человека, не имеющего в себе ничего славного, тот выставляет хва-{328}леного на посмешище другим. Если он будет скрывать истину они сочтут его лжецом в самых известных делах.

Победа — нечто крылатое, она легко может ускользнуть. Потому-то и Омир говорит, что она меняет людей.

Душа, обладаемая страхом, нимало не заботится о своих обязанностях.

Все хорошее и дурное взвешивается мнением человеческим; от воли получается перевес.