Глава девятая перенесенный эпитет

Перенесенный эпитет тоже является особой формой определения. Однако он выделен в отдельную главу по двум причинам. Во-первых, он встречается не только в английском языке, но и в русском. Однако в русском он имеет более узкий круг применения и в значительной степени является характерной особенностью поэтической речи. Во-вторых, потому что его особенность заключается в его отнесенности, а не в его структуре. Его отличительной чертой является несовпадение логической и синтаксической отнесенности. Синтаксически он оторван от определяемого слова и присоединен к слову, с которым он семантически не связан, что является нарушением существующих норм сочетания определяемого и определения. Норма требует совпадения обоих этих элементов — семантического и синтаксического. А такое несовпадение создает эффект неожиданности, который и лежит в основе всякого стилистического приема и обусловливает его выразительность. «Неожиданность слова тесно связана со смысловой емкостью высказывания... количество информации в слове связного высказывания пропорционально неожиданности слова».

Следует отметить, что сочетаемость в английском языке гораздо более свободна, чем в русском. Конечно, нельзя сочетаемость в английском языке считать открытой, парадигматическая валентность накладывает на нее какие-то ограничения, с которыми приходится считаться даже при индивидуальном употреблении. Но она, несомненно, является очень гибкой, и это открывает широкие возможности для использования перенесенного определения как в языке, так и в речи. По существу целый ряд стилистических приемов основывается на нарушении привычной сочетаемости: зевгма, оксюморон, оживление метафоры при обновлении фразеологических единств.

Это несовпадение логической и синтаксической отнесенности в определении и является самой сущностью перенесенного эпитета, но при этом одновременно имеет место и метонимический перенос. Например:

His speech struck the astonished ears of working class delegates at Margate. ("Daily Worker")

Речь его поразила изумленных рабочих-делегатов в Маргейте.

Определениеastonished,логически относящееся кworking class delegates,определяет существительноеears,которое в свою очередь является метонимией.

His last conscious vision was that of Carl waving a ,.despairing handkerchief. (P. La Mure)

Последнее, что осталось в его сознании, был Карл, с отчаянием махавший носовым платком.

В обоих случаях в переводе пришлось отказаться от сохранения перенесенного эпитета в силу более жестких норм сочетаемости в русском языке. Ведь .нельзя сказать ни «изумленные уши», ни «отчаянный платок». Следует отметить, что оба эти примера принадлежат к разным стилям языка — первый взят из газетной статьи, второй из художественного произведения. Но в обоих случаях нормы русского языка определили характер перевода.

О степени распространенности перенесенного эпитета в английском языке можно судить по тому, что ему свойственны как синтагматические, так и парадигматические связи. Он употребляется не только как стилистический прием, как в русском языке, но и служит чисто логическим целям как способ очень сжатого, компактного выражения мысли. Так например, в сочетанииan early conference,столь часто встречающемся в газетных статьях, прилагательное earlyфактически является своеобразным перенесенным определением. В этом клише не содержится никакого элемента экспрессивности, его цель — информационная лаконичность. Сохранение такого сочетания в переводе совершенно невозможно. При переводе приходится веодить дополнительное слово, чтобы создать привычное для русского языка сочетание-клише — конференция (состоится) 6 самом недалеком будущем (в ближайшем будущем).

Аналогичное сочетание употребляется Аленом Хаттом. в его книге"TheConditionsof the Working Class in Britain"

The early horrors of the factory system in Lancashire. Ужасы фабричной системы Ланкашира на ранней стадии ее развития.

Точно также чисто языковым, а не экспрессивным является сочетаниеpunishable definition of communism,в котором прилагательноеpunishableявляется перенесенным определением: синтаксически оно определяет существительное definition,а логически — его дополнениеcommunism.

It (the act) included into its punishable definition of "communism" anything "which aims at bringing about any political, industrial, social and economic change within the Union (of South Africa) by the promotion of disturbance or disorder"... (W. Pomeroy)

Под определение «коммунизма» подводилось и каралось все, «что имело своей целью вызвать в (Южно-Африканском) Союзе перемены в политической, промышленной, социальной или экономической областях путем волнений и беспорядков...»

Сочетание с перенесенным определениемpunishable definition of communismочевидно возникло совершенно естественно по образцу сочетанийpunishable offence, punishable misdemeanour,в которых, безусловно, нет никакого переноса определения.

Перенос определения, не выполняющий никакой стилистической функции, имеет место и в следующем примере:

A capacity for leadership made this young man from Merseyside a mass leader of the unemployed. ("Morning Star")

Благодаря своим способностям к руководству этот молодой человек, родом из Мерсейсайда, сделался вождем безработных масс (массового движения безработных).

Можно привести много аналогичных примеров переноса определения в газетно-публицистическом стиле — сообщениях, статьях обозревателей и в передовых статьях, так же как и в научной прозе (гуманитарные науки). Однако и в газет

Ив

ных статьях встречаются случаи актуализации перенесенного определения, которое уже можно считать эпитетом благодаря его необычности и экспрессивности. Например:

Swiss bankers whose secret subterranean vaults have long been the world's principal haven for nervous money— accounts whose owners are not anxious to admit ownership. ("Newsweek")

Швейцарские банкиры, чьи тайные подземные сейфы уже давно являются надежным прибежищем для так называемых «нервных» денег — вкладов, владельцы которых не очень стремятся называть себя.

Перенесенный эпитет сохранен в переводе, но с оговоркой, которая несколько уменьшает его необычность для русского языка.

В художественной литературе многие перенесенные определения тоже едва ли можно считать эпитетами. Например, в язык уже вошло такое сочетание, какwhite wedding.

I know we all thought she was awfully old for a white wedding, thirty or something terrible. (Nancy Mitford)

Мы все считали ее ужасно старой для «белой свадьбы», тридцать лет — это что-то страшное.

Но сочетаниеwhite weaknessв романе Маргарет Митчел безусловно является эпитетом, выразительным благодаря своей неожиданной отнесенности.

Melanie needed a doctor. She was not recovering as she should and Scarlett was frightened by her white weakness. (Margaret Mitchell)

Мелани был нужен врач. Она никак не поправлялась, и Скарлет пугала ее смертельная бледность и слабость.

В этом случае перенесенный эпитет не может быть сохранен в переводе, но его функция как-то компенсируется традиционным сочетанием смертельная бледность.

Такое широкое использование перенесенных определении становится предпосылкой для индивидуального употребления перенесенного эпитета. Решающим фактором в определении степени выразительности эпитета является степень его неожиданности (конечно, с точки зрения английского, а не русского языка). Двойная отнесенность делает перенесенный эпитет очень эффектным стилистическим средством. Однако и в стиле художественной прозы перенесенные эпитеты обладают различной силой экспрессивности. Это особенно относится к столь часто встречающимся переносам чувства или действия человека на часть тела. Такие эпитеты утратили свою необычность и их можно считать трафаретными.

Неcocked a quizzical eyebrow. (Georgette Heyers) Он насмешливо поднял одну бровь. Isabel shrugged an indifferent shoulder. (S. Maugham) Изабел безразлично повела плечом. Неwaved a warning finger. ("National Geographic Magazine")

Он предостерегающе погрозил пальцем.

Подобные эпитеты чаще всего переводятся наречием, без компенсации. Некоторые из такого рода эпитетов, менее привычные, допускают и иные способы перевода.

Неhad no idea what to say except "good evening", at the same time ruffling a flustered hand through his hair. (H. E. Bates)

Он не знал, что сказать и пробормотал только «добрый вечер», взъерошив свои волосы дрожащей от волнения рукой.

Интересно сравнить два нижеследующих примера, в которых перенесенные эпитеты различаются и по своей структуре и по своей отнесенности, хотя в обоих говорится о цвете глаз.

Polly's blue look was now upon me... (Nancy Mitford) Теперь взгляд синих глаз Полли остановился на мне. My father was watching with mild blue-eyed interest. (C. P. Snow)

Мой отец с интересом смотрел (на него) ласковым взглядом своих голубых глаз.

Но и такого рода эпитеты иногда бывают весьма неожиданными.

Madame Lefevre, reclining in thin elegance on a hard Empire sofa and smoking a yellow cigarette in a green holder. (J. Tey)

Мадам Лефевр, худая и элегантная, сидела, грациозно откинувшись на твердом ампирном диванчике, куря желтую сигарету в зеленом мундштуке.

В этом случае перенесенный эпитет передан определениями в постпозиции, которые благодаря своей предикативности более выразительны, чем определения в препозиции. Это тоже является некоторым возмещением утраты выразительности.

Довольно обычны, а следовательно трафареты, эпитеты, в которых перенос делается с человека на привычные для него предметы, части суток и еду — обед, ужин:a thoughtful pipe, a hasty luncheon, a quick cigaretteи т. п.

Неflicked open his snuff-box and took a meditative pinch. (G. Heyers)

Он открыл табакерку и задумчиво взял понюшку табаку.

Но и здесь возможны разные градации экспрессивности. Сочетаниеa laughing lunchбезусловно выразительнее, чемa hasty lunch.

It was a laughing lunch after the football match as the boys vaunted over who had performed best and needled those who hadn't. ("Morning Star")

Это был веселый обед после футбольного матча. Ребята громко хохотали, превозносили отличившихся и дразнили тех, кто сплоховал.

В этом случае пришлось прибегнуть к лексическим трансформациям.

Неожиданно выразительный и насмешливый эпитет видим в следующем примере:

Without breaking the silence I took a reverent glass of Chambertin to Uncle Jo's memory.

Heнарушая молчания, я с глубочайшим почтением осушил стакан шамбертина в память дядюшки Джо.

По этой же модели построены следующие два перенесенных эпитета — один из них взят из художественной прозы (роман Лоренса Даррела), а другой из газеты (рецензия на кинофильм). Оба являются очень оригинальными и трудными для перевода.

I traversed the dance-floor cautiously in the direction of the supper-room from which I could hear the thirsty snap of champagne corks.

Я осторожно пересек бальный зал, направляясь к буфету, откуда доносилось заманчивое хлопанье пробок от шампанского, вызывавшее желание выпить.

Стилистический прием, как таковой,: остался непере- -данным. Передано только его смысловое содержание с некоторой долей компенсации благодаря эпитету заманчивое.

Columbia's "Lawrence of Arabia" is a remarkable film and superlatively well made. Four tense and thirsty hours of sand and camels with only an occasional dull patch is no mean achievement. ("Daily Worker")

Фильм «Лоренс Аравийский», производство киностудии «Колумбия» — замечательный фильм и превосходно снят. Четыре напряженных часа, безводная, знойная пустыня, пески, верблюды и только изредка неудачный кадр. Это большое достижение.

В этом варианте перевода перенесенный эпитет отнесен к пустыне. При помощи метонимического переноса прилагательноеthirstyпереведено словами — безводная, знойная. Возможно и другое толкование перенесенного эпитета и, следовательно, другой перевод.

Четыре часа вы сидите в напряжении, с пересохшим горлом, глядя на пески и верблюдов. Только изредка попадается неудачный кадр. Это больше достижение.

Таким образом, отсутствие выраженной семантической связи в лексической сочетаемости перенесенного эпитета и определяемого им слова допускает в некоторых случаях двоякое толкование, как видно из предыдущего примера. Перевод в таких случаях, более чем когда-либо, не является однозначным. Мы уже говорили в главе о стилистических трансформациях о возможности разных вариантов перевода в зависимости от семантической структуры слова (см. soft panic).При переводе перенесенного эпитета все зависит от его логической отнесенности и заключенных в нем семантических связей, которые иногда выявляются в переводе.

Смысловая связь между перенесенным эпитетом и синтаксически определяемым им словом очень ясно выступает в нижеследующем примере, но семантическая отнесенность является очень неожиданной, что придает ему большую стилистическую значимость.

Неpushed the portrait at her.

What did she think of it? If that man were her patient what would be her verdict?

"Liver," she said crisply, and bore away the tray in heel-tapping protest, all starch and blond curls. (J. Tey)

Он подвинул ей портрет.

Что она о нем думает? Если бы этот человек был ее пациентом, каков был бы ее диагноз?

«Печень», — решительно отчеканила она и унесла поднос, возмущенно стуча каблучками, чтобы выразить свой протест, вся накрахмаленная и завитая.

Следует отметить, что сочетание с перенесенным эпитетом как-то усиливает остальные семантические элементы последнего предложения, ставит на них акцент, что дает право перевести наречиеcrisplyдвумя словами: решительно отчеканила, тем более что все предложение носит эмфатический характер, что особенно подчеркивается заключительным эллиптическим фразовым сочетанием, основанным на модели типаall smilesи т. п.

Ранее уже говорилось, что сочетаемость тесно связана с семантической системой языка. Актуализация семантических связей между словами создает широкие возможности для употребления перенесенного эпитета. Рассмотрим несколько примеров таких индивидуально созданных связей между словами.

She caught a horrid glimpse of the apparition. (Victoria Holt)

Трудность перевода этого предложения усугубляется тем, что перенесенный эпитет разрывает устойчивое сочетание, выступая в качестве инородного элемента.

Она вдруг увидела страшное привидение.

Перевод выделяет логическую связь между определением и определяемым, ослабляя тем самым стилистический эффект.

In the narrow darkness between the doors he drew his pistol. (Earl Gardner)

В узком темном промежутке между дверями он вынул свой пистолет.

Абстрактное существительноеdarknessзаменено конкретным сочетанием темный промежуток.

I was awoken the following morning by a cold, rubbery nose being pushed into my eye, and hearing Juanita's wheezy grunts of greeting... I unwrapped her and...she even stood up for a brief, wobbly moment. (G. Durrell)

На следующее утро меня разбудил холодный «резиновый» нос, который ткнул меня в глаз, и я услышал хриплое хрюканье Жуаниты, которым она меня приветствовала. Я развернул ее и она, шатаясь, на мгновение встала на ноги.

Очень любопытен следующий перенесенный эпитет, тоже основанный на переносе, — состояние животного характеризует абстрактное понятие.

Montrose, once more in curled luxurious possession of the basket, watched Mary's departure and drowsed back to sleep. The cat was not an early riser. (I. Murdoch)

Монтроз, который, свернувшись клубочком, блаженствовал в своей вновь обретенной корзинке, посмотрел на выходившую Мэри и вновь заснул. Этот кот не любил рано вставать.

Перевод перенесенного эпитета и определяемого им словаpossessionпотребовал многочисленных грамматических и лексических трансформаций.

Рассмотрим еще один пример с очень необычной соотнесенностью.

They stood aside to let a little woman with four dachshunds pass them in a busy tangle. (I. Shaw)

Они посторонились, чтобы дать пройти маленькой женщине с четырьмя таксами на поводке. Таксы бежали так суетливо, что спутались в сплошной клубок.

Стилистический прием в переводе не сохранен, но в какой-то мере компенсирован.

В заключение приведем еще один интересный пример.

Anything unusual attracted her; the idea of sleeping six to a room, like the Neapolitans, seemed so charmingly far from the memory of her own small square solitude as did the complex associations of Clelia's room... (Margaret Drabble)

Соотнесенность в этом предложении еще более необычна. Перенесенный эпитет выражен двумя конкретными прилагательными, которые по существу определяют комнату, но синтаксически отнесены к абстрактному существительному, выражающему состояние одинокой девушки, жившей в этой комнате.

Все необычное привлекало ее; мысль о том, чтобы спать, как неаполитанцы, вшестером в одной комнате, была так же привлекательно далека от ее собственного одинокого существования в четырех стенах ее маленькой комнатки, как и от богатой всякими ассоциациями комнаты Клелии.

В основе каждого стилистического приема лежит какое-нибудь языковое явление. Например, как уже говорилось выше, целый ряд лексико-стилистических приемов основан на взаимодействии каких-нибудь двух типов значений — прямого и переносного, денотативного и эмоционального и т. д. В основе перенесенного эпитета лежит необычная сочетаемость. Это нарушение привычных норм сочетаемости (установленных узусом), то есть актуализация семантических связей, и создает эффект неожиданности, который играет такую большую роль в стилистике речи. А столь частое употребление перенесенного эпитета как стилистического приема, очевидно, тесно связано с не менее частым использованием перенесенного определения в различных стилях языка, которое далеко не всегда имеет эмоциональную окраску. Такие определения являются вполне обычными и естественными в английском языке, но сохранение подобных сочетаний в переводе может быть воспринято как прием, а не как языковое явление.