V. Итог

Оба принципа государственной политики, ориентированные на то, чтобы обеспечить функционирование государства как силы, ус­танавливающей порядок, полностью соответствуют принципам, которые имеют силу для построения достаточного экономическо­го порядка. Данное определение имеет существенное значение.

Роспуск или ослабление властных группировок, без чего госу­дарство может оказаться бездеятельным, одновременно делает воз­можным обеспечение достаточного регулирования экономического процесса с помощью конкурентных цен. А что касается ограниче­ния экономической политики рамками влияния на формы хозяйст­вования, то оно соответствует не только способностям государствен­ных органов, но и является как раз тем, что оказывается необходи­мым для того, чтобы возник достаточный экономический порядок. Итак, принципы государственного и экономического порядков яв­ляются конформными.

Из этого следует: хотя современное государство и не является достаточной силой, устанавливающей порядок, оно могло бы стать ею. Одной из предпосылок этого является наличие определенной, а именно четко обозначенной экономической политики. Сколь оши­бочно видеть в существующем государстве премудрого и всесильно­го попечителя всех экономических свершений, столь же неправиль­но воспринимать как нечто заданное фактически существующее го­сударство, раздираемое властными группировками, чтобы затем ло­гично потерять всякую надежду на возможность решения экономи­ческой проблемы политики порядков.

Интердепенденция государственного и экономического поряд­ков вынуждает браться за построение сразу обоих порядков. Это — решающий момент. Оба порядка являются лишь частями общего порядка, который предстоит построить. Без конкурентного порядка не может возникнуть государство, способное осуществлять Деятельность, а без такового невозможен и конкурентный порядок.

ВТОРОЙ РАЗДЕЛ: наука

I. Новый вопрос

Этим ответом ставится новый вопрос: как можно осуществить эту общую реорганизацию государственного и экономического по­рядков? Какая сила, устанавливающая порядок, может быть их но­сителем? Существует ли такая сила вообще?

Историческая реальность в решающей степени определяется мышлением и представлениями людей. Например, образование го­сударства в XVIII и XIX вв., крупная политико-экономическая ре­форма начала XIX в., преодолевшая меркантилизм, русская рево­люция 1917 г. и последующие десятилетия русской истории или ка­кие-либо другие исторические события в своей существенной части сформировались под воздействием идей человека и господствовавших в руководящих слоях взглядов, из которых в острой полемике с существующим миром вытекал их образ действий, «Элементы, призванные продолжать развитие, всегда существуют как в мышле­нии, так и в бытии; независимо друг от друга они возникают то тут, то там, чтобы лишь позднее и постепенно соединиться для оказания совместного воздействия»¹ (Франц Шнабелъ).

Широко распространенное мнение отрицает или преуменьшает самостоятельное влияние духовных сил в истории. Оно видит в них отражение внешнего окружающего мира. Именно это и есть еще один отличительный признак господствующего взгляда на историю. Подобно тому, как этот взгляд отвергает возможность свободы в ис­тории, он отрицает или преуменьшает самостоятельное влияние на историю духовных категорий — мышления, желания и веры лю­дей. Тем самым этот взгляд на историю также вступает в конфликт с реальностью. Люди являются носителями истории человечества. В решающей степени действия людей зависят от того, о чем они ду­мают, чего хотят и во что верят. То, что только развитие техники или организация социальной и политической жизни определяют развитие истории вообще и истории нашей эпохи в частности, не со­ответствует действительности. Решающее влияние духовной пози­ции человека проявляется повсюду. Убеждения приобретают наи­большую силу тогда, когда они становятся привычкой, а люди од­новременно не замечают, насколько их представления о Боге, мире, человеке, свободе и государстве определяют их образ действий. «Привычка делает невидимым то, на чем покоится наше существо­вание» (Гегель).

Итак, тот факт, что современное государство неспособно решить экономическую задачу политики порядков и что для этого нет ника­ких иных организаций, вовсе не означает, что задача упорядочения вообще неразрешима. Остается возможность сформировать поря­док в государстве и экономике, опираясь на умственный труд и ока­зываемое им влияние.

Mutatis mutandis² мы в XX в. в вопросах экономического поряд­ка находимся в ситуации, которую можно сравнить с состоянием правовой политики в XVII и XVIII вв. В противовес непрекращав­шимся актам произвола князей, сословий и их органов мыслители-правоведы того времени, начиная с профессоров-схоластов естест­венного права и кончая Кантом, требовали реализации права через установление достаточного правового порядка. Они разработали правовые принципы. Но кто должен был их реализовать? Каких-либо соответствующих общественных и политических институтов вначале не существовало. Однако с течением времени влияние мышления категориями правового государства стало настолько сильным, что оно начало формировать государственную и позитив­но-правовую реальность. Фактически это влияние превратилось в силу, устанавливающую порядок. Оказалось, что эти мыслители-правоведы были людьми, проложившими путь в будущее.

Мы находимся в аналогичном положении. Но станет ли мышле­ние в нашу эпоху силой, устанавливающей порядок, зависит от дейст­венности этого мышления. Данный вопрос остается пока открытым.