ИНСТИТУТ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РАН

КИЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. ХРИСТИАНА АЛЬБРЕХТА

РОССИЙСКО-ГЕРМАНСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

СОВРЕМЕННОЕ МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО

В РОССИИ И ЕВРОСОЮЗЕ

КНИГА ПЕРВАЯ

МОНОГРАФИЯ

Под редакцией

М.М. БОГУСЛАВСКОГО, А.Г. ЛИСИЦЫНА-СВЕТЛАНОВА, А. ТРУНКА

Координатор издательского проекта - руководитель проекта ИГП РАН по развитию правового сотрудничества России, Германии и Евросоюза в сфере науки и образования кандидат юридических наук, доцент С.И. Крупко.

Коллектив авторов

Алиев Азер, LL.M. (Университет Гейдельберг, ФРГ). Научный сотрудник Института права стран Восточной Европы Кильского университета им. Христиана Альбрехта (Киль, ФРГ) - гл. 4 разд. III (совместно с М.М. Богуславским).

Базедов Юрген (Гамбург, ФРГ), доктор права, профессор, Dr. h.c., LL.M. (Harvard Univ.). Директор Института иностранного и международного частного права им. Макса Планка - гл. 7 разд. I.

Бардина Марина Петровна (Москва, Россия), кандидат юридических наук. Старший научный сотрудник Института государства и права РАН (сектор правовых проблем международных экономических отношений). Арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Член Российской ассоциации международного права - гл. 1 разд. IV.

Бахин Сергей Владимирович (Санкт-Петербург, Россия), доктор юридических наук, профессор. Заведующий кафедрой международного права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Арбитр Третейского суда при Ассоциации юристов России. Арбитр Санкт-Петербургского международного коммерческого арбитража. Член Российской ассоциации международного права - гл. 5, 6 разд. I.

Богуславский Марк Моисеевич (Москва, Россия), доктор юридических наук, профессор, Dr. h.c., заслуженный деятель науки РФ. Главный научный сотрудник Института государства и права РАН (сектор правовых проблем международных экономических отношений). Член Российской ассоциации международного права - предисловие (совместно с А.Г. Лисицыным-Светлановым и А. Трунком), гл. 9 разд. I, гл. 3 разд. III, гл. 4 разд. III (совместно с А. Алиевым).

Вельяминов Георгий Михайлович (Москва, Россия), доктор юридических наук, профессор. Главный научный сотрудник Института государства и права РАН (сектор правовых проблем международных экономических отношений). Арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Член Российской ассоциации международного права - гл. 2 разд. I.

Вилкова Нина Григорьевна (Москва, Россия), доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ. Профессор кафедры частного права Всероссийской академии внешней торговли. Член Международного арбитражного суда при Международной торговой палате, арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ, Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Белоруссии, Болгарии и Киргизии, член Королевского института арбитров (Лондон), член Арбитражного суда при Международной торговой палате (Париж), член Королевского института арбитров (Лондон). Член Российской ассоциации международного права - гл. 8 разд. I.

Вознесенская Нинель Николаевна (Москва, Россия), доктор юридических наук, профессор. Ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН (сектор правовых проблем международных экономических отношений). Арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Член Российской ассоциации международного права - гл. 10 разд. I, гл. 1 разд. II.

Довгерт Анатолий Степанович (Киев, Украина), член-корреспондент Академии правовых наук Украины, заслуженный юрист Украины, доктор юридических наук, профессор. Заведующий кафедрой международного частного права Института международных отношений Киевского национального университета им. Тараса Шевченко - гл. 5 разд. III.

Зыкин Иван Семенович (Москва, Россия), доктор юридических наук, профессор. Заведующий сектором правовых проблем международных экономических отношений Института государства и права РАН. Первый заместитель председателя Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Адвокат. Член Российской ассоциации международного права - гл. 4 разд. I.

Лисицын-Светланов Андрей Геннадьевич (Москва, Россия), академик Российской академии наук, директор Института государства и права РАН. Сопредседатель Российско-германского юридического института. Арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Адвокат. Член Российской ассоциации международного права - предисловие (совместно с М.М. Богуславским и А. Трунком), гл. 1, 3 разд. I.

Мартини Дитер (Гамбург, ФРГ), доктор права, профессор. Институт иностранного и международного частного права им. Макса Планка - гл. 2 разд. IV.

Паздан Максимилиан (Катовице, Польша), доктор права, профессор. Факультет права и управления Университета Силезии в Катовице - гл. 2 разд. III.

Сир Курт (Гамбург, ФРГ), доктор права, профессор, Dr. h.c., M.C.L. (Ann Arbor). Институт иностранного и международного частного права им. Макса Планка - гл. 1 разд. III.

Тимохов Юрий Алексеевич (Москва, Россия), кандидат юридических наук. Старший научный сотрудник Института государства и права РАН (сектор правовых проблем международных экономических отношений). Арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Член Российской ассоциации международного права - гл. 4 разд. IV.

Трунк Александр (Киль, ФРГ), доктор права, профессор. Директор Института права стран Восточной Европы Кильского университета им. Христиана Альбрехта. Сопредседатель Российско-германского юридического института - предисловие (совместно с М.М. Богуславским и А.Г. Лисицыным-Светлановым), гл. 3 разд. II (совместно с А. Штаудингером).

Хельдрих Андреас (Мюнхен, ФРГ), доктор права, профессор. Университет им. Людвига-Максимилиана - гл. 2 разд. II.

Шпикхофф Андреас (Геттинген, ФРГ), доктор права, профессор. Кафедра гражданского, медицинского, международного частного права и сравнительного правоведения Университета Георга-Августа - гл. 3 разд. IV.

Штаудингер Андреас (Билефельд, ФРГ), доктор права, профессор. Кафедра гражданского, международного частного, процессуального и экономического права Университета Билефельда - гл. 3 разд. II (совместно с А. Трунком).

Принятые сокращения

АПК РФ - Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации;

ГК РФ (РСФСР 1922 г.; РСФСР 1964 г.) - Гражданский кодекс Российской Федерации (РСФСР 1922 г.; РСФСР 1964 г.);

ГПК РФ (РСФСР) - Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (РСФСР);

КТМ РФ - Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации;

СК РФ - Семейный кодекс Российской Федерации;

Закон о международном коммерческом арбитраже - Закон РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" // Ведомости РФ. 1993. N 32. Ст. 1240;

Закон об АО - Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" // СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 1;

ОГЗ 1961 г. - Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г. // ВВС СССР. 1961. N 50. Ст. 525 (утратили силу);

ОГЗ 1991 г. - Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. // Ведомости СССР. 1991. N 26. Ст. 733 (утратили силу);

BGB - Гражданский кодекс Германии;

EGBGB - Вводный закон к Гражданскому кодексу Германии;

ZPO - Гражданско-процессуальный кодекс Германии;

Амстердамский договор 1997 г. - Договор, изменяющий Договор о Европейском союзе и Договор о создании Европейского сообщества (Амстердам, 2 октября 1997 г.);

Бернская конвенция 1886 г. - Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений (Берн, 9 сентября 1886 г.);

Брюссельская конвенция 1968 г. - Конвенция по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров (Брюссель, 27 сентября 1968 г.);

Вашингтонская конвенция 1965 г. - Конвенция об урегулировании инвестиционных споров между государствами и физическими или юридическими лицами других государств (ИКСИД/ICSID) (Вашингтон, 18 марта 1965 г.);

Венская конвенция 1980 г. - Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (Вена, 11 апреля 1980 г.);

Гамбургская конвенция 1978 г. - Конвенция ООН о морской перевозке грузов (так называемые Гамбургские правила) (Гамбург, 31 марта 1978 г.);

Договор о ЕС - Договор о Европейском союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.);

Договор о ЕЭС 1957 г. - Договор об учреждении Европейского экономического сообщества (переименованный позднее в Договор о Европейском экономическом сообществе, а затем в Договор о ЕС) (Рим, 25 марта 1957 г.);

Инкотермс - Международные правила толкования торговых терминов, МТП;

Киевское соглашение 1992 г. - Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (Киев, 20 марта 1992 г.);

Кишиневская конвенция 2002 г. - Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Кишинев, 7 октября 2002 г.);

Луганская (Параллельная) конвенция 1988 г. (2007 г.) - Конвенция о юрисдикции и приведении в исполнение судебных решений по гражданским и коммерческим делам (Лугано, 16 сентября 1988 г.) (30 октября 2007 г.);

Минская конвенция 1993 г. - Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22 января 1993 г.);

Нью-Йоркская конвенция 1958 г. - Конвенция ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (Нью-Йорк, 10 июня 1958 г.);

Оттавские конвенции 1988 г. - Оттавские конвенции по международным факторным операциям (факторингу) и о международном финансовом лизинге (Оттава, 28 мая 1988 г.);

Парижская конвенция 1883 г. - Парижская конвенция по охране промышленной собственности (Париж, 20 марта 1883 г.);

Принципы УНИДРУА - Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА, 2004 г.;

Римская конвенция 1980 г. - Конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам (Рим, 19 июня 1980 г.);

Регламент "Брюссель I" - Регламент Совета ЕС от 22 декабря 2000 г. N 44/2001 о судебной компетенции, признании и исполнении решений по гражданским торговым (коммерческим) делам;

Регламент "Брюссель II" - Регламент Совета ЕС от 30 июля 2000 г. N 1347/2000 о юрисдикции, признании и приведении в исполнение решений по делам о разводах и делам, касающимся ответственности родителей;

Регламент "Брюссель IIa" - Регламент Совета ЕС от 27 ноября 2003 г. N 2201/2003 о компетенции, признании и исполнении решений по семейным делам и процедурах, касающихся родительской ответственности, и об отмене Регламента N 1347/2000;

Регламент "Рим I" - Регламент Европейского парламента и Совета ЕС от 17 июня 2008 г. N 593/2008 о праве, применимом к договорным обязательствам;

Регламент "Рим II" - Регламент Европейского парламента и Совета ЕС от 11 июля 2007 г. N 864/2007 о праве, применимом к внедоговорным обязательственным отношениям;

Регламент N 1206/2001 - Регламент Совета ЕС от 28 мая 2001 г. N 1206/2001 о сотрудничестве судов государств-членов в отношении документов по гражданским и торговым делам;

Регламент N 1348/2000 - Регламент Совета ЕС от 29 мая 2000 г. N 1348/2000 о предоставлении судебных и несудебных письменных документов по гражданским и торговым делам;

Регламент N 805/2004 - Регламент Совета ЕС от 21 апреля 2004 г. N 805/2004 о европейском исполнительном листе по бесспорным требованиям;

Регламент N 1346/2000 - Регламент Совета ЕС от 29 мая 2000 г. N 1346/2000 о процедурах банкротства;

Устав СНГ - Устав Содружества Независимых Государств (Минск, 22 января 1993 г.);

ВАС РФ - Высший Арбитражный Суд Российской Федерации;

ВС РФ - Верховный Суд Российской Федерации;

МИД России - Министерство иностранных дел Российской Федерации;

Минюст России (СССР) - Министерство юстиции Российской Федерации (СССР);

ТПП РФ (СССР) - Торгово-промышленная палата Российской Федерации (СССР);

ФАС ДО - Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа;

ФАС ЗСО - Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа;

ФАС МО - Федеральный арбитражный суд Московского округа;

ФАС СЗО - Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа;

ФКЦБ РФ - Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг;

ВОИС - Всемирная организация интеллектуальной собственности;

ВТО - Всемирная торговая организация;

Гаагская конференция по МЧП - Гаагская конференция по международному частному праву;

ЕАСТ - Европейская ассоциация свободной торговли;

ЕврАзЭС - Евразийское экономическое сообщество;

Закон о МЧП - Закон о международном частном праве;

ЕЭК ООН - Европейская экономическая комиссия ООН;

МВФ - Международный валютный фонд;

МКАС - Международный коммерческий арбитражный суд при ТПП РФ;

ММК - Международный морской комитет;

МОТ - Международная организация труда;

МПА - Межпарламентская Ассамблея государств - участников СНГ;

МТП - Международная торговая палата;

СЭВ - Совет Экономической Взаимопомощи;

УНИДРУА - Международный институт унификации частного права;

ФИДИК - Международная федерация инженеров-консультантов;

ЮНСИТРАЛ - Комиссия ООН по праву международной торговли;

ИКТ - информационно-коммуникационные технологии;

МПП - международное публичное право;

МЧП - международное частное право;

НТП - научно-технический прогресс;

НТР - научно-техническая революция;

ТНК - транснациональная корпорация;

ЭОД - электронный обмен данными;

БВС РФ - Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации;

БМД - Бюллетень международных договоров;

ВВАС РФ - Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации;

ВВС РФ (РСФСР, СССР) - Ведомости Верховного Совета РФ (РСФСР, СССР);

Ведомости РФ (РСФСР, СССР) - Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ (РСФСР, СССР);

ГиП - Государство и право;

ЖЗСП - Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения;

ЖМЧП - Журнал международного частного права;

ЖРП - Журнал российского права;

МЖМП - Московский журнал международного права;

МКА - Международный коммерческий арбитраж (журнал);

МПЧП - Международное публичное и частное право (журнал);

РГ - "Российская газета";

РЕМП - Российский ежегодник международного права;

СГП - Советское государство и право;

СЕМП - Советский ежегодник международного права;

СЗ РФ - Собрание законодательства Российской Федерации;

ABl. EG - Amtsblatt der Gemeinschaften;

BGBl - Bundesgesetzblatt;

EuZW - Zeitschrift Wirtschaftsrecht;

FamRZ - Zeitschrift das gesamte Familienrecht;

JZ - Juristenzeitung;

IPRax - Praxis des Internationalen Privat- und Verfahrensrechts;

NJW - RR - Neue Juristische Wochenschrift, RechtsprechungsReport Zivilrecht;

OJ - Official Journal;

RIW - Recht der internationalen Wirtschaft;

StAZ - Das Standesamt;

ZEuP - Zeitschrift Privatrecht;

ZvglRWiss - Zeitschrift Vergleichende Rechtswissenschaft.

Предисловие

Настоящее издание, посвященное российскому международному частному праву в европейском контексте, очень своевременно. Оно появляется в то время, когда в рамках работ по общей реформе Гражданского кодекса Российской Федерации подвергается основательной ревизии и российское международное частное право. В то же время и международное частное право в Европейском союзе получило новый импульс, приданный ему Лиссабонским договором, который вступил в силу 1 декабря 2009 г. и учтен в этой монографии.

Международное частное право более чем какая-либо другая отрасль права основывается на международном обмене мнениями и опытом. Важной целью международного частного права является взаимная согласованность принимаемых в разных странах (судебных) решений, что предполагает гармонизированное, основанное на взаимопонимании оформление и применение в этих странах правил международного частного права.

Цель настоящей работы, написанной ведущими специалистами в области международного частного права из России и других европейских стран, - рассмотрение основ российского международного частного права на фоне происходящего в данный момент развития соответствующего законодательства в Европе.

Научные труды, в которых участвуют авторы из разных стран, всегда в определенной мере отражают особенности национальных научных стилей. Это не слабость, а сильная сторона подобных работ и стимул для дальнейшего развития научного диалога. Соответственно, редакторы этой монографии не ставили перед собой цель полностью унифицировать научный стиль, и читатели могут не только познакомиться с содержанием, но и сравнить разные национальные методы изложения проблем и дискуссий, цитирования, построения материала и т.д. Это включает в себя - что само собой разумеется в сравнительно-правовом исследовании - использование источников права и научной литературы из разных стран и на разных языках. Редакторы монографии искали разумный компромисс в использовании цитат и оригинальных наименований и перевода на русский язык. Например, Вводный закон к Гражданскому кодексу Германии ( zum Gesetzbuch) в книге обозначается в сокращенном виде как EGBGB, т.е. в том виде, который используется в стране оригинала.

Публикация данной книги - это результат сотрудничества трех учреждений: Института государства и права Российской академии наук, Института права стран Восточной Европы Кильского университета им. Христиана Альбрехта и Российско-германского юридического института, представляющий собой совместный проект ведущих российских и немецких вузов и исследовательских учреждений.

Мы надеемся, что настоящее издание окажется полезным вкладом в непрерывный научный, а также практический диалог юристов-международников России и других стран Европы.

Мы выражаем благодарность переводчикам статей иностранных авторов: Юрию Юмашеву, Марии Жирмунской, Юлии Лежень и Александру Комиссарову (LL.M.) за точные и вдохновенные переводы.

Москва - Киль М.М.Богуславский

А.Г.Лисицын-Светланов

А.Трунк

Раздел I. Международное частное право

Глава 1. Роль международного частного права в регулировании международного оборота

Роль МЧП в регулировании частноправовых отношений, складывающихся в условиях международной жизни, объективно проявляется в определенных исторических условиях. Формирование МЧП в той или иной форме начинается вслед за возникновением суверенных государств, имеющих собственное частное право. Оно становится правовой основой для развития отношений между людьми - подданными различных государств, оставляя межгосударственные отношения в сфере действия МЧП. В классической литературе по МЧП отмечалось, что в Западной Европе оно возникло благодаря развитию товарооборота и сопутствующих ему частноправовых отношений между гражданами северо-итальянских городов. Именно тогда, в XIII в., появилась теория глоссаторов. Как справедливо отметил профессор М.М. Богуславский, "Глосса Аккурсия по существу стала моментом рождения того, что в наше время именуется международным частным правом" <1>.

--------------------------------

<1> Богуславский М.М. Зарождение доктрины международного частного права // Международное частное право. Современные проблемы: В 2 кн. / Под ред. М.М. Богуславского. М., 1993. Кн. 1. С. 36.

К ранним российским источникам МЧП относили договоры Олега и Игоря с греками, а также договоры Новгорода с ганзейскими городами <1>. Дальнейшее развитие МЧП свидетельствует о расширении сферы его действия в различных правовых системах и о повышении его роли не только как регулятора международных частноправовых отношений, но и как важного элемента, обеспечивающего функционирование ряда правовых систем. Например, при формировании права государства, объединяющего несколько территорий или государственных образований, имеющих свое собственное право, трудно переоценить роль такого института, как межобластные коллизии <2>. В задачи настоящей работы не входит детальный анализ роли МЧП в каждую историческую эпоху. Вместе с тем его значение в наши дни будет очевиднее, если обратиться к истории XX в., поскольку именно в тот период были заложены основы МЧП, действующие и поныне, а его динамика дает пищу для прогнозов и оценок роли МЧП в будущем.

--------------------------------

<1> См.: Лунц Л.А. Курс международного частного права: В 3 т. М., 2002. Т. 1. С. 121 - 125.

<2> См.: Богуславский М.М. "Международные" и "межобластные" коллизии // Международное частное право. Современные проблемы. Кн. 1. С. 430 - 440.

Начало XX в. ознаменовалось широким развитием международных контактов во всех сферах. Этот процесс прослеживается от теснейших династических связей европейских дворов и либерализации межконфессиональных браков до расширения форм внешнеэкономических связей. Усиливается международная инвестиционная деятельность, серьезным двигателем торговли становятся международные выставки. Частная жизнь приобретает по-настоящему международный характер. Общие довольно оптимистичные настроения относительно будущих общеевропейских отношений разделялись различными кругами общества, хотя определенная напряженность между европейскими государствами в их политике на Востоке присутствовала <1>.

--------------------------------

<1> См.: Соболев Л.Н. Возможен ли поход русских в Индию? // Русский Вестник. 1901. С. 208 - 210.

С этим периодом связана замечательная страница истории МЧП, свидетельствующая о той важной роли, которая ему отводилась в регулировании международных отношений конца XIX - начала XX в. Речь идет об открытии 12 сентября 1893 г. первой Гаагской конференции, основной целью которой было создание унифицированных правил в области семейного, наследственного права и гражданского процесса <1>.

--------------------------------

<1> В тот период России принадлежала одна из ведущих ролей в созыве этой конференции, однако с начала октябрьского переворота 1917 г. Россия практически прекратила свое участие в ней. Только 13 ноября 2001 г. Правительством РФ было принято Постановление N 784 "О вступлении Российской Федерации в Гаагскую конференцию по международному частному праву" (СЗ РФ. 2001. N 47. Ст. 4449). См.: Иванова Е.А. Российская Федерация и Гаагская конференция по международному частному праву: исторический опыт и современные перспективы // ВВАС РФ. 2002. N 2. С. 101 - 109.

Однако оптимизм в настроениях оказался чрезмерным. Разразившаяся Первая мировая война и последовавшие за ней революции в Австрии, Германии и особенно в России не только привели к краху межгосударственных отношений, но и перевернули частную жизнь. Разрушились сложившиеся хозяйственные связи. Была проведена безрассудная национализация. Эти процессы по-разному отразились в правовых системах различных стран. Однако важно отметить, что МЧП четко прореагировало на новые условия. При всем трагизме происходившего в ходе Первой мировой войны, Гражданской войны в России и непростого послевоенного времени в МЧП появляются институты, призванные адекватно регулировать возникающие проблемы. Так, казавшийся незыблемым в начале XX в. принцип определения национальности юридического лица по месту его регистрации корректируется теорией контроля национализации юридического лица, возникшей в ходе Первой мировой войны и применявшейся в судебной практике для борьбы с нарушителями законодательства о "враждебных иностранцах". Согласно данной теории государственная принадлежность юридического лица определяется не по формальным признакам, а с учетом выявления государственной принадлежности собственников компании <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см.: Богуславский М.М. "Международные" и "межобластные" коллизии. С. 152 - 154.

После окончания Гражданской войны и относительно короткого периода новой экономической политики, когда советское правительство начало расширять свои контакты с западными государствами, возникла проблема признания актов о национализации, принятых в России. Данная проблема лежала не только в плоскости межгосударственного урегулирования. В судах западных государств рассматривалась целая серия дел частноправового характера по искам бывших российских собственников к советскому правительству, а также в отношении имущества, вывезенного из Советской России. В основе судебных решений, принимавшихся по этим делам, лежали как традиционные институты коллизионного права, так и формируемые судебной практикой институты экстерриториальности иностранных законов, судебного иммунитета собственности иностранного государства и др. <1>.

--------------------------------

<1> В отечественной юридической литературе эта проблема была освещена как "экстерриториальное действие социалистических законов о национализации частной капиталистической собственности" (см.: Лунц Л.А. Курс международного частного права. Т. 2. С. 429 - 434).

Признание иностранными государствами Советской России и дальнейшее развитие связей СССР с этими государствами дали импульс к становлению частноправовых отношений, а также послужили стимулом для развития определенных институтов МЧП. Процесс установления советским правительством контактов с иностранными государствами был неразрывно связан сначала с определенными идеологическими условностями, а затем и с серьезными ограничениями, получившими название "железный занавес". Это привело к минимизации международных частноправовых отношений. Практически они свелись к вопросам внешнеторговых сделок и наследованию советскими гражданами имущества родственников за границей. Причем в период со второй половины 1920-х гг. вплоть до Великой Отечественной войны обе эти сферы отношений имели тенденцию скорее к свертыванию, нежели к развитию. Если вначале внешнеэкономические связи демонстрировали довольно широкий спектр отношений, включающий в себя и обычные сделки купли-продажи, и концессионные отношения по разработке природных ресурсов, и строительство крупнейших промышленных объектов, то к концу 1930-х гг. картина изменилась. В СССР сложилась завершенная система монополии государства на внешнюю торговлю, осуществляемую через специализированные государственные экспортно-импортные объединения, а формы возможных внешнеэкономических связей по существу свелись к простым внешнеторговым сделкам, где основным видом была купля-продажа.

Вместе с тем, обращаясь к вопросу о роли МЧП этого периода, и в первую очередь к отечественному праву, следует еще раз отметить способность последнего к выработке правовых институтов, которые могли сохранить существование частноправовых отношений даже в условиях тяжелейшего гнета со стороны публичной власти. Несмотря на создание административно-командной системы в экономике, принятие специального законодательства, регламентирующего хозяйственные связи внутри страны, введение специального института для разрешения хозяйственных споров - госарбитража, сохранившиеся внешнеторговые сделки, которые могли иметь только частноправовой характер, получили правовую основу регулирования.

Во-первых, на них не распространялось законодательство, опосредующее аналогичные внутрихозяйственные сделки, что предопределило применение к ним общего гражданского законодательства, в том числе норм МЧП, содержавшихся в ГК РСФСР 1923 г. <1>. Во-вторых, при Всесоюзной торговой палате были созданы два третейских суда: в 1930 г. - Морская арбитражная комиссия (МАК) и в 1932 г. - Внешнеторговая арбитражная комиссия (ВТАК). Именно эти два третейских суда в условиях отсутствия практики рассмотрения споров по делам, содержащим иностранный элемент, в судах государственной юрисдикции в течение долгого времени оставались основными центрами, формировавшими и доктрину, и практику применения институтов МЧП. Сфера семейных и наследственных отношений подверглась значительно большим испытаниям. В условиях политического террора 30-х гг. XX в. сам факт наличия у советского гражданина родственников за рубежом или наследуемого от них имущества был сопряжен с риском потери не только имущества, но и самой жизни.

--------------------------------

<1> Принятый в 1922 г. в относительно либеральных условиях нэпа ГК РСФСР действовал до введения в действие ОГЗ 1961 г., в соответствии с которыми был принят новый ГК РСФСР 1964 г.

Важно отметить, что в Европе картина была еще более непривлекательной. Фашистские режимы установились во многих государствах континента, что привело к кризису, породившему Вторую мировую войну, которая как никакая другая разрушила сами принципы гражданского общества, попирая в том числе и институты частного права.

В послевоенный период роль МЧП в регулировании международных частноправовых отношений целесообразно рассматривать в контексте сложившихся в то время политических реалий. Это разделение Европы на Восточную и Западную происходило в русле последующего деления всего мира на два лагеря. Формирование восточноевропейского блока было сопряжено с необходимостью поиска новых подходов к построению частноправовых отношений, а значит, и к развитию МЧП.

Политические перемены, начавшиеся в СССР с конца 50-х гг., нашли логическое продолжение в 60 - 70-е гг. прошлого столетия. Отношения СССР со своими союзниками по восточному блоку носили уже иной характер. Их цель состояла в развитии интеграционных и гуманитарных связей на основе дружбы и взаимопонимания.

Создание СЭВ социалистических стран потребовало формирования новой правовой основы для регулирования внешнеторговых сделок между хозяйственными организациями этих стран. По своему характеру это были рыночные, коммерческие отношения, имевшие международный частноправовой характер. Их правовое регулирование было основано на нормах МЧП, отличалось системностью, достойной подражания. Оно отразило наиболее значимые воззрения доктрины МЧП, которая находит поддержку практически во всех государствах. Основу составляли унифицированные материально-правовые нормы, содержавшиеся в принятых в рамках СЭВ Общих условиях поставок товаров между организациями стран - членов СЭВ 1968/1988 г. (ОУП СЭВ 1968/1988 гг.), Общих условиях поставок товаров между внешнеторговыми организациями Союза Советских Социалистических Республик и внешнеторговыми организациями Корейской Народно-Демократической Республики (ОУП СССР - КНДР, 1981 г.), Общих условиях поставок товаров из Союза ССР в Китайскую Народную Республику и из Китайской Народной Республики в Союз ССР от 13 марта 1990 г. (ОУП СССР - КНР), Общих условиях поставок товаров между организациями СССР и СФРЮ 1977 г. (ОУП СССР - СФРЮ), Общих условиях поставок товаров из стран - членов СЭВ в Финляндскую Республику и из Финляндской Республики в страны - члены СЭВ 1978 г. (ОУП СЭВ - Финляндия) <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров: Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. М., 2006.

Кроме того, общие условия поставок товаров содержали коллизионные нормы и нормы, определяющие компетенцию международных коммерческих арбитражей по рассмотрению возникающих споров.

В сфере регулирования частноправовых некоммерческих отношений был заключен ряд договоров о правовой помощи, содержание которых является специальным предметом исследования настоящей главы <1>.

--------------------------------

<1> Договоры о правовой помощи были заключены СССР с Монголией, Вьетнамом, Йеменом, Кубой и рядом других стран.

Общий вывод о роли МЧП в этот период времени указывает на способность МЧП быть действенным инструментом в построении глубоких интеграционных связей как между частными лицами, так и между государствами.

Конец 1960-х гг., 1970-е и начало 1980-х гг. ознаменовались также началом крупномасштабного диалога Восток - Запад, включившим в себя широчайший комплекс проблем от разоружения и прав человека до международной промышленной и научно-технической кооперации и развития гуманитарных связей.

Необходимость расширения форм международного сотрудничества требовала и развития его правовой базы. Обращение к советским правотворческим инициативам наглядно иллюстрирует роль МЧП в решении этих задач, при этом со всей очевидностью прослеживается взаимодействие права частного и права публичного. Так, реализация задач по развитию новых для того времени форм международного экономического сотрудничества - промышленной и научно-технической кооперации потребовала внесения изменений в конституционное законодательство. Принятая в 1977 г. Конституция СССР закрепила монополию государства на эти сферы экономических отношений, что дало возможность дальнейшего правового развития. В гражданском законодательстве появилась возможность расширения круга субъектов, наделенных правом участия во внешнеэкономической деятельности.

Расширение научно-технических, научных и культурных связей стимулировало присоединение СССР в 1968 г. к Парижской конвенции 1883 г. и в 1973 г. - к Всемирной конвенции об авторском праве от 6 сентября 1952 г., пересмотренной 24 июля 1971 г.

С этим периодом связано и развитие сотрудничества в сфере международного коммерческого арбитража. Причем эти меры осуществлялись как на международном уровне, например разработка Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ, так и на национальном уровне, в частности совершенствование правил производства дел в постоянно действующем международном коммерческом арбитраже <1>.

--------------------------------

<1> Позже этот процесс завершился принятием ЮНСИТРАЛ Типового закона о международном коммерческом арбитраже и принятием в России в 1993 г. Закона о международном коммерческом арбитраже, в основе своей воспроизводящего Типовой закон ЮНСИТРАЛ.

Реформы, начавшиеся в СССР во второй половине 1980-х гг. и имеющие продолжение в независимых государствах, возникших на месте СССР, с одной стороны, и стремительное реформирование Евросоюза - с другой, ставят новые вопросы о роли МЧП в регулировании различных сфер международного общения. Применительно к России некоторые вопросы имели достаточно долгую предысторию, актуальность других дала о себе знать сравнительно недавно.

На протяжении многих лет в доктрине многих стран обсуждался вопрос, получивший название теории функционального иммунитета государства. В большинстве стран доктрина, законодательство и судебная практика к началу 1980-х гг. основывались на этой теории. В отличие от этого отечественная доктрина придерживалась теории "абсолютного иммунитета", что имело последовательное продолжение и в законодательстве, и в практических шагах правительства. Во многом такой подход был объясним. Практика давала примеры, когда за рубежом предпринимались попытки отождествить действия государственных юридических лиц с государством, хотя отечественное законодательство со всей определенностью различало деятельность и ответственность государственных юридических лиц, с одной стороны, и государства - с другой. Следует отметить, что и государство, в свою очередь, имело очень ограниченную практику участия в хозяйственных отношениях. Поэтому "оппозиционность" отечественного подхода по отношению к большинству стран ограничивалась скорее дискуссиями, нежели судебными спорами.

С начала 1990-х гг. картина существенно изменилась. Отсутствие в этот период развитой банковской системы, необходимость многократного увеличения импорта, наконец, недостаток специалистов в вопросах внешней торговли привели к практике прямых государственных закупок или использования государственных гарантий при заключении частными компаниями внешнеэкономических сделок. В результате участие как федерального, так и местного правительства в коммерческих сделках стало явлением довольно обычным. Это породило значительное число споров, причем как в международных коммерческих арбитражах, так и в судах государственной юрисдикции. При таких обстоятельствах абсолютное отрицание доктрины функционального иммунитета становится нелогичным. Вместе с тем эта доктрина имеет в разных странах свои особенности. В связи с этим формирование ее в России в качестве доктрины МЧП подчеркивает роль последнего в регулировании международных хозяйственных связей.

МЧП способно весьма оперативно реагировать на быстро меняющиеся принципы построения международных отношений. Такая способность обеспечивается благодаря наличию ряда правовых инструментов, которыми располагает эта отрасль права. Например, быстрое развитие международных контактов в условиях глобализации, естественно, ставит вопрос о необходимости гармонизации в сфере правового регулирования международных частноправовых отношений. Объективно процесс международно-правовой унификации в форме традиционных договорно-правовых институтов не может поспеть за насущными проблемами. Однако практика показывает, что в реальности изменения в правовом регулировании происходят и в определенной мере они обеспечиваются благодаря внутренней динамике МЧП. Так, продолжительность договорных процессов или проблемы в достижении компромиссов в сфере международного гражданского процесса могут компенсироваться посредством использования института взаимности.

Интеграционные процессы, происходящие в современном мире, внесли серьезные изменения в принципы построения хозяйственных отношений и в миграционные процессы. Универсальность принципов, на основе которых осуществляется признание и защита прав человека, серьезно нивелирует грань в правовом (включая имущественный) статусе гражданина и иностранца. Свобода перемещения, равенство в имущественных правах, поощрение иностранных инвестиций в национальную экономику становятся возможными при наличии адекватных институтов МЧП.

Тенденции развития МЧП на европейском континенте достаточно наглядно указывают на то, как требования жизни влияют на реформирование правового регулирования. Например, в сфере регулирования договорных отношений получает развитие и становится исходным либеральный коллизионный принцип "автономия воли сторон". В то же время в судебной практике большинства государств такие ограничительные институты МЧП, как "публичный порядок" или "обход закона", теряют свое значение.

Весьма иллюстративной в рассматриваемом контексте стала проблема определения государственной принадлежности лиц. Не привязываясь к какой-либо конкретной национальной системе права, следует выделить общую тенденцию в определении статуса иностранца. Обращение к закону гражданства в условиях достаточно свободной миграции становится малоэффективным. То же самое относится и к определению государственной принадлежности юридического лица по закону страны инкорпорации, что обусловлено возникновением ТНК. Следствием этих объективных причин в условиях международной жизни стали изменения в МЧП, где статус лица в той или иной степени зависит не от места происхождения (национальности лица), а от места нахождения, места жительства лица или места осуществления им своей деятельности.

Таким образом, МЧП, исторически возникнув с развитием отношений между цивилизованными независимыми государствами, стало необходимой составной частью в правовом регулировании международных частноправовых отношений, возникающих в условиях международного общения. Изменения, происходящие в межгосударственных отношениях, неизбежно влияют и на международную частноправовую жизнь. В связи с этим МЧП, как и другие общественные институты, находится в постоянном развитии, отвечающем требованиям своего времени. При этом примечательно, что даже при возникновении кризисов в межгосударственных отношениях кризисы в регулировании частноправовых отношений не наблюдаются. МЧП, являясь формально-правовой цивилистической отраслью права, дает возможность использовать различные правовые инструменты, созданные им в ходе многовековой истории и способные обеспечить адекватное правовое регулирование как в условиях благоприятного развития международных отношений, так и в кризисных ситуациях.

Если попытаться заглянуть в будущее, то, бесспорно, есть уверенность в сохранении за МЧП важной роли в регулировании международных частноправовых отношений. Вместе с тем вряд ли стоит высказывать детальные предположения по поводу развития и значения тех или иных его институтов. На наш взгляд, важнее дать оценку тем процессам, связанным с построением международных отношений на современном этапе, которые отличают их от предыдущих. Эти особенности и будут тем стимулом, который даст импульс развитию МЧП и определит его роль и место во всем комплексе правового регулирования международных отношений.

Особенность современного периода состоит в изменениях "правовой карты мира", в том числе "карты международного частного права". Центральным фактором грядущих перемен выступает формирование европейского права. Этот процесс довольно трудный, причем наибольшие сложности представляет сфера создания именно европейского частного права. Однако пока нет оснований не верить в перспективность такого развития европейской правовой системы, поскольку планомерная работа по ее формированию уже ведется <1>. Кроме того, само существование этого процесса способно внести значимые изменения в подходы к развитию МЧП. Очевидно, что европейский континент, европейская цивилизация стали не только прародителями МЧП в том смысле, как мы его понимаем сейчас. Правовые культуры, формирующие эту цивилизацию, их постоянное тесное взаимодействие служили источником развития МЧП каждого из государств. Именно многообразие европейских правовых традиций обусловило развитие МЧП и в других государствах. Этот импульс нашел наибольший отклик в правовой системе США, которая со второй половины XX в. сама стала мощнейшим фактором, влияющим на развитие МЧП как в Европе, так и в других частях света. На этом фоне стремление европейской правовой мысли к унификации, основанной не на международно-правовых, а на наднациональных нормах, может привести к изменению роли Европы как генератора многообразных правовых концепций.

--------------------------------

<1> В данном случае речь идет об унификации как материального, так и коллизионного права. Что касается международного гражданского процесса, то результаты в этом направлении наиболее очевидны (см.: Лазарева Ю.В. Унификация международного частного права в рамках Европейского союза // ЖЗСП. 2006. N 1. С. 91 - 106).

Другим фактором, способным изменить "правовую карту мира", выступает формирование и реальное утверждение новых мировых экономик, причем экономик, сосредоточивающих в себе колоссальный человеческий ресурс. Наиболее ярким примером тому является Китайская Народная Республика. Интенсивно интегрируясь в мировую экономику, КНР со всей определенностью подчеркивает приверженность своим историческим традициям, включая нравственно-правовые, имеющие многовековую историю. С этих же позиций следует рассматривать влияние исламского фактора на условия международного общения, и в первую очередь на сферу семейных и наследственных отношений, поскольку во многих традиционно мусульманских государствах эта сфера или полностью подчинена законам шариата, или действующее законодательство испытывает его серьезное влияние.

Что будет играть существенную роль в развитии МЧП? Сохранит ли "европеизация" национального МЧП государств, входящих в Евросоюз, свое влияние на другие страны? Будет ли продолжено влияние американской правовой системы? Или институты МЧП следует развивать с учетом не столько межгосударственного, сколько межцивилизационного диалога?! Возможно, в этом процессе именно МЧП будет выступать в роли правового инструмента такого диалога.