§4. Зрелая классика

1. {Платон и античная классика вообще}, а) Если в окончательной форме

античная философия не сводилась ни на теорию материи просто, ни на теорию

идеи просто, а была диалектикой идеи и материи, причем такая диалектика

возникала в античности в каждом ее основном периоде, то, очевидно, и весь

этот большой период античной классики тоже необходимым образом должен был

выработать не только теорию материи и идеи, но и такую теорию, в которой то

и другое объединялось в единую диалектическую концепцию. При этом подобного

рода диалектика должна была обладать той спецификой, которая была характерна

не для каких-нибудь других периодов исторического развития, но именно для

периода классики. А мы уже знаем, что весь период античной философской

классики отличался по преимуществу своим объективизмом, когда мало

обращалось внимания на субъективный коррелят идеи и материи, но обращалось

исключительное внимание на объективную самостоятельность того и другого или

на объективно-субстанциальный характер того и другого. И, будучи объективной

субстанцией, такая идея и такая материя еще не изображались в виде

специфического переживания или в виде той или иной индивидуально

человеческой структуры. В период классики они всегда оставались

абстрактно-всеобщими категориями именно ввиду отсутствия интереса к

построению конкретных и единичных структур. Так и возникла теория {Платона},

этот замечательный образец не ранней и не средней, но уже {зрелой} классики,

основным содержанием которой и явилась {диалектика идеи и материи как

абстрактно-всеобщих категорий}.

б) Однако все сказанное до сих пор о Платоне есть характеристика его

как представителя античной классики вообще, но не специально зрелого ее

периода. Платонизм есть прежде всего объективизм, но и вся досократовская

философия тоже есть учение об объективном характере утверждаемых здесь

материальных элементов - земли, воды, воздуха, огня и эфира. Те идеи,

которые Платон устанавливает наряду с материей, тоже существуют вполне

самостоятельно и зависят сами от себя, то есть являются субстанциями, как и

в ранней классике признаваемые ею основные материальные элементы тоже

являются субстанциями. Свои объективно и субстанциально существующие идеи

Платон получает через доведение до предела абстрактно-всеобщих категорий. Но

то же самое необходимо сказать и о материальных элементах, как они

признаются и формулируются в ранней классике. Наконец, платоновские идеи при

всей их раздельности образуют собою единый и общий чувственно-материальный

космос. А такое же положение дела мы находим и в ранней классике. В чем же

разница между ранней и зрелой классикой? Эта разница заключается лишь только

в различной расстановке логического ударения в пределах одной и той же

объективно-субстанциальной и абстрактно-всеобщей системы категорий. Если

основным содержанием всей античной философии является диалектика идеи и

материи и если таковой же является античная классика (с выдвижением на

первый план объективной субстанциальности), то единственное реально ощутимое

различие этих двух историко-философских ступеней заключается только в том,

что ранняя классика базируется на непосредственно данной и потому

{интуитивной материи} (как того и требовал непосредственный характер раннего

рабовладения), в то время как принципом зрелой классики явилась отнюдь не

интуитивно данная материя, но систематически организующая эту интуитивную

материю {формообразующая идея} (как то и было необходимо для слишком

разросшегося и требовавшего для своего сохранения экстренных мер зрелого

рабовладельческого полиса) . При этом, если диалектика была в античной

философии повсюду, как и во всей классике, то в зрелой классике она получила

преимущественное и даже главенствующее положение. И вот почему зрелая

классика не просто интуитивна и не просто дискурсивна, но систематически

{диалектична}. Вот мы и подошли к тому, что можно назвать исторической

спецификой зрелого классического образа мышления и что является самой

существенной стороной философии Платона.

2. {Диалектика Платона}. Сам Платон весьма неохотно брался за

построение положительной и окончательной философской теории, а ограничивался

большей частью изображением только диалектического искания истины, часто

отказываясь от окончательных выводов. В смысле диалектического искания

истины диалоги Платона являются непревзойденным образцом во всей мировой

литературе. И тем не менее по крайней мере в двух своих диалогах, в "Тимее"

и в "Филебе", Платон все-таки решился дать окончательную формулу для своего

мировоззрения, и формулу эту нельзя иначе назвать, как диалектикой именно

категорий идеи и материи.

а) В диалоге "Тимей" дается построение чувственно-материального космоса

(а иного космоса, как сказано выше, в античности вообще не знали) . Но

построение это сначала дается в виде учения об уме (31 b - 37 с), а затем

выдвигается учение о необходимости (47 е - 69 а), под которой ничего иного

нельзя понимать, как именно материю, хотя самый термин "материя" здесь пока

отсутствует. Этот ум, эта необходимость и возникающий из них

чувственно-материальный космос прямо так и формулированы в "Тимее" (48 е -

49 а), в виде диалектической триады.

С другой стороны, в диалоге "Филеб" дается диалектика предела,

беспредельного и единства того и другого, под которым Платон понимает в

первую очередь число (16с - 20 е). Беспредельное - это тот бесконечный и

неопределенный фон, на котором нужно начертить какую-нибудь фигуру,

пользуясь, очевидно, уже не только понятием беспредельного, но и понятием

предела, ограниченности. Только при таком условии фиксируемый нами предмет

станет для нас подлинной реальностью, о которой можно что-нибудь мыслить или

говорить.

б) Эти два примера из весьма трудного и многословного текста Платона с

полной ясностью обнаруживают ту категорию методологии, которой пользовался

Платон при конструировании предмета знания. Очевидно, он пользовался в

первую очередь понятием материи как полной неопределенности и

бесформенности, но тут же привлекал и категорию идеи как чего-то

определенного, оформленного и ограниченного. Подробное исследование всего

текста Платона доказывает необходимость и центральную значимость для

философии Платона диалектики идеи и материи как абстрактно-всеобщих

категорий. Это то, что мы с полным правом должны назвать {зрелой классикой}

античной философии.

в) Заметим, что чисто интуитивное привлечение таких досократовских

элементов, как земля, вода, воздух и огонь, является для Платона уже

некоторого рода примитивным эмпиризмом. Вместо этого он пользуется уже такой

абстрактно-всеобщей категорией, как необходимость или беспредельность. С

другой стороны, также и понятие идеи уже не отличается у него таким

описательным характером, как это было прежде всего у Гераклита. Его идея уже

не наивно-описательно, но с мыслительной необходимостью, а именно чисто

диалектически, объединяется с материей. Точно так же Платона мало устраивает

и дискурсивный характер средней классики, тоже ввиду слишком описательного

соотношения здесь идеи и материи. Платон хочет объединить досократовскую

интуицию ранней классики и дискурсивный метод средней классики. Зрительная

видимость и мыслительная рассудочность объединяются у него в нечто целое. И

хотя чувственно-материальный космос продолжает быть для него, как и для всей

античности, абсолютом, тем не менее он сразу хочет и обозревать его, и

понимать как логическую систему. Но это значит, что его философия уже не

просто интуитивная и не просто дискурсивная, но {спекулятивная}.

г) Обычно систему Платона именуют на этом основании идеализмом. Но

термин "идея" имеет множество разных значений и в античной философии, и в

другие историко-философские периоды, и даже у самого Платона. Для

существенной характеристики платонизма он так же неудобен, как и термин

"спекуляция", и тоже ввиду разнообразных (и часто нефилософских) значений

этого термина. Более подходящим термином был бы такой термин, как

{"эйдология"} или "эйдологизм", поскольку греческий термин "эйдос" хотя и

значит то же самое, что идея, но не вызывает никаких ненаучных ассоциаций.

Итак, если по методу философия ранней классики есть интуитивизм, а

средней - дискурсионизм, то зрелая классика античной философии была

ноуменальным спекулятивизмом, или эйдологизмом, то есть не интуицией

чувственно-материального космоса и не дискурсией над ним, но его

диалектикой.