Вопрос 6 «Логос» Гераклита и его учение о противоположностях

У Гераклита наблюдается  попытка наметить своего рода различные  группы или типы противоположностей. Так, к одной группе относится  единство противоположностей, наблюдаемое  между разными вещами, явлениями  и состояниями (день – ночь, добро  – зло, живое – мертвое и  т.д.), а к другой – единство противоположностей, обнаруживающееся в одной и той  же вещи.

Идея логоса составляет центральную часть учения Гераклита и играет ведущую роль в его воззрениях. Смысл термина «логос» менялся в зависимости от контекста. Он мог означать и нечто объективно существующее, согласно которому «всё совершается», и субъективное «слово», «мысль» или теоретическое «высказывание» самого Гераклита, адекватное объективному «логосу», и, отличая свой логос-слово от объективного логоса, он говорит о логосе как о единстве всего. В некоторых других случаях логос - это «всеобщее» (всеобщая истина или всеобщий порядок), которому необходимо следовать, а также божественный закон, на который необходимо опираться. Складывается впечатление, что у Гераклита слова «война» или «борьба», «гармония» (связь, единство), «мера» являются синонимами слова «логос». «Логос» употреблён им также в смысле «слова», «славы», «учения», «души».

Многозначность термина «логос», понимание которого во фрагментах Гераклита усложнено разнообразием и неопределённостью вкладываемого в него содержания, поневоле заставляет рассматривать этот термин в контексте его основных идей.

Используя многозначный смысл термина «логос», Гераклит остаётся верным себе. «Хотя этот логос существует вечно, непонимающими бывают люди и прежде, чем услышат (о нём), и, услышав впервые, ибо, хотя всё совершается согласно этому логосу, они выглядят несведущими, когда приступают к таким словам и делам, какие я излагаю, различая каждое по его природе и объясняя, каково оно, по сути. От остальных же людей, исключая названных, скрыто то, что они делают, бодрствуя, подобно тому, как они забывают и то, что делали, во сне»

Наибольшей оригинальностью отличается учение Гераклита о противоположностях. В нем Гераклит подводит итоги учению Ксенофана. Уже Гегель и Лассаль доказывали, что центр философии Гераклита — тождество противоположностей, однако само последнее положение понималось ими не вполне верно, так как они видели здесь «объективную диалектику», о которой у Гераклита не может быть и речи1. В новейшее время с большим мастерством доказывают, что единство противоположностей образует центр философии Гераклита, А. Патин1 и Дж Бернет. Это учение носит на себе явное влияние Ксенофана. Людям кажется, будто существует множество вещей, независимых друг от друга, взаимно противоположных и борющихся между собой. На самом же деле, все — едино. Истинное познание противоположно «многознанию» (отсюда во фр. 40 упрек в полиматии по адресу других философов2 и ученых), так как оно есть знание единого (единства, лежащего в основе многих вещей). Никто из древних мыслителей не дает столь сильно почувствовать единство вселенской жизни, как Гераклит. В этом свете должно понимать и его учение о совпадении противоположностей. Гераклит говорит, что противоположности не только сосуществуют, не только неразрывно связаны и взаимно обуславливают друг друга, — они тождественны. Учение о совпадении противоположностей, прежде всего, касается основных понятий: все тождественно и не тождественно, все пребывает и все течет. Мысль Гераклита любит сопоставлять противоположные понятия из самых разнообразных областей, он подчеркивает противоположности, но лишь для того, чтобы тем сильнее дать почувствовать их единство (смерть и жизнь, смерть и бессмертие, добро и зло и тому подобные пары противоположностей-тождеств). Образ реки имеет у Гераклита несколько иное значение, чем у позднейших гераклитовцев. Река, как таковая, остается той же самой, и в то же время ежеминутно она совершенно иная; она тождественна и различна, она стара и вечно юна. Не безостановочная текучесть и непрерывное обновление всего (что также признается Гераклитом, как одна из сторон сущего) загадочны, но совпадение в одном и том же крайних, противоположностей (в частности, этой текучести с постоянной неизменностью единого сущего). Но если учение о единстве противоположностей представляется нам, как наиболее резкая форма, как самое крайнее выражение учения о всеедином, то, с другой стороны, в ней дана и совершенно новая идея о многосторонности единого сущего. Если сам Гераклит говорит, что то основное положение, на котором основывается подлинная мудрость, впервые возвращается им: ее не достиг разум ни одного человека до него, то этому требованию удовлетворяет только его учение о противоположностях.