Экзаменационные вопросы по политической антропологии. Поцелуев.

1) Предыстория политической антропологии: политико-антропологические идеи в философии, этнографии, социальной антропологии.- э. Канетти о "массовых кристаллах" и массовых символах.

Массовый кристалл постоянен. Он никогда не меняется в размере. Пример на оркестре, на монахах и военных - во втором случае они носят униформу, это один их признаков. Быстрый неконтролируемый рост и пос­тоянная угроза распада — эти два процесса, наполняющие массу характерным беспокойством, — чужды кристаллу. Закрытая масса отличается от кристалла не только боль­шим объемом, она отличается более спонтанным характером и не может позволить себе серьезное разделение функций. Массовый кристалл, наоборот, весь статичен. Род дея­тельности ему предписан. Каждое его выражение или движе­ние четко им самим осознается.

Коллективные единства, состоящие не из людей и, тем не менее, воспринимаемые как массы, я называю массовыми символами. Массовые сим­волы, напротив, не являются людьми и лишь воспринимают­ся как масса. Например, огонь обладает всеми свойствами массы. Крепелин, имевшая страсть к поджогам, еще в раннем возрасте поняла, что огонь — это средство привлечь людей. Когда ее обвиня­ли или когда она обвиняла себя сама, то испытывала наслажде­ние от того, что все на нее смотрят. Именно этого она желала: она хотела стать огнем, привлекающим к себе всех. И когда огонь потухал, она сам а становилась им, признаваясь всем в поджоге; море; дождь (Может быть, важно, что в переживании дождя участвуют три чувства: зрение, слух, осяза­ние. Все эти чувства вместе передают его в ощущении как мно­гочисленное; река как символ медленной массы; лес (свойство незыблемости сделало его символом войска, ветер (например знамена - проявление ветра), песок и звезды обладают свойством неисчислимости, груды, груды камней, сокровища.

2) История политической антропологии как специальной науки: британский функционализм и американская политико-антропологическая школа.- Э. Канетти об элементах и "внутренностях" власти. Власть и насилие.

Внутренности власти Канетти видит проявления и истоки в психологии хватания и поглощения, приведшей с изначально животной природой человека. вопрос стоит: является ли эта зависимость чисто фонетической, либо она намного шире и в дальнейшем эта природа обусловила развитие социальной сферы по подобию животной. Хватание включает в себя выслеживание, прикосновение(Прикосновение в социальной жизни проявляется в форме ареста), хватание, давление (вплоть до раздавливания)(мы безнаказанно раздавливаем насекомых, ничего для нас не значащих, в языке это проявляется в формулировке: "Я раздавлю тебя голыми руками", — то выражаю этим глубо­чайшее презрение и пренебрежение. Я как бы говорю: "Ты насекомое. Ты для меня ничего не значишь. Ты ни для кого ничего не значишь. Тебя можно безнаказанно уничтожить. Никто этого не заметит. Никто об этом не вспомнит.), схватывание (властьимущий может громогласно схватить кого пожелает подобно льву, заявляющего рыком об этом акте и не маскирующегося), зубы (главнейший элемент власти, обладающий характеристикой гладкости и стройности, что проявляется и в социуме) рот (прообраз тюрем), глотка, всасывание и переваривание, экскременты (которых человек стыдится и это переносится и на власть).

Рука чередовалась рефлексом – хватать –отпустить для передвижения по деревьям, сейчас это проявляется в торге и обмене. Когда сук обламывается, в руках остается палка. Она помогла держать врагов на расстоянии. Но во всех этих превращениях она оставалась, по сути, тем же, чем была с самого начала — инструментом создания дистан­ции, средством, помогающим не допустить прикосновения и избегнуть приводящей в ужас хватки.

Руки, постоянно требующие наслаждения через работу пальцев (как у обезьян процесс искания блох), со временем стали деликатными и способными к тонкой работе, к созданию знаков и символов, а следов. и языка. Власть им рассматривается как процесс поглощения пищи, наполнения пустоты.

Т.е. Канетти рассм. вл. как более развитое проявление инстинкта хватания и поедания.

Власть и насилие.

Путем насилия добыча схватывается и переносит­ся в рот. Насилие, если оно позволяет себе помедлить, стано­вится властью. Пример на кошке, которая поймав мышь, может ее не есть сразу, а отпустить, чтобы поиграть, чтобы преградить ей путь, заставить идти в другом направлении, чтобы дать миг надежды на спасение, но при этом полностью контролировать ее. До тех пор, пока кошка в состоянии ее догнать, мышь остается в ее власти. Пространство, перекрываемое кошкой, мгновения надежды, которые даны мыши, хотя кошка при этом тщательно за ней следит, не оставляя намерения ее уничтожить, все это вместе — пространство, надежду, кон­троль и намерение уничтожения — можно назвать подлинным телом власти или просто властью. Власть и скорость – другой элемент власти, человек в своей власти старается приблизиться к силам природы, чтобы обеспечить нужную кару и контроль, власть должна быть быстрой, а иначе враг, контролируемый убежит. Вопросы и ответы. А в спрашивающем вопросы поднимают ощущение влас­ти: он наслаждается, ставя их снова и снова. Отвечающий покоряется ему тем более, чем чаще отвечает. Свобода лич­ности в значительной мере состоит в защищенности от во­просов. Власть имущий спрашивает и тем самым обеспечиват контроль, кто ты, где ты, это позволяет понять кто перед тобой. и можно ли его есть, можно ли над ним властвовать и как какими способами. Ответ связывает человека, а спрашивающий как только коснется определенного места, сразу же привязывает к нему. чем больше даешь ответов, тем больше ставишь себя под контроль. другой элемент- тайна. Это темнота и мрак, когда животное крадется и когда уже проглотило пищу во мрак своего живота. Только само действие открыто. Концентрация тайны – отношение числа людей, которых она касается к тем, кто ее хранит. Технические тайны самые опасные и концентрированные. Элемент суждение, которым болеют все большинство людей, разделяя всех на добрых и злых. Прощение. Властитель никогда полностью не прощает, прощение можно получит только в обмен на полное подчинение. Не подлежит сомнению, что многие запреты существуют лишь для поддержания власти тех, кто может карать или про­щать их нарушение. Прощать в обмен на подчинение.