1.4. Асимметрия могущества и статусов

Все группы, в том числе и этнические, отличаются друг от друга мерой могущества,

влиятельности, статусом. Кроме того, группы могут располагать своими, только им доступными

средствами давления, которые они используют в случаях конфронтационного взаимодействия.

Так, например, в конфликте между работниками и администрацией управленцы обычно пускают

в ход финансовую власть и хитрость, чтобы расколоть работников, прибегают к услугам

штрейкбрехеров и т.д. А рабочие оказывают давление посредством прекращения работы,

выведением из строя оборудования и т.д.

Различия в могуществе, влиятельности и статусе очень часто приводит к усилению

группоцентризма. Причем это характерно как для групп с относительно низким, так и с высоким

статусом. Понятно, что в этом случае низкостатусные группы воспринимают привилегированное

положение своих противников как несправедливое, незаслуженное, незаконное, да и вообще

временное. Излишне говорить, что с позиции высокостатусной группы все выглядит прямо

противоположным образом. Тем не менее, как одна, так и другая группа в сложившейся

ситуации активно занимается самовозвеличиванием, самовосхвалением и выказывает крайний

негативизм в отношении противной стороны (Браун Р., 2001).

Воспринимаемое различие в статусе и влиятельности приводит подчас к очень сложным

межгрупповым взаимоотношениям с неожиданными результатами. Так, например, пытаясь

понять, почему корейские торговцы в Лос-Анжелосе сталкиваются с враждебным отношением в

районах, населенных неграми и с доброжелательным – в районах, где проживают

латиноамериканцы, Люси Чен и Йен Эспириту (1989) обнаружили, что все дело заключается в

различном восприятии корейцев неграми и латиноамериканцами. Черные, будучи американцами

по происхождению, воспринимают корейцев как чужаков, как пришельцев и относятся к ним в

соответствии с этноцентрическим стереотипом как к чужой группе «Они». Другими словами,

корейцы воспринимаются неграми как эмигранты, получившие ______определенные преимущества,

разумеется, незаслуженные. В то же время латиноамериканцы, сами являясь эмигрантами из

Мексики и Южной Америки, воспринимают и определяют корейцев как членов своей группы, как

таких же, как они сами, эмигрантов, т.е. как «Мы». Поэтому корейские торговцы и

предприниматели рассматриваются ими не как чужаки, а как ролевые модели, т.е. как образцы

для подражания (Cheng L. & Espiritu I., 1989).

К вопросу о межгрупповом сравнении и последствиях этого процесса мы еще вернемся в

дальнейшем. С тем, чтобы обсудить его с позиции теории социальной идентичности, созданной

на базе исследований Генри Теджфела. Пока же сделаем некоторые предварительные выводы.

Итак, этноцентризм – группоцентризм:

1. Действительно является распространенным способом группового самосознания;

2. Он не всегда и необязательно проявляется в крайних, острых формах. Экстремальное

выражение этно- и группоцентризм приобретают в случаях ущемления групповой

гордости и низкой самооценки;

3. В некоторых ситуациях члены одной группы («Мы») могут даже признавать

превосходство другой («Они»). Такое становится возможным в том случае, когда у членов

группы «Мы», по крайней мере, имеется не схематичное, а более или менее полное и

беспристрастное знание об «Они».

Семечкин Н.И. Социальная психология

102