72 Глава V

кого-нибудь здания, перед которым развертывалось

действие. Чтобы показать

публике события, происшедшие внутри

помещения, употреблялась особая машина,

которая называлась «эккикле-

мой». Она преимущественно служила

для того, чтобы показывать сцены убийства.

Эккиклема представляла собой

деревянную платформу на невысоких

колесах. Она выкатывалась через одну

из дверей проскения, и на ней размещались

действующие лица. Эккиклема

как бы показывала то помещение, в котором

только что произошло убийство.

Более подробных сведений о конструкции

эккиклемы, к сожалению, мы не

имеем. Первое упоминание о ней падает

на 458 г. до н. э., год постановки

«Орестеи» Эсхила.

Из комедий Аристофана «Ахарняне»

(ст. 408) и «Женщины на празднике

Фесмофорий» (ст. 96 и 265), ъ которых

он осмеивает Еврипида и пародирует

его трагедии, мы узнаем, что Еврипид

охотно пользовался эккиклемой для

показа внутренности здания. И надо

прямо сказать, что для театра на открытом

воздухе с амфитеатром, охватывающим

более половины окружности орхестры,

невозможно было бы иначе показать

то, что происходит или произошло

внутри помещений. Некоторые исследователи

считают, что существовали

большие эккиклемы, которые могли показывать

целые сцены с большим числом

участников. Однако убедительных доказательств

в пользу этого утверждения

пока нет. Этот вопрос будет освещен

дальше, при анализе отдельных

пьес.

Есть все основания думать, что к концу

V в. До н. Э. Эккиклема в трагедии

вышла из употребления. Очевидно, с ростом

реалистических тенденций в театре

она должна была представляться зрителям

конца V в. очень наивным и примитивным

способом показа событий,

происшедших за сценой.

Эбрема. Другой машиной, которая

часто употреблялась в греческом

театре, была эорема, то есть подъемник.

Иногда ее называли просто «машиной»

(пю-гречески «механэ»). Она служила

для того, чтобы показать богов или

героев находящимися неподвижно

в воздухе или спускающимися с неба

на землю или же, наконец, поднимающимися

на небо. Другое название для

этой машины было —«журавль», что

позволяет нам восстановить в общих

чертах ее устройство. «Журавль»— это

деревянный наклоненный ствол, в какой-

то степени напоминающий длинную

журавлиную шею (ср. русское название

шеста у колодца для подъема воды

«журавль»).

Другие части эоремы состояли из

подъемного ворота, канатов, скользящих

на блоке, прикрепленных к верхушке

наклонного рычага, с крюками

на концах для подвешивания поднимающихся

предметов или действующих

лиц. Это приспособление имело разную

форму в зависимости от требований

драмы — летающих колесниц, крылатых

лошадей и т. п. Иногда же привешивали

«летающего по воздуху» актера

прямо к крюку за ремни пояса.

Эорема поднимала не более трех лиц.

Самый корпус этой подъемной машины

был расположен в верхнем этаже ске-

ны — за стеной, образующей фон. Рычаг

и прикрепленный к нему блок,

скрытые от глаз благодаря выступу

крыши, проходили через отверстие

в этой стене. Возможно, что Эсхил знал

уже эорему, хотя и нельзя утверждать

этого с полной достоверностью. Софокл

употребляет ее в одной из дошедших

до нас трагедий —«Филоктете». В конце

этой пьесы показывается появление

в воздухе Геракла, взятого, согласно

Здание и зрители греческого театра 73

Схема театральных машин

греческого театра

мифу, после своей смерти богами на небо.

У Еврипида больше половины пьес

оканчиваются появлением бога па подъемной

машине. Отсюда в древности

появилось даже особое выражение для

обозначения таких неожиданных развязок

—«бог на машине» (более известен

вариант «бог из машины»). С полной

уверенностью можно говорить о

применении механэ в трагедии Еврипида

«Беллерофонт» (426). В этой

пьесе, от которой до нас дошли лишь

фрагменты, ее герой Беллерофонт поднимался

на небо на крылатом коне Пегасе.

В комедии Аристофана «Мир» пародируется

этот полет Беллерофонта: земледелец

Тригей (ст. 174) поднимается

на небо на навозном жуке, причем

в ужасе умоляет театрального машиниста

не уронить его на землю. В другой

комедии Аристофана —«Женщины

на празднике Фесмофорий», в которой

есть пародия на недошедшую до нас

трагедию Еврипида «Андромеда», появляется

на эореме сам Еврипид (ст. 1098

и следующие). Как Беллерофонт, так

и герой «Андромеды» Персей упоминаются

у лексикографа Полидевка.