10.Поэмы Маяковского: «Про это», «Люблю».

Поэма «Люблю» - одна из вершин поэзии Маяковского. М. мало писал о любви («Письмо Татьяне Яковлевой», «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви»).

Главная идея – любовь должна быть большая, всеобъемлющая и вселенская. По сути поэма – ряд стихотворений, циклизованных на биографической основе. Любовь наряду с природой, искусством раскрывается в поэме как связь героя (личное) и мира (общее). Продажной любви Маяковский противопоставил любовь истинную, страстную, верную.

Люблю (1921-1922)

Под «взрослыми» поэт подразумевает рядовых сограждан, обывателей, не способных на высокие чувства, а также продажных женщин. Любовь низводится до уровня физической близости, её можно купить. Это порок общества.

В поэме поднимается Тема денег, Быт советских людей, Личное в поэме.

Маяковский считает себя человеком с сильными страстями: «громада любовь, /

громада ненависть». В главе «Зову он сравнивает себя с цирковым артистом: «Поднял силачом, / понес акробатом.

Свою возлюбленную, Лилю Брик, он сравнивает с ребенком, играющим его сердцем:

Про это (1923)

Поэма «Про это» (1923) чрезвычайно напоминает дореволюционное творчество поэта. Любовная тема у М. всегда поднималась до постановки проблем, выходящих за пределы узко личные. Поэма выражала ослабление связей поэта с революцией, с пролетариатом.

Эта поэма — показатель глубочайшей внутренней борьбы. Как ни полна она пессимизма, все же поэт заявляет, что он не «доставит радости видеть, что сам от заряда стих», он «во всю, всей сердечной мерой в жизни сию, сей мир верил» и верует.

Поэма «Про это» вышлв в феврале 1923-го. Любовь, в которую поэт верил в поэме «Люблю», была разрушена до основания. «Смертельной любви поединок» закончился поражением любви. Победителем оказался быт. Поэма «Про это» создавалась в обстоятельствах, которые нельзя не принять во внимание. Маяковский испытал разочарование в любви, это произошло летом или осенью 1922 года.

«Освобождение» от любви произошло после написания поэмы, и, судя по некоторым данным, не сразу, но отношения между Маяковским и Л. Ю. Брик вступили в фазу кризиса. Л. Ю. Брик была сторонницей «свободной любви», она и в лефовском кружке литераторов и художников пыталась проводить в жизнь эту идею. Маяковский остро переживал дисгармонию в их отношениях. Как ни «смирял» в себе поэт интимное во имя общего, социально-разумного, «становясь на горло собственной песне – любовь «приказала» писать о ней.

Вся вступительная глава поэмы с вопросом-названием «Про что - про это?» - доказательство неотвратимой всеобщности любви, отраженной в жизни каждого человека. Начинается вступление спокойно, как будто оно фиксирует нечто привычное, обыденное:

В этой теме, и личной

и мелкой, перепетой не раз

и не пять, я кружил поэтической белкой и хочу кружиться опять.

К концу вступления усиливается напор страсти и уже чувствуется, что он может прорвать эпическую оболочку начала: «Эта тема ножом подступила к горлу». И дальше - полная личная закрепощенность любовью: «Эта тема день истемнила, в темень колотись - велела - строчками лбов». Вступительная глава отвечает на вопрос: что такое любовь? Гонитель всяческой романсовой чувствительности и альбомных «красот» в поэзии, Маяковский загадал читателю маленькую загадку, разгадать которую не составляет труда. Во вступительной главе, отвечая на вопрос: «про что - про это?» - он говорит о «теме», ни разу не произнося слово «любовь». А в самом конце, поставив прозрачную рифму «лбов», загадывает:

«Имя этой теме:

. . . . . .»

Эти шесть точек и должен читатель

заполнить словом любовь.

Маяковский написал «Про это» «по личным мотивам об общем быте». В этой формуле ключ к пониманию лиро-эпической природы произведения. Личные мотивы - пережитое, испытанное, автобиографическое. Но - мотивы. То есть поэтическая интерпретация пережитого, а не автобиографический сюжет. Замечание об общем быте указывает на художественную природу типизации. Самоуничижение и самопокаяние - сквозные мотивы не только второй главы, но и всей поэмы. Чтобы показать свое ближайшее окружение, его быт, поэт переводит картину в реальный план, он оказывается где-то рядом, может быть, на лестнице, за дверью, у квартиры любимой. И там, за дверьми, он видит и слышит то же самое - те же «вороны-гости», «пироги», пустые разговоры, равнодушие ко всему происходящему за этими стенами… Чем, собственно говоря, они отличаются от гостей Феклы Давидовны, которая показана в поэме в гротескно-фантастической картине рутинного быта?..

Только один человек попадает в зону бережения, только к одному человеку словно бы и не прилипает все то, «что в нас ушедшим рабьим вбито». Рыцарский характер поэта не позволяет бросить хоть малейшую тень на образ возлюбленной (в черновом варианте было названо имя - Лиля):

Смотри, даже здесь, дорогая, стихами громя обыденщины жуть, имя любимое оберегая, тебя в проклятьях моих обхожу.

Любимая остается вторым персонажем поэмы, она там, за дверью, объективно сливается, смешивается в одно целое с «воронами-гостями», она - их отражение, их часть. И все, что герой думает о гостях, как их представляет, неизбежно относится также и к ней. Беря свою и чужую вину на себя как носителя и жертву застойного быта, герой поэмы отличается от тех, за дверьми, пониманием нравственной ситуации, нравственных первопричин конфликта.

Нет сомнения, что это - спор. Сказанное здесь невозможно совместить с идеей «свободной любви». Потому второй персонаж поэмы (она) оказывается в иной нравственной атмосфере, этого нельзя скрыть никаким рыцарским жестом.