План храма и его вариации

Центричный план церкви символизирует божественное совершенство в силу законченности и уравновешенности всех частей здания.

Продольный крестообразный план — аллегория распятия Христа — имеет другое, более практическое назначение: возможность собрать большое число верующих для созерцания литургического действа, которое обладает способностью пробуждать эстетическое наслаждение — в частности, благодаря своим сценическим качествам. Желание соединить обе эти функции толкает архитекторов к поискам синтеза.

Овал представляет собой самое простое сочетание кругового и осевого планов. Придуманный Серлио план при строительстве церкви впервые применил Виньола. Однако еще проще оказалось добавить ось в центрированное ядро посредством второго, удлиненного пространства. Этот принцип использован в венецианской церкви Спасения и в туринской церкви Сан-Лоренцо. Что касается централизации продольного пространства, то она успешно осуществляется с помощью симметричного плана, благодаря которому стык трансепта — или заменяющего его отсека — находится в самом центре нефа. Лемерсье делает это в часовне Сорбонны, где второй вход создает план, организованный вокруг двух ортогональных осей.

На основе двух базовых схем возникает множество вариантов, которые делятся на две большие группы:

- последовательность центрированных и образующих тем самым продольный план пространств — подобный тип Райнальди использует в римской церкви Санта-Мария ин Кампителли;

- центрированное пространство — чаще всего овальное или многоугольное — сочетается с некоторым количеством дополнительных отсеков (клирос, вестибюль, неф или часовни). Второй тип более распространен.

Изначально эти решения исходили из сочетания четко определенных и автономных пространств. С 1630-х гг. Франсуа Мансар демонстрирует пример того, как можно более тесно связать пространственные отсеки: в часовне монастыря Визитации он придает дополнительным пространствам форму центрального купола.

В последующие десятилетия Борромини в Риме стремится достичь сочленения двумя способами. Сначала это вертикальное сочленение: в церкви Сант Иво де Сапиенциа контуры плана продолжаются в рисунке купола, нервюры которого устремляются к вершине здания, тогда как непрерывная линия пилястр создает ритм стены; одновременно это горизонталь, непрерывность которой достигается тем, что опоры поставлены под углом (молельня святого Филиппо Нери, Сан-Джованни ин Латрано). В часовне коллежа Распространения Веры (1662) ритм пилястр продолжен сетью скрещенных на потолке нервюр, которые сжимают внутреннее пространство посредством восходящих линий — согласно принципу, забытому со времен готики.

В те же 1660-е гг. Гварини усваивает, систематизирует и углубляет эти новые приемы. В своих зданиях он располагает рядом, как это делал до него Мансар, взаимосвязанные пространственные отсеки, контуры которых обретают устойчивость лишь при соприкосновении друг с другом. В лиссабонской церкви Непорочного зачатия поставленные под углом опоры придают всему зданию совершенно необычный волнообразный облик. Наконец, Гварини пренебрегает вертикальной унификацией и визуально разделяет те архитектурные элементы, которые составляют каркас здания, — иными словами, решительно вступает на дорогу, ведущую к дематериализации сводов. Подобные эксперименты представляют собой возврат к некоторым принципам эпохи Ренессанса, когда архитекторы в борьбе со стрельчатой аркой стали вновь использовать массивные стены и четко разделять опоры — и частности, при помощи ордера, антаблемент которого подчеркивал визуальную значимость горизонтальных линий.

Начатое Мансаром и Борромини движение достигло полного расцвета в Германии, где архитекторы с конца XVI в. разработали довольно необычный тип зданий. С использованием принципа стены-опоры или внутреннего контрфорса, благодаря которому происходит четкое визуальное разделение между очень массивными опорами и степами с большим количеством проемов.

Подобная система была созвучна экспериментам Борромини и Гварини: оба они стремились к усилению «каркасных» структур и увеличению числа проемов. Хильдебрандт первым применил в церкви города Габель(1б99) заимствованный у Гварини принцип независимости пространственных отсеков. Кристоф Дитценхофер  в церкви Святого Николая на Мала Страна (ок. 1710) сочетает его с принципом стены-опоры, создав последовательность пролетов с неравномерными разрывами в ритме вертикальных проекций и свода. Благодаря такому расположению, основанному на взаимопроникновении пространств, эксперименты по слиянию пространственных отсеков достигают своего апогея. Совокупность всех этих приемов используют архитекторы следующего поколения, в частности, Валтасар Нейман, создатель церкви Паломников в Фирцснхайлигене и бенедиктинского аббатства в Нересхейме — сооружений чрезвычайно сложных.