Вариант 11 Развитие в деньгах противоречий, присущих товарной форме продукта и основанному на ней капиталистическому способу производства. Возможность кризисов.

Чем более производство развивается таким образом, что каждый производитель становится зависим от меновой стоимости своего товара, т. е. чем в большей степени продукт действительно становится меновой стоимостью, а последняя — непосредственным объектом производства, тем более должны развиваться денежные отношения и те противоречия, которые имманентны денежному отношению, отношению продукта к самому себе как к деньгам. Потребность в обмене и превращение продукта в чистую меновую стоимость растут в той же самой мере, в какой растет разделение труда, т. е. вместе с развитием общественного характера производства. Но в той же мере, в какой развивается последний, возрастает власть денег, т. е. закрепляется меновое отношение как внешняя по отношению к производителям и независимая от них сила. То, что первоначально выступало как средство развития производства, становится некиим чуждым для производителей отношением. В той же степени, в какой производители становятся зависимыми от обмена, кажется, что обмен становится независимым от них и что пропасть между продуктом как продуктом и продуктом как меновой стоимостью углубляется. Эти противоположности и противоречия не созданы деньгами; наоборот, развитие этих противоречий и противоположностей создает кажущуюся трансцендентальной власть денег.

(Разобрать подробнее влияние превращения всех отношений в денежные отношения: натурального налога в денежный налог, ренты натурой в денежную ренту, военного ополчения

в наемное войско, вообще всех личных повинностей в денежные, патриархального, рабского, крепостного, цехового труда в чисто наемный труд.)

Продукт становится товаром; товар становится меновой стоимостью; меновая стоимость товара есть имманентное ему денежное свойство; это его денежное свойство отделяется от товара в качестве денег, приобретает всеобщее социальное существование, обособленное от всех особенных товаров и натуральных форм их существования; отношение продукта к себе как меновой стоимости становится его отношением к существующим наряду с ним деньгам, или отношением всех продуктов к существующим вне их всех деньгам. Подобно тому как действительный обмен продуктов порождает их меновую стоимость, так их меновая стоимость порождает деньги.

Ближайший вопрос, который теперь возникает, заключается в следующем. Не обстоит ли дело так, что существование денег наряду с товарами с самого начала прикрывает те противоречия, которые даны вместе с самим этим отношением?

Во-первых. Тот простой факт, что товар имеет двоякое существование, как определенный продукт, который в своей натуральной форме существования идеально содержит (в скрытом виде содержит) свою меновую стоимость, и как проявившаяся меновая стоимость (деньги), которая, в свою очередь, утратила всякую связь с натуральной формой существования продукта, — это двоякое неодинаковое существование должно развиться дальше в различие, различие — в противоположность и в [1—16] противоречие. Это же самое противоречие между особенной природой товара как продукта и его всеобщей природой как меновой стоимости, которое порождало необходимость определять его двояко: во-первых, как этот определенный товар, во-вторых, как деньги, — это противоречие между особыми натуральными свойствами товара и его всеобщими социальными свойствами с самого начала содержит возможность того, что эти две раздельные формы существования товара не обратимы друг в друга. Обмениваемость товара существует как вещь наряду с ним в деньгах, как нечто от товара отличное, не являющееся уже непосредственно тождественным с ним. Как только деньги становятся внешней вещью, существующей наряду с товаром, обмениваемость товара на деньги тотчас же ставится в зависимость от внешних условий, которые могут наступить или не наступить: она отдается во власть внешних условий.

При обмене предъявляется спрос на товар ради его натуральных свойств, ради тех потребностей, которые он удовлетворяет. Наоборот, спрос на деньги предъявляется только ради их меновой стоимости, они нужны только как меновая стоимость. Поэтому может ли товар быть превращен в деньги, может ли он быть обменен на деньги, может ли быть реализована его меновая стоимость, — это зависит от таких обстоятельств, которые непосредственно не имеют ничего общего с товаром как меновой стоимостью и независимы от нее. Обмениваемость товара зависит от натуральных свойств продукта; у денег эта обмениваемость совпадает с их существованием в качестве символизированной меновой стоимости. Таким образом, становится возможным, что товар в его определенной форме продукта уже не может быть обменен, приравнен к его всеобщей форме — деньгам.

Так как обмениваемость товара существует вне его как деньги, то она стала чем-то отличным от товара, чем-то чужим для него, чем-то таким, к чему товар должен быть еще только приравнен, чему он, следовательно, d'abord неравен, а само приравнивание становится зависящим от внешних условий, т. е. случайным.

Во-вторых. Подобно тому как меновая стоимость товара существует двояко: как определенный товар и как деньги, точно так же акт обмена распадается на два независимых друг от друга акта: обмен товара на деньги и обмен денег на товары, на куплю и продажу. А так как последние приобрели обособленную друг от друга в пространстве и во времени, безразличную друг к другу форму существования, то их непосредственное тождество прекращается. Они могут соответствовать друг другу или не соответствовать; могут покрывать друг друга или не покрывать; между ними могут возникнуть несоответствия. Правда, они будут все время стремиться к выравниванию; но прежнее непосредственное равенство сменилось теперь постоянным движением к выравниванию, движением, которое предполагает как раз постоянно неравенство. Соответствие может быть теперь достигнуто полностью, пожалуй, только путем прохождения через самые крайние несоответствия.

В-третьих. С разделением купли и продажи, с распадением обмена на два независимых друг от друга в пространстве и во времени акта появляется далее еще одно новое отношение.

Подобно тому как сам обмен распадается на два независимых друг от друга акта, так и совокупное движение обмена, в свою очередь, отделяется от обменивающихся, от производителей товаров. Обмен ради обмена отделяется от обмена ради товаров. Между производителями товаров становится купеческое сословие — сословие, которое покупает только для продажи и продает только для того, чтобы снова покупать, стремясь в этой операции не к обладанию товарами как продуктами, а только к приобретению меновых стоимостей как таковых, к приобретению денег. (При простой меновой торговле тоже может образоваться купеческое сословие. Но так как оно имеет в своем распоряжении только излишки производства обеих сторон, то его влияние на само производство, да и вообще его значение остается весьма второстепенным.)

Обособление меновой стоимости в виде денег, т. е. в форме, оторванной от продуктов, соответствует обособлению обмена (торговли) в качестве функции, оторванной от обменивающихся сторон. Меновая стоимость была мерой товарообмена, но целью последнего было непосредственное обладание обмененным товаром, его потребление (состоит ли это потребление в том, что товар прямо служит удовлетворению потребностей как продукт, или же он сам, в свою очередь, используется в качестве орудия производства).

Цель торговли — это не непосредственно потребление, а приобретение денег, меновых стоимостей. В результате этого раздвоения обмена — на обмен ради потребления и на обмен ради обмена — возникает новое несоответствие. Купец при обмене руководствуется только разницей между куплей и продажей товаров; потребитель же должен окончательно возместить меновую стоимость покупаемого им товара. Обращение, обмен между купцами и завершение обращения, обмен между купцами и потребителями, хотя они в конечном счете и должны взаимно обусловливать друг друга, все же определяются совершенно различными законами и мотивами и могут вступать в величайшее противоречие друг с другом. Уже в этом разрыве заложена возможность торговых кризисов. А так как производство работает непосредственно для торговли и лишь косвенно для [I—17] потребления, то оно в такой же мере неминуемо затрагивается этим несовпадением между торговлей и обменом ради потребления, в какой оно, со своей стороны, это несовпадение порождает. (Взаимоотношения спроса и предложения ставятся вверх ногами.) (От собственно торговли, в свою очередь, отделяется торговля деньгами.)