10. Шаг за шагом

10.2. От года до семи

Начинается второй год жизни, когда развитие здоровых детей очень демонстративно — сам пошел, пытается говорить фразами, усложняются игры... То, что раньше казалось мелочью или оставалось незамеченным, теперь начинает обращать на себя внимание и тревожить все больше, хотя совсем не всегда легко рассказать — что же именно в ребенке не так, не то. Возникают первые мысли об обращении к врачу, но суеверный страх еще удерживает — что скажут люди? А может быть — все образуется? Да и душа еще не мирится, не хочет знать. А время идет — и к 2—3 годам уже ясно, что без врача не обойтись. Семья вступила в период самый сложный и решающий. Психика и личность еще только формируются. Они необычайно гибки и чувствительны, и сравнительно небольшие усилия могут приносить поразительные результаты. После 7—8 лет ситуация меняется — уже так или иначе сформировано психологическое ядро личности, способность мозга и психики к компенсации и изменению становится меньше. Значит, сейчас самое время действовать.

 

10. Шаг за шагом

10.3 Общение или обращение?

Неконтактность создает вызывающий растерянность барьер для общения. Она совсем не то молчание, которое подчас красноречивее всяких слов. Попытки общения с неконтактным ребенком часто оставляют впечатление разговора с куклой, которая никак не реагирует на человека. Обычные вопросы родителей: "Что мне с ним делать? Как себя вести? Как с ним обращаться?". Психиатр может дать такие советы. Он может рассказать, "что делать, когда..." и "что делать, чтобы.... Но даже самое прилежное выполнение этих рекомендаций похоже на выполнение любых других лечебных назначений тем, что сами рекомендации лежат за пределами общения и не приносят родителям как раз того, чего очень не хватает. Общение с ребенком и обращение с ним — это не пустая игра словами. Мартин Бубер очень точно писал о диалогах "Я — Ты" и "Я — Оно". Диалог "Я — Ты" — это общение субъекта с субъектом, общение двух "Я" с их переживаниями, внутренним миром, проблемами. Диалог "Я — Оно" — это общение субъекта с объектом, общение "Я" с его миром переживаний (субъект) и "Оно" с его характерными чертами и закономерностями (объект). Ни один из них не лучше и не хуже другого. В 1 любом человеческом взаимодействии они тесно переплетаются. Родители не рассуждают о философии и психологии общения, а интуитивно знают, когда действовать так и когда этак. Да и различия общения и обращения скорее внутренние, чем внешние. Погладить ребенка, зная, что поглаживание вызывает такой-то эффект, и, стремясь этого эффекта достичь,— это обращение с ребенком. Сделать то же, но выражая этим свое отношение и принимая отношение ответное, — это общение. Обращение сосредоточено на результате, и общение для него — лишь средство, инструмент — с таких позиций писал свои книги Дейл Карнеги. Общение же сосредоточено на процессе взаимодействия и ценно само по себе. Переход от обращения к общению можно представить так: воздействие—взаимодействие—взаимосодействие — бытие вместе — диалог как обмен переживаниями, значениями и смыслами. Неконтактность как бы самой своей сутью побуждает к обращению, манипуляциям. Было предложено много методов манипулирования поведением неконтактных детей. Предлагалось, например, "наказывать" слабым, но достаточно болезненным электрическим разрядом за проявления особо нежелательного поведения — разрабатывались специальные игрушки и даже предлагалось сделать пол чем-то вроде электрической панели, включаемой наблюдателем. Даже понимая, что это "методы отчаяния", их невозможно принять как лечебные — уж слишком помогающий человек похож на надсмотрщика с дубиной. Противоположные метода строились уже на "положительном подкреплении" кажутся более приемлемыми: трудность их применения у неконтактных детей связана с тем, что иногда приходится во имя прогресса в одной области подкреплять симптомы в другой. Единственное, что определенно любил один из моих пациентов, это завороженное кружение под старинную клавесинную музыку; родители использовали это как поощрение, пытаясь научить его умываться — через неделю он умывался по много раз в день и приходил к маме, чтобы она включила проигрыватель. И все-таки полностью избежать обращения, манипулирования невозможно. Да это и не нужно, так как очень многие манипулятивные методы эффективны. Но принципиально важно, чтобы жизнь с ребенком строилась как общение. Лишь в исключительно редких случаях неконтактность бывает абсолютной, полной, закрывающей все возможности общения. Конечно, это всего лишь приоткрытая, а не настежь распахнутая дверь в душу ребенка, но она есть! Воспользоваться ею — нелегкая задача, требующая от родителей немалых гибкости, терпения и импровизации. Она вознаграждается тем, что при налаживании возможного общения с ребенком мы создаем более широкие возможности для лечебного обращения с теми или иными нарушениями. Блестящий пример общения с совершенно неконтактными детьми — музыкотерапия по Нордоффу — Роббинсу, которой благодаря усилиям Алана Витенберга начинают все шире пользоваться работающие в Санкт-Петербурге специалисты. Общение с ребенком и включаемые в общение методы управления поведением невозможно свести к одним только техническим приемам. Ни один прием, даже тщательнейшим образом отработанный, не будет эффективным сам по себе, вне общей системы помощи ребенку. Тело такой системы — приемы, методики, техники работы с ребенком (обращение), но душа системы — общение, движимое любовью — любовь, выражающая себя в общении с ребенком. Один из демонстративных примеров соединения общения и обращения... холдинг — терапия, о которой мы поговорим позже.