9. Семья и врач

Помощь неконтактному ребенку можно сравнить с распутыванием клубка — прежде всего надо найти конец, за который можно ухватиться. Но как раз это-то очень трудно. Не вступая в контакт с врачом, ребенок принимает лекарства, во не всю ту помощь, которую врач может оказать. Минимальная роль, которую могут взять на себя родители—роль посредника, медиатора, переводчика между врачом и ребенком. Но на самом деле роль родителей намного больше и важнее.

Именно в семье ребенок проводит большую часть жизни. В семье, а не в кабинете врача! Это открывает широкие возможности для родителей строить свою жизнь с ребенком лечебным, целительным образом.

Именно в семье — даже для неконтактного ребенка — складываются и существуют самые прочные и эффектные эмоциональные связи, благодаря которым влияние членов семьи сильнее многих других. Вопрос лишь в том, как использовать эту силу во благо ребенку, чтобы благие намерения не мостили дорогу в еще большую его изоляцию.

Опыт других стран, в которых существует множество учреждений для таких детей с хорошо подготовленными психологами и воспитателями, показывает, что это, конечно, облегчает жизнь и усилия семьи, но никак не уменьшает ее роли. В Соединенных Штатах, например, такие учреждения есть практически в каждом, даже маленьком городе, но там же много прекрасных книг о помощи неконтактным детям написаны родителями, и специалисты черпают в этих книгах немало полезного, что невозможно увидеть и понять в лаборатории или клинике. У нас в стране, где такие учреждения для детей только начинают появляться, роль семьи особенно велика.

Детский психиатр — сначала один, а потом вместе с другими специалистами — становится руководителем и помощником семьи. По мере того, как опыт семьи обогащается, а состояние ребенка улучшается, он все больше переходит к роли консультанта семьи, помогая родителям справиться с их собственными, вызванными состоянием ребенка проблемами и поддержкой ребенка.

Содружество медицины и семьи образует своего рода лечебную команду. Львиную долю ответственности за работу этой команды несет врач — в этом его профессиональный долг. Речь здесь не идет о перекладывании ответственности на врача как на единственного, кто обязан, а остальные имеют право. У каждого своя ответственность. Между врачом, специалистами-немедиками (психологи, логопеды, музыкотерапевты, педагоги и др.) и семьей возникает то поле взаимодействия, в котором и будет осуществляться наиболее полная помощь ребенку. За исключением редких случаев, дело не в "ом, хороши или не очень врач и семья, а в согласованности их усилий, взаимопонимании и поддержке в команде, помогающих добиваться максимально возможных для конкретного ребенка результатов.

 

9. Семья и врач

9.1. Первая реакция

Пока дитя еще очень мало, даже замечающие что-то не то родители обычно не придают этому значения: "Ничего страшного, так бывает, подрастет — и все пройдет". Но вместе с ребенком и ожиданиями родителей растут и его трудности. Бывшее неявным становится очевидным, казавшееся временным и незначительным — устойчивым и серьезным. Критическим периодом обычно оказывается возраст 2-3 лет, когда уже нет возможности надеяться на завтрашнее чудо, либо уверенность в благополучии ребенка резко сменяется "открытием" его трудностей.

Это — всегда тяжелый удар. Переживания родителей трудно выразить одним словом: паника? подавленность? шок? отчаяние? растерянность? Ни одно из них не передает полностью то, что на самом деле происходит в душе. Неблагополучие малыша застает врасплох, не укладывается в голове, делает будущее проблематичным и пугающим, заставляет переоценивать ценности. Родители чувствуют себя загнанными в тупик и судорожно ищут пока еще даже не помощи, а опровержения происходящего, пытаются понять — откуда и за что им это, испытывают более или менее определенное чувство вины, боятся за ребенка, за себя, за судьбу супружеских отношений — все сплавляется в одном тягостном переживании острого горя.

Холодному рассудку это может показаться глупостью: надо что-то делать, а не копаться в чувствах. Но любовь имеет право быть неразумной — не переживать за ребенка невозможно. И все же... То, что для родителей — время изнурительно-тяжкой неопределенности и метаний между отчаянием и надеждой, для ребенка — промедление с помощью. Чем короче этот период, тем лучше для всех. Хорошо, если удается преодолеть страх столкновения с проблемами ребенка и быть с ним как можно ближе, чтобы лучше почувствовать его, сжиться с ним, начать различать что-то и еще что-то радующее, принять его таким, какой он есть. Может быть определенно полезно задать себе некоторые вопросы: что именно происходит? что это означает для меня как человека... для моей работы... для моей семьи? что именно меня пугает? могу ли я как-то помогать ребенку? что мне нужно для этого изменить в жизни? что я готов (готова) изменить? и т. д. Вероятнее всего, ответы придут не сразу, но вы уже будете искать их. И как ни велик страх перед обращением к психиатру (у этого страха тысяча разных причин), это надо сделать. В конце концов, это надо и вам самим, чтобы определить, наконец, что происходит, ибо любая определенность лучше неопределенности.