С улучшением путей сообщения совершенствовались и средства связи. Росло число почтовых контор и станций. Телеграфное сообщение между городами было установлено в 1862 г. Оно соединило Оренбург, Стерлитамак, Уфу и Мензелинск [ЦИАРБ. Ф.'И-б. Оп. 2. Д. 71. Л. 196].

Вплоть до середины 80-х гг. в крае преобладала ярмарочная торговля, число магазинов было незначительно. В Уфимской губернии крупные ярмарки проходили в Мензелинске, Уфе, Стерлитамаке. В 1871 г. из 99 ярмарок, действовавших в Уфимской губернии, 9 находились в городах, остальные — в сельской местности. На Мензелинскую ярмарку, которая была самой оживленной, в отчетном году было привезено товаров на 7 968 тыс. руб., а продано на 5 892 тыс. Товарооборот Уфимской ярмарки составил свыше 1 млн руб. Основными предметами торговли были одежда, обувь, бумажные и шелковые ткани, кожа, сахар, чай. Торговлей занимались на Мензелинской ярмарке 331 человек, из которых купцов I гильдии было 35, II гильдии —120, крестьян

92, Мещан - 58. По местам жительства торгующие лица распределялись следующим образом: из Москвы — 23 чел., Казани — 96, Елабуги — 30, Оренбурга - 6, Уфы — 4 человека [Гурвич, 1871. С. 20].

В Оренбургской губернии ярмарочная торговля была сосредоточена преимущественно в Челябинском и Троицком уездах. В 1867 г. на 52 ярмарках было продано различных товаров на 1 390,3 тыс. руб. Наибольшими оборотами отличалась Челябинская ярмарка, где в отчетном году объем обращаемых товаров в стоимостном отношении составил 764 тыс., а проданных — 383 тыс. руб. [Список... 1870. С. 42].

Большую роль во внешней торговле России с Казахстаном и Средней Азией играли меновые дворы в Оренбурге, Троицке и Орске. С 1865 по 1879 гг. сумма проданных на них товаров выросла с 3 829,6 тыс. до 12 279, 2 тыс. руб., или в 3,2 раза. Из Бухары, Коканда, Хивы и других мест на Оренбургский рынок привозились большие партии хлопка, шерсти, кожи, фруктов. Важной статьей торговли на меновых дворах являлась торговля скотом. Ежегодно сюда пригонялись значительные гурты казахского скота из Уральской, Тургайской и Акмолинской областей. В 1878—1881 гг. в Оренбурге ежегодно продавалось в среднем по 15 тыс. лошадей, 10 тыс. верблюдов, 39 тыс. голов крупного рогатого скота, 336 тыс. овец [ГАОО. Ф. 6. Оп. 6. Д. 14662/1. Л. 32; Канделаки, 1914. С. 32].

Постоянная торговая сеть, которая была развита почти повсеместно в крупных населенных пунктах, превращала их в относительно большие по местным масштабам торговые центры. В пореформенные годы оживленными центрами торговли, кроме городов, стали Аскарово, Байки, Бакалы, Давлеканово, Темясово и др. Например, в 1901 г.

276

нозаводчиков под залог металлов, золотопромышленников и крупной торговой буржуазии. Здесь же производились прием вкладов на хранение и на текущие счета, выпуск процентных бумаг и другие операции. Наряду с филиалами Госбанка активную политику кредитования торгово-промышленного оборота осуществляли открытые в Уфе (1873 г.) и Оренбурге (1883 г.) отделения Петербургского волжско-камского коммерческого банка. Во второй половине 90-х гг. XIX в. в Оренбурге и Челябинске начинают действовать отделения Петербургского Русского торгово-промышленного банка. Составной частью кредитной системы в крае являлись городские общественные банки, общества взаимного кредита и ломбарды. Развитие этих учреждений было обусловлено потребностями растущего товарного производства и обмена. Первые городские общественные банки возникли в середине 60-х гг. XIX в. в Оренбурге, Троицке, Челябинске и Бирске, в 1869—1872 гг. - Мензелинске, Стерлитамаке и Ор- ске, а в 1876 г. - Уфе, Они обслуживали преимущественно мелкие и среднебуржуазные слои городов: купцов, мещан, ремесленников.

Основным источником формирования рабочих Южного Урала выступили мастеровые и работные люди, тесно связанные испокон веков с горнозаводским трудом. Рабочий класс пополнялся за счет заводского сельского населения, которое выполняло на предприятиях различные вспомогательные работы (добыча и перевозка руды, выжег угля и т. д.), а также многонационального местного крестьянства.

В пореформенный период в регионе, как и в стране в целом, шел неуклонный рост численности рабочих. В 1861—1900 гг. их численность на горных заводах Уфимской и Оренбургской губерний выросла с 25 521 до 66 926 человек, т. е. в 2,6 раза, в золотодобывающей промышленности — с 14 111 до 19 229 (в 1,4 раза), на предприятиях фабрично- заводской промышленности — с 1 975 до 6 363 (в 3,3 раза). В крае появились железнодорожники, заметно увеличилось число судорабочих, строителей, лесорабочих. К концу XIX в. на Южном Урале насчитывалось около 135 тыс. рабочих (27 % рабочих Уральского региона), в т. ч. в Уфимской губернии — 61 тыс., в Оренбургской - 74 тыс. Самый крупный отряд промышленных рабочих в 65,9 тыс. чел. (49,5 %) был занят на металлургических и металлообрабатывающих предприятиях. За ними по численности шли приисковые рабочие — 9,2 тыс. (14,3%), строители — 13,6 тыс. (10,1 %), лесные рабочие 16,8 тыс. (12,4%), железнодорожники - 12,0 тыс. (8,8 %), фабрично-заводские рабочие —

тыс. (4,75 %) [Хакимов, 1989. С. 13].

В составе промышленных рабочих края в описываемое время наблюдались и значительные качественные сдвиги. Росла концентрация рабочих

277

на крупных предприятиях. В 1900 г. на заводах с числом рабочих 1 тыс. и более было сосредоточено свыше половины горнозаводского пролетариата (50,8 %), в то время как на заводах со 100 и менее трудилось всего 4,2 % всех рабочих. Самыми крупными в этом отношении были Белорецкий завод — 9 960 человек, Кагинский - 8 660, Златоустовский - 4 489, Тирлянский — 3 тыс. человек [Хакимов, 1988. С. 16].

Степень концентрации рабочих на приисках была значительно ниже. Специфика золотодобывающей промышленности, связанная с частой сменой места разработок, разбросанностью приисков на больших расстояниях друг от друга, распыляли рабочих. Относительно крупных приисков с числом рабочих от 100 и больше насчитывалось всего 30 с 9 872 рабочими, или 51 % всего приискового пролетариата края. Остальная часть рабочих была сосредоточена на мелких приисках.

Значительное количество рабочих было сконцентрировано на рудниках по добыче железной руды. На самом крупном из них - Магнитном, расположенном в Верхнеуральском уезде Оренбургской губернии, в 1899 г. было занято 2 214 рабочих, на Бакальском руднике Златоустовского горного округа - более 1 тыс. человек [РГИА. Ф. 37. Oп. 1. Д. 27. Л. 121; Путеводитель... 1899. С. 59].

С развитием промышленности, усилением капиталистической эксплуатации росло использова

ние низкооплачиваемого женского и детского труда. В условиях преобладания на Южном Урале горнозаводской промышленности, где условия труда были особенно тяжелыми и требовали большого физического напряжения, процент использования женщин и детей был невысоким. В обрабатывающей промышленности получило распространение использование труда женщин и детей, где их удельный вес в среднем по двум губерниям края составлял 18,5 % всех рабочих отрасли, а детей и подростков — 6 %.

Промышленные рабочие Южного Урала составляли часть российского рабочего класса. Наряду с русскими в нее входили башкиры, татары, чуваши и представители других народов. В конце XIX в. общее число рабочих-башкир в Уфимской губернии составляло 12,5 тыс., в Оренбургской — 14,3, а всего 26,8 тыс. чел. Из них на металлургических заводах было занято 4 тыс. человек (3,5 тыс. на вспомогательных и 0,5 тыс. на цеховых работах), в золотодобывающей промышленности — 6 тыс., в лесной — 8,6 тыс., фабрично-заводской — 6,4 тыс., на строительстве и транспорте — 1,8 тыс. человек. Общение башкир с рабочими других народов было прогрессивным явлением.

Значительное количество рабочих-башкир было занято в золотодобывающей промышленности, на железных, медных и марганцевых рудниках края. В горнозаводской промышленности Южно

мышленности наложил значительный отпечаток на жизненный уровень рабочих.

В 60-е гг. XIX в. продолжительность рабочего дня на промышленных предприятиях Южного Урала не ограничивалась и зависела от произвола хозяев, особенно на рудниках и приисках. Так, в 1867 г. на Миасских золотых промыслах рабочий день длился по 15—17 час. в сутки, на Каргалинских медных рудниках - по 13-14 час. [РГИА. Ф. 37. Оп. 14. Д. 648. Л. 31] ; ГАОО. Ф. 6. Оп. 6. Д. 14369/15. Л. 43]. На металлургических предприятиях существовал 12-часовой рабочий день, а в доменных цехах — 24-часовые смены: рабочие круглые сутки находились на работе, затем 24 часа отдыхали. В кричных, пудлинговых, прокатных цехах работали в две смены по 12 час., но точное время заступления смен на работу обычно не устанавливалось, рабочие вызывались на работу ко времени окончания срока предыдущей смены.

Рост рабочего движения в 80—90-е годы заставил правительство издать 2 июня 1897 г. закон о продолжительности и распределении рабочего времени в заведениях фабрично-заводской промышленности, который впервые в законодательном порядке нормировал в промышленности страны продолжительность рабочего времени всех возрастных категорий. Закон устанавливал на фабрично-заводских, горных, горнозаводских предприятиях, золотых приисках, в железнодорожных мастерских продол

279

Мрачную картину представляли жилищнобытовые условия рабочих. На металлургических предприятиях работали преимущественно местные жители, имеющие свои дома с усадьбой, что несколько снижало остроту проблемы. Тем не менее говорить об удовлетворительном жилье не приходится. Писатель М.А.Круковский в своих путевых очерках по Южному Уралу писал: «Вокруг завода по берегам пруда обычно располагались жалкие домишки рабочих [...]. В ненастную погоду все имение буквально тонет в непролазной грязи, ночью улицы погружены в темноту. Наиболее худшие жилищные условия были на рудниках, приисках, лесоразработках. Здесь рабочие жили в основном в землянках, казармах. В Златоустовском уезде на Бакальском руднике в 1898 г. были построены 34 летних барака и 7 казарм, в которых рабочие жили и зимой. Помещения темны, грязны [...] тут же рабочие пьют, едят, отдыхают, тут же сушатся их грязные, мокрые лохмотья» [Круковский, 1909. С. 109; Путеводитель... 1899. С. 59].

Рабочие не могли мириться со своим тяжелым положением. На жестокую эксплуатацию они отвечали протестами и выступлениями, которые вначале были стихийными, но со временем приняли более организованный характер.

В 1881 г. волнения охватили Миасские золотые промыслы, где работали преимущественно контрактные рабочие-башкиры. Причинами, как до

280

Яушевых, Хусайновых, Кинзикеевых, Тенише- вых. Например, гильдейские купцы Яушевы имели в Троицке паровую крупчатую мельницу с годовой выработкой на сумму 407,3 тыс. руб. Им же принадлежали кожевенные и мясоваренные заводы с производительностью на 281,8 тыс. руб. Кроме промышленного производства, они вели обширную торговлю качественными товарами, мануфактурой, галантереей через разветвленную сеть магазинов в Оренбурге и Троицке, обороты которых составляли 1,4 млн руб. [Список... 1903. С. 441-444, 596; Всероссийский... 1896. С. 201].

В конце XIX в. в Уфимской и Оренбургской губерниях на доходы с капитала и недвижимого имущества жили 4 962 хозяйства, в том числе 683 башкирских (14 %) и 563 татарских (11%). Занимались торговлей 22 137 хозяйств, из них 2 676 башкирских (12 %) и 4 299 татарских (19 %). Башкирская буржуазия проявляла большую активность в лесной, золотодобывающей, обрабатывающей промышленности. Наиболее крупными предпринимателями из башкир были Давлетшины, Абдулатыповы, Бахтияровы, Котлубаевы - в лесной промышленности; Арабовы, Кадыровы, Габитовы, Шарыповы, Абубакировы, Адигамовы, Хакбердины, Дашкины — в золотодобывающей; Утямышевы, Валитовы, Усмановы, Ишмухаметовы, Бурнаевы — в обрабатывающей промышленности [Очерки... 1959. С. 219, 220].

Значительная часть башкирского населения Бирского, Уфимского, Стерлитамакского уездов была охвачена кустарными промыслами. Наиболее распространенными были промыслы по изготовлению кулей и рогож из мочала в Надеждинской, Архангельской, Нагаевской, Урман-Кудейской волостях Уфимского уезда. В Байкинской, Байки- башевской, Сарсинской и Верхне-Татышлинской волостях Бирского уезда за сезон изготавливали в среднем до 500 тыс. кулей и рогож. В каждой волости было занято этим делом до 70 дворов. Большая часть домохозяев работала с хозяйским мочалом по 30 руб. за 1 тыс. кулей или со своим мочалом по 60 руб. С 15 марта по 1 июля 1889 г. на базарах Бирского уезда было закуплено рогож и кулей 254 800 штук, липовых лубьев - 82 100, шадрика — 1 610 пудов, черемуховых и тальевых прутьев - 84 800, липовых плошек - 43 550, дубовых досок - 257 500 штук [ЦИА РБ. Ф. И-132. Oп. 1. Д. 51. Л. 29-30; Ф. И-10. Oп. 1. Д. 1240. Л. 26].

Пореформенный период был отмечен оживлением торговой деятельности среди башкир. Во многих башкирских и татарских селах проводились ярмарки, действовали постоянные базары и торж- ки. В Бирском уезде в 70-е гг. XIX в. из действующих 53 базаров и 31 ярмарки на татаро-башкирские селения приходилось соответственно 33 и 13. В конце XIX — начале XX в. в башкирских селах

стройматериалами и сельскохозяйственными продуктами [Первая... 1904. Т. 28. С. 112,116, 158; Т. 45. Тетрадь 2. С. 96, 101].

Таким образом, в пореформенный период в крае формируются новые социальные группы, прослойки, консолидирующиеся в буржуазный класс. По своей структуре он был неоднородным. Наиболее активной являлась русская буржуазия, сконцентрировавшая в своих руках крупные капиталы в горнозаводской промышленности. Башкирская и татарская буржуазия преимущественно занималась предпринимательством в золотодобывающей, лесной и обрабатывающей промышленности, торговле. Башкирский народ постепенно втягивался в общероссийский процесс капиталистического развития.