Билет № 12.

Жанр «рассказа философского настроения» в творчестве Л. Андреева (Большой шлем, молчание, Жизнь Василия Фивейского). В 900-ые годы манера письма Андреева становится все более сгущенной. Страсти и абстрактные сущности превращаются в своеобразных демонов, которые порождают человека, соблазняют его мечтами и убивают. Демонология. Внимание писателя всегда привлекала морально-этическая и философская сущность человеческого бытия. Особо волновало его все возрастающее отчуждение и одиночество современного человека. Рассказы «философского настроения» более др близки к событийно-бытовым (выбор героя и среды, хар-ки авторского отношения к челу) и в то же время отличаются от них. Их основу составляет эмпирическое повествование. Интересен не частный случай, сам по себе, а осмысление его в ряду др случаев, где гл интерес вызывает сущное, глубинное, а не частное. Носитель и опора философ содержания – оригинальная композиция – круг, составленный с помощью лейтмотивных образов. Кольцо разорвано в одном или нескольких местах и обязательно в конце. Фабульного действия почти нет, пространство замкнутое. «Большой шлем» - один из наиболее удачных рассказов философского настроения. Закон, норма, круг человеческого предначертания («рок») обретают в нем символико-фантасмагонические черты. Андреев показывает, что «будни настолько обесценивают духовное содержание человеческой жизни, что она становится похожей на бессмысленное верчение, на фантастическую игру. Здесь символический образ игры строится на эмпирическом – карточной игре в винт. И самое страшное здесь то, что из этой жуткой игры нет выхода. Все действия героев: разговоры, мысли сводятся лишь к одному – выиграть партию в винт. Даже смерть одного из героев не находит отклика в их сердцах. Они сожалеют только о том, что лишились партнера, а он не узнал, что выиграл. Герои равнодушны друг другу, объединены лишь долголетней игрою в винт, они так безлики, что автор начинает именовать их столь же безликим «они» - вот ещё одна идея писателя. «Молчание», 900 год. Тема одиночества в семье, среди самых близких людей. Родители – священник, отец Игнатий, родителям никогда не узнать, что случилось с их дочерью, она молчит все время после возвращения из города, Вера кончает самоубийством, причины не узнать. Горе отчуждает родителей друг от друга, каждый в себе. В доме воцаряется молчание. Это не тишина, а именно молчание, отказ от коммуникации. Молчание становится главным героем рассказа. Отец Игнатий вглядывается в портрет дочери, не может получить ответа. На могиле дочери молится богу, нет ответа – молчащее ничто. Молчание сгущается в вязкую массу, масса переливается через кирпичную стену кладбища и затопляет весь город. Варьирование, нагнетание одних и тех же деталей позволяет Андрееву укрупнить масштаб ситуации, вывести ее за пределы индивидуальной судьбы, представить как онтологическую проблему. «Жизнь Василия Фивейского» Отчуждение от жизни, бунт, но он заранее обречен, но не могут не бунтовать. Бунт – жажда добра и справедливости, но герои Андреева сомневаются, а есть ли вообще добро и справедливость, может быть в основании мира лежит не добро, а зло, не истина, а ложь. Может быть, высший суд – просто неправедный суд. Герой рассказа – отец Василий, несостоявшийся Иов, неудавшийся Христос, он жаждал Бога, но катарсиса нет, тревога нарастает, кончается богохульством и богоборчеством. В основе концепции произведения – прием, позволяющий расширить философский масштаб. В основе сюжета лежит какая-то библейская, вечная история. В данном случае судьба священника напоминает судьбу библейского Иова. Бог испытывал на его веру, насыпал на него несчастия. Но Иов не восзроптал, бог вернул ему веру. На священника сыпятся также беды: утонул его любимый сын, второй ребенок – замена 1, рождается жутким уродом и идиотом. Во время пожара гибнут все, сгорает дом, остается в живых сам отец и ребенок – урод. Также – многочисленные несчастья прихожан, сопровождает людей от рождения до смерти. Но отец фанатично верит, что он избран бога, что страданиями отмечен как избранник, если все вынесет, получит силу от богу воскрешать мертвых (гордыня непомерная, ненормальное состояние рассудка), во время отпевания человека вдруг отцу показалось, что он получил этот дар, приказывает телу восстать, чуда нет, требует еще раз, чуда не происходит. Вместо лица покойника видит лицо дьявола, идиота. Вера отца Василия не оправдалась, чудо не произошло. Он проклинает Бога, церковь рушится в это время – сыплется штукатурка, кирпичи, но она как стояла так и стоит – рушится сознание героя. Принцип – потрясенное сознание переносится на мир. В начале – реалистический, затем – экспрессионистский намек. Проклинал, ждал молнии в ответ, но не дождался, герой сломлен, но не побежден. В позе мертвого тела отца Василия сохранилась стремительность бега. Почему трагический финал? Отец себя поставил в ценр мира, все заслонил собой, мечтал стать человекобогом. Трагическое мировосприятие Андреева постепенно усиливается, в рассказах в форме аллегории и обобщенного гротеска пытается разобраться в причинах отчуждения. «Большой шлем», «Молчание» - сущность отчуждения. Причины – внешние, внутренние.

Ахматова «Песня последней встречи». В смутное время, когда XIX век сменялся XX, в мире, находящемся в предчувствии глобальных потрясений, вспыхнула самая яркая в литературе новой эпохи женская поэзия — лирика Анны Ахматовой. Весной 1912 г. вышел ее первый сборник стихов «Вечер». Тираж был совсем небольшим – всего 300 экземпляров, но этого было достаточно, чтобы молодая поэтесса стала знаменитой. Критики единодушно определили ей достойное место в ряду выдающихся русских поэтов, а почитатели (в основном, почитательницы) с нетерпением ожидали каждого нового стихотворения. Строки Ахматовой знали наизусть, записывали в альбомы и цитировали, признаваясь в любви. Ее «перчатка с левой руки» запомнилась всем, как символ отчаяния женщины, брошенной возлюбленным. Лирика Анны Ахматовой - это лирика разлук и утраченных чувств. Поэтому главным мотивом поэзии оказываются нотки светлой грусти.

Знаменитая строка о перчатке взята из «Песни последней встречи», стихотворения выстроенного как исповедь героини после расставания с любимым человеком. Первая строфа построена на контрасте (антитезе). Действия героини противоречат ее чувствам и мыслям: «Так беспомощно грудь холодела, Но шаги мои были легки». И вот появляется небольшая, но очень красноречивая деталь: «Я на правую руку надела Перчатку с левой руки». Отстраненность от внешнего мира, когда три знакомые ступеньки кажутся бесконечными, не оставляет сомнений, произошло нечто непоправимое. В этой антитезе иллюзии и реальности воплощен разрыв между душевным состоянием героини и ее действиями. Ее сердце все еще рядом с любимым, а сознание подсказывает, что его нужно вычеркнуть из жизни. О «нем» уже ни слова не говорится, но «он» еще владеет всеми чувствами.

С безысходным состоянием героини гармонирует одухотворенная природа (а, может быть, это только ее иллюзия?). Мотив разрыва с любимым соединяется с мыслью о смерти, как о единственной возможности избавиться от невыносимой боли. Это похоже на выдох облегчения и сопричастности оттого, что «злая судьба» жестока ко всему в подлунном мире. Какая нежность в словах: «Милый, милый! И я тоже. Умру с тобой…». Эти слова обращены не к человеку, а к осеннему шепоту. Прощальный взгляд на «тёмный дом» и равнодушно-желтые огни в окнах, как осознание необратимости разрыва.

Настроение безнадежности и безысходной тоски точно передано словами: «шепот осенний», «беспомощно грудь холодела», «унылой… злой судьбой», «равнодушно-желтым огнем». Фонетика стихотворения поддерживает мелодику печали – множественное повторение звука «у», созвучного «умру». Все глаголы в стихотворении употреблены в форме прошедшего времени, что также добавляет красок к общей картине. Лаконичность ахматовской лексики наряду с естественностью интонаций, возникающих благодаря неоднократному повторению местоимения «я», делает «Песню» близкой и понятной читателям.

Проникновенности интонациям добавляет и избранный Анной Ахматовой анапест – певучий стихотворный размер. И сбой ритма в знаменитой «перчатке с левой руки», вероятно, не случаен, так выразительно он подчеркивает смятение героини.

Совсем еще молодая поэтесса А. Ахматова, обратившись к традиционной в поэзии теме, смогла развить ее своеобразно. Всего лишь описав недлинный путь героини, расставшейся с любовью и вышедшей из дома, в котором оставался, еще совсем недавно родной, человек, а вместе с ним и минуты счастья, Анна Ахматова сумела передать драматичность ситуации. Именно эта способность делать язык поэзии простым и воспринимаемым без усилий заставляет нас сегодня грустить, читая эти строки.

Поэзия А. А. Ахматовой – это небо из кусочков цветного стекла, раскинувшееся над городом под названием Любовь. Открывая томик с ее стихами, читатель попадает в этот город, а восходящее или заходящее солнце, льющее свет с неба, расцвечивает его улицы постельными, кричащими или мрачными красками. Особенно оживленным город становится на улицах «Вечера», «Четок», «Белой стаи», «Подорожника». Это ранние сборники поэтессы.