6. Письменные доказательства

Определения письменных доказательств содержат некото­рые нормативные акты федерации и штатов. В § 1001 ФПД указано, что такие доказательства состоят из букв, слов, цифр или их эквивалентов, зафиксированных от руки, на пишущей машинке, типографским способом, путем фото­графирования, с помощью магнитных импульсов, на пате­фонных пластинках и магнитофонных лентах или с ис­пользованием иных форм сохранения информации. Трак­товка чрезмерно широкая, на практике отнюдь не все, что попадает суду в виде записей, считается письменным дока­зательством. Нельзя, например, относить к числу таковых аффидевиты — протоколы допросов свидетелей, составленные управомоченными должностными лицами и затем пераданные суду. На аффидевиты распространяется режим не письменных доказательств, а свидетельских показаний.

Классификация, письменных доказательств не очень четко разработана американской теорией. Тем не менее, если исходить из особенностей применения ранее упоми­навшихся правил «hearsay» и «best evidence» к отдельным разновидностям документов, методов их идентификации и доказательственной силы, то можно выделить: а)докумен-ты публичноправового характера, б) совершаемые в ходе деловой жизни записи и в) частные бумаги.

К классу публичноправовых документов нужно отне­сти законодательные, административные, судебные акты, исходящие от государства в целом, штата, района, терри­тории, их политических подразделений, департаментов, агентств, должностных лиц. Они нередко составляются на специальных бланках и в определенной форме, подлин­ность удостоверяется печатями и подписями составителей, хранителей архивов и т.п. (ст. 44 ФПГП). Суды допус­кают копии таких документов без вызова для допроса ав­торов, а содержащуюся в них информацию считают пра­вильной, поскольку нет опровергших ее данных.

Более свободно суды оценивают записи в торговых книгах, реестрах, журналах, где согласно предписаниям законодательства надлежит фиксировать договоры, собы­тия, действия, имевшие место при осуществлении коммер­ческих операций или выполнении профессиональной ра­боты (§ 1732 разд. 28 Свода законов США). Есть ряд ус­ловий допустимости подобных записей: они должны быть сделаны в момент совершения действий или в разумный срок после, внесены в регулярно и честно ведущиеся книги, не исключен вызов их авторов и др. Если записей много и они разбросаны по разным источникам, необходи­мые места могут быть выбраны, аннотированы и в сум­мированном виде представлены суду (§ 1006 ФПД).

Частные документы — остальные письменные доказа­тельства, не охватываемые первыми двумя группами. Здесь по общему правилу нужны оригиналы с вызовом их авторов для дачи показаний (хотя есть немало исклю­чений). Подлинность устанавливается путем идентификации почерка, признания другой стороной или свидетель­ства очевидца, наблюдавшего за созданием документа. Доказательственная сила документов частноправового ха­рактера меньшая, чем письменных актов других классов.

Некоторые дополнительные требования законодательст­во федерации и штатов предъявляют к документам, по­ступающим в американские суды из-за границы. Общие положения содержит ст. 44 ФПГП. Подлинность иност­ранных документов доказывается ссылками на офици­альные публикации или путем удостоверения копий компетентными должностными лицами с приложением сер­тификата, подтверждающего подпись и должностное поло­жение таких лиц. Сертификат может быть выдан диплома­тическими и консульскими представителями США в соот­ветствующем государстве или представителями данного государства, аккредитованными в США. Если все участ­ники процесса располагали возможностями исследовать аутентичность и точность документов, суд вправе допу­стить их без сопроводительного сертификата.

Передача выбора вариантов на усмотрение судей рас­ширяет влияние факторов идеологического и политиче­ского порядка на отношение органов юстиции к поступа­ющим из различных стран материалам. В нашей юриди­ческой литературе приводились примеры того, с каким формализмом, доходящим до нарушения собственного за­конодательства, суды в США относятся к документам по делам с участием граждан и юридических лиц СССР: объ­явление недействительными выданных советскими истца­ми или ответчиками адвокатам доверенностей на ведение дел, отказы принять в качестве доказательств советские акты о смерти или родственных отношениях, требования обязательной консульской легализации свидетельств заг­сов в дополнение к удостоверительной надписи заведую­щих загсами, подтвержденным министерствами юстиции союзных республик, и т.п.⁶⁹ Такой режим наименьшего благоприятствования нарушает принцип равенства сторон, содержит элементы дискриминации, противоречит между­народным договорам и конвенциям.

К проблеме письменных доказательств примыкает во­прос о пределах допустимости определенных средств доказывания для выяснения некоторых разновидностей фактов. Конкретно речь идет о сделках, а потому ответ самым непосредственным образом зависит от содержания норм материального права, определяющих формы закреп­ления обязательственных правоотношений и санкции за их игнорирование контрагентами.

Об ограничении допустимости средств доказывания нет нужды говорить, когда по законодательству договор ничтожен, если не изложен письменно или не зарегистри­рован надлежащим образом. В США число таких формаль­ных контрактов невелико. Аналогичный с процессуальной точки зрения вывод должен быть сделан применительно к многочисленным соглашениям, заключаемым в любой форме, а соответственно и доказываемым с помощью лю­бых источников информации. Но имеется третья группа контрактов, которые по американскому праву надлежит оформлять письменно. Нарушение этого предписания не означает их недействительности. Однако в случае возник­новения спора суды для подтверждения факта заключения соглашения и его условий свидетельских показаний не принимают.

Законодательство о договорах, составляющих третью группу, ведет начало от английского Статута против обманных действий 1677 г. С течением времени число та­ких контрактов изменялось, оно ныне не одинаково в раз­личных штатах США. Наиболее типичными примерами являются договоры-гарантии, о передаче вещных прав на недвижимое имущество, купли-продажи, договоры, не подлежащие исполнению в пределах одного года с момен­та заключения.

Формы договоров купли-продажи и санкции за их не­соблюдение предусмотрены ЕТК США. Так, по ст. 1-206 ЕТК соглашение о продаже движимых вещей, когда раз­мер искового требования превышает 5 тыс. долл., подле­жит судебной защите лишь при наличии записи, удосто­веряющей заключение договора и подписанной контраген­том, к которому предъявлено соответствующее требование, или его агентом, т. е. отсутствие письменного доказатель­ства нельзя компенсировать свидетельскими показаниями.

Приведенная статья не распространяется на некото­рые иные однотипные контракты. Если основанием иска или возражения является договор купли-продажи това­ров, аналогичные последствия возникают уже при цене товара в 500 долл. Однако наличие договора можно дока­зывать ссылками на то, что товар был изготовлен спе­циально для данного покупателя, что покупатель признал перед судом наличие сделки либо оплатил или принял товар (ст. 2-201 ЕТК). Сходные нормы регламентируют порядок доказывания существования договора уступки ценных бумаг (ст. 8-319 ЕТК).

Немаловажное значение имеет вопрос о допустимости устных доказательств для опровержения или дополнения содержания документов, закрепляющих условия сделок. Общее правило гласит: если контрагенты оформили до­говор письменно, его содержание нельзя оспаривать свиде­тельскими показаниями.

Некоторые примеры. По делу, связанному с договором аренды, было указано, что недвусмысленные пункты кон­тракта суд должен толковать без привлечения новых до­казательств, выясняя цели сторон только из содержания текста⁷⁰. Как было отмечено по другому делу о возме­щении убытков за невыполнение работ, при наличии в договоре сроков начала и завершения работ устные пока­зания для установления намерений контрагентов по по­воду сроков исполнения не допускаются⁷¹.

Но, как обычно, главное правило имеет исключения. Свидетельские показания допустимы, когда возникает спор относительно точного смысла употребленных в до­кументе терминов и выражений, особенно имеющих техни­ческое, профессиональное, местное происхождение, дву­смысленных, обозначенных сокращенно и т. п. Свидетели также могут быть допрошены для выяснения обычаев, которые сложились в деловой жизни и должны быть учте­ны при толковании спорного контракта. При рассмотре­нии иска о выплате страховой суммы суд указал, что сто­роны вправе представить устные доказательства для выяснения недостаточно определенных мест соглаше­ния⁷².

Решающее воздействие на исход процесса способна оказать интерпретация контракта с точки зрения полно­ты фиксации его условий. Дело в том, что если суд не признает документ исчерпывающе отражающим волеизъявления и намерения контрагентов и придет к заклю­чению о существовании дополнительных, устно согласован­ных пунктов договора, то установление последних будет допустимо с помощью устной информации. Необходимо лишь, чтобы подтверждаемые свидетельскими показаниями дополнительные условия были совместимы с текстом до­говора.

Итак, доказывать наличие устного соглашения, разра­ботанного одновременно с письменным договором и ме­няющего его содержание, запрещено. Но запрещение не распространяется на соглашения, заключенные после пись­менного оформления договора, даже если они его це­ликом аннулируют. Здесь допустимы устные показания при условии, что законодательство не обязывает указан­ные соглашения также совершать письменно.

К числу исключений отнесены также случаи, когда за­интересованная сторона возражает против действительно­сти договора по мотивам отсутствия встречного удовлет­ворения, обмана, насилия, заблуждения, злоупотребления влиянием, ссылается на подделку текста документа или заявляет о невыполнении условия, после которого договор должен начинать действовать. Все эти факты разрешено устанавливать с помощью любых средств доказывания.

Письменные доказательства доставляют суду стороны по делу. Если нужные бумаги сторона не может получить, то по ее заявлению суд направляет тому, в чьем распо­ряжении находятся соответствующие материалы, особую повестку с предписанием выдать их под угрозой наказа­ния за неуважение к суду. Установлены особые формы представления некоторых разновидностей документов. Ис­тории болезни, медицинские заключения о состоянии и лечении пациентов обычно выдаются лишь по указанию суда, направляются судебной канцелярии в запечатанном конверте, ознакомление с ними дозволено лишь с разре­шения судьи. Материалы из библиотек, административных учреждений могут быть представлены в виде фотокопий, если суд не предпишет иного.

Подобно свидетельским показаниям документы в прин­ципе имеют доказательственную силу только в части ин­формации о фактах, а не рассуждений и оценок. Но до­кументы публичноправового характера занимают особое место. Прежде всего, ряд статутов обязывает суды учиты­вать оценочные суждения некоторых должностных лиц и учреждении по отдельным вопросам, например заключе­ния министерства сельского хозяйства относительно сор­тов зерна или монополизации каким-либо объединением рынка определенной сельскохозяйственной продукции, карантинные свидетельства портовых властей о санитар­ном состоянии кораблей и соблюдении санитарных тамо­женных правил и т. п. По отношению же к документам оценочного содержания, о которых статуты не упоминают, практика нестабильна. Так, суды иногда принимали до­клады о причинах взрывов газов в резервуарах, иногда отвергали их.

Теория рекомендует работникам юстиции при разре­шении вопросов о допустимости письменных доказательств оценочного характера принимать во внимание такие фак­торы, как своевременность произведенных должностными лицами расследований, наличие у них специальных зна­ний и опыта, качество мотивировки выводов и т. п.⁷³ Можно констатировать, что в известной мере публично-правовые документы этого типа сближаются по своему значению с заключениями экспертов.