Новороссия

Колонизаторская деятельность Потёмкина подвергалась многим нареканиям. Несмотря на громадные затраты, она не достигла и отдалённого подобия того, что Потёмкин рисовал в своих письмах императрице. Тем не менее, беспристрастные свидетели вроде Кирилла Разумовского, в 1782 посетившего Новороссию, не могли не удивляться достигнутому. Херсон, заложенный в 1778, являлся в это время уже значительным городом, Екатеринослав был описан как «лепоустроенный». На месте прежней пустыни, служившей путём для набегов крымцев, через каждые 20 — 30 вёрст находились деревни. Мысль об университете, консерватории и десятках фабрик в Екатеринославе так и осталась неосуществлённой. Не удалось Потёмкину и сразу создать нечто значительное из Николаева. Из огромного числа деловых бумаг и писем канцелярии Потёмкину видно, как многогранна и неусыпна была его деятельность по управлению южной Россией. Но, вместе с тем, во всем чувствуется лихорадочная поспешность, самообольщение, хвастовство и стремление к чрезмерно трудным целям. Приглашение колонистов, закладка городов, разведение лесов и виноградников, поощрение шелководства, учреждение школ, фабрик, типографий, корабельных верфей — всё это предпринималось чрезвычайно размашисто, в больших размерах, причем Потёмкин не щадил ни денег, ни труда, ни людей, ни себя. Многое было начато и брошено, другое с самого начала оставалось на бумаге, осуществилась лишь самая ничтожная часть смелых проектов (однако же, мысли и чаяния светлейшего имели правильное направление — Севастополь на долгие века остался главной базой Черноморского флота, имея идеальные условия для стоянки военных судов, а в Николаеве до 1990-х годов находились основные верфи, где ковалась и строилась мощь Русского, а впоследствии и Советского Черноморского флота)

В 1787 предпринято было знаменитое путешествие Екатерины II в Крым, которое обратилось в торжество Потёмкина. Созданная по приказу князя Амазонская рота доставила немалое удовольствие императрице, Херсон, со своей крепостью, удивил даже иностранцев, а вид Севастопольского рейда с эскадрой в 15 больших и 20 мелких судов был самым эффектным зрелищем всего путешествия. При прощании с императрицей в Харькове Потёмкин получил название Таврического.

Многие считают, что во время этого путешествия Потёмкин, не добившийся особых успехов на административном поприще, решил представить себя в лучшем свете и инсценировал результаты деятельности — т. н. «потёмкинские деревни». Ленинградский учёный А. М. Панченко доказал, что это — миф. Но миф особого рода. Дело в том, что тогда было принято пышно декорировать все придворные мероприятия. Но украшения были настолько роскошными, что породили сомнение даже реальности существующего. И это могло быть не только прихотью Потёмкина — ведь Екатерину сопровождал австрийский император Иосиф II.

15 Донские казаки в народных движениях

В исторической литературе встречается ряд необоснованных утверждений, касающихся раннего этапа биографии Болотникова: некоторые утверждают, что он происходил из обнищавших боярских детей, от нищеты продался в холопы князю Андрею Телятевскому и служил в его вооружённой свите как боевой холоп. Другие присочиняют, что Болотников был атаманом донских казаков. Однако существует лишь один исторический источник, дающий сведения о раннем (до восстания) этапе биографии Болотникова: это мемуары Конрада Буссова.

Согласно этому автору, Болотников был холопом князя Телятевского, ещё в молодости бежал от своего господина в степь к казакам, здесь попал в плен к татарам и был продан в рабство туркам. Несколько лет он провёл на галерах в качестве гребца-невольника. После неудачного для турок морского боя с христианскими кораблями был освобождён и направился в Венецию. Отсюда, услышав рассказы об удивительных событиях на его родине (видимо, о приключениях Лжедмитрия I), Болотников двинулся через Германию и Польшу в Россию.

Слухи о спасении московского царя Дмитрия привлекли Болотникова в Самбор, где у жены Юрия Мнишека Ядвиги скрывался московский беглец Михаил Молчанов, бывший приспешник Лжедмитрия I. Этот авантюрист представился Болотникову царем, спасшимся после майского заговора в Москве. Мнимый царь долго беседовал с Болотниковым, а затем снабдил письмом к князю Григорию Шаховскому и отправил в Путивль в качестве своего личного эмиссара и «большого воеводы»

Болотников организовал собственную армию в южных районах России, под Москвой, Калугой, Тулой. Он начал боевые действия против правительства Василия Шуйского, именуясь «воеводой царевича Дмитрия». Его активно поддерживали казаки, служилые люди (дворяне) под руководством Прокопия Ляпунова, стрельцы во главе с Истомой Пашковым, а также холопы и крепостные крестьяне; в советской историографии восстание Болотникова рассматривалось как крестьянская война, в одном ряду с восстаниями Степана Разина и Емельяна Пугачёва.

Под Кромами войско Болотникова было разбито армией воеводы Михаила Нагого (сентябрь 1606). Восставшие по пути на Москву подошли к Коломне. В октябре 1606 года посад Коломны был взят ими приступом, но кремль продолжал упорно сопротивляться. Оставив небольшую часть своих сил в Коломне, Болотников направился по Коломенской дороге в Москву. В селе Троицкое Коломенского уезда ему удалось разбить правительственные войска. 22 октября 1606 года Болотников остановился в селе Коломенском, в семи верстах от Москвы. Здесь он построил острог, и стал рассылать по Москве и разным городам грамоты, возбуждая обделенных и бедноту против богатых и призывая целовать крест законному государю Дмитрию Ивановичу.

Ополчение Болотникова росло, из него выделялись отдельные шайки, преимущественно из холопов, которые своими набегами и разбоями держали столицу в осадном положении. Москвичи уже готовы были подчиниться Болотникову, прося только показать им царевича Дмитрия, и даже начали с ним переговоры. Но Дмитрий так и не явился. Многие стали выражать сомнение в существовании Дмитрия и переходили на сторону Шуйского. В самом войске Болотникова произошел раскол: один лагерь составили дворяне и боярские дети, другой – холопы, казаки и прочий люд. У последних в предводителях был Иван Болотников, у первых – Истома Пашков и братья Ляпуновы. Между вождями возникли разногласия, в результате на сторону Шуйского перешли сначала Ляпуновы, а затем Истома Пашков. Шуйский тем временем основательно укрепил Москву и теперь принимал в свое войско ополченцев от переходивших на его сторону городов.

Видя, что силы Шуйского с каждом часом все увеличиваются, Болотников решил форсировать события. Он пытался взять штурмом Симонов монастырь, но был отброшен с большими потерями, после чего Василий Шуйский перешел от обороны к нападению. Болотников был вынужден уйти из острога. Московские ратные люди преследовали его до деревни Заборья, где верный Дмитрию воевода смог снова укрепиться. Однако пало и это укрепление; часть казаков, с атаманом Беззубцевым во главе, перешла на сторону Скопина-Шуйского, начальника московского войска. Болотников бежал. В Калуге он собрал до 10 000 беглецов и приготовился к обороне. В мае 1607 восставшим удалось разбить царские войска под Калугой. После этого Болотниковым был начат 2-й поход на Москву. Обойдя Каширу восставшие, числом до 38 тыс., встретились с правительственными войсками у реки Восьмы 5 июня 1607 г., где были разбиты воеводой И.М.Воротынским. После Восемской битвы войско под предводительством Болотникова было отброшено к Туле. В течение июня—октября 1607 Болотников руководил обороной Тульского кремля, осаждённой войсками Василия Шуйского. Шуйский приказал построить на реке Упе, протекающей рядом с кремлём, плотину, которая подтопила часть помещений кремля, в том числе, те, в которых находились запасы продовольствия. 10 октября 1607 оборонявшиеся сдались.

После победы войск Шуйского в октябре 1607 года, Болотников был сослан в Каргополь, ослеплён и утоплен в проруби.