Пилосская надпись с идеограммой ванны в конце первой сторки.

Но самой интересной находкой были памятники критского письма, о которых мы говорили уже выше. Среди надписей на вещах, относящихся ко второй половине XVII, к XVI и к первой половине XV века до н. э., иероглифические надписи уже не встречаются; их сменяют надписи, написанные линейным письмом на глиняных табличках. Различных знаков этого письма можно насчитать около восьмидесяти восьми. Это слишком мало для того, чтобы каждый знак означал особое понятие, как в иероглифическом письме. Кроме того, эти знаки походили на знаки письма, которое существовало на острове Кипре в V и IV веках до н. э. и которое было уже известно ученым с 70-х годов ХIХ века н. э.; каждый знак кипрского письма обозначал слог.

Такое письмо называется силлабическим (по-гречески "силлабе" значит "слог"). Каждый слоговой знак означал или просто гласный (например, "а", "о", "у" и т. д.), или согласный плюс гласный (например, "па", "ке", "ро", "ту" и т. д.). А как же можно было таким способом обозначить слог, в котором два или три согласных, например "лос", "кло", "сто"?

Кипряне поступали так же, как русские в некоторых народных песнях, например:

Эх ты, моя карасавица,

Красота мне твоя не наравится!

Или:

Я чахоткою сатарадаю,

Скоро-скоро я умру.

Как вы видите, если в одном слоге два или три согласных, то после каждого согласного повторяется один и тот же гласный звук, например: вместо "страдаю" - "сатарадаю", вместо "нравится" - "наравится", и т. д. Так поступали и кипрские писцы, но, кроме того, если слово кончалось на согласный, они еще в конце добавляли "э" вместо "войкос"

писали "во-и-ко-сэ". Одними и теми же знаками они обозначали и звонкие и глухие звуки: "ба" писали так же, как "па", "ду" так же, как "ту", "го" так же, как "ко", и т. д. Между словами они ставили вертикальную черточку, но предлоги писались вместе со следующим словом как одно слово.

Эванс решил, что и критское письмо было силлабическим и что из критского письма развилось позднейшее кипрское. И в критском письме и в кипрском примерно одинаковое число слоговых знаков (на Крите - 88, но из них обычно употребляется только 64, на Кипре - 55), и здесь и там каждое слово отделено от другого вертикальной черточкой. Однако же критское письмо кое в чем отличалось от кипрского. Во-первых, только немногие критские знаки были такими же, как кипрские: большая часть знаков имела другую форму. Во-вторых, на Кипре все знаки были слоговыми; на Крите слоговые знаки читались обыкновенно только в левой части каждой строки; в правой части каждой строки находилось очень упрощенное изображение предмета, о котором писали, и цифра. Значение этих цифр Эванс разгадал без труда: вертикальная черточка (  ) означала единицу, горизонтальная черточка ( ) десяток, кружочек ( ) - сотню, знак   - тысячу. Так что если бы надо было написать "1958", то это выглядело бы так:

Письмо, которое употреблялось на Крите с XVII века до первой половины XV века до н. э., Эванс назвал "письмом А"; позже "письмо А" заменяется немного отличающимся от него "письмом Б", о котором вы узнаете в следующей главе.

Эванс заметил, что все наиболее замечательные памятники критского искусства сделаны раньше середины XV века до н. э. С этого времени - со времени появления греков на Крите и возникновения "письма Б" - начинается упадок критского искусства. Если же сравнить живопись Крита с живописью Микен и других пелопоннесских городов, то сразу видно: найденные в Пелопоннесе изделия или привезены с Крита, или слабое подражание критским изделиям. Только толстые стены из огромных каменных глыб вокруг городов - изобретение микенцев, и вообще в архитектуре микенцы были гораздо лучшими специалистами, чем критяне: им приходилось постоянно обороняться от вражеских нашествий, тогда как Крит господствовал на море.

Действительно, критские дворцы не имеют строгого плана - они состоят из множества беспорядочно разбросанных комнат, окружающих открытые дворы. В критских дворцах ряд колонн идет вдоль середины каждой комнаты, поэтому дверь приходилось пробивать сбоку: снаружи не было красивого фасада - на улицу выходила глухая стена. А дворцы Пелопоннеса, как мы говорили уже, построены очень красиво и симметрично.

Постоянная опасность нападения врагов заставляла микенских архитекторов строить высокие и толстые стены с воротами и башнями, поэтому здесь умели хорошо строить здания. Этим же объясняется и разница в темах рисунков. Все рисунки на Крите изображают мирную жизнь: критяне господствовали на море, им нечего было бояться нападений, поэтому они не строили высоких стен и башен и не рисовали картин из военной жизни. Наоборот, в Пелопоннесе художники рисовали сцены сражений.

Мы говорили уже, что теплый зал с очагом в центре пелопоннесских дворцов показывает, что жители Пелопоннеса пришли с севера и привыкли строить печи для защиты от холода; критские дворцы с открытым двором в центре, открытыми лестницами и верандами говорят о том, что предки жителей Крита всегда жили на юге.

Во всем прочем микенское искусство уступает критскому. Микенцы почти во всем только подражали Криту: те же колонны, суживающиеся книзу, те же карнизы из алебастра, украшенные розетками и инкрустированные стеклянным сплавом, тот же рисунок пола. Характерные критские рисунки повторяются в Микенах; например, игры с быками. Водопровод, ванны, канализация заимствованы у критян. Даже дороги между городами, мощенные огромными камнями, такие же, как на Крите. Лучшие изделия, найденные в Микенах и Тиринфе, изготовлены из критских материалов. Так, например, ученые уверены, что замечательный золотой кубок с изображением ловли и приручения быков, найденный в нынешней деревне Вафио, возле Спарты, привезен с Крита. Но и изделия, изготовленные из местных материалов, обычно копируют - и иногда плохо копируют - критские изделия. С течением времени микенская культура постепенно все более и более приходит в упадок.