1.3. Знак и символ
Знак стал принадлежностью изображений практически с самого их появления. Но его роль не всегда была одинакова. Возникновение письменности, которое мы можем рассматривать как единичный момент только потому, что это случилось давно (в действительности это заняло целую огромную эпоху), послужило тому, что знаки в колоссальном объеме были изъяты из сферы живописи, перекочевав затем в сферу литературы. Это, однако, не значит, что изобразительное искусство полностью их лишилось. И аллегория, о которой говорит Лессинг, является только одним проявлением работы знака. Мы еще вернемся к этому вопросу.
Что мы можем считать символом или знаком, а что - нет? В этом отношении в литературе царит еще порядочная путаница, и нам приходится посетовать вместе с выдающимся отечественным искусствоведом H. Н. Волковым: «В широко развивающихся теперь, как, в области языка, так и в области искусства, семиотических исследованиях обычно не различают знаковую систему и образную систему, знак и образ. Основатель семиотики Ч. Пирс, считая искусство знаком, вынужден был ввести понятие «иконический» знак, т. е. образный знак, но «образный знак» все же не образ в смысле художественного образа. Аксонометрия куба — тоже иконический знак, дорожные знаки - иконические знаки. (...) Если все в области культуры есть знак, то слово «знак» ничего не значит» [Волков, 1977, С. 24]. Показательной в этом отношении является работа А. М. Коршунова и В. В. Мантатова, в которой мы находим: «Понятие образа и знака являются субординированными, а не просто взаимосвязанными, ибо основанием здесь выступает образ, который в свою очередь получает свое выражение через знаковые средства» [Коршунов, Мантатов, 1974, С. 46].
Отличие символа от знака, как считал выдающийся российский ученый, философ и искусствовед А.Ф. Лосев, состоит в следующем. Знак изображает нечто, символ нечто подразумевает. Знак не несет никакой иной смысловой нагрузки, кроме собственно изображения чего-то; например, чертеж является знаком, но не символом изображенной на нем вещи. «Знак вещи всегда именно демонстрирует эту вещь, вырывает ее из смутного и непознаваемого (потому что нерасчлененного) потока действительности» [Лосев, 1995, С. 67].
Итак, символ сам представляет собою нечто, кроме изображения; он сам по себе – предмет или явление, событие или действие. А кроме того, он содержит в себе некоторый высший, отвлеченный, дополнительный смысл. Слон или осел – животные; но помимо этого, они являются символами соответственно республиканской и демократической партий в США. А еще слон может символизировать неловкость и неповоротливость («в посудной лавке»). Если мы какого-нибудь человека сравним с ослом, то он менее всего будет склонен думать о Демократической партии США, потому что осел – это вполне определенное животное, являющееся к тому же еще символом глупости и упрямства.
Медведь – тоже всего лишь животное. Но медведь служил символом Московской олимпиады 1980 года, он является символом Внутренних войск России, символом партии «Единая Россия» и, кроме того, символом биржевого брокера, играющего на понижение (а символ брокера, играющего на повышение – бык; их так и зовут на биржевом сленге – «быки» и «медведи») (Рис. 16).
Рис. 16. Медведь-символ и медведь-животное.
Чтобы не путаться с терминами сейчас и впредь, нам надо уяснить для себя, что такое Символ, а что такое Знак - и в чем отличие одного от другого.
Знак - это условное изображение, предмет или слово, само по себе не имеющее никакого значения. Символ же - выполняя похожие функции, еще и сам по себе означает нечто.
Так, сержантские погоны есть знак, соответствующий воинскому званию «сержант». Притом сами по себе они никакой полезной функции не выполняют и вообще ничего больше не значат. А вот если представить себе на месте современного сержанта средневекового рыцаря, то его погон - металлические пластины его доспеха - защищали плечевой сустав от удара мечом. То есть у них была некоторая полезная функция. И хотя это в наши задачи совершенно не входит, но интересно было бы проследить, как полезное приспособление воинского «костюма» приобрело и функции обозначения, став символом, а затем утратило все утилитарные функции, превратившись в знак. Это - самое простое толкование символа; но есть и другие пояснения для этого понятия. Так, А.Ф. Лосев полагал символ некоторой свернутой программой, имеющей определённое, хотя и бесконечно разнообразное развитие. Так, квадратный корень из 2 есть символ «бесконечного» иррационального числа, своего рода задание для его вычисления [Лосев, 1995, С.10]. В рамках этого понимания, всякий Символ - Знак, но не всякий Знак - Символ; тот Знак, который имеет бесконечное количество значений, и есть Символ. То есть, Знак - это неразвитый Символ, Символ в зародыше[Лосев, 1995, С. 105-106]. Но это уже скорее описание свойств, которые можно логически вывести из понятия символа, а не обозначение его сути сравнительно со Знаком.
Тут уместно вспомнить, что «отцом» современной семантики является Ч.Пирс. Он различал знаки-индексы, иконические знаки и знаки-символы. В чем между ними разница? Знак-индекс мы связываем с каким-то предметом потому, что между ними и на самом деле в природе есть связь. Корова, нарисованная на пакете молока, служит знаком, которым обозначается содержимое пакета - потому, конечно, что корова дает молоко. Иконический знак - основан на внешнем сходстве знака и обозначаемого. Дорожный знак «Дети» хоть и отдаленно, но напоминает настоящих детей. Наконец, знак-символ обозначает что-то только «на основе соглашения», потому что на самом-то деле никакой реальной связи знака и обозначаемого не существует. Если снова вспомнить дорожные знаки: из чего следует, что перевернутый красно-желтый треугольник непременно означает «уступи дорогу»? Ни из чего не следует; это на самом деле знак «по соглашению».
Что мы можем почерпнуть из этого подразделения? Оно ясно высвечивает нам тот факт, что знаки создают фабулу - причем во всех этих случаях. Они либо прямо на что-то указывают, либо создают ассоциации - на эту тему у нас будет еще отдельный разговор. Но чтобы все же отделять Знак от Символа, лучше терминологией Пирса не пользоваться.
Само по себе слово «Символ» - слово греческое, происходящее из античности. Первоначальное значение символа - черепок, который служил для обозначения дружеских отношений. В те времена принято было, чтобы хозяин, расставаясь с гостем, вручал ему глиняную «гостевую табличку». Он разламывал надвое черепок, одну половинку отдавал гостю, другую оставлял себе. И если, лет пятьдесят спустя, потомок этого гостя появлялся в доме, этот «символ» можно было опознать, соединив вместе обломки. И этот человек тоже становился дорогим гостем, хотя его никогда прежде здесь не видели. «Символ» был своего рода удостоверением личности, он давал возможность опознать в человеке друга. Как видим, в те времена понятия «символ» и «знак» не различались.
Кроме понятий Знака и Символа, мы упоминали еще и аллегорию. В чем ее специальное отличие от Символа и от Знака? По мнению А.Ф.Лосева, аллегория - это идея, которая охватывает вещь не полностью, а только находит в ней абстрактную схему [Лосев, 1994Б, C.94-95]. Что сие означает? Вот, например, лисица в басне; берется основное качество лисицы (очевидно, это хитрость), а остальное в басенной лисице - не лисье уже, а человеческое. Лиса, например, там разговаривает. Никто не верит, что лисы на самом деле разговаривают; но все с удовольствием читают басни. Почему? Потому что основное свойство лисицы - хитрость - здесь налицо, а остальное вторично [Лосев, 1995, С.112]. Вот и греческие боги олицетворяют какие-то стихии, природные либо социальные явления; то же можно сказать и о славянских богах. Перун и Зевс олицетворяли гром. В богов этих никто теперь не верит, но олицетворение остается - и потому остается аллегория.
В современной живописи Знак и Символ используются повсеместно. Но пути их применения в живописи могут быть различны, и чем дальше, тем больше они расходятся в разные стороны.
Одно из этих применений состоит в том, что символом становится все изображение. При этом фабула, которую показывает нам этот символ, вообще выносится за пределы картины. Это дает нам возможность сформулировать понятие внутренней и внешней фабулы.