6. Современная гносеологическая ситуация

Она является крайне неоднозначной и определяется рядом тенденций, отражающих как противоречивость и даже кризисность современной общекультурной ситуации, так и радикальные перемены в философских умона­строениях.

С одной стороны, налицо явный кризис проектов рационалистического пере­устройства мира в соответствии с непомерными материальными запросами чело­века. Разум оказался в XX веке не только позитивной, но и глубоко разрушительной силой, ставящей под вопрос как бытие природы, так и бытие самого человека вме­сте с культурой. Антропоцентризм и технократизм как общекультурные установки оказались явно нежизнеспособными. С другой стороны, налицо технологический взрыв, связанный с гигантским прогрессом техники и формированием информа­ционного общества, открывающий перед человечеством широкие перспективы и предъявляющий новые требования к познающему сознанию.

Все это заставляет предположить, что столь противоречивая ситуация – знак глобального антропокосмического поворота, происходящего в современной куль­туре и в понимании самого человека. Проявляется он в том, что старый принцип тождества макро- и микрокосмов как бы возрождается вновь в виде двух разно­направленных, но внутренне связанных тенденций в современной науке. Первая из них характерна для естественных наук и состоит в обнаружении факта имма­нентной и неустранимой включенности антропологической составляющей в есте­ственно-научную картину мира. Причем это касается не столько наличия в ткани научного знания целого комплекса субъективных предпосылок и предрассудков (что стало очевидным довольно давно), сколько самого содержания знания, ког­да сквозь покров, казалось бы, сугубо объективных связей и законов Космоса на­чинает зримо проступать живой человеческий лик. Здесь достаточно вспомнить антропный принцип в космологии в его сильной версии, вакуумно-семантические модели в теоретической физике, разнообразные гипотезы биополей, «живого ве­щества пространства» и другие теоретические модели, свойственные современ­ным биофизическим и биомедицинским исследованиям. При всей гипотетично­сти подобных построений в них проявляется общая логика развития современного естествознания – взгляд на Вселенную не только как на открытую развивающую­ся систему, но и как на живой и чувствующий организм, тысячами нитей связан­ный с человеческим телом и духом.

397

Вторая тенденция специфична для научно-экспериментальных исследований мозга и психики человека, в результате чего все больше подтверждается космиче­ски-трансперсональное измерение индивидуального человеческого бытия, а через это – и глубина западных и особенно восточных медитативных практик, уходя­щих корнями в глубокую древность. Показательно, что обе встречные и подпиты­вающие друг друга тенденции (от Космоса к человеку и от человека к Космосу) сходятся в одном ключевом пункте – в необходимости ясного и четкого понима­ния сущности и возможностей человеческого сознания. Не случайно все больше представителей самых разных научных дисциплин сходятся во мнении: разгадка тайн Космоса напрямую связана с разгадкой тайны человеческого сознания, о чем мы уже говорили выше при анализе значения теории познания для современ­ной культуры.

Показательно, что обращение к феномену сознания как к центральной фило­софской проблеме диктуется сегодня не только общекультурными процессами, но и внутренней логикой развития самих гносеологических исследований. При­стальный критический анализ наиболее авторитетных и влиятельных рационали­стических теоретико-познавательных программ XX века – праксеологического реализма, особенно марксистского типа, и трансцендентализма, особенно в его фе­номенологическом варианте – обнаружил следующие принципиальные факты.

Во-первых, все результаты «отражения» объективного мира человеком на по­верку выявили факт неустранимой проекции вовне наших собственных челове­ческих «образов мира», в значительной степени определяемых смыслами языка и культурными предрассудками эпохи. Это со всей остротой поставило проблему онтологии языка и онтологии культурных смыслов, производной от которых во многом является и познавательная деятельность человека. Отсюда –. критика гипертрофированного гносеологизма в философии XX века и расцвет философии языка и философии культуры с упором на онтологическую проблематику, о чем мы говорили в рамках онтологического раздела работы.

Во-вторых, в результате критики феноменологической программы выясни­лось, что в основе рационального знания (процедур понимания и самоосмысле­ния) лежат непрозрачные для рациональной рефлексии и предшествующие ей базовые структуры субъективности – некие исходные данности сознания, ко­торыми пренебрегала классическая европейская мысль, но значение которых в человеческом бытии и познании трудно переоценить. В философской традиции XX века эти дорефлексивные структуры субъективности рассматриваются под разными углами зрения: и как Dasein в его первичных экзистенциалах (ранний М.Хайдеггер), и как исходное переживание «сопротивления мира» (М.Шелер), и как базовый опыт собственного тела (М.Мерло-Понти, Г.Марсель), и как пер­вичный пласт эмоциональной жизни ребенка, сохраняющийся на бессознательном уровне (психоаналитическая традиция) и т.д.

Обращение многих философских школ к онтологии культуры и онтологии человеческой субъективности фиксирует, с одной стороны, факт кризиса всех односторонних рационалистических теорий как отражения мира, так и его транс­цендентального конструирования, а с другой – подводит к необходимости более широкого и глубокого понимания феномена сознания, специфики его бытия.

398

Реальность собственного сознания, как ключ к тайнам мирового и соб­ственного бытия, человечество вынуждено открывать сегодня как бы за­ново.

Таким образом, проблема сознания оказывается центральной в современной культуре. Мы к ней еще обратимся на последующих страницах. Однако этот онто­логический поворот в современной философии вовсе не устраняет гносеологии как самостоятельной и важнейшей отрасли философских исследований, ведь бы­тие сознания есть прежде всего бытие знания. К тому же гносеология имеет свой вечный проблемный фонд и свои базовые категории, которые нельзя устранить по чьей-то субъективной прихоти. К анализу важнейшей категориальной пары «субъ­ект – объект» мы теперь и приступаем.

ЛЕКЦИЯ 20.