3. Проблема антропосциогенеза. Отличия человека от животных

Антропосоциогенез – это период видообразования, формирования человека и его общественной жизни. При изучении этого процесса учёные используют комплексный подход, включающий анализ таких факторов, как труд, язык, сознание, формы общности, регулирование брачных отношений, нравственность. Несмотря на достижения в исследованиях, происхождение человека всё ещё остаётся загадкой для науки. Назовём некоторые трудности.

В соответствии с эволюционной теорией считается, что человек произошёл от обезьяны. Однако некоторые из разработчиков этой концепции: Геккель, Гексли и Фохт сформулировали в 1865 г. одно из затруднений, назвав его проблемой «недостающего звена» – морфологически определённой формы между нашими обезьяноподобными предками и современным человеком разумным. Французский религиозный философ, палеонтолог и антрополог !Тейяр де Шарден (1881–1955) считал, что переход к человеку осуществился не через морфологические изменения, а внутри наших предков и их групповой жизни. Этот подход разделяют многие философы. Однако остаётся загадкой, почему развитие ушло внутрь и было столь интенсивным, что в течение всего тысячи лет на всей территории Старого Света (от Мыса Доброй Надежды на юге Африки до территории нынешнего Пекина) появляется множество людей с каменными орудиями, групповой организацией, речью и использованием огня.

Сверхвозможности мозга человека исследует академик Наталия Петровна Бехтерева (1924–2007?), крупный специалист в области физиологии психической деятельности. Она отмечает, что требования, которые предъявляют земные условия к мозгу, во много раз ниже, чем его возможности. В объяснении его сверхвозможностей она !склоняется к инопланетарной версии происхождения человека. Однако здесь мы наталкиваемся на трудность, о которой говорит и сама Бехтерева, что мы не знаем той планеты, на которой исходные требования к мозгу на много порядков выше, чем на Земле. К тому же в науке всё более крепнет убеждение, что мы одиноки во Вселенной.

В XIX в. (особенно после создания Ч. Дарвиным эволюционной теории) получила распространение трудовая теория происхождения человека, !весомый вклад в создание которой внесли К. Маркс и Ф. Энгельс. Все сторонники этой теории считают, что именно труд, начинающийся с изготовления орудий труда, создал человека. В ходе трудовой деятельности рука становится всё более гибкой и свободной. Одновременно развивается мозг, достигается всё более тесное сплочение людей и возникает потребность что-то сказать друг другу. Таким образом, !орудийная деятельность, сплочение в общество, речь и мышление есть решающие факторы превращения обезьяны в человека. Затем добавляются регулирование брачных отношений, нравственность и другие моменты становления и существования человека.

Но почему наши животные предки начали трудиться, и почему трудовая активность превратила, в конечном счёте, обезьяну в человека? Животные в ряде случае осуществляют орудийную деятельность, содержащую в себе элементы целеполагания, известного под названием «ручного интеллекта» или «практического мышления» (Алексей Никол. Леонтьев, 1903-79). Однако это не влечёт последствий, которые обнаруживаются у человека. Опыт не накапливается, передача его от поколения к поколению не осуществляется, развитие животных не происходит. Существенной чертой антропосоциогенеза является именно то, что изготовляемые человеком орудия труда аккумулируют в себе способы деятельности с ними. Это достигается тем, что в процессе изготовления предмету придаётся целесообразная форма. Распредмечивание этих форм осуществляется как развитие человеческих способностей. Поскольку же человек (в одном из своих определений) есть совокупность способностей и влечений, то их приобретение и совершенствование есть развитие человека, составляющее содержание антропосоциогенеза.

Оригинальностью отличается концепция Бориса Фёдоровича !Поршнева (1905–1972), сделавшего попытку преодолеть ряд затруднений классической трудовой теории антропосоциогенеза. Поршнев возвращается к идее о недостающем звене. Он относит к нему австралопитеков, питекантропов и неандертальцев, объединяя их в семейство прямоходящих высших приматов – троглодитов, которые от обезьян отличаются двуногостью, а от людей – полным отсутствием членораздельной речи и соответствующих отделов в коре головного мозга. Троглодиты не были охотниками, но к растительной пище они добавляли трупоедение. Их анатомия (зубы и ногти) не была приспособлена к освоению туш крупных животных. Отсюда биологическая адаптация в виде использования и изготовления режущих, колющих и скребущих камней. Кроме того, процесс расщепления и оббивания камней сопровождался тем, что раскалённые крупинки падали на растительный подстил, который в результате нередко загорался. Это была другая – тоже биологическая – предпосылка будущего использования огня человеком. Наконец, в эволюции от австралопитеков до неандертальцев неуклонно разрастался головной мозг. Причиной этого были сложные адаптивные задачи, вызывавшие парадоксальное состояние центральной нервной системы. Эти и ряд других предпосылок послужили, по мнению Поршнева, основанием для перехода, в конечном счёте, биологической эволюции в социальную.

Немецкий философ Эрнст Кассирер (1874–1945) выходит за пределы трудовой концепции антропосоциогенеза. Он !определяет человека не столько как рациональное животное, сколько как животное символическое. Человек, пишет он, живёт не только в физическом, но и в символическом мире, нити которого сплетаются в символическую сеть. Весь человеческий прогресс утончает и одновременно укрепляет эту сеть. От этой концепции, согласно которой, по словам М. Вебера, «человек подвешен к паутине значений», отталкивается американский философ и культуролог Льюис Мэмфорд (1895–1990), критически проанализировавший трудовую теорию становления человека и предложивший существенно иную концепцию антропосоциогенеза.

По мнению Мэмфорда, XIX век – это век постоянного преувеличения роли орудий и машин. Карл Маркс, пишет Мэмфорд, ошибался, придав орудиям труда направляющие функции и центральное место в человеческом развитии. И не только он. В течение этого периода господствовало определение человека как животного, использующего орудия труда. Мэмфорд обращает внимание на такой факт: способность к изготовлению орудий труда не требовала значительной остроты мысли и не создавала развитого черепно-мозгового аппарата у древних людей. У многих насекомых, птиц, млекопитающих, говорит он, появились более радикальные новшества, чем у предков человека: сложные гнёзда, домики, бобровые плотины, геометрические ульи, урбановидные муравейники и термитники. Это свидетельствует о том, что если технические умения были бы достаточны для определения активности человеческого интеллекта, то человек долгое время был бы безнадёжным неудачником по сравнению со многими другими видами.

!По мнению Мэмфорда, преимущество человека состояло не в том, что на каком-то этапе он стал использовать орудия, а в том, что он изначально обладал одним всецелевым орудием – собственным, движимым умом телом, являлся использующим главным образом свой ум самосовершенствующимся животным. В этом процессе самотрансформации техника в узком смысле служила лишь вспомогательным средством.

Близкие взгляды развивал канадский социолог Херберт Маршалл Маклюэн (1911–1980), согласно которому общественное развитие определяется теми средствами связи, на основе которых осуществляется общение людей, а не производительными силами. Он называл устаревшими взгляды Маркса, которые, по его мнению, могли появиться только в «эпоху, когда машина впервые начала вытеснять человеческий труд» и которые были заимствованы у Карлейля, Рескина и Морриса.

Антропосоциогенез является комплексным процессом. Его составляющие не сводятся к уже рассмотренным. Важное место среди них занимают язык и сознание.

Говоря о языке, нужно отметить, что потребность «что-то сказать» друг другу возникла задолго до человека. Каждый вид имеет свой «язык». Есть «языки» птиц, пчёл, дельфинов и т.д. Истоки языковой деятельности людей находятся в процессе становления объективного мира социальных значений. Суть языковой системы, говорит известный генетик академик Николай Петрович Дубинин (1906–1998), состоит в замене объекта или события на символ. Способность людей к общению символами–словами является высшим достижением умственной деятельности людей. Язык – это человеческое качество, прямо связанное с мышлением и развитием общественно-трудовых отношений людей.

Язык неразрывно связан с сознанием. Язык – это та основная форма, в котором сознание существует в мире. Язык – это практическое, действительное сознание. Одним из критериев, отличающих человека от животных, является высшая форма деятельности – самодеятельность – в рамках которой собственная жизнь человека становится для него предметом, что и делает человека свободным. Стать предметом самого себя можно только сознавая себя, обладая самосознанием. Именно самосознание отличает человека от животного, и именно оно возводит психику на уровень сознательной психики.

Т.обр., предметно-практическая деятельность, созидающая «вторую природу»: социальные значения, вещи, культуру, и самодеятельность, обеспечивающая на базе самосознания изменение внутреннего мира общественного человека, являют собой в нерасторжимом единстве и даже тождестве важнейшую составляющую антропосоциогенеза.

В заключение назовём !критерии, отличающие человека от его животных предков, сформулированные в рационалистических концепциях антропосоциогенеза:

1. Животное не производит, а человек производит материальные, духовные и социальные ценности.

2. Животное строит свою жизнь только по мерке и потребности своего вида, человек – по мерке любого вида, умеет приложить к предмету его мерку. Он строит также по законам красоты.

3. Животное действует в соответствии с физической потребностью¹. Человек действует, также исходя из духовных² и социальных потребностей³.

4. Животное непосредственно тождественно своей жизнедеятельности. Человек же делает свою жизнедеятельность своим предметом (познания, действия, оценки, прогнозирования, целеполагания и т.д.).

5. Поскольку собственная жизнь человека является для него предметом, то его деятельность является свободной деятельностью. Человек достигает высшей формы деятельности – самодеятельности.

Таким образом, сознательная жизнедеятельность непосредственно отличает человека от животной жизнедеятельности.