18. Гомеровские поэмы как образец эпопеи. Гекзаметр.

1

Демокрит о Гомере говорил так:«Наделенный божественным даром, Гомер создал целый мир из отдельных стихов»¹, ибо, не обладая божественной и превышающей человеческие силы природой, невозможно создать такие прекрасные и мудрые поэмы. Об этом писали многие, одни прославляли поэта, выделяя некоторое из сказанного им, другие объясняли смысл отдельных мест, и это были не только Аристарх и Кратет, но и многие другие, кого в более позднее время называли грамматиками, а прежде — критиками. И сам Аристотель, с которого, считается, началась и критика, и грамматика, во многих диалогах рассуждает о Гомере, весьма им восхищаясь и высоко его ценя. Об этом писал и Гераклид Понтийский.

2

Еще раньше их Платон при каждом удобном случае упоминал о Гомере, восторгаясь его прелестью и очарованием, но подчас упрекая его за его басни и россказни о богах, вредные для людей, в которых Гомер рассказывал о хитростях и кознях богов друг против друга, о прелюбодеяниях, брани и соперничестве среди них².

Вот почему Платон и не уделяет Гомеру места в своем граде и государстве³, которое, он полагал, будет основано на мудрости, чтобы те, кого он назначал стражами и вождями, в детстве не знали таких вещей о богах и не слышали мрачных рассказов об Аиде, дабы это не сделало их слабыми в битве и перед лицом смерти⁴, и чтобы они не уподобились жеребятам, которых трудно объезжать, если они с самого начала боятся того, что, по сути дела, нестрашно⁵.

3

Существует и другое учение, более полное, более пространное и нелегкое для толкования, рассматривающее, в ошибках ли Гомера здесь дело или, может быть, он доносил до людей нечто естественное, переданное, по тогдашнему обыкновению, в виде мифа. В этом трудно быть судьей, так же как нелегко, я думаю, рассудить двух своих друзей, которые препираются друг с другом, будучи оба достойными людьми.

4

Философ Зенон тоже писал об «Илиаде», «Одиссее» и «Маргите»⁶, он считал, что эту последнюю поэму Гомер написал в юности, пробуя свои силы в поэзии. Зенон

5

ничего не порицает у Гомера, но изучает и указывает, где у него правда, а где предание, чтобы Гомер не казался противоречащим сам себе в тех местах, где у него есть несоответствия⁷.

Исследование о том, что в этих поэмах вымышлено, а что правдиво, ранее провел Антисфен⁸, но он не довел свое дело до конца, тогда как Зенон сделал это подробно и полностью. На эту же тему писал Персей⁹, ученик Зенона, и многие другие.

Платон, упрекая Гомера, о чем я уже говорил, вместе с тем признавал и такую чудодейственную силу его произведений, как способность изобразить любую вещь и воспроизвести любой естественный звук — шум реки, голос ветра и волн¹⁰, и поэтому Платон достаточно иронично приказывает увенчать поэта шерстяной повязкой и помазать миром, а затем отсылает его прочь¹¹. Точно так же поступают женщины с ласточками¹².

6

К тому же Платон, нападая на чародейство Гомера, весьма изумляется этому мужу. Ведь просто так, без вдохновения Аполлона и Муз, невозможно было создать произведение, сильное, высокое и блестящее до такой степени, что его уже столько лет повторяют не только те, кто говорит на одном с Гомером языке и наречии, но и многие варвары. Ведь в поэмах Гомера сведущи, кроме тех, кто владеет греческим помимо родного, и людей смешанного происхождения, также и многие другие, не знающие греческого, иные из которых обитают весьма далеко. Ведь, говорят, даже среди индийцев поют поэмы Гомера, переложив их на свой язык и лад.

7

Стало быть, индийцы, которым невидимы многие наши звезды — ведь рассказывают, что Медведицы никогда не показываются над ними, — тем не менее знают о страданиях Приама, о плачах и воплях Гекубы и Андромахи, о мужестве Ахилла и Гектора.

Вот на что способно мусическое искусство одного человека! И мне кажется, что своей силой Гомер превзошел

8

и сирен, и Орфея. Ведь разве заколдовывать камни, растения и диких зверей¹³ — это не то же самое, что подчинить себе варваров, для которых чужды сами звуки эллинской речи, которые не знают ни языка, ни событий, о которых говорится, но поддаются очарованию просто, я думаю, одной кифары.