5. Концептуализация и категоризация действительности

Согласно известному и часто цитируемому высказыванию Э. Сепира и Б. Уорфа, категоризация действительности осуществляется, "в направлении, подсказанном нашим родным языком. ... Мы расчленяем мир, организуем его понятия и распределяем значения так, а не иначе в основном потому, что мы участники соглашения, предписывающего подобную систематизацию. Это соглашение имеет силу для определенного языкового коллектива и закреплено в системе моделей нашего языка” (Уорф 1960: 174 – 175).

Проявлением описанных выше процессов может служить расхождение межъязыковых эквивалентов по объему понятия: палец, мизинец vs. thumb, finger, toe; рука vs. hand, arm; нога vs. leg, foot; колени vs. knees, lap; платок, косынка, шарф, пионерский галстук, кашне vs. scarf; индиец, индеец vs. Indian; синий, голубой vs. blue; рыжий, красный vs. red; седой vs. gray, white и т. д.

Интересным аспектом сопоставления русской и американской картин мира является их рассмотрение с точки зрения категории рода. Как известно, в парадигме английских существительных род не выражен грамматически, поэтому неодушевленные существительные, а также зоонимы соотносятся с местоимением it. Если же им придается род, возможны несовпадения с русским языком:

“There she lies, the great melting pot...” (Israel Zangwill) - ср. рус. "плавильный котел").

“Man acts as if he were the shaper and master of language, while it is language which remains mistress of man” (Martin Heidegger) - ср. рус. язык.

“On the Volga there is a beautiful flower, and her name is Volgograd (из письма американского преподавателя) - ср. рус. Волгоград.

Search for your authentic self until you find her (из научной дискуссии) - ср. свое "я".

А вот как Й. Ричмонд объясняет русское видение понятия "Родина":

Rodina, the word for homeland, is feminine, and Mother Russia is the symbol of the nation. In this motherland, women are strong, hard-working, nurturing, long-suffering, and the true heroes of Russia (Richmond 1996: 52).

В связи с несовпадением категории рода часто возникают сложности с переводом. Так, например, цапля Шух-шух-га (Shuh-shuh-gah) у Лонгфелло мужского рода. Бунину приходится изменить этот образ на женский: "цапля сизая, Шух-шух-га".

На вопрос: "Какого рода следующие животные в американских сказках (ваша первая ассоциация)?" - большинство американских информантов дали следующие ответы, расходящиеся с русской картиной мира:

fox - мужского рода (ср. лисичка-сестричка);

squirrel - мужского рода (ср. белка);

snake - мужского рода (ср. змея).

Различия в языковой картине мира также проявляются в способах выражения собирательности, совокупности и множественности. В этом смысле в английском языке по сравнению с русским проявляется значительно бóльшая степень разнообразия и детализации. Так, одному русскому слову стая соответствует великое множество английских лексем: a rafter of turkeys (стая индюков), a gaggle of geese (стая гусей), a chatter of choughts (стая клушиц), a bevy of quails (стая куропаток), a fall of woodcocks (стая вадьдшнепов), an exaltation of larks (стая жаворонков), a covey of grouse (стая тетеревов), a watch of nightingales (стая соловьев), a wisp of snipe (стая бекасов), a richness of martens (стая куниц), a skulk of foxes (стая лисиц), a pack/a route of wolves (стая волков), a pride of lions (стая львов), a leap of leopards (стая леопардов), a shrewdness of apes (стая обезьян) и т. д. Слово стадо также имеет много вариантов перевода в зависимости от сочетаемости: a trip of goats (стадо коз), a herd of elephants (стадо слонов), a flock of sheep (стадо овец), a gang of buffalo (стадо бизонов), a gam of whales (стадо китов) и т. д. Кроме того, существуют образы множеств, не имеющие аналогов в русском языке: a paddle of ducks – стая уток на воде; a batch of bread – партия выпеченного за один прием хлеба; a field of runners – группа бегунов на соревновании; a drove of cattle – стадо рогатого скота, которое гонят; a skein of geese – стая диких гусей в полете; a bevy of beauties – группа собравшихся вместе красавиц и т. д.

Существование разных мер длины, веса, объема и т. д. ярко отражает возможность членения окружающего мира на разные фрагменты, используемые для количественной репрезентации объектов. В процессе межкультурной коммуникации единицы длины, веса, температуры и т. д. требуют перевода, так же, как и слова иностранного языка. Такие фразы, как “six feet tall”, “she weight 130 pounds”, “the temperature outside is 76 degrees”, остаются для русского коммуниканта пустым звуком до тех пор, пока не будут произведены соответствующие вычисления, которые позволять привести их в соответствие с десятичной системой мер. Привычка использовать определенную систему мер вовсе не обязательно свидетельствует о ее преимуществах перед другими системами. Однако она занимает прочное место в сознании коммуникантов, и им трудно смириться с мыслью о том, что мир можно измерять и оценивать с позиций других квантитативных подходов. Замечено, что при пересказе американских текстов русские студенты либо подменяют американские единицы измерения русскими: he searched every centimeter of the gound (вместо inch), либо пересказывают автоматически, плохо представляя себе, о чем идет речь: they saw a circle of dead grass about fifteen feet in diameter. В таких случаях они затрудняются ответить на вопросы типа: “Fifteen feet – это много или мало? Чему это соответствует в русской системе мер?".

Квантитативные представления также проявляются в системе глагола, которая имеет свои особенности в каждом языке. Речь можно вести о значениях однократности-многократности, мгновенности - длительности и т. д. С концептуальной точки зрения, русская категория вида и английская категория аспекта глагола (Indefinite, Continuous, Perfect) – это проявление глубокого различия в восприятии количественных и качественных характеристик действия.

Через посредство степеней сравнения прилагательных и наречий выражается интенсивность признака предмета или действия, реализуемая в языковой форме. Это один из способов фиксации в языке различий в области недискретного количества, т. е. в величине (Панфилов 1977: 163).

Возможность разного членения и категоризации действительности проявляется при сопоставлении объектов и их характеристик. Объекты существуют не сами по себе, а в соотношении друг с другом, поэтому такие понятия, как большой – маленький; близко – далеко; новый – старый и т. д. относительны. Кроме того, необходимо помнить, что антонимы хороший - плохой, короткий – длинный, бедный - богатый и т. д., в своей семантике уже содержат национально обусловленные критерии, которые могут не совпадать от культуры к культуре. Так, понятия близко - далеко различается для жителей разных стран. То, что считается расположенным "далеко" в маленьких странах, воспринимается как близкое в больших государствах. Но и внутри одной культуры могут наблюдаться расхождения. Рассмотрим следующий пример:

Wyoming’s towns are few and far apart. People who live there tend to minimize the distances between them and the time it takes to travel to them. What is considered “down the road a piece”, a short distance to a Westerner, may be a great distance to anyone else (Murphy 1992: 77).

Вот почему американцев предупреждают: соотносите понятия "далеко - близко" в зависимости от того, в какой части страны вы находитесь - иначе вам может не хватить бензина, чтобы доехать до "ближайшей" бензозаправки.

Дом, считающийся большим по российским масштабам, может не быть таковым по американским. Но и внутри США восприятие "большого" и "маленького" неоднозначно. После посещения больших домов в пригороде русским туристам кажутся маленькими квартиры в Нью-Йорке. На основании этого они имеют тенденцию недооценивать материальное благосостояние их обладателей, не учитывая того, что жилье в Нью-Йорке, особенно в Манхэттене, стоит очень дорого.

Относительность понятий большой – маленький также иллюстрируется примером Ч. Филлмора: "Покупатели магазинов самообслуживания в Соединенных Штатах иногда становятся в тупик, обнаружив, что размер упаковки мыльной стружки, помеченный ярлыком large ‘большой’, оказывается самым маленьким из имеющихся; большие же размеры маркируются такими надписями, как jumbo ‘большой, громоздкий’, economy ‘экономичный’, giant ‘гигантский’ и family size ‘семейный’ <...> выбравшие неправильную интерпретацию не просто потерпели неудачу в “понимании” слов; они не смогли определить, какая “фреймовая” структура имелась в виду в данном контексте” (Филлмор 1988: 58).

Когда речь идет об одежде, размер small в США, с точки зрения европейцев, (включая русских) на поверку оказывается не таким уж маленьким. Американскому размеру medium обычно соответствует европейский large. Американские журналы уговаривают женщин время от времени мерить одежду "petite" (фр. маленький) - может быть, вы не чувствуете себя миниатюрной женщиной, но на самом деле являетесь ею?

Русским, приезжающим в США, трудно определить, что значит "casual" по отношению к манере одеваться, равно как и американцам нелегко вписаться в "деловой" русский стиль, так как в разных культурах различается степень формальности/неформальности в одежде.

Подобно тому, как предмет или явление обретают свои истинные очертания лишь в общем контексте картины мира, значение языковых единиц ясно проступает только тогда, когда они занимают свое место системе языка. В ряду терминов или иных наименований “оценка или интерпретация отдельного термина зависит от полного списка используемых терминов и от фиксированного положения данного термина в ряду других терминов” (Филлмор 1989: 57). Например, для русских высшая оценка в системе образования - пятерка; для американцев, использующих цифровую систему (наряду с буквенной) - четверка. Кроме того, американцы используют десятые и сотые доли балла. Поэтому, когда русский ребенок, возвратившийся домой после года обучения в США, показывает русским учителям среднюю оценку 3,89 - им трудно понять, что речь идет об очень высоком балле.

Неоднократно описанным различием между лингвокультурами также является языковое членение цветового спектра. Многочисленные эксперименты, проведенные учеными, доказывают, что дифференциация цветов определяется универсальными свойствами человеческого восприятия, а не их языковыми наименованиями, хотя последние облегчают распознавание и запоминание цветов, важных для данной социально-культурной группы.

Хорошо известно, что русским словам синий и голубой в английском языке соответствует слово blue. В настоящее время трудно объяснить причины этого различия между языками. Как бы то ни было, это обстоятельство приводит к коммуникативным трудностям. Например, при работе над словарем “Жизнь и культура США” (Леонтович, Шейгал 1998; 2000) нам было достаточно трудно определить, как правильно перевести слово blue в таких случаях, как: Blue Birds, blue book, bluecoat, blue-collar, Blue Cross, bluegrass и т. д. Интересное наблюдение: наши информанты-американцы очень часто затруднялись ответить на вопрос: “Light blue or dark blue?” Заметим, что в России любой ребенок без колебания делает различие между синим и голубым цветами.

Приведем еще несколько примеров, иллюстрирующих различия в восприятии цветов в русской и американской культурах. В русском языке различаются цвета в словосочетаниях карие глаза и коричневый портфель, в то время как на английский язык оба будут переводиться с помощью слова brown (brown eyes, brown bag). Очи черные – излюбленное выражение русских, однако словосочетание black eyes нетипично для английского языка. С другой стороны, английское выражение hazel eyes не имеет русского эквивалента. Оттенки волос: светлые, светло-русые, льняные, белокурые – будут, как правило, переводиться на английский язык как blond. Значение словосочетания седые волосы в английском языке уточняется: gray vs. white hair.

Символическое значение цветов также различается. Указанный выше цвет blue в США связывается с печалью и меланхолией, например, to feel blue. Кроме того, в американском варианте английского языка существует множество устойчивых сочетаний с компонентом blue, не имеющих аналогов в русском языке. Вот лишь некоторые из них:

bluecoat "синий мундир", человек в синем мундире или униформе, особ.: 1) американский солдат 19 в.; 2) полицейский > blue flu {букв. "синий грипп", в соответствии с традиционным цветом полицейской формы} забастовка полицейских, симулирующих болезнь;

blue-collar {в соответствии с традиционным цветом спецовок} относящийся к "синим воротничкам": производственным рабочим, обычно средней или низкой квалификации;

bluegrass 1. "голубая трава", мятлик, широко распространенный в некоторых частях США; 2. "блуграсс": народная музыка Юга США;

blue laws {в связи с тем, что первонач. печатались на голубой бумаге} пуританские законы, запрещающие танцы, шоу, спорт, продажу алкогольных напитков и т. д. по воскресеньям > bluenose пуританин, старающийся навязать окружающим свои строгие моральные принципы;

blue-plate special комплексный обед (ленч), подаваемый в ресторане на большой тарелке с несколькими отделениями (первонач. синего цвета) и т. д.

В русском языке выражение синяя птица символизирует погоню за счастьем. Слово голубой с недавних пор приобрело стойкие ассоциации с гомосексуалистами, не представленные в американской лингвокультуре.

В русском языке слово красный семантически связано со словом красивый: красная девица, красное словцо, красный угол. В английском языке такая связь отсутствует. Как в русской, так и в американской культуре красный цвет ассоциируется с Советским Союзом и коммунизмом, однако в США со времен холодной войны существует значение "сочувствующий коммунистам", выражаемое словом pink и не имеющее соответствия в русском языке.

Русские говорят: тоска/скука зеленая; американцы же связывают этот цвет с завистью или ревностью (green-eyed monster), а также с властью денег (green power). Кроме того, зеленый цвет ассоциируется с Ирландией и Днем Св. Патрика, широко отмечаемым в США.

Переносные значения слова черный в русском языке, как правило, имеют отрицательную оценочность: черная неблагодарность, черная кошка пробежала, держать в черном теле, откладывать на черный день. Одно из значений этого слова иногда применяется по отношению к лицам кавказской национальности. В США, с другой стороны, слово black считается политически корректным термином для обозначения принадлежности к афро-американцам. Более того, в 60-х годах 20 века сторонники борьбы за гражданские права развернули кампанию за придание слову black положительной окраски под лозунгом: "Black is beautiful".