3. Идиолектная "мозаика" в пространстве межкультурной коммуникации

Чужая речь мне будет оболочкой,

И много прежде, чем я смел родиться,

Я буквой был, был виноградной строчкой,

Я книгой был, которая вам снится.

О. Мандельштам

4. Индивидуальная языковая личность реализуется на уровне идиолекта, который представляет собой "персональную" лингвистическую систему конкретного коммуниканта, с незначительными вариациями на фонологическом, грамматическом и лексическом уровне. Каждый идиолект неповторим, как отпечатки пальцев индивида. На его характер влияет множество факторов: пол, возраст, социальное положение, место жительства, психотип, физиологические особенности и т. д. -, которые в совокупности образуют то, что называется индивидуальностью.

Идиолектные различия проявляются в тончайших нюансах произношения и интонации, специфическом для данного индивида отборе лексических средств, особенностях синтаксиса и т. д. Именно это обстоятельство позволяет русским критикам рассуждать о "сжатой крепости и энергии" стиха Жуковского, "живописном, ярком и рельефном" языке Гоголя (В. Г. Белинский), "собственной, оригинальной и в то же время очень разнообразной физиономии" произведений А. К. Толстого (А. И. Герцен). Даже минимальные единицы: звуки, буквы и цифры – могут обретать индивидуальные символические значения и ассоциации. Так, например, Кафка признавался, что находит букву К "оскорбительной, даже тошнотворной", несмотря на то, что это "его" буква. Один из литературных критиков пишет о том, что тире у Цветаевой - "пауза, заполненная глубоким вздохом", - считается неотъемлемой частью ее текстов, индивидуальным способом ее осмысления мира.

Отношение к идиолекту как к простой сумме слагаемых приводит к вульгарной, механистической трактовке этого понятия. В качестве примера такого подхода можно привести отрывок из книги Д. Лоджа Small World (см. Приложение 2). Сочетаясь друг с другом, даже сходные компоненты формируют "конечный продукт", который может существенно отличаться от исходных составляющих. Один компонент, подобно химическому элементу, может вызывать "реакцию", в результате которой целое может обрести неожиданные свойства.

Как утверждает Дж. Стайнер, не может существовать двух личностей с идентичными ассоциативными контекстами. Все языковые формы имеют в своем составе латентные или реализованные элементы, отражающие различные аспекты индивидуального смысла. По мере того, как концентрические круги ассоциаций расширяются, они включают в себя все больше индивидуумов. Существуют бесчисленные около-идентичности (near-identities), обусловливающие пересечение ассоциативных смыслов (Steiner 1975: 170; 182).

Совокупность личностных смыслов и ассоциативных контекстов ЯЛ образует ее идеосферу. Область пересечения идеосфер всех членов языкового коллектива представляет собой концептосферу данной культуры (термины Д. С. Лихачева 1997).

Именно идиолект является "окном" во внутренний мир личности. Как утверждает Л. Витгенштейн, идиолект не только должен использоваться одним человеком, но и должен быть понятен только ему, поскольку соотносится с "внутренними ментальными событиями" (цитируется по: Steiner 1975: 163). Если исходить из этой точки зрения, то можно говорить о внутреннем идиолекте, то есть индивидуальных способах кодирования смыслов на уровне внутренней речи, и внешнем идиолекте, который проявляется на уровне поверхностных языковых структур. Внутренний и внешний идиолекты являются основными средствами реализации человеческого самосознания.

Но даже в устах одного индивида язык непостоянен и подвержен свободным вариациям. Будучи отклонениями от некоей абстрактной нормы, вариации эти, тем не менее, носят системный характер. Выражаясь словами В. Гумбольдта, "индивидуальность есть единство различий" (Гумбольдт 1985: 370).

Между коллективным и индивидуальным не существует непроходимой границы. С одной стороны, коллективное существует как множество индивидуальных реализаций. С другой стороны, все коммуникативные системы, включая язык, являются результатом "коллективного творчества" человеческих сообществ. Можно согласиться с Дж. Стайнером, который пишет, что "не существует частных речевых актов. <...> Все новые языки, какими бы секретными или эксцентричными они ни были, паразитируют на ранее созданных общественных моделях" (Steiner 1975: 169).

В силу культурных различий, идиолектная "мозаика" отличается от одной культуры к другой. Сложное переплетение коллективного и индивидуального в языке и речи обусловливает дополнительные сложности в МК. Дело в том, что часто бывает трудно определить, что в коммуникативном поведении индивидуума принадлежит лично ему, а что является отражением национально-специфических особенностей всего языкового коллектива. В результате при общении представителей разных культур индивидуальные черты идиолектной личности могут обобщаться и ошибочно возводиться в ранг национально-специфических. Именно в этом заключается механизм формирования стереотипов. С другой стороны, национально-культурные черты поведения могут игнорироваться на основании того, что представитель другой культуры не идентифицирует их как обобщенные, а считает присущими лишь конкретной личности. Поэтому важное значение в МК приобретает умение разграничивать коллективное и индивидуальное в коммуникативном поведении представителей других культур.